Вереница всадников и вьючных лошадей споро продвигалась по холмистой прерии. На волокушах, которые тянули лошади, на узлах сидели женщины и дети, а кое-где с седел свисали индейские колыбели с грудными младенцами. По обеим сторонам кавалькады бежала свора собак. Во главе колонны ехали двое вооруженных воинов, то были Медвежья Лапа и Сломанное Весло. Позади вьючных лошадей двигалась охрана, ведомая Желтым Камнем.
Минуло уже три месяца со времени начала бегства из резервации в Миннесоте. В пути Желтый Камень объединялся с другими группами санти дакотов для того, чтобы нападать на фермы белых, расположенные на западных границах Миннесоты, эти места до сих пор не были тронуты войной. И хотя восстание потерпело поражение, на территории Дакота и на границах Миннесоты огонь борьбы не погас. Во время одной такой вылазки Желтый Камень забрался далеко на восток вглубь Миннесоты, до Сент-Пола.
Санти дакоты долго кружили вокруг Миннесоты, часто даже довольно надолго поселялись на захваченных фермах, ведь до сих пор они вели полуоседлый образ жизни и зимы проводили в своих селениях. Открытые пространства равнин и манили их, и одновременно пугали своей бескрайностью. Страх санти дакотов перед новой жизнью усугубляло еще то обстоятельство, что они расстались с полуоседлым образом жизни зимой, когда в этой части Великих равнин не было бизонов, те должны были появиться здесь лишь с наступлением весны. Замерзшая трава, прикрытая шапками снега, не могла служить хорошим пропитанием для мустангов, и они становились не так выносливы во время дальних путешествий. Потому санти дакоты и блуждали в пограничных областях в ожидании весны.
Когда на земле и в небе появились первые признаки наступающей весны, под ногами беглецов загорелась земля. Две армии белых американцев двинулись на территорию Дакота для того, чтобы покарать "бунтовщиков". Одну из них, состоящую из трех тысяч трехсот солдат, вел новоназначенный бригадный генерал Сибли. Он покинул Верхнее агентство в резервации и направился на юго-восток. Второй, несколько менее многочисленной армией, командовал бригадный генерал Альфред Салли. Обе армии описали две большие дуги, намереваясь захватить в клещи раздувающих на западных рубежах Миннесоты пламя войны санти дакотов.
Прознав, что правительство Соединенных Штатов послало на территорию Дакоты две армии, Малый Ворон постарался убедить тетон дакотов принять участие в войне, но безуспешно.
А тем временем Сибли и Салли напирали все сильней, однако стычек случалось не так много, поскольку санти дакоты на своих гибких, проворных мустангах двигались гораздо быстрее. Даже таща за собой целый табор, они умело вырывались из клещей, в которые их пытались захватить армии белых.
Увидев, что в конце концов им придется уступить превосходящим силам белых, Малый Ворон и Шакопи проскользнули между армиями Сибли и Салли в направлении канадской границы, другие же группы санти дакотов начали отступать к западу в открытую прерию.
Желтый Камень вместе со своей группой двигался по южному окончанию Южной Дакоты. Непосредственной целью их путешествия была местность под названием Плохие Земли55, там в обрывистых, сухих оврагах, лишенных какой-либо растительности, нетрудно было скрыться. Он был уверен, что белые солдаты не осмелятся углубиться вслед за ним в эту дикую, негостеприимную местность. За Плохими Землями лежали Черные горы56, в легендах индейцев они считались таинственной страной духов. Именно в возвышающихся над бескрайними равнинами Черных горах Желтый Камень и рассчитывал остановиться на длительный отдых, так необходимый и измученным лошадям, и доведенным до последних границ терпения людям. В Черных горах беглецов, наконец, перестал бы мучить призрак голода, что всю зиму гонялся за ними по прерии. В Черных горах хватало дичи и медведей. В глубоких, поросших лесами каньонах и ущельях даже зимой можно было встретить одиноких бизонов, которые, Бог знает почему, облюбовали Черные горы в качестве кладбища. Уже не способные совершать далекие путешествия бизоны, чуя, что приходит конец, обычно искали последнего пристанища в этих тихих горных ущельях, где не бывали люди. В Черных горах можно было раздобыть жердей для возведения типи, а во время кочевья жерди использовались в качестве волокуш.
Черные горы стали для вахпекутов желанной целью двухмесячного кочевья, тем не менее от Черных гор их отделяла еще река Миссури и трудные для преодоления Плохие Земли, да к тому же несколько дней за ними следом двигался американский кавалерийский отряд, поэтому Желтый Камень то и дело тревожно оглядывался назад.
Желтый Камень остановился на небольшом пригорке и долго всматривался в пространство на восходе.. Наконец, он высмотрел движущиеся вдалеке черные точки. Это преследующие их группу кавалеристы как раз въехали на возвышенность, чтобы вскоре вновь исчезнуть в очередной впадине. Желтый Камень гневным жестом повернул мустанга, хлестнул его арканом. Мустанг рванул с места и, только пронесясь две мили, догнал арьергард своей кавалькады.
- Все еще за нами гонятся? - сразу же спросил его Длинное Копье.
- Гонятся, и прилично приблизились, - ответил Желтый Камень. - Если мы остановимся на ночлег, они точно нас догонят.
- Ночью не видать следов, и белым солдатам тоже придется переждать, пока не рассветет, - заметил Ловец Енотов.
- Сколько их, солдат? - спросил Та-Тунка-Сках.
- Больше, чем у нас воинов, - ответил Желтый Камень.
- Придется нам ехать всю ночь, - вздохнул Длинное Копье.
- Если не дать мустангам отдохнуть, они скоро начнут падать, возразил Два Шрама.
- Женщины и старики очень устали, а дети плачут от голода, - прибавил Парящая Птица.
- Разделите между детьми остатки пемикана, - приказал Желтый Камень. Пусть жуют по дороге и успокоятся, а остальным придется поголодать.
- Лучше уж нам умереть с голоду, чем от ножей белых солдат, - произнес Длинное Копье. - Белые солдаты убьют нас всех, если только догонят!
Желтый Камень нахмурил брови, напряженно над чем-то раздумывая, затем высказался:
- Мои братья правильно говорят. Если мы побежим дальше, так упадем от голода, а если солдаты нас догонят, они нас убьют. Терять нам нечего, надо попробовать их задержать.
- Ничего у нас не получится, ты сам говорил, что их больше, чем нас, не согласился с ним Та-Тунка-Сках.
- Может быть, нам удастся отобрать у них лошадей, - предположил Желтый Камень. - Тогда им пришлось бы прервать погоню, а мы были бы спасены.
- Хо! И верно, стоит попробовать, скоро уже вечер, -одобрил Длинное Копье.
Помрачневшие лица воинов посветлели, надежда поселилась в их сердцах. С признательностью смотрели они на Желтого Камня.
- Позовите Медвежью Лапу и Сломанное Весло, остальные пусть едут дальше, - приказал Желтый Камень.
Парящая Птица подстегнул мустанга арканом. Не успели они проехать полмили, как Медвежья Лапа и Сломанное Весло подъехали к арьергарду. Желтый Камень немедленно открыл совещание:
- Погоня уже опасно к нам приблизилась, а наши кони устали. Необходимо заставить солдат свернуть с дороги. Когда настанет ночь, солдаты станут на ночлег, а мы попробуем забрать у них лошадей. Кто из моих братьев пойдет со мной?
Все воины высказали полную готовность идти с ним, поэтому Желтый Камень смог выбрать шестерых самых молодых, самых опытных и самых лучших всадников. То были Длинное Копье, Красный Кедр, Парящая Птица, Два Шрама, Сильная Рука и Малая Звезда. Желтый Камень отдал распоряжения:
- На время моего отсутствия группой будет руководить Та-Тунка-Сках. Пусть Та-Тунка-Сках разделит между детьми остатки пемикана и едет всю ночь дальше. Если мы рано не вернемся, переправляйтесь на другой берег Миссури и только там остановитесь на отдых. Ты все понял?
- Да, я знаю, что делать, - подтвердил Та-Тунка-Сках.
- Мне и моим братьям мустанги не понадобятся, заберите их с собой. Мы притаимся в прерии, а ночью попробуем подобраться к белым. Если нам удастся спугнуть лошадей, тогда мы спасены.
Семеро воинов спешились с мустангов, а остальные поехали дальше на запад. Когда группа беглецов скрылась за горизонтом. Желтый Камень с товарищами оставили дорогу, заметая за собой следы, и притаились в лощине.
Время шло. На исходе дня тучи на небе разошлись, на западе у линии горизонта золотом и пурпуром загорелось заходящее солнце. На востоке синеватая дымка окутала землю.
Затаившиеся в лощине санти дакоты не отводили глаз от востока. Время от времени кто-то из них прикладывался ухом к земле и слушал. Наконец, склонившийся к земле Длинное Копье поднял голову и воскликнул:
- Хо! Слышу топот копыт!
Желтый Камень на четвереньках пробрался на край лощины и долго всматривался вдаль, но ничего не мог высмотреть в предвечернем тумане, все больше охватывавшем восточную часть степи. Тогда Желтый Камень прикрыл глаза и вслушался. Прошло немало времени, когда он спустился на дно лощины и сообщил:
- Приближаются, лошадей много, это погоня!
Вскоре вдали замаячили фигуры всадников. Они проехали в каких-то двадцати шагах от лощины, в которой притаились индейцы. Ясно было слышно лошадиное фырканье, говор солдат. Всадники замедлили темп. Поскольку оставленные санти дакотами следы были уже не видны в темноте, значит, они искали место для ночлега. Когда вереница всадников миновала лощину и удалилась на запад, Желтый Камень с товарищами выбрались из укрытия и скрытно двинулись вслед за кавалеристами. Через полмили солдаты остановились у маленького ручейка, существовавшего только во время больших дождей. Сейчас он был наполнен мутной водой от тающего снега. Сумерки уступали уже место темной ночи.
Длинное Копье осторожно подкрался поближе к кавалеристам, те не ожидали ни малейшего подвоха со стороны спасающихся бегством санти дакотов. Кавалеристы расседлали коней, напоили их из ручейка, затем начали устраиваться на ночлег. Кое-кто бродил по берегу ручейка в поисках одеревеневших кустов шалфея для костра. Вскоре костер уже пылал. Солдаты приступили к скромному ужину, а лошадей погнали пастись в прерию. Табун сторожили двое вооруженных часовых.
Укрывшись в невысокой траве, Длинное Копье не отрывал глаз от солдат. По его подсчетам, их было около пятидесяти. Когда костер уже начал гаснуть, Длинное Копье вернулся к своим. Желтый Камень внимательно выслушал его рассказ, после чего заметил:
- Солдаты ведь тоже устали, гоняясь за нами уже несколько дней. К утру бдительность часовых ослабнет. Перед самым рассветом мы обезвредим тех, кто охраняет лошадей, и уведем табун.
- Лошади нам очень нужны, наши совсем уже падают от усталости, вступил в разговор Длинное Копье.
- Что мы, не сможем увести коней? - буркнул Красный Кедр.
- Если мы сможем оседлать сунка вакан, остальных мы легко погоним перед собой, - добавил Парящая Птица.
- Мне это известно не хуже вас, я потому и пошел в эту вылазку, ответил Желтый Камень. - А теперь отдохнем немного, еще не известно, что может случиться.
Семерка вахпекутов молча сидела в мокрой траве, их страшно мучил голод. Уже давно лишь один раз на дню женщины делали навар из кусочков бизоньих шкур, это и была их еда, а в последние два дня не было и этого, они без передышки бежали от белых солдат. Но сейчас никто из них не думал о голоде, индейские воины и всегда шли на бой с пустым желудком, в этом случае быстрее заживали раны.
Шел час за часом. В разрывах туч светили звезды. Ночь, казалось, тянулась бесконечно. И все-таки, наконец, небо на восходе слегка посветлело, звезды побледнели.