Милослав Штингль:
«Возникновение Чавин граничит с культурным взрывом, выбросом энергии, чье влияние и последствия повлияли на все Перу».
Профессор X. Д. Диссельхоф:
«Я склоняюсь к тому, что на возникновение цивилизации Чавин повлияло нечто извне».
Все, кто видел Чавин, изумляются. Неровная каменистая местность протяженностью около 50 000 квадратных метров была выровнена и распланирована. Здесь впервые предусматривалась канализация при постройке высотных домов. Здесь были проделаны (взрывом?) связующие коридоры в камне, и все близлежащие строения точно согласованы с подземной инфраструктурой. Гениальное творение, единственное в своем роде! Аналогов ему нет. Однако под храмом Соломона в Иерусалиме также были подземные коридоры.
Раскопки, которые в последнее время проводились в Иерусалиме, позволили археологам обнаружить тайные ходы, так что, несомненно, новые черты сходства между храмовыми комплексами в Иерусалиме и Чавин де Уантар еще ждут своего раскрытия.
Нет, без достижений современного прогресса построить Чавин де Уантар было бы невозможно. Поскольку, по мнению всех американских специалистов, этих ноу-хау на американском континенте не существовало, их неизбежно должны были откуда-то завезти. Работы выполняли высококлассные каменотесы, а не на скорую руку обученные индейцы. Это должны были быть инструменты, которые десятилетиями совершенствовались в ходе постоянной практики. Над храмом трудилась команда опытных архитекторов подземных и надземных построек. Когда была закончена неотделанная постройка, за дело взялись искусные художники, которые разукрасили своими абстрактными узорами много сотен каменных плит. Неужели они создавали Чавин де Уантар только из дани стилю?
И этому стилю ученые тоже не могут найти аналога. Возможно, он просто возник сразу во всем своем совершенстве? По сей день непонятные рисунки на гладких камнях тревожат и беспокоят исследователей.
Гравюры на стелах, обелисках и стенах изображают полулюдей-полуживотных так, как можно было бы изобразить роботов. Как на Эль Ланцон, так и на стеле Раймонди, обелиске Телло или монолитных стенах — везде используется один и тот же стиль, одни и те лее символы. Никто не будет этого отрицать — над рисунками трудилось мнолеество худолеников, но все они прошли одну школу. Рисунки столь единообразны, что доходит до смешного. Кажется, что художники общались исключительно в своем узком кругу. Но так ли это было?
В Месопотамии «летучие божества» были известны как «пестрые псы». Они изображались на воротах замков, украшали тронные залы и гробницы. В миниатюре они встречались на гербовых печатях, которыми в то время скреплялись как личные, так и деловые документы у шумеров, вавилонян, ассирийцев и хеттов. Эти «летучие божества» порхали также и в совершенстве абстрактных картин в Чавин де Уантар.
Уроженец высокогорья Анд, индеец Хулио Телло — самый выдающийся археолог Чавин де Уантар — описывал рисунки как творения «необычной расы». Изображения на каменных плитах напоминали ему смесь рыбы и дракона. Он приводил примеры гравюр с элементами изображений драконов, кондоров, людей и монстров, взглянув на которые современный зритель может разглядеть в них механизмы. С широко распростертыми крыльями летят кондоры без птичьих глаз и клювов. Симбиоз птиц, зверей, людей и чудовищ — сюрреалистические изображения представителей необычной расы, как будто вдохновением скульптору слу-жили внеземные миры.
О стиле Чавин де Уантар уже написаны целые библиотеки. Прочитав изрядное количество этих книг, позволю себе процитировать:
«Радостное настроение линий — характерная черта стиля Чавин. Ни одному другому стилю Перу не присуща такая энергичность линий».
«Необычная сложность звериных изображений Чавин достигает совершенства и утонченности, несвойственных человеческим рисункам. Орнаменты выказывают мастерство, граничащее с виртуозностью: огромные твердые камни лабиринта покрыты тончайшими элегантными рисунками, словно выполненными пером».
«Хаотичность и изощренное мастерство… сила и качество изогнутых линий — вот, вкратце, главная идея, которая показывает, что мы имеем дело не с искусством, далеко ушедшим от начальной стадии развития и проявлявшимся, несомненно, не только в качестве каменных скульптур».
«Почему в Центральной Америке и Перу (Чавин) возникли религиозные культы, проявившиеся в искусстве, которые не возникли более нигде? Что стало катализатором этой гениальности? Мне неизвестно».
«Рисунки пером» на гравюрах соответствовали громоздким колоннам и головам, выполненным коллегами. Американский археолог Венделл Беннет обнаружил два десятка полулюдей-полузверей, которые все были покрыты гравюрами, характерными для Чавин. Первоначально головы выглядывали из стен храма, но на сегодня на стене сохранилось только две.
Все головы разнообразны: у некоторых широкие носы и толстые губы, у некоторых под носом начинается настоящая звериная пасть, из которой торчат зубы, словно у Дракулы, у других голов вообще нет лиц. Некоторые из голов оснащены такими техническими аксессуарами, как шлемы, затычки для ушей, фильтры для рта и похожие на очки приспособления для глаз. Общим остается одно: недружественное, чужеродное, отстраненное и холодное выражение.
Беннет также выкопал орнаментированные плиты времен мегалита, которые, без сомнений, несут в себе какую-то информацию, но на которых не было изображений ни людей, ни животных. Их изгибающиеся линии повторялись вокруг абстрактных фигур. Несмотря на весь наш прогресс, мы по сей день не смогли разгадать язык этих символов. И это не делает чести нам, а не древним художникам, которые своими средствами доверяли свои послания камню.
Из сочетаний людей и зверей не стоит делать большой сенсации — это явление, в той или иной мере, передается из культуры в культуру.
И поскольку изящный стиль Чавин де Уантар был единообразно выдержан от начала до конца, у него больше общего с выходцами из этого стиля, чем мы думаем. Зрителя посещает догадка о том, что художники, священно выполняя свой долг, сами не знали, что же изображают.
Возможно, им «диктовали», что вырезать в камне? А возможно, они подчиняли рисунки силе своего воображения, когда, схематически изображая ягуаров и кондоров, пытались запечатлеть неизвестное, могучее Нечто, которое спустилось с небес?
Когда библейские пророки Енох и Илия вознеслись на небеса, столетиями передавалось из уст в уста то, что они вознеслись на огнедышащих лошадях. О том, что лошади не изрыгают пламя и уж точно не умеют летать, наши предки были прекрасно осведомлены, да и вообще о лошадях они знали не меньше нашего. Должно быть, люди описывали увиденное необъяснимое, и лошадиная сила стала символом разрушительной силы чужеродного устройства.
Между прочим, лошадиные силы для нас также стали технической единицей измерения мощности. На смену летучему огнедышащему коню Месопотамии в Чавин де Уантар приходит крылатый ягуар или кондор, и пока существа, похожие на людей, управляют небесными колесницами, возникают вышеупомянутые композиции, которые в художественном смысле не были сюрреалистическими, а просто пытались отобразить пережитое.
В книге ветхозаветного пророка Иова (главы 40 и 41) галопирует яркий пример «летучего коня», не похожего на что бы то ни было, а именно:
«Ноги у него, как медные трубы; кости у него, как железные прутья… Один с другим лежат плотно, сцепились и не раздвигаются. От его чихания показывается свет; глаза у него, как ресницы зари. Из пасти его выскакивают огненные искры; из ноздрей его выходит дым, как из кипящего горшка или котла. Дыхание его раскаляет угли, и из пасти его выходит пламя… Когда он поднимается, силачи в страхе, совсем теряются от ужаса. Меч, коснувшийся его, не устоит, ни копье, ни дротик, ни латы. Железо он считает за солому, медь — за гнилое дерево… Под ним острые камни, и он на острых камнях лежит в грязи. Он кипятит пучину, как котел, и море претворяет в кипящую мазь; оставляет за собою светящуюся стезю; бездна кажется сединою. Нет на земле подобного ему: он сотворен бесстрашным» (Иов 40:13; 41:9—12, 16–18, 22–25).
Серьезные восхваления технически одаренному «летучему коню». Пророки писали об этих откровениях Иова и божественном ответе, полагаясь на египетские и вавилонские источники. Это определенно были неизвестные существа. Память свидетелей была увековечена на каменных рельефах Чавин.
Создается такое впечатление, будто художники Анд прочитали эпос и о Гильгамеше, в котором в поэтической форме рассказывается о странных существах, изображенных на камне:
«С трудом поднимались Гильгамеш и Энкиду на вершину горы, где кедры венчают изобилующие великолепием чертоги богов, где возвышается ослепительно белая башня богини Джрнини.
У них при себе был топор. Энкиду взмахнул топором и срубил один из кедров. Тогда они услышали трубный глас: «Кто пришел сюда и валит кедры?» — и увидели они, как к ним идет сам Чум-баба. Когти у него были, как у льва, тело покрыто чешуей, на голове — рога дикого зверя; хвост и член его оканчивались змеиными головами… Они обстреливали его стрелами, бросали в него бумеранг. Но те отскакивали прочь, и он оставался невредимым».
Ученые считают, что Чавин де Уантар был местом паломничества, религиозным центром загадочного народа, который внезапно возник в высокогорной долине реки Мозна, и на многие столетия его культура наложила свой отпечаток — точка зрения, которую американист Фридрих Кац характеризует следующим образом:
«Большинство исследователей верят в силу культа, возникновение новой религии, которая распространилась на большую часть Анд. Часто считают, что Чавин и, возможно, другие центры этой цивилизации, были местами большой религиозной важности, поскольку были местами паломничества. А паломники, в свою очередь, принесли новый культ в самые отдаленные селения. Даже в наши дни мы видим места, к которым сходятся религиозные паломники, преодолевая сотни, тысячи километров только для того, чтобы посетить святое место».
В своем исследовании Чавин Гордон Уилли приходит к такому заключению: «Очевидно, что Чавин — большой церемониальный центр». Эту точку зрения разделяет также и Хулио Телло.
У всех религий были свои основатели. Израильтяне почитают ветхозаветного Бога, владыку, создавшего Адама и Еву, защитившего Ноя и говорившего с Авраамом и Моисеем. В Новом Завете собраны притчи и проповеди Христа. Будда и Мухаммед — пророки массовых религий. Когда в мире возникали религии, в той или иной мере присутствовали и фигуры полулюдей-полубогов. И ни в коем случае религии не возникали вследствие массового озарения людей. Вместо этого всегда были отдельные персоналии, которые жили среди людей, либо фигуры, которые своим примером показывали то, о чем они проповедовали.
А у религиозного культа Чавин не было своего основателя. Богохульством было бы называть такими «основателями» ягуаров, кондоров или змей, если мы не смогли найти человека.
Есть исследователи, которые связывают культ зверолюдей с шаманами. Шаманами были колдуны, которые умели отсылать свою душу в мир духов или впускали их в свое тело. Найджел Дейвис, проживший в Мексике более 20 лет, считает:
«Тот, кто в лесу встретит тигра и уйдет невредимым, станет среди мохос[24] считаться божьим избранником, и его введут в гильдию шаманов-ягуаров. У мохос всегда существовал культ, посвященный этому божеству».
Несомненно, культ шаманов распространен среди примитивных народов, он возникает вследствие того, что дети природы хотели бы иметь качества животных — быстроту ягуара, коварство змеи, умение птиц летать (впрочем, эта мечта присуща всем народам). Непреложная истина — животных приносили в жертву для укрощения этих желаний. И вряд ли художники примитивных народов стали изображать то, чего они не видели в жизни: змеи ползают, а не летают, ягуары также бегают и прыгают, но не летают, а у кондора не может быть ног ягуара. Все просто.
Религии и культы построены на моральных установках. Стали бы вы просить у шамана-ягуара разрешения жениться? Каркают ли кондоры о небесной мудрости? И — вершина глупости — неужели среди архитекторов, построивших Чавин де Уантар, были звери, хотевшие, чтобы Чавин в конце концов стал их религиозным центром?
Если на минуту допустить, что в религии Чавин действительно поклонялись ягуарам и кондорам, то разве тогда художники не стали бы изображать удивительных, вызывающих страх и поклонение животных как можно точнее? Разве не логично было бы, если бы под каменными монументами Чавин находили изображения звериных тел столь же прекрасные, сколь и древнеегипетские и вавилонские быки-аписы и львы? Разве не логично было бы в таком случае ожидать найти в Чавин де Уантар мумию хоть одного ягуара или кондора, ведь в Египте встречались миллионы мумий соколов — птиц бога солнца Ра. Но в Чавин не было найдено звериных мумий.
Какому богу посвящались здания храма? Он мог летать, словно кондор, красться, подобно ягуару, убивал, словно змея, и походил на человека. Он был умен, как великие правители. Что же это был за бог, который объединял бы все эти качества?!
Прошлые исследования датировали здание храма промежутком от 1000 года до н. э. до 700 года н. э. Историк и теолог Зигфрид Хубер, который долгое время лсил в Андах, пишет:
«Если рассматривать начало 850-х гг. до н. э., в Чавин на тот момент существовала самая зрелая форма искусства и техники… Позлее 850 г. до н. э. в эту местность вторглись чужаки и насадили коренным жителям свои идеи».
Недавно новая датировка слегка отодвинула эти события в прошлое. Перуанские археологи временем возникновения Чавин теперь называют годы между 800-м и 500-м до н. э. Точнее сказать нельзя, так как все современные методы вычисления датировки дают погрешность минимум в 200 лет. Современная физика предлагает новейшие методы датировки старины, но точность этих методов пока также находится под вопросом.
Поскольку это идет рука об руку с нашей темой, стоит сказать несколько слов о технике датирования.
Датировка высчитывается по времени радиоактивного полураспада. Полураспад — это отрезок времени, за который радиоактивный элемент теряет половину изотопов. Для этого необходима отправная точка. В известном методе С14 за константу принимается земная атмосфера с ее постоянным количеством изотопов углерода. Насколько ненадежна такая точка отсчета, констатирует даже научная литература: в ходе развития Земли количество изотопов углерода колебалось. Отчего это происходило — неизвестно, но датировка, таким образом, является приблизительной.
Поэтому возникает вопрос: какие именно реликты стоит датировать физическим способом? Из одного и того же храма можно исследовать как клочки ткани, так и остатки углей. Но что, если лоскут ткани принадлежал танцовщице храма, которая развивала свое искусство уже в древних развалинах? Угли тоже не могут нам сказать точную дату, так как этот костер могли развести уже в руинах храма.
Сегодня физика предлагает в наше распоряжение разнообразные способы датировки, однако получаемые даты все равно весьма неточны. Каждое исследование допускает свои нюансы, поправки и ошибки. Анализировать можно только определенные материалы, и на данном этапе развития знаний эти материалы порой проявляют ранее неизвестные свойства.
Сегодня микроанализ бесполезен на местах исследований, рядом с которыми находится в большой концентрации азот, фтор и уран. Кто может знать это точно? Аминокислотный анализ имеет свои недостатки, так как его можно применять только для объектов, которые хранились при умеренных температурах, поскольку при высоких температурах ход химических реакций меняется. Никто не может знать, не подвергался ли объект исследования в свое время действию высокой температуры. Храмы сгорали и отстраивались заново. Как мы видим, у каждого из методов есть свои недостатки.