Первый сказал: "Вы самый великий человек на свете".
-- Я дал ему лекарства, когда он был болен, и после этого он считает меня самым великим человеком на свете, -- пояснил аль-Шах.
Второй сказал: "После того, как вы позволили мне посетить вас, я зажил духовной жизнью".
-- Он мучился, не знал, что делать, и никто не хотел его выслушать. Я поговорил с ним, и последовавшие за этим ясность и спокойствие он называет духовной жизнью,-- пояснил аль-Шах.
Третий сказал: "Вы понимаете меня, и все, о чем я прошу, это дозволить мне присутствовать при ваших беседах, на благо моей души".
-- Ему нужно внимание, и он хочет, чтобы его замечали, пусть даже критикуя, -- пояснил аль-Шах. -- Это он называет "благом для его души".
Четвертый сказал: "Я ходил от одного к другому, выполняя все то, чему они учили. Но лишь когда вы дали мне "вазифа", я реально почувствовал озарение в контакте с вами".
-- Упражнение, которое я дал этому человеку,-- пояснил аль-Шах,-- было придумано тут же и не имело никакого отношения к его "духовной жизни". Я должен был показать иллюзорность его представления о духовности, прежде чем стало возможным затронуть ту сторону этого человека, которая является действительно духовной, а не чувственной.
ПРЕЕМНИК
Сабит ибн аль-Мунаввар, выдающийся мистик, скончался, и община Балха осталась без Учителя. Тогда Бахааддин направил в Балх почитаемого аль-Сайара из Туркестана, чтобы он, хотя ему не было еще и сорока лет, стал наставником этой общины.
Когда аль-Сайар (да будет благословенно его сокровенное сознание!) прибыл в Балх и пришел в ханаку, он увидел халифа, окруженного учениками и направляющего всю жизнь общины.
Аль-Сайару выделили работу на кухне. Лишь один ученик признал в нем Преемника, но аль-Сайаяр просил его молчать об этом. "Здесь мы оба мелкого звания", -- сказал он.
Месяц спустя ханаку посетил Великий Шейх Хоросана. Про-ходя через кухню, он воскликнул: "Истинный Товарищ тут! А такие-сякие повсюду вокруг!"
Никто не понял этого замечания, пока не пришло письмо от ходжахана, в котором он обращался к аль-Сайару как к законному Преемнику.
С тех пор он пользовался огромным уважением. Азимзаде, ученик, узнавший Преемника, со временем стал главой общины.
ДРЕВНЕЙШИЕ УЧИТЕЛЯ
Бахааддин, мечтая, погрузился в далекое прошлое.
Он сказал группе новопришедших:
-- Я только что виделся и разговаривал с учителями глубо-чайшей древности, которых считают уже давно умершими.
Они спросили его: "Как же они выглядели?"
Он ответил: "Ваше отношение к учению таково, что они приняли бы вас за демонов.
Но все дело в том, что если бы вы их увидели, вы бы вообще признали их недостойными говорить с вами. И не проявили бы к ним никакого интереса".
ПОЧЕМУ Я СДЕЛАЛ ЭТО
Однажды к великому Учителю Бахааддину пришел человек и просил Бахааддина разрешить его проблемы и направитье по пути Учения.
Бахааддин велел ему прекратить всякое духовное изучение и тотчас же удалиться.
Добронамеренный гость начал спорить с Бахааддином.
-- Сейчас вы получите доказательство, -- сказал мудрец.
В тот же момент в комнату влетела птица и заметалась от стены к стене, не находя выхода на волю.
Суфий выждал, пока птица села у единственного открытого окна в комнате, и затем резко хлопнул в ладоши.
Испуганная птица вылетела прямо в открытое окно, на свободу.
-- Не кажется ли вам, что для нее этот звук был подобен удару и даже оскорблению? -- улыбнулся Бахааддин.
КОСВЕННОЕ НАСТАВЛЕНИЕ
Ученик посетил аль-Шаха ад-дина Накшбанда из Бухары.
После того, как он несколько раз участвовал в общих собра-ниях, первый ученик Бахааддина подал ему знак приблизиться к Учителю и велел говорить.
-- Я пришел от шейха Ридвана в надежде получить что-нибудь от вас.
-- От кого?
-- От шейха Ридвана.
Бахааддин попросил его повторить то, что он сказал. И затем он просил его делать это снова и снова, пока человек не решил, что Накшбанд глух и, по-видимому, еще и глуп.
Такой диалог продолжался более часа, а затем Бахааддин произнес:
-- Я не слышу тебя, ни одного слова из того, что ты сказал.
Ученик встал и, уходя, пробормотал:
-- Да простит вас Бог!
Аль-Шах, вдруг обретший слух, тотчас же ответил:
-- И тебя и шейха Ридвана тоже.
ВОЗДУХ КАСР-АЛЬ-АРИФИНА
Рассказывают, что эмир Бухары как-то послал за Бахааддином Накшбандом, желая получить его совет в одном деле.
Его послание гласило: "К нам едет посол, и ты должен быть при мне, чтобы дать совет. Пожалуйста, явись немедленно".
Бахааддин ответил: "Явиться не могу, поскольку в данный момент жизнь моя зависит от воздуха Каср-аль-Арифина, а взять его с собой невозможно из-за отсутствия специальных кувшинов".
Эмир сначала не поверил своим ушам, а затем рассердился. Несмотря на то, что он весьма нуждался в услугах мудреца, он решил публично выговорить ему за такую дерзость.