конспективный характер. Она уникальна: в научный оборот на сегодня введено всего несколько аналогичных записей бесед советских руководителей. Понятно поэтому, что Ларина уделяет этому документу особое внимание. По тем же причинам историю "Записи" следует изложить более подробно.
Сам факт разговора Бухарина и Каменева в июле 1928 года Ларина не оспаривает. Она, однако, считает, что:
1. Разговор происходил под открытым небом, а не на квар
тире у Каменева (с. 91). Вопрос для Лариной немаловажный,
так как первое означает лишь "случайный" разговор, а второе
наводит на мысль о фракционных переговорах, факт которых
Ларина категорически отрицает, поскольку именно их инкри
минировали Бухарину как преступление перед партией. Сомни
тельно, по мнению Лариной, и письмо Г. Я. Сокольникова, по
служившее "увертюрой" к разговору (с. 95). Ларина оспари
вает этот пункт не случайно: предварительное письмо Соколь
никова Каменеву говорит о заблаговременной подготовке участ
ников, Сокольникова и Каменева, к "случайной" встрече с Бу
хариным. А если так, то речь скорее может идти о "перегово
рах", а не о "разговоре".
По мнению Лариной, "Запись" не точна, а, возможно,
фальсифицирована, по крайней мере -- частично (с. 93). Лари
на настаивает на этом, так как оспаривает сказанную, соглас
но "Записи", Бухариным фразу о том, что о разговоре с Каме
невым поставлены в известность Рыков и Томский (что вновь
указывает на фракционные переговоры, в чем и был обвинен
Бухарин Сталиным и другими).
Ларина пишет, что конспективная запись разговора; ав
торство которой считается принадлежащим Каменеву, сделана
не Каменевым, а кем-то другим, так как "вызванный в ЦКК
Каменев признал правильность "Записи" "с оговорками" [...].
Бухарин признал "Запись" "в основном" (с. 96). Ларина видит
в этом еще одно доказательство того, что документ может быть
фальсифицирован (подразумевается, что за этим стоял Сталин).
Наконец, Ларина утверждает, что публикация записи бе
седы Каменева и Бухарина в 1929 г. в меньшевистском "Социа
листическом вестнике", выходящем на Западе, была "бомбой
гигантской силы", имела провокационную цель, очень повредила
Бухарину и никогда не была забыта Сталиным (с. 99), -- т. е.
в гибели Бухарина виноваты еще и редакторы меньшевистской
газеты.
Сегодня можно с большей определенностью ответить на поставленные Лариной вопросы, ровно настолько, насколько это позволяют имеющиеся в распоряжении историков архивы.
Совершенно очевидно, что разговор состоялся не под откры
тым небом. В "Записи" сказано, что Бухарин "говорил час без
[...] перерывов". Действительно, конспект разговора отнюдь не
короток. Ларина пишет, что Бухарин возвращался с заседания
июльского пленума ЦК домой вместе с Сокольниковым (оба тог
да жили в Кремле). По дороге они встретили Каменева. Оста
новились и разговорились. Но встреча, конечно же, не
была случайной. Сокольников, вызвавший ранее Каменева в
Москву, вел Бухарина на встречу с Каменевым. Встреча состоя
лась (как и указал на то Каменев) на квартире. Разговаривать
под открытым небом в 10 часов утра, в самый разгар рабочего
дня, было крайне рискованно. Бухарин, Каменев и Сокольников