Похоже, что именно Борман тщательно пресекал любые планы открыть фронт на Западе и пустить союзников в Берлин раньше Красной Армии. На этом направлении Сталин тоже переиграл англо- американцев, хотя на глобальных результатах войны это не отразилось.
Впрочем, так ли союзники рвались первыми войти в Берлин — еще надо посмотреть.
Если Россия подчинит Турцию, она станет сильнее всей остальной Европы.
24 февраля 1942 г. на бульваре Ататюрка в Анкаре некий террорист бросил бомбу в германского посла в Турции фон Папена. Заговорщик не рассчитал, затянул с броском, и бомба взорвалась у него в руках.
Заговорщик погиб, а фон Папен и его жена отделались царапинами.
Вскоре турецкая полиция арестовала по обвинению в этом покушении двух советских граждан — Павлова и Корнилова. Как стало известно позднее, покушением руководил сам Эйтингон. Непосредственным организатором был Павлов, настоящее имя которого было Георгий Иванович Мордвинов. Непосредственным исполнителем стал некий болгарский коммунист. Причиной его стали полученные советской разведкой известия о том, что США и Британия через фон Папена готовятся выйти на сепаратные мирные переговоры с Германией (Нехамкин С. Взрыв на бульваре Ататюрка// Известия. 2005. 24 мая).
Ох, непохоже! Зачем бы союзникам заключать мир с Гитлером в такой выгодный для них момент, когда он увяз в России? А впрочем…
Как уже говорилось, в планы Сталина входило, перейдя в общее наступление в 1942 г., в том же году полностью разгромить Германию и закончить-таки войну реализацией «ледокольного» сценария. Что сталинский план на 1942 год провалился, в феврале 1942 г. еще далеко не всем было ясно. Но дело даже не в этом. Сталин имел серьезные основания опасаться, что США и Британия разгадали его планы и готовы им помешать, заключив сепаратный мир или хотя бы перемирие с Германией и позволив ей высвободить десятки дивизий на Западе, которые она там держала в ожидании открытия второго фронта. Естественно для Сталина в такой обстановке было попытаться сорвать эти, пусть гипотетические, переговоры. В такой ситуации было лучше перестараться, чем недоработать. Однако то была не единственная причина активности СССР в Турции.
Много сказано и написано, Виктором Суворовым в том числе, о том, что нельзя отождествлять СССР и старую Россию, о том, что царская Россия, как и другие великие державы, занималась только региональной экспансией, не стремясь к установлению «царизма» во всем мире, тогда как СССР только мировое господство коммунистов и устраивало. Были, впрочем, в российской истории периоды, когда наша страна становилась «жандармом Европы», но и тогда все же о глобальной экспансии речь не шла. Однако была одна страна, к которой Россия проявляла повышенный интерес на протяжении нескольких веков, независимо от того, кто правил страной и какие — либеральные или консервативные — тенденции были для российской власти в данный момент характерны. Речь идет о Турции.
Понятно, что именно в те периоды, когда Россия проявляла повышенные агрессивные намерения, она особенно упорно стремилась подчинить своему влиянию эту страну — из-за уникального геополитического положения последней, в первую очередь из-за проливов. Так было в 1815–1856 гг., когда русский царизм был «жандармом Европы». Так было и в советское время, когда СССР стремился к «мировому коммунизму».
В первой половине 1920-х гг. Турция, боровшаяся с пытавшимися окончательно разделить ее победителями в Первой мировой войне, была естественным союзником «красной» России. Однако со второй половины 1920-х гг. внешняя политика Турции постепенно становится «многовекторной». СССР это, естественно, не нравится, и он проявляет активность с целью вернуть Турцию в фарватер советской внешней политики.
С другой стороны, Германия в периоды своей повышенной агрессивности также проявляет активность в Турции — как из-за тех же проливов, так и из- за того, что Турция была самым удобным трамплином для экспансии Германии на Востоке. Так было в период 1888–1918 гг., так снова стало с приходом к власти Гитлера.
Со своей стороны Запад, противодействуя то России, то Германии, тоже стремился вовлечь Турцию в свою сферу влияния. Так, в 1937 г. стараниями британской дипломатии был заключен Саадабадский пакт между Турцией, Ираном, Ираком и Афганистаном (Военно-блоковая политика империализма. Под ред. Л.А Жилина и Р. Брюля. М., 1980. С. 270), направленный как против СССР, так и против фашистских держав.
Логично заключить, что с началом Второй мировой войны как СССР, так и Германия должны были активизировать свои действия и в отношении Турции.
19 октября 1939 г. Турция подписала договор с Британией и Францией о военной помощи. При этом СССР был предупрежден о подписании этого договора заранее, во время визита главы МИД Турции Сараджоглу в Москву в конце сентября — начале октября 1939 г. Молотову (в то время по совместительству главе правительства и главе МИД СССР) Сараджоглу сообщил, что пакт будет направлен не против какой-то конкретной державы, но против любого агрессора, опасного для какой-либо из трех сторон (в договоре речь шла об «агрессии со стороны какого-либо европейского государства»). Молотов сначала пытался отговорить турецкого коллегу от подписания пакта вообще, а потом предложил советскую «поправку»: договор теряет силу, если Британия и Франция выступят против СССР (Гасанлы Дж. Основные направления советско-турецких отношений на первом этапе начала Второй мировой войны (1939–1941// Правда Виктора Суворова-3. М., 2007. С. 84–87,95). Причем из контекста следует, что конкретная причина такого гипотетического шага Британии и Франции значения не имела — хотя бы он имел место ввиду нападения СССР на саму Турцию. При этом СССР старался уклониться от каких-либо обязательств по ненападению, не говоря уже о взаимопомощи (Там же. С. 90).
Подписание договора вызвало немедленную реакцию СССР: 10 ноября в заявлении Коминтерна было сказано, что с подписанием этого договора «Турция попала в империалистическую ловушку» и что, следовательно, Компартия Турции должна быть против этого пакта (Там же. С. 97).
С началом советско-финской войны Турция обеспокоилась. Во всяком случае, после германской оккупации Парижа Гитлер распорядился предать огласке попавшие в немецкие руки материалы англо-франко- турецких переговоров о бомбардировках Баку и Батуми в период этой войны (как известно, западные державы собирались прийти на помощь Финляндии в том числе и таким способом). И Сталин в июне 1940 г. в беседе с итальянским послом в СССР указал на эту угрозу и предложил совместно «прижать» Италию (Там же. С. 98, 104,110).
Принято считать, что после разгрома летом 1940 г. Турция стала ориентироваться на Германию (см., напр: Некрич А.М. С. 97). В значительной мере, как и у Румынии, у Турции эта ориентация была вынужденной: СССР еще летом 1940 г. начал проводить съемку пограничных с Закавказьем турецких территорий, а советский флот начал проявлять активность в том числе и у Черноморских проливов. Это не говоря уже о планах СССР по вводу войск в Болгарию в том числе и «для давления на Турцию» и даже «вытеснения турок в Азию», как Сталин сказал Димитрову 25 ноября 1940 г. (Бунич И. Гроза. С. 116, \\ Гасанлы. С. 112–113). Понятно, что в условиях начавшихся после лета 1940 г. советско-германских разногласий Турция стремилась их использовать в своих интересах.
В то же время там, где было можно, турки придерживались западной, а не немецкой ориентации. Так, Турция в ноябре 1940 г. предупредила Болгарию, что выступит против нее, если та окажет содействие Италии в нападении на Грецию (как известно, это нападение началось 28 октября 1940 г.), в результате чего Греция смогла перебросить войска против Италии с болгарской границы (Гасанлы. С. 108–109).
С захватом Гитлером Болгарии 1 марта 1941 г. возникла опасность для Турции и со стороны Германии. Черчилль еще за месяц до того предлагал Турции союз с обязательством вступить в войну, если немцы войдут в Болгарию, но неудачно (Бунич И. Гроза. С. 422; Гасанлы. С. 116–117). Собственно, с Англией Турция не порывала, например, в апреле — мае 1941 г. она отказала Гитлеру в просьбе пропустить германские войска на помощь прогерманскому режиму Рашида Али в Ираке, в результате чего тот был разгромлен британцами, но отказала она и Британии в транзите вооружений через свою территорию (Гасанлы. С. 119).
18 июня 1941 г. был подписан германо-турецкий договор о дружбе и сотрудничестве, хотя в то же время на превращение в сателлита Германии Турция не решилась, в частности, она отказалась пропустить через свою территорию германские войска и военные грузы (Некрич AM. С. 98–99). Более того, Турция специально оговорилась: союз с Англией не отменяется. Таким образом, Турция, дружественно нейтральная Германии и в то же время союзная Британии, превратилась в весьма удобное поле для переговоров между Германией и Западом. Но была и еще одна причина для покушения на германского посла.
Еще 25 марта 1941 г. СССР и Турция оформили- таки декларацию о нейтралитете и ненападении (Гасанлы. С. 118–120). Теперь СССР мог ввести войска в Турцию только как союзник. И вот представим себе ситуацию: допустим, удалось зимой или ранней весной 1942 г. нанести решающее поражение немецким войскам и начать-таки «освободительный поход» в Европу. В этом случае возникал соблазн «попутно» прибрать к рукам и Турцию, однако это можно было сделать в случае, если бы последняя ввязалась в войну с Германией. А покушение на германского посла — чем не повод для войны? Что же, Сталин предвидел такой оборот дела еще в феврале 1942 г.? Не исключено. Во всяком случае, действовать надо было быстро и решительно.
Благодаря действиям турецких властей план не удался. А примерно с 1943 г. Турция прочно и бесповоротно переориентировалась на Запад. Именно тогда в Стамбуле организуется мощная резидентура объединенной англо-американской разведки — УСС, направленная как против Германии, так и против СССР (который, как мы видели, тоже имел виды на Турцию). Саму эту страну тоже «обрабатывают» — например, насчет вступления ее в войну против Германии и участия в освобождении от немцев Балкан (чтобы не пустить туда Сталина). Тут, правда, не получилось: в сентябре 1944 г. Жуков (точнее, Ф.И. Толбухин под верховным руководством Жукова) ворвался в Болгарию так стремительно, что турки просто не успели повоевать (Яковлев H.H. Маршал Жуков. С. 75–76).
Между захваченной Гитлером Европой и Турцией, с одной стороны, и захваченным Японией Восточным Китаем, с другой, простирается почти весь Азиатский материк. С юга эти земли примыкают к границам теперь уже бывшего СССР. Логично предположить, что, реализуя свою геополитическую доктрину, США и их союзники, воюя с державами «Оси», одновременно постараются закрепиться и здесь.
Они именно это и делают. Британские войска появились в Ираке еще в мае 1941 г. (свергнув прогерманский режим Рашида Али, пришедший к власти при поддержке немцев месяцем ранее и, кстати, 12 мая 1941 г. признанный Сталиным), в Сирии — в июне — июле (очистив ее от вишистов), в Южном Иране — в августе — сентябре. Тогда еще нейтральные США 10 апреля 1941 г. объявили Красное море запретной зоной для немецких и итальянских судов, с приказом американским кораблям топить таковые при их обнаружении (Суворов В. Самоубийство. С. 256). А в 1942 г. американцы присоединились к британцам в Южном Иране, вскоре — и в Саудовской Аравии, в сентябре высадились в Бельгийском Конго (Всемирная история. М., 1977. Т. 15. С. 561 562) — эта страна находилась далеко и от театров военных действий, и от границ СССР, но там были крупнейшие залежи урана, а в Америке уже создавалась атомная бомба. Наконец, зимой 1942–1943 гг. в ходе операции «Торч» американцы занимают и Французскую Северную Африку.
Вошли американцы в контакт и с правителем Синьцзяна Шен Шицаем. Но о Синьцзяне — отдельная глава.
Зато в самом Китае американцы закрепились: уже с 1942 г. их авиация действует — и успешно — с китайской территории, а многочисленные военные миссии осваиваются в Чунцине. Летом 1944 — весной 1945 г. проходят встречи американских представителей также и с руководством КПК Впрочем, Китай в геополитических играх двух сверхдержав был столь важен, что ему необходимо посвятить отдельную главу.
Наконец, закрепились американцы и в Индии, разместив там свои ВВС и отняв у англичан монополию на военное присутствие в этой стране. А с Австралией США еще в январе 1942 г. подписали договор о взятии на себя ее обороны (Уткин АИ. Дипломатия Франклина Рузвельта. С. 225) (а с Канадой — еще в 1940-м (Военно-блоковая политика империализма. М., 1980. С. 199)).
Одним словом, несмотря на отдельные неудачи — в Болгарии и Синьцзяне — США к 1945 г. окружили Хартленд и с юга — от Северной Африки до Китая и Австралии.
После Второй мировой войны СССР подчинил своему влиянию половину Европы. При этом установлению в каждой стране коммунистической диктатуры предшествовал период так называемой «финляндизации» продолжительностью в три-четыре года. «Финляндизация» заключалась в том, что страна оставалась (пока) демократической страной с рыночной экономикой, но уже превращалась в сферу влияния СССР. И только в отношении самой Финляндии, от которой и произошел термин, советская номенклатура держала свои намерения в узде, и страна так и осталась рыночной демократией. Делалось это для того, чтобы показать остальной Европе: «финляндизация» — состояние не временное, а постоянное! Не бойтесь, господа европейцы, в коммунизм мы вас силком тащить не будем! (Восленский М.С. Номенклатура. С. 469).
Но была у СССР своя «Финляндия» и в Азии. Только не после Второй мировой, а до нее. И это был Синь-цзян — северо-запад Китая.
Со времен Петра I Россия стремится утвердиться в этом регионе, и это понятно. Понятна оккупация Россией Кульджи в 1871–1883 гг. Понятно англо-русское соперничество. Все это — локальная колониальная экспансия, которую Россия осуществляла точно так же, как и другие страны.
По англо-русскому соглашению от 16 апреля 1899 г. сферой влияния России признаются китайские земли «севернее Великой Стены». В том числе и Синьцзян (Красильников В Д. Синьцзянское притяжение. М., 2007. С. 104).
В 1910–1914 гг. в Кульджу, Кашгар и тд. вводятся российские воинские контингента. Они выходят оттуда в начале 1918 г. (Там же. С. 118–123).
Ситуация изменилась после прихода к власти большевиков. Их цель — «мировая революция». И с этой точки зрения Синьцзян представляет великолепный плацдарм для действий в Китае и Индии. 2 ноября 1928 г. китайская газета «Цзиньбао» пишет о значении Синьцзяна: Советам необходимо ликвидировать Британскую Империю, для чего нужно идти на Индию через Персию и Афганистан, но предварительно надо попробовать на Синьцзяне (АВП РФ. Ф. 100. Оп. 12. П. 17. Д. 33. Л. 9–10). Ну и — первый Опыт «финляндизации».
Конечно, легче всего назвать сообщение китайской газеты «буржуазной клеветой». Но посмотрим на политику Советов в Синьцзяне накануне и в период Второй мировой войны.
В мае 1921 г. якобы имеет место обращение Тарбагатайского военного губернатора к Советской России (войскам Туркестанского фронта) с просьбой оказать содействие в ликвидации белых отрядов Новикова и Бакича (Документы внешней политики СССР. М., 1958. Т. 4. С. 788). И в самом деле, к весне 1921 г. в Синьцзяне скопилось до 50 тыс. белых войск (АВП РФ. Ф. 0/100-в. Оп.4. П. 102. Д. 2. Л. 7), однако корпус Бакича сдал оружие и подчинился китайским властям, а никакого Новикова на территории Синьцзяна вообще не было, однако 17 мая 1921 г. договор о вводе войск Туркфронта для совместной ликвидации отрядов Бакича и Новикова подписывается (АВП РФ. Ф. 100. Оп.41-а. П. 163. Д. 1. Л. 27–29).
Было обращение или нет, но с мая по сентябрь 1921 г. Красная Армия наносит белым поражение в Тарбагатае (Молоков КВ. Интернациональная помощь РСФСР и ДВР Монголии и Синьцзяну (Китай) в разгроме белогвардейцев в 1920–1922 гг. Омск, 1991. С. 82).
Причина этой военной акции проста: белые в Синьцзяне мешают пропагандистской работе большевиков, «эти идейные жандармы контрреволюции… достигали того, что даже самая забитая беднота, чувствовавшая раньше инстинктивно близость свою к Совроссии, прониклась до фанатизма духом враждебности к большевикам» (АВП РФ. Ф. 0/100-в. Оп. З. П. 101. Д. 1. Л. 2). Ну да, одно дело слушать рассказы агитаторов о коммунистическом рае и совсем другое — пообщаться с теми, кто унес оттуда ноги. Ясное дело, ликвидировать надо!
В отношении самого Синьцзяна пока, однако, торжествует принцип «финляндизации». В июне 1921 г. Ленин и Чичерин отклоняют предложение Рудзутака о признании республик Кашгарской и Джунгарской, которые местные сепаратисты при поддержке Советской России не прочь были бы создать (Красальников В Д. С. 145). Итак, вроде бы буржуазная клевета китайской газеты посрамлена? НЕ спешите! Тут же подчеркивается, что это временно, так как население очень темное и ненавидит все, что связано с «кяфирами» (немусульманами), поэтому ставка должна быть на местных китайцев (АВП РФ. Ф. 0/100. Оп.4. П. 102. Д. 5. Л. 48).
Такая политика дает свои результаты. В апреле 1928 г. руководители Синьцзяна уверены, что СССР не имеет планов вторжения в Западный Китай, поэтому до получения Китаем устойчивой формы государственности необходима ориентация на Советский Союз (АВП РФ. Ф. 8/08. Оп.11. П. 56. Д. 185. Л.51).
К концу 1920-х гг. ситуация меняется. В начале 1929 г. после почти двух десятилетий смуты, раздиравшей Китай после свержения Цинской династии (1911–1912 гг.), Чан Кайши наконец-то объединяет страну. Его власть еще слаба, но если дать ей время… И тут как-то поразительно вовремя (18 сентября 1931 г.) происходит вторжение японцев в Маньчжурию, де-факто означающее начало Второй мировой войны. Вспомним, что говорилось о связях большевиков и их союзников с Японией, о «дальневосточном ледоколе», и спросим: случайно ли все это?
Что же касается Синьцзяна, то тут как раз в 1931 г. начинается восстание мусульманских народов против Китая. Спровоцировано оно было, по мнению большинства историков, британскими и «японскими агентами. Однако возникает вопрос: кому выгодно? Явно не Японии (почему, увидим чуть погодя). СССР отказывается поддержать повстанцев (Красильнихов Д Указ. раб. С. 158–161).
В итоге в 1933 г. в Синьцзяне происходит переворот Шен Ши-Цая. Один из принципов, провозглашенных новым правителем, — дружба с СССР (Бар- мин В А Советский Союз и Синьцзян. 1918–1941. Барнаул, 1999. С. 120–121).
Интересен призыв Шен Ши-Цая к повстанцам — прекратить борьбу с целью объединиться для защиты Китая от Японии, которая хочет захватить в том числе и Синьцзян как плацдарм против СССР (Хакимбаев А.К. оценке деятельности Ма Чжунина// Четырнадцатая научная конференция «Общество и государство в Китае». Тезисы и доклады. М., 1983. Ч. 3117). Посмотрите на карту: чтобы проникнуть из захваченной уже Маньчжурии в Синьцзян, японцы должны либо пройти через всю толщу Китая (чего, как мы теперь знаем, им так и не удалось в течение всей Второй мировой войны), либо через Монголию, а это означает конфликт с СССР. Похоже на то, что японская угроза — это только предлог для обращения за помощью к СССР. Так что Японии это восстание едва ли было на руку.
И советская помощь последовала. В ноябре 1933 г. полк РККА и полк НКВД в гражданской одежде, но с танками, авиацией и артиллерией под видом «Алтайской добровольческой армии» переправляются в Синьцзян. Эта сила удерживает Урумчи, который в январе 1934 г. осаждают повстанцы Ма Чжу-Нина.
И тогда на помощь направляются еще две бригады войск ОГПУ при поддержке авиации; к апрелю 1934 г. восстание подавлено (Красильников В.Д. С. 174–176).
Интересно при этом, что лидера повстанцев дунганина Ма Чжу-Нина, интернированного 10 июля 1934 г. в СССР, отказываются выдать Шен Ши-Цаю. Советские войска ушли из Синьцзяна в начале 1935 г. Но и в 1938 г. НКВД арестовал (судя по всему, в Синьцзяне) командира русского конвоя Антонова, бывшего белогвардейского полковника, которому Шен Ши- Цай присвоил генеральское звание за командование бывшими белыми при подавлении восстания (Там же. С. 179–180).
Весной 1937 г. вспыхивает новое восстание уйгур и дунган. Интересно, что, прося против повстанцев помощи у СССР, Шен Ши-Цай проводит борьбу с «троцкистами», так что от репрессий гибнет до 400 человек. В поход на помощь ему отправляются две войсковые группы, в каждой из которых по два полка (РККА и НКВД), горная батарея, по роте саперов и связистов. Осенью 1937 г. восстание подавляется.