— Где? Где она? — через шум толпы слышался надрывный голос мужчины. — Мой бриллиант! Моя драгоценность!
На лестницу, ведущую в сад, выбежал человечек и, завидев Мурилу, тут же упал на одно колено. В свете фонаря, который нес Макар, блеснуло огромным камнем кольцо.
— Альфредо? — Мурила остановилась на нижней ступени широкого крыльца с колоннами. Наследник правящей семьи Гномо — гномо, одетый в черный фрак и белую манишку, украшенную бабочкой, часто закивал. — Что вы здесь делаете?
— Меня по неотложному делу вызвал сторк Игеворг. От него я узнал о бедственном положении Заставы и поспешил к вам.
— Спаситель! — уважительно произнес Гугл, с интересом наблюдая за реакцией Мурилы. Даже в темноте было заметно, как она покраснела.
— Поднимитесь, прошу вас, — кимбужка сделала шаг вперед. — Не ставьте меня в неловкое положение.
— Будьте моей! И я обеспечу вас до конца дней! Мой бриллиант! — с пафосом воскликнул наследник и более тихо добавил: — Я сам чувствую себя неловко, но не знаю, как к тебе подъехать, чтобы ты была благосклонна. Кузина сказала, что большое кольцо и слова «Будьте моей» могли бы растопить ее, а значит и твое сердце. Сам я больше по финансам.
— Видимо ваша кузина начиталась дамских романов? — уточнила Петра, вставая рядом с подругой. — Но в жизни все иначе. Больше теплоты и искренности в голосе, и, возможно, ваши слова достигнут цели.
— Эх! — Альфредо встал и отряхнул коленку. — Кольцо, значит, не возьмешь?
— Нет, — покачала головой Мурила, мило улыбнувшись незадачливому кавалеру.
Альфредо достал из кармана коробочку, бережно уложил туда кольцо, сунул в карман брюк и еще похлопал снаружи рукой, чтобы убедиться, что драгоценность надежно спрятана.
— Ну давай, я просто заберу тебя в Гномо — гномо, а там как получится, — предпринял гном еще одну попытку. — Не к вервульфам же идти.
— Мы ждем открытия портала в Гобляндию, — Петра обняла Мурилу за плечи.
— Жаль, — удрученно произнес Альфредо. — Но я побуду рядом с вами. Вдруг Аравай — аба не появится? Я слышал, его одолел бес.
— Очень любезно с вашей стороны…
— Мужчина, а можно мне примерить кольцо? — Альфредо вздрогнул, когда за его спиной появилась Окси. Хоть говорила она сладким голосом, и майка рельефно обтягивала грудь, должного эффекта на наследника династии блондинка не произвела. Гном держал лицо, но по не бросающимся в глаза признакам, таким как сжавшиеся в кулаки пальцы, подергивание левой щеки и выступивший на носу пот, угадывалось, что он ценитель утонченного, а не ухарско — хабалистого.
Окси, ничуть не тушуясь, упала рядом с ним на колени. От удара груди пришли в движение и невольно привлекли взгляд Альфредо.
— Э — э–э, — растерялся он. Но ситуацию спас вервульф, выскочивший на крыльцо.
— Гобляндия открыла портал раньше графика! — зычно крикнул он, и все, облегченно выдохнув, поспешили на Заставу. Известие не могло не взволновать.
Окси, оставшись в одиночестве, как ни в чем не бывало поднялась с колен и, одернув юбку, направилась бодрым шагом навстречу своей судьбе.
Он стоял, как скала, в окружении моря людей. Серьезный взгляд, сложенные на груди руки, широко расставленные ноги. Монолит, а не мужчина. Голый торс, обильно украшенный татуировками королевского дома, влажно поблескивал в свете факельного огня. Низко сидящие штаны обтягивали красивый зад и накаченные ноги.
Пограничники встретили Аравай — абу радостными криками. Каждый хотел дотянуться до него и хоть кончиком пальца дотронуться до гладкой, словно шелк, кожи, утратившей не только бородавки, но и зеленый цвет.
Теперь гоблин совсем не походил на оплывший шарик фисташкового мороженного, как несправедливо его называла Окси. При виде сильного мужчины с весьма приятными чертами лица застыли все особи женского и не женского пола. Даже Петра, после давнего случая похищения вампирами близко не подпускающая к себе мужчин, и та открыла рот.
— Хорош! — крякнул Гугл, подходя ближе. Макар поймал ревнивый взгляд Альфредо. — И что это с тобой, Араваюшка, случилось? Почто долго носа своего у нас не показывал?
— Бес случился, — кратко ответил принц.
— И как же ты с ним справился? Или до сих пор в себе носишь? — Гугл давно не церемонился с титулами Аравай — абы. Гномовский тесак не раз обрушивался на плечи, а то и голову любителя «взять без спроса», после чего было бы смешно продолжать расшаркиваться. Аравай — аба не настаивал. Ему нравился гном. И его стряпня. Особенно жареные мозги под татарским соусом. А потом, их «битвы» никогда не заканчивались кровопролитием. Так, возня взрослых мальчишек.
В коридоре людей прибывало. Даже те, что уже перешли на вервульфовскую Заставу, вернулись, чтобы посмотреть на триумфальное прибытие принца. Гоблин, выживший после вселения беса, вызывал всеобщий интерес и восхищение.
Исида стояла, спиной прижавшись к Сэмвиллю, который обнимал жену скрещенными руками, и на лице ее время от времени вспыхивала такая улыбка, что всем вокруг становилось понятно, что муж с женой недаром потратили время. Рядом, подпирая стену плечом, замер Сапфир. Он тоже обнимал, но не Галатею, которая держалась в полушаге от него, а сумку, чья натянутая пузырем ткань выдавала хранящийся в ней округлый предмет.
Сторк Игеворг тоже присутствовал при явлении гоблинского принца, но его взгляд был направлен на Исиду. Глаза главнокомандующего уже не обжигали холодом. В них затаилась грусть.
Аравай — аба вместо ответа на вопросы трижды хлопнул в ладони, и из портала, открывшегося между вратами Гномо — гномо и Вервульфии, вышла дюжина гоблинов. Все как один отличались не только исполинским ростом, что всегда был характерным признаком этой расы, но и белокожестью.
— Мы нашли рецепт умерщвления беса внутри носителя, — прозвучал голос принца, заставивший стихнуть гомонящую толпу. — Но пребывание беса в моем теле принесло побочный эффект. Кожа начала светлеть и на десятые сутки полностью побелела. С тех пор созданная гоблинскими учеными сыворотка пользуется у нашего народа большой популярностью. И пусть мы перестали быть зелеными и толстокожими, зато приобрели иммунитет к заражению бесами. Это великий прорыв в борьбе с напастью.
И тут Аравай — аба заметил Окси, локтями пробивающую себе дорогу.
— Пропустите ее, — приказал принц.
Пока Окси шла по освободившемуся проходу, она торопливо взбивала руками кудри и покусывала губы, возвращая им красный цвет. Зацепив взглядом стоящего рядом с Мурилой Альфредо, блондинка в пренебрежении скривила лицо. Гном гордо задрал нос, и в нем убедительно проявился наследник правящей династии Гномо — гномо. Он даже стал казаться выше ростом.
Окси остановилась напротив Аравай — абы, уперев кулаки в крутые бока. Повела плечами и вызывающе сдула с глаз крутой завиток волос.
— Спасибо вам, Оксана Глушкова, — вежливо склонил голову гоблинский принц. — Если бы не вы, мы никогда не нашли средство от бесов.
Из отряда воинов, полукругом стоявших за спиной принца, отделился один и передал Аравай — абе ленту с висящей на ней звездой, густо украшенной зелеными камнями.
— Разрешите признать вас почетным гражданином Гобляндии за заслуги пред нашим народом, — и надел через плечо изумленной блондинки ленту, аккуратно, двумя пальцами поправив на пышной груди съехавшую набок звезду. — Воспоминание о вас и вашей любви к гоблинской мордоворотке в тяжелый момент жизни натолкнули меня на мысль напиться вусмерть. К моему изумлению, тварь, сидящая внутри, перестала бесноваться. Это вдохновило. Несколько манипуляций, повышающих градус, и проблема разрешилась. Бес испарился без следа. А мой рассказ о белокожей попаданке — искренней почитательнице национального напитка, сделал побочный эффект популярным. Вам большой привет от женской части населения. Они в восторге от своей шелковистой и белой кожи. — И уже обращаясь ко всем, Аравай — аба выкрикнул рекламный слоган: — Гоблинская мордоворотка «Антибес» излечит кого угодно! Пейте и меняйтесь к лучшему!
Разразились бурные овации. Народ радовался, что отныне можно не бояться бесов, и многими любимая «гоблиновка» перешла в разряд лечебных.
— И все? — спросила Окси, когда гоблины и присутствующие при награждении развернулись, чтобы разойтись по спешным делам.
— А что вы хотели? — обернулся принц, сверкнув зеленым глазом.
— А кольцо и «Будьте моей»?
— Как почетной гражданке Гобляндии, я не могу отказать вам в участии в конкурсе на место сто шестой любимой наложницы наследного принца. Только учтите, что ваша белая кожа у нас перестала быть диковинкой. Фора исчезла. Добавлю, до статуса жены и будущей королевы вам тоже не добраться. Пролетарская кровь мешает, — и шагнул в портал, чтобы отдать распоряжения по переселению пограничников с гибнущей Заставы.
Дабы избежать паники и сутолоки у врат, вервульфы, как и присоединившиеся к ним позже гоблины, объявили, что будут держать порталы открытыми до тех пор, пока последний желающий не покинет Пскопскую Заставу. Правда и здесь пришлось оговориться: соприкосновение не может быть бесконечно долгим. Никто не станет подвергать опасности собственную Заставу. Она может захлопнуть портал в тот же миг, как посчитает ситуацию критической.
Представители Гномо — гномо оказались более осторожны в обещаниях. Они сослались на то, что их Застава потратила огромное количество магии, чтобы сойти с привычного маршрута соприкосновений. А потому они не могут гарантировать, что их врата останутся открытыми сколько — нибудь долго.
— Ну, все, мне пора, — Альфредо взял руку Мурилы и припал к ней губами. — Надеюсь, когда — нибудь свидимся. — Он похлопал по карману. — Твое кольцо, драгоценная Мурила, будет тебя ждать.
Кивнув на прощание Петре, гном направился к своему порталу, возле которого стоял, сложив руки в замок, сторк Игеворг.
— Вы со мной? — спросил его Альфредо.
— Нет, доберусь зеркалами. Мне нужно кое с кем попрощаться.
— Посылка с книгой уже отправлена, и будет ждать вас в отделении банка «Гномо — гномо и сыновья» в Квазарии.
Мужчины вежливо поклонились друг другу, и гном, не оглядываясь, скрылся в магическом проходе. Еще мгновение и уже ничто не напоминало о том, что здесь находились врата в весьма закрытый мир банкиров и любителей драгоценностей. Мало кто из пограничников отправился в этот загадочный край. Уж слишком дорога была там жизнь.
Гугл обнимал кота.
— Ты прости меня за все те шутки и пакости, которыми я тебя замучил. — Шерсть на груди пушистика уже намокла от слез гнома, но кот терпеливо сносил стенания друга.
— Я в долгу не оставался. Всякий раз метил твои башмаки. И плевал в твою тарелку.
Гугл оторвал лицо от груди Бай — юрна.
— Правда что ли?
— Шучу — шучу.
— Смотри! — Гном полез в заплечную сумку и вытащил из нее камень, бывший когда — то частью Бугера. На гладкой поверхности проступали буквы, складывающиеся в уравнение Бю+Г+Б=Д.
— Бай — юрн плюс Гугельгогенн плюс Бугер равняется дружба, — расшифровал запись растрогавшийся кот.
— С ростом Точильщика буквы тоже будут расти, и всякий, кто его встретит, поймет, насколько велика наша дружба.
Кот провел подушечкой лапы по рельефной надписи и грустно вздохнул.
— А может, пойдешь с нами? — Гном заглянул другу в глаза. — Когда еще выпадет такое приключение? Цетил красивый мир.
— Нет, я хочу к вервульфам. На их Пределе живет такая кошечка… — Бай — юрн мечтательно поднял глаза к потолку. — Пора и мне встретить свой март.
— Гугл! — позвала из портала в Вервульфию Галатея. — Уходим!
— Демоны! — Гугл наморщил лоб и сокрушенно покачал головой. — Я не успел попрощаться с Хочем.
— Я передам ему, что тебе жаль. — Бай — юрн когтем поднял подбородок расстроенного гнома. — Хочь сделал свой выбор. С любимыми не расстаются.
— А с друзьями не прощаются. Надеюсь, когда — нибудь еще свидимся.
— А то! Буду ждать тебя у портальных врат. Всегда.
— Дамы, поторапливаемся! — Аравай — аба ослепительно улыбнулся Муриле и Петре, подавая им по очереди руку. — Выбор за вами. Хотите — поднимайтесь на Предел нашей Заставы, нет — ждите в кафе соприкосновения с другими мирами (расписание на барной стойке), а может быть, у вас появится желание поучаствовать в конкурсе на место любимой наложницы наследника?
Принц подмигнул Петре, от чего та зарделась. Стоящая за спиной Аравай — абы Окси пошла зелеными пятнами. Она как никогда походила на гоблиншу.
— Спасибо Ваше Высочество, но нет. Мы в кафе посидим, — за обеих ответила Мурила. — У вас на Заставе есть комнаты ожидания?
— Застава вас услышит и вырастит нужные помещения, милые дамы. И не забудьте отведать гоблинской мордоворотки «Антибес». Вы станете еще привлекательнее, — кинул Аравай — аба вдогонку удаляющимся девушкам. — А ты куда пойдешь? — обратился он к Макару, в задумчивости стоящему у стены между двумя порталами. Вервульфы бросали на студента тревожные взгляды, так как проход на их Заставу начал закрываться.
— Я решил перекантоваться в вашем кафе. — Макар сделал свой выбор. Он махнул рукой гному, с которым ранее уже попрощался. Гугл грустно улыбнулся, промокнул бородой глаза и скрылся за спинами оборотней. — Когда будет ближайшее соприкосновение с Эльфийским княжеством?
— Минуту, — принц схватился двумя пальцами за мочку своего уха, и повторил вопрос. Макар расслышал бубнящую речь, словно кто — то невидимый сидел на плече гоблина и отчитывался ему. Аравай — аба, поблагодарив собеседника, произнес: — Через пять месяцев, двадцать шесть дней и тринадцать часов. Ну что? Заходим? Времени до закрытия портала осталось в обрез.
— Сколько у меня есть минут? — спросил Макар, оборачиваясь на пустынную лестницу.
Все желающие перейти в другие миры уже покинули Заставу. Макар знал, что сейчас на Заставе находится максимум три существа: метаморф и Мэя в осиротевшем без животных гараже, и, наверное, сторк Игеворг, скрывшийся в тайной комнате. Для Макара совсем недавно стало откровением, что сторки, желающие посетить тот или иной мир, пользуются системой магических зеркал. Только очень опытные сталкеры умеют точно настраивать зеркальный коридор. В противном случае, велика вероятность оказаться совсем не там, куда направлялся. Например, в межмировом Пространстве. Именно из — за ошибки одного из братьев и были найдены первые Зерна.
Аравай — аба оглянулся на настенные часы. Он едва заметно улыбнулся, когда Окси сделал шаг в ту же сторону, чтобы попасться ему на глаза.
— Пять минут, — ответил Макару принц, для подтверждения показав пятерню.
— Я успею! Я бегом! Я забыл кое — что важное в своей комнате!
Мелькнувшая мысль, что Аравай — аба разговаривает с невидимым собеседником, напомнила о шапке — невидимке, которая преспокойно лежала в кармане рваных штанов, брошенных в душевой.
Решение бежать за артефактом оказалось роковым.