нерегулярными проходами, в которых процесс свертыва
ния-развертывания уже больше не означает просто сжа
тия-расжатия, сокращения-расширения, а скорее деграда
цию-развитие" (284, с. 184-185). "Складка, -- утверждает
Кармен Видаль, -- всегда находится "между" двумя другими
складками, в том месте, где касательная встречается с кривой...
она не соотносится ни с какой координатой (здесь нет ни верха,
ни низа, ни справа, ни слева), но всегда "между", всегда "и то,
и другое" (там же, с. 185).
Исследовательница считает "складку" символом 80-х годов,
объяснительным принципом всеобщей культурной и политической
дезорганизации мира, где царит "пустота, в которой ничего не
решается, где одни лишь ризомы, парадоксы, разрушающие здра
вый смысл при определении четких границ личности. Правда на
шего положения заключается в том, что ни один проект не обла
дает абсолютным характером. Существуют лишь одни фрагменты,
хаос, отсутствие гармонии, нелепость, симуляция, триумф видимо
стей и легкомыслия" (там же, с. 185).
При таком видении мира, когда предметом исследования
становятся одни лишь "нестабильности" и само существование
целостной личности ставится под вопрос, у многих теоретиков
постмодернизма человек превращается в "негативное пространст
во" как у Розалинды Краусс (198) или "случайный механизм"
как у Мишеля Серреса (264).
80-е годы были отмечены сложными противоречивыми про
цессами переосмысления возможностей и границ человеческой
индивидуальности. В теоретическом плане наиболее влиятельные
сторонники постмодернистской философской парадигмы реши
тельно утверждали постулат о смерти субъекта (разработанный
еще раньше такими влиятельными мыслителями, как М. Фуко,
Р. Барт, и многими другими), включая и приводящие к тем же
выводам теорию интертекстуальности Ю. Кристевой, и общий
настрой философской деконструкции Ж. Дерриды с его высказы
ваниями, что философия как таковая стала проблематичной, пре
вратившись в "вопрос о возможности вопроса", о "смерти субъ
екта", о превращении абсолютного знания в закрытую самодоста
точную структуру, не способную критически осмыслить свою ог
раниченность и относительность.
С другой стороны, со второй половины 80-х годов все более
отчетливо стали ощущаться негативные последствия подобного
антропологического пессимизма и начали появляться работы
180
ГЛАВА III
(включая того же Фуко), где делались попытки теоретически
обосновать необходимость сопротивления личности стереотипам
массового сознания, навязываемым индивиду масс-культурой,
противостоять которым у раздробленного, фрагментированного
языкового сознания постмодернистского человека -- с теоретиче
ской, разумеется, точки зрения -- оказывалось слишком мало