Мир и жизнь забыли об этих женщинах.
Мой подпольный мясник встречается время от времени со старым фермером. Фермер рассказал обо мне этим дамам, и вот я здесь.
Днем я гуляю среди заколдованных деревьев, где животные не боятся человека. Вечерами я слушаю песни лягушек, а потом - крики ушастой совы. Во время трапез старые дамы на изысканном французском задают мне вопросы о войне. Но им трудно понять мои ответы, потому что они не знают, что такое самолет, танк, радио и даже телефон. Они погрузились в своеобразный летаргический сон еще в начале прошлой войны. Смерть брата навсегда остановила для них движение вселенной. Единственная война, которая для них реальна и жива в памяти, это война 1870 года. Их отец, дяди и старшие кузены принимали в ней участие. Истории, собранные ими об этом, создают ауру волнения молодости этих двух женщин. Их ненависть к пруссакам относится к тому времени, когда я еще не родился.
Однажды я попытался кратко набросать этим старым леди картину сопротивления. Они качали своими маленькими морщинистыми головами. - Я поняла, сестра, - сказала одна из них, - они как "вольные стрелки". - Но приличные и с хорошими манерами, сестра, - поспешила добавить другая.
* * *
Время идет. Время значит много. Я часто думаю о шефе. Он бы бесконечно смог жить в месте, вроде этого. Мне хотелось бы иметь его книгу единственную, которую он написал. Об этом знает очень мало людей. Но немногие ученые люди, разбросанные по миру, считают Ж. равным себе, именно из-за этой книги. Именно из-за этой книги и я хотел познакомиться с ним. Уже долгое время он был моим интеллектуальным ориентиром
* * *
Время идет.
Я развлекаюсь, составляя по памяти список подпольных газет, которые знаю:
l'Avante-Garde
L'Ecole Laique
L'Art Francais
L'Enchaine du Nord
Bir Hakim
L'Etudiant Patriote Combat
France d'abord
Franc-Tireur Ce Piston
Le Franc-Tireur Normand
Le Populaire
Le Franc-Tireur Parisien
Resistance
l'Humanite
Rouge Midi
l'Insurge
Russie d'Aujourd'hui
Les Lettres Francaises
l'Universite Libre
Liberation
Valmy
Liberer et Federerla
Vie Ouvriere
Le Medecin Francaisla
Voix du Nord
Musiciens d'Aujourd'hui
La Voix de Paris
Pantagruella
Voix Populaire
Le Pere Duchesne
* * *
Еще был "la Voix des Stalags" ( "Голос Шталагов"{15}).
В начале 1942 года несколько партизан - военнопленных встретились в Париже. Некоторых из них освободили по причине плохого состояния здоровья, большинство - сбежали. Они беседовали о жизни в лагерях, и все согласились, что было бы здорово распространять среди военнопленных газету, которая боролась бы с циркулирующей в лагерях пропагандой в пользу маршала Петена, пользующейся полной поддержкой немцев.
Собравшиеся товарищи решили выпускать "Голос Шталагов". Они нашли бумагу и типографию. Они писали статьи и сводки новостей. Но как может такая газета дойти до читателя? Существует вполне достаточно торговцев, снабжавших лагеря провиантом и другими товарами, которые смогли бы припрятать тонкие листы среди них. Но как уберечь эти пакеты от обыска и как получить нужные адреса.
Один из членов комитета решил эти две проблемы одновременно. Он обратился в редакцию газеты "Je Suis Partout" ( "Я - повсюду") и рассказал служащему такую историю:
Он - директор школы. И он создал систему регулярного сбора среди своих учеников подарков для отправки пленным. Он сам был в плену, и в Германии с энтузиазмом следил за злобной коллаборационистской кампанией, которую вела газета "Je Suis Partout". И он хотел бы рекламировать эту газету среди военнопленных.
Псевдодиректора с огромным воодушевлением провели в бюро главного редактора. Тот дал ему 1200 адресов в разных Шталагах. Они были напечатаны на ярлыках этой газеты, работавшей для врага. Нельзя было бы придумать лучшего пропуска для "Голоса Шталага".
* * *
У меня новое имя и я в очередной раз сбрил усы. У меня отросли очень длинные волосы, и я ношу старую кепку. Теперь я бухгалтер у одного промышленника, на которого работает около сотни человек. Я сплю на фабрике. Даже самое настоящее удостоверение личности уже не удовлетворяет полицию. За время моего уединения машина контроля, машина, которая душит нас, стала еще страшнее. Из-за депортаций и дезертиров теперь требуется иметь рабочую карточку, сертификат о прохождении проверки и сертификат о проживании. Облавы и проверки безжалостны. Обыски в трамваях, ресторанах, кафе, кинотеатрах. Идут чистки целых кварталов, квартира за квартирой. Почти невозможно проехать сто километров на поезде, не подвергнувшись полицейскому допросу.
Все дело становится адски сложным. Женщины берут на себя все больше и больше работы.
* * *