8. И опять наклонившись низко, писал на земле.
И опять нагнулся и стал писать на земле.
9. Они же, услышав то и будучи обличаемы совестью, стали уходить один за другим, начиная от старших до последних; и остался один Иисус и женщина, стоящая посреди.
Они поняли, и совесть обличила их, и один по одному от старших до младших, все ушли. И остался один Иисус и женщина перед ним.
10. Иисус, восклонившись и не видя никого, кроме женщины, сказал ей: женщина! где твои обвинители? никто не осудил тебя?
Приподнялся Иисус и видит, — никого, кроме женщины. И он сказал ей: женщина! где же те обвинители твои? разве никто не осудил тебя?
11. Она отвечала: никто, господи! Иисус сказал ей: и я не осуждаю тебя; иди и впредь не греши.
Она сказала: никто, господин! Сказал ей Иисус: и я не присуждаю тебя: поди, да смотри, больше не греши.
ОБЩЕЕ ПРИМЕЧАНИЕ
В этом рассказе фарисеи прямо с вызовом на соблазн приступают к Христу: привели блудницу и спрашивают, что скажешь? Ему нечего говорить. Ну, блудница, ну, согрешила, ну что ж? Жалко, что согрешила, — вот всё, что он может сказать. Он и молчит. Они не спрашивают его прямо, что им делать, и потому он молчит. Но когда они прямо спросили, что им делать: побивать или не побивать? он сказал: кто без греха, пусть бьет женщину. И они ушли. Они поняли, что творить казнь мог бы только тот, кто без греха, но так как таких нет и не бывает, то и казнить некому. И когда они ушли, он спросил: что ж, никто не присудил? Никто. И я не могу присудить, поди, не греши. И ты не греши, и те пускай не грешат, вот всё. И соблазн суда уничтожен.
Удивительна судьба этой притчи. Несмотря на то, что она полуапокрифическая, притче этой особенно посчастливилось. Ее почему-то очень любят и находят в ней что-то особенно чувствительное и поэтическое. Божественный учитель — блудница… Он в задумчивости чертит пальцем на песке. И картины и стихи на это пишут. Но видят в этом только что-то чувствительное, а не видят того грубого здравого смысла, по которому выходят невозможны своды законов, сенат, окружной, мировой, уездный суды. Возможны они только тогда, когда у людей нет даже той правдивости, которая была у фарисеев. Фарисеи ни один не решился сказать, что он без греха, и понял, что казнить мог бы только тот, кто имел бы дерзость сказать, что он без греха.
Удивительная судьба этой притчи. Как яснее еще и рассуждением и в образе показать невозможность суда, как показана она в этой притче? Невозможно. И что же? Чувствительность, черчение пальцем на земле, все это очень нравится: а значение, смысл тот, для чего она сказана, совсем как будто не существует. И чувствительность приятна, и жалование получать приятно, а смысл — это так, это значит, что в разговоре не осуждай ближнего, не говори про М. И., что у нее любовники; а вешать и головы рубить — это можно, это совсем не об этом.
Лк. XII, 13. Некто из народа сказал ему: Учитель! скажи брату моему, чтобы он разделил со мною наследство.
И из народа сказал один человек Иисусу: Учитель, прикажи брату моему, чтобы он разделил со мною наследство.
14. Он же сказал человеку тому: кто поставил меня судить или делить вас?
Иисус сказал ему: человек! или кто меня поставил судьей и разбирателем между вами?
ПРИМЕЧАНИЕ
Человек просит Иисуса разделить его с братом по справедливости. Иисус отвечает, что делить наследство ни его, ни чье дело, кроме тех, которые делят. И как делить, это известно: отдать всё. Самому же быть судьею других есть соблазн.
Лк. X, 25. И вот один законник встал и, искушая его, сказал: учитель! что мне делать, чтобы наследовать жизнь вечную?
И вот встал законник один и, выпытывая Иисуса, сказал: учитель, что мне делать, чтобы получить жизнь вечную?
26. Он же сказал ему: в законе что написано? как читаешь?
Иисус сказал ему: в законе что написано, как читаешь?
27. Он сказал в ответ: возлюби господа Бога твоего всем сердцем твоим, и всей душою твоей, и всею крепостию твоею, и всем разумением твоим, и ближнего твоего, как самого себя.
И законник на ответ сказал: люби господа твоего всем сердцем твоим, всей душой, всей силой и всем разумом твоим, и ближнего, как самого себя.
ПРИМЕЧАНИЕ
1) Во многих списках стоит вариант εαυτόν. Я оставляю здесь обычное чтение, так как значение слов законника здесь не важно, а важна та притча, к которой Лука один присоединил эти слова. Значение этого варианта разобрано в своем месте. Здесь надо не забывать, что Лука весьма неудачно присоединил эти слова к притче, во–1–х, тем, что он ослабил значение их, и во–2–х, тем, что он вложил их в уста законника. Законник не мог знать этой заповеди, так как эта заповедь не заповедь, а вырванные слова из двух разных книг Моисея:
Второзаконие VI, 5. И люби господа Бога твоего всем сердцем твоим, и всею душою твоею, и всеми силами твоими.
Левит XIX, 18, Не мсти и не имей злобы на сынов народа твоего, но люби ближнего твоего, как самого себя, я господь.
Лк. Χ, 28. Иисус сказал ему: правильно ты отвечал; так поступай и будешь жить.
Иисус сказал ему: верно отвечал. Делай это и будешь жив.
29. Но он, желая оправдать себя, сказал Иисусу: а кто мой ближний?
А законник хотел себя оправить и говорит Иисусу: да кто ближний-то мой?
30. На это сказал Иисус: некоторый человек шел из Иерусалима в Иерихон и попался разбойникам, которые сняли с него одежду, изранили его и ушли, оставив его едва живым.
Иисус и говорит ему: один человек пошел из Иерусалима в Иерихон. И попал он к разбойникам. Разбойники обобрали его, избили и ушли, а он остался полумертвым.
31. По случаю один священник шел тою дорогою и, увидев его, прошел мимо.
Случилось идти той дорогой священнику. Увидал он человека, повернулся и ушел прочь.
32. Также и левит, быв на том месте, подошел, посмотрел и прошел мимо.
Также и левит один, тоже проходя тем местом, увидал и отошел прочь.
33. Самарянин же некто, проезжая, нашел на него и, увидев его, сжалился.
Самарянин же один дорогой нашел на него, увидал и сжалился.
34. И, подошед, перевязал ему раны, возливая масло и вино; и, посадив его на своего осла, привез его в гостиницу и позаботился о нем.
И взял перевязал ему раны, примочил маслом, вином, посадил его на свою лошадь, привез его на постоялый двор и позаботился о нем.
35. А на другой день, отъезжая, вынул два динария, дал содержателю гостиницы и сказал ему: позаботься о нем; и если издержишь что более, я, когда возвращусь, отдам тебе.
Наутро поехал в свою дорогу самарянин, а гостинику дал две деньги и говорит: ты поблюди этого человека. Если же на него истратишь что, я на обратном заплачу.
36. Кто из этих троих, думаешь ты, был ближний попавшемуся разбойникам?