В результате потери большей части своей собственности, упадка и разорения средних и мелких муниципальных землевладельцев, сокращения контролируемых муниципальной организацией земель за счет agri excepti восточноримский город в IV в. быстро утрачивал непосредственную связь с земельной собственностью и земледелием, власть над своей обширной сельской округой, составлявшие одну из основных особенностей античного рабовладельческого города.
Если до IV в. очень значительная, если не большая часть земель сельской округи Антиохии еще находилась в руках города, средних и мелких муниципальных собственников, контролируемых и управляемых муниципальной организацией мелких собственников городской округи, то к концу IV в. на сельской территории Антиохии целиком господствовало независимое от муниципальной организации, главным образом, крупное землевладение. "Поля - опора городов" уходили из-под власти города. Эти изменения в аграрных отношениях, определявших античный характер восточноримского города, по существу предопределяли и эволюцию всей его экономической жизни.
ГЛАВА II
ЭКОНОМИКА ГОРОДА
Советские исследователи считают, что "в основе хозяйственной жизни Византии лежало натуральное хозяйство".1 Большая часть производимой в условиях рабовладельческого общества сельскохозяйственной продукции потреблялась самим производителем, рабовладельцем и его "домом" натуральным путем, минуя рынок. Государственные подати с землевладельцев, изымавшие у них довольно значительную часть их продукта, также собирались преимущественно в натуральной форме и. распределялись среди определенных групп господствующего класса. Таким образом, основная масса сельскохозяйственной продукции в IV в. не превращалась в товар. В то же время не приходится отрицать известной товарности и определенной товарной ориентированности рабовладельческого хозяйства, ориентированности, связанной прежде всего с различиями в природных, географических условиях возникшей и исторически сложившейся на базе известной специализации отдельных районов и областей Римской империи. Поэтому для империи IV в. можно говорить о довольно развитом товарном производстве. Работа Г. Миквица,2 при всей спорности ее основных положений по вопросу о состоянии денежного обмена в IV в., показала, что "деньги применялись в частных коммерческих сделках гораздо шире, чем во взаимоотношениях между государством, с одной стороны, и налогоплательщиками и государственными служащими, с другой".3 Поэтому при изучении развития товарно-денежных отношений в IV в. основное внимание следует обратить на товарно-денежные отношения между частными лицами.
В каком направлении развивалась экономика Римской империи IV в. проблема, ставшая предметом давней дискуссии среди исследователей. Одни считают, что в империи IV в. происходила усиливающаяся натурализация хозяйства, другие отрицают какой-либо упадок товарно-денежных отношений.4 Причем, если в отношении Западной Римской империи эта проблема представляется значительно менее сложной, то в отношении Византии, где сохранялось достаточно развитое товарное производство, товарно-денежные отношения, она вызывает особенно острые споры. В последнее время среди некоторых буржуазных исследователей наметилась отчетливая тенденция рассматривать IV в. как период своего рода расцвета товарного производства, товарно-денежных отношений. Среди приводимых в доказательство этого данных материал Антиохии занимает едва ли не первое место.5
При господстве аграрной экономики обмен и продажа сельскохозяйственных продуктов в основном определяют состояние рынка, развитие товарно-денежных отношений. Поэтому эволюция аграрных отношений во многом определяет эволюцию товарного производства. Как же сказалась на экономике Антиохии эволюция аграрных отношений в ее округе?
В антиохийской деревне, как, в частности, показывают наблюдения Ж. Чаленко, домашнее ремесло не было развито.6 Свои потребности в ремесленных изделиях свободное крестьянство удовлетворяло в значительной мере за счет рынка. Такой рынок существовал прежде всего в больших свободных деревнях (????? ??????? ??? ????????????), где наряду с крестьянами жили и ремесленники (Liban., XI, 230). Причем едва ли возможно говорить об особенно примитивном, полудомашнем характере ремесленного производства в этих больших деревнях и господстве натурального обмена. Либаний указывает, что эти большие деревни имеют ремесленников "как в городах" (????? ?? ??????), живущих "зарабатывая деньги" (??????? ???????????), т. е. товаропроизводителей существовавших, так же как и городские ремесленники, за счет своего ремесла, продажи своих изделий (XI, 230). По-видимому, круг ремесленников в таких деревнях был довольно широк, если Либаний сравнивает их с ремесленниками города. Среди них были кузнецы, гончары, сапожники, портные, плотники, каменщики и т. д.7
Ремесленники такой большой свободной деревни обслуживали потребности не только ее населения, своих односельчан, но, видимо, и жителей более мелких соседних селений, зависимых деревень. Они производили изделия и для торговли с соседними "большими деревнями", которая осуществлялась на ярмарках (??? ??? ??????????). Либаний говорит даже об известной специализации ремесленного производства, между этими деревнями (XI, 230). Поэтому, продолжает он, эти большие деревни живут "мало нуждаясь в городе, вследствие постоянного обмена между собой" (????? ??? ?????? ????????? ??? ??? ?? ??????? ????????? - XI, 230).
В то же время свободное крестьянство окрестностей Антиохии было связано и с городским рынком. Продажа крестьянами своих продуктов в Антиохии - обычное явление. По-видимому, доля привозимых ими продуктов на городской рынок была весьма значительна. Не случайно Либаний в конце IV в. выступил с речью (L) в защиту земледельцев, в которой протестовал против попыток городских властей заставить крестьян на обратном пути из города вывозить строительный мусор. Основным аргументом Либания против введения этой повинности было опасение того, что она нанесет ущерб снабжению города. Известное значение сохраняла крестьянская торговля в Антиохии и в V в. Об этом свидетельствует мозаичный итинерарий по Антиохии из Якто. Его создатель, несомненно тщательно подбиравший характерный материал, изобразил у ворот города и на улицах Антиохии несколько фигур крестьян с "продуктами полей".8 Таким образом, материал антиохийской округи целиком подтверждает выводы Н. В. Пигулевской о сохранении довольно значительной крестьянской торговли в городе IV-VI вв.9 Интересно и высказываемое Либанием в L речи (30) опасение, что крестьяне перестанут посещать антиохийский рынок, так как имеют возможность сбывать свои продукты в других местах. Это свидетельствует о достаточно развитых связях свободного крестьянства с местными рынками, показывает их знакомство с различными пунктами возможного сбыта их продуктов.
Сообщения Либания и итинерарий из Якто дают известное представление о тех продуктах, которые привозились крестьянами для продажи в Антиохию. Это пшеница, ячмень, овощи, сено и фрукты, реже мясо.10 Крестьяне привозят свой товар на ослах, но чаще приносят его сами в мешках, корзинах, как это видно по мозаикам итинерария.11
Для выяснения характера связей крестьянского хозяйства с антиохийским рынком немалое значение имеет вопрос об интенсивности этих связей. Можно предположить, что они были достаточно широкими, т. е. с городом была связана значительная часть окрестного свободного крестьянства. Но говорить о наличии постоянной связи крестьян с городским рынком не приходится. Крестьяне не имели определенных связей с покупателями своих продуктов, не имели постоянной клиентуры. Вероятно, в их посещении города не было постоянства и периодичности. Они прибывали прямо на рынок и здесь распродавали свои продукты, спеша закончить свои дела в городе в тот же день и до наступления темноты покинуть его, так как им негде было останавливаться на ночь.
Все это говорит о том, что хотя связь свободного крестьянства с антиохийским рынком была достаточно широкой, каждое крестьянское хозяйство, видимо, не имело с ним постоянных отношений. По-видимому, раз или два в год, по необходимости, крестьянское хозяйство доставляло в Антиохию небольшое количество продуктов. Поэтому переоценивать роль свободных крестьян в снабжении Антиохии продуктами, как это делает П. Пети, не следует.12 В массе своей крестьяне, вероятно, доставляли постоянную, но в целом весьма скромную часть того, что было необходимо огромному городу с его 300-400 тысячным населением. Не говоря уже о вообще очень ограниченных товарных возможностях мелкого свободного крестьянского хозяйства, не следует забывать и о том, что в IV в. значительную часть возможной товарной продукции крестьянского хозяйства поглощали государственные натуральные налоги. Кроме того, как мы показали выше, большая часть продукта, который мог быть продан свободным крестьянином, безусловно реализовалась на рынке большой деревни. Следовательно, хозяйство свободного крестьянина практически могло вывезти на продажу в Антиохию лишь очень небольшую часть своих продуктов.
Немаловажен вопрос и о том, что же крестьяне приобретали в городе? Можно, конечно, предположить, что они привозили свои продукты в город, чтобы на вырученные за них деньги купить городские ремесленные изделия, недостающие им продукты. Однако Либаний почти ничего не говорит о покупках крестьян в городе, а среди увозимого ими упоминает только сыр. Таким образом, видимо, в лучшем случае крестьяне приобретали что-либо несущественное - лакомства, "гостинцы". Тем не менее П. Пети перечисляет ряд товаров, которые, по его мнению, крестьяне "могли" приобретать в Антиохии.13 Но по существу этот перечень представляет собой замаскированную попытку еще раз подчеркнуть благополучие и процветание антиохийского свободного крестьянства.
Факт ограниченной покупки крестьянами антиохийских ремесленных изделий подтверждается и археологическим материалом. Предметы крестьянского обихода и орудия труда, за крайне редкими исключениями, местного производства, хотя иногда и созданные по антиохийским образцам.14 Судя по свидетельствам Иоанна Златоуста, даже "деревенские господа", наиболее состоятельные крестьяне, одеты в скромные одежды, добротные, но, очевидно, сшитые в деревне, поскольку Иоанн Златоуст специально призывал своих прихожан-антиохийцев не обращать внимания на "деревенский покрой" их платья.15 Вероятно, крестьянская одежда была не Особенно привычна для прихожан Иоанна Златоуста. Поэтому можно предположить, что эти "деревенские одежды" были местного, сельского, а не антиохийского производства. Антиохия славилась недорогими предметами роскоши, украшениями. Однако у нас нет оснований утверждать, что крестьяне широко их покупали. Характерно, что Иоанн Златоуст во многом связывал скромный вид антиохийских крестьян с отсутствием даже у зажиточных крестьян каких-либо украшений. (MPG, 48, 189). Таким образом, вероятно, антиохийский рынок в очень ограниченных размерах обслуживал потребности окрестного крестьянства как в ремесленных изделиях, так и тем более в недостающих им продуктах сельского хозяйства.
Либаний неоднократно свидетельствует о том, что вырученные крестьянами от продажи своих продуктов деньги (серебро) не остаются в Антиохии. Большую их часть или даже полностью они увозят с собой (L, 26-27). Это сообщение можно было бы рассматривать как доказательство благополучия, процветания антиохийского крестьянства, накопления у него денег, если бы тот же Либаний не нарисовал обобщенного, типичного образа приезжающего в Антиохию крестьянина: сам он одет в единственный имеющийся у него плащ, да и тот рваный, его осел от истощения больше походит на "околевшего", чем на живого, его дети вообще бегают нагими (L, 29). Судя по речи Либания, эти крестьяне-бедняки составляли основную массу крестьян, привозивших продукты на антиохийский рынок. Если сопоставить упоминание Либания о том, что "раньше у земледельцев были и сундуки, и платья, и статиры, и браки с приданым", с сообщением о том, что во второй половине IV в. жестокое взыскание податей привело их поля в запустение (XLVII, 9), то становится весьма сомнительным "цветущее" состояние экономической основы товарной активности свободного крестьянства.
Из этих материалов Либания видно, что если раньше вырученные от продажи продуктов деньги могли в какой-то мере использоваться для самого крестьянского хозяйства и этим, видимо, частично и определялась тогда торговая активность свободного крестьянства, то во второй половине IV в. они уже совсем не оседали в крестьянском доме. Частично они могли уходить на уплату разного рода денежных поборов. В частности, одной из причин их активной торговли с городом во второй половине IV в. могло быть распространение adaeratio - перевода натуральных платежей государству в денежные.16 Из сообщения Феодорита (MPG, 82, 1421) видно, что ????? в конце IV-начале V вв. взимается деньгами. Из остальных денежных платежей крестьян во второй половине IV в. в источниках чаще всего упоминаются расходы свободных деревень на длительные и дорогостоящие тяжбы друг с другом, платежи патронам и уплату крестьянами долгов ростовщикам-землевладельцам (Liban., XLVII, 9; XLV, 12; MPG, 589-591). Если учесть, что 80-90 гг., по данным Либания и Иоанна Златоуста, - время обеднения и разорения многих мелких земельных собственников под бременем налогов, годы массового перехода под патронат, то станет ясно, что не процветание мелких собственников, а возрастающая нужда в деньгах для уплаты поборов, долгов, платежей патрону стимулировали товарную активность свободного крестьянства во второй половине IV в.
В конечном счете по мере разорения, перехода под патронат, укрепления зависимости от патрона их товарные возможности и связи с городом, очевидно, постепенно сужались, все больше ограничиваясь пределами местного рынка большой деревни.
На развитии товарных отношений не могло не сказаться и хозяйственное дробление поместий, некоторое укрепление хозяйственной самостоятельности колонов, что потенциально означало известное, расширение их товарных возможностей. Если раньше потребности работников поместий в ремесленных изделиях, вероятно, в какой-то мере удовлетворялись за счет поместного производства, то с упадком хозяйственного значения виллы, укреплением самостоятельности колонских хозяйств должна была усилиться их связь с рынком. Едва ли это был городской рынок, так как колон не имел возможности для установления непосредственной связи с городским рынком. Скорее всего это был рынок "большой деревни".
Хотя источники, в частности законодательные памятники, говорят о торговле колонов продуктами, являющимися их собственностью, и законы разрешают эту торговлю, освобождая их от уплаты хрисаргира (СТ, XIII, 1, 68, 12, 13; CJ, XI, 48, 1), хозяйства колонов, в отличие от хозяйств convicani и мелких земельных собственников, несомненно обладали меньшими товарными возможностями. Переход массы свободных крестьян под патронат, превращение их в колонов крупных землевладельцев не мог не сокращать их связи с городским рынком. Как показывают данные Иоанна Златоуста (MPG, 58, 591), многие колоны постоянно находились в долгу у землевладельцев, отдавая им часть продуктов в возмещение долга или реализуя их на рынке с этой же целью.17 Обладая, видимо, в отличие от земельных собственников меньшими возможностями для поддержания связи с городским рынком, они реализовывали предназначенные для продажи продукты, вероятно, на ближайших к их месту жительства рынках. Очевидно в связи со стремлением крупных собственников извлечь выгоду из этой торговли своих колонов и стоит упоминаемое Иоанном Златоустом, как характерное для второй половины IV в. явление - строительство крупными землевладельцами рынков (??????) в своих поместьях (MPG, 60, 147). Развитие этих рынков давало возможность крупным землевладельцам не только сосредоточивать в своих руках массу поступивших им с их земель продуктов, натуральных платежей крестьян-должников, но и скупать по дешевым ценам товарный продукт своих колонов. Скупка этого продукта колонских хозяйств управляющими поместьями, по-видимому, становится широко распространенным явлением (MPG, 58, 589-591).18 Таким образом, та часть продукта, которую крестьянин раньше мог сам реализовать на городском рынке, теперь также сосредоточивается в руках крупного землевладельца. А это не могло не приводить к ослаблению связи колонских хозяйств с городским рынком, городом. Сбывая свой товарный продукт на поместном рынке или на рынке "большой деревни", колон там же, а не в городе, приобретал и необходимые ему ремесленные изделия. Таким образом, развитие товарных отношений колонских хозяйств, по-видимому, шло по пути ослабления их связей с городом и укрепления их связей с местным, деревенским рынком. Не стоит ли в связи с этим и оживление торгово-ремесленной жизни ????? ???????, столь ярко обрисованное Либанием, которое в таком случае является, с одной стороны, результатом упадка рабства, хозяйственного дробления поместий и укрепления хозяйственной самостоятельности живших в них земледельцев, несколько увеличивавшей их товарные возможности, а с другой - результатом постепенного обеднения, перехода под патронат, превращения в колонов значительной части мелких земельных собственников, свободных convicani,. прежде более тесно связанных с городским рынком?
Сохранению небольших местных рынков и связей между ними благоприятствовало и то, что природные условия антиохийской округи во многих ее районах допускали разведение весьма ограниченного количества культур, далеко не полностью удовлетворивших потребности местного населения. Необходимость сбыта части продуктов, обмена их на другие, безусловно способствовали развитию местной торговли, продаже сельскохозяйственных продуктов не только для приобретения ремесленных изделий, но и других сельскохозяйственных продуктов.
Особенно четко это прослеживается на горном массиве Белyc, где выращивались в основном оливки и в недостаточном количестве пшеница и виноград. Овощи, мясо и целый ряд других сельскохозяйственных продуктов привозились сюда из соседних районов. В то же время в период сбора и обработки оливок в крупные селения этого района съезжались торговцы для скупки оливок и оливкового масла. Торговые операции здесь производились в специально отстроенных рынках, торговых рядах, наличие которых свидетельствует о важном значении торговли в жизни такого селения и его ближайшей округи.
По-видимому, в результате развития торгово-ремесленной деятельности в крупных селениях, связанных с важнейшими центрами своей округи и городом, в IV-V вв. укрепляются центры местного ремесла и торговли, поселки вроде Брада и Серджиллы на массиве Белус, Теледы и Гиндара на территории антиохийской равнины, упоминаемые в источниках под названием ?????????? (MPG, 82, 1313). Развитие местных сельских ярмарок безусловно способствовало ослаблению непосредственных связей мелкого крестьянского хозяйства с городом, городским рынком.
Однако даже при сохранении значительной прослойки мелких земельных собственников и свободных колонов, реализовавших часть своих продуктов на городском рынке, они могли обеспечить лишь малую часть того, что потреблялось Антиохией.
Как убедительно показал П. Пети, абсолютное большинство жителей Антиохии в IV в. уже не имели земельной собственности, не были непосредственно связаны с землевладением, деревней и существовали за счет рынка. Ремесленники и торговцы, как правило, не имели земельных участков. Даже многие имущие представители городской интеллигенции не только не были земельными собственниками (Liban., XVI, 18), но и крайне редко получали в пользование участки городской земли, земельной собственности города (Liban., XXXI). Почти все муниципальные служащие также получали от города денежную плату.
Сокращение связей с землевладением широких слоев горожан Антиохии было обусловлено в немалой мере упадком городской земельной собственности. В IV в. значительно сократилось земледелие и на территории самого города, в котором до IV в. было много товарных садов и огородов. В результате бурного строительства в течение IV в. исчезают "сады - услада города", и на тех местах, "которые в прошлом году вскапывали под огород", закладывают фундаменты новых зданий и "всюду камни, дерево, плотники" (Liban., XI, 227). Таким образом, внутригородское земледелие, за счет которого частично существовало и снабжалось население города, в IV в. сократилось. Видимо, в связи с этим значительным сокращением численности городского землевладельческого населения с IVa. все более резко выступает деление населения города на ????????? жителей, не обладавших землей, и ???????? - живших в городе землевладельцев.
В той или иной форме в IV в. на рынок еще поступали продукты, которые получал город от своих земельных имуществ и которые собирались в муниципальных хранилищах. В одной из речей, произнесенных во время голода, Либаний упрекает куриалов в том, что они "скрыли полевые продукты" (XXIX, 2; XVIII, 195). По-видимому, Либаний имеет в виду продукты являвшиеся собственностью города, а не куриалов, так как в противном случае у него не было бы оснований упрекать куриалов, поскольку каждый из них был волен распоряжаться своей собственностью. Однако количество продуктов, которые город получал от своих земель, вероятно, было невелико, так как за сданные в аренду земельные имущества город получал, как правило, денежную плату (Liban., XLV, 12), а непосредственно им эксплуатировалось, судя по имеющимся данным, весьма незначительное число поместий. Возможно, что часть продуктов города шла на нужды городского хозяйства (например, масло использовалось для освещения общественных зданий, для нужд школы атлетов и ипподрома). Но безусловно, что в связи с сокращением городской земельной собственности этот ранее важный источник поступления сельскохозяйственных продуктов городу, как коллективному собственнику, все более утрачивал свое значение.
Большое количество сельскохозяйственных продуктов поступало в город из поместий средних землевладельцев-куриалов. Либаний сообщает, что "продукты полей" доставлялись прямо к воротам их городского дома и здесь разгружались с повозок слугами и служанками (Liban., XI, 128). Описанная Либанием сцена невольно связывается с рассказом Феодорита Киррского об отправке из зависимой от куриалы Летойя деревни повозки с натуральной рентой для господина (MPG, 82, 1413).
Итак, по-видимому, подавляющее большинство продуктов из имений куриалов поступало в их городские дома. Вероятно, довольно значительная часть этих продуктов шла на удовлетворение потребностей их городского дома - семьи куриала и 10-20 их рабов, а большая - поступала на городской рынок.19 Основные денежные средства куриалов, даже такого крупнейшего торгово-ремесленного центра, как Антиохия, поступали от продажи сельскохозяйственных продуктов. Доходы с поместий - всегда основной и нередко единственный источник их доходов (Liban., XLII, 12). Муниципальная аристократия Антиохии, как, вероятно, и большинства остальных городов, считала достойным для себя лишь положение земельного собственника. Занятие торговлей, ремеслом она считала для себя унизительным. Поэтому среди куриалов Антиохии исключительно редко встречаются собственники доходных мастерских, лица, занимавшиеся торговлей.20 Пожалуй, более распространенным источником их дополнительных денежных поступлений было владение доходными домами в городе.21
Вероятно, большинство сельскохозяйственных продуктов куриалы продавали на городском рынке. Трудно сказать, существовал ли постоянный сбыт этих продуктов за пределами города. По-видимому, лишь изредка, при каких-либо особых обстоятельствах, куриалы вывозили свои продукты на более отдаленный рынок. Так, средний земельный собственник, принадлежавший к наиболее богатой их части, каким был Либаний, за несколько десятилетий всего два раза отправлял продукты (вино) на продажу за пределы города - один раз в Синоп, другой - в Киликию (Liban., epp. 177, 178, 769, 568, 1219).
Денежные средства, получаемые куриалами от продажи продуктов своих поместий, шли не только на удовлетворение нужд их городского дома, отчасти, вероятно, и на расходы по поместью, на оплату различных строительных работ, но также на весьма дорого обходившиеся им муниципальные обязанности. Поэтому куриальные поместья (а как мы отмечали выше в антиохийской округе в начале IV в. их было не менее 1000) должны были поставлять очень большое количество сельскохозяйственных продуктов на городской рынок.
Если учесть при этом, что курия фактически распоряжалась известным количеством продуктов, поступавших от городской земельной собственности, и значительной массой продуктов огромных храмовых хозяйств антиохийской округи, то, видимо, можно говорить о том, что куриалы, курия контролировали основную массу сельскохозяйственных продуктов, поступавших на городской рынок, господствовали на нем. Это давало курии возможность регулировать цены на городском рынке и, за исключением чрезвычайных случаев, обеспечивать его известную стабильность. Господство курии на продовольственном рынке города до IV в. было совершенно определенной реалией. Поэтому предъявлявшиеся курии как населением, так и императорской властью или чиновной администрацией требования стабилизации положения на городском рынке нельзя рассматривать либо как "бессмысленные требования праздной черни", либо как проявление глупого произвола правителей, как это нередко получается у некоторых исследователей. Эти требования обычно основывались на учете реальных возможностей курии.
Может быть, некоторая часть сельскохозяйственных продуктов из поместий куриалов попадала в Антиохии в руки оптовых торговцев, которые могли вывозить их из города, но несомненно, что подавляющее их большинство заканчивало свой путь в Антиохии. Судя по некоторым данным Либания, можно предположить, что значительная часть продуктов куриальных поместий, в отличие от продуктов крестьянских хозяйств, даже не поступала непосредственно на городской рынок. Куриалы Антиохии были тесно связаны с корпорациями булочников и трактирщиков, которые, видимо, и были их постоянными покупателями. Поэтому продукты куриалов скорее всего, минуя рынок, прямо доставлялись в закрома членов этих корпораций. Таким образом, куриальные поместья в значительной мере обеспечивали также стабильность торговли печеным хлебом в городе и деятельность многочисленных харчевен. Куриалы, распоряжавшиеся земельной собственностью города как городскими, так и пригородными доходными участками, при том, что многие из них находились у самих куриалов, могли реально контролировать и деятельность владельцев этих участков, членов корпорации огородников, снабжавших город овощами и фруктами. Следовательно, они, по крайней мере до конца III в., имели реальные возможности определять снабжение города.
Потребности своего городского дома в сельскохозяйственных продуктах (а мы уже говорили о известной поликультурной направленности куриальных имений) пшенице, ячмене, вине, масле, фруктах, овощах, мясных продуктах, домашней птице куриалы в основном удовлетворяли за счет своих поместий (Liban, XLVII). На рынке они покупали лишь различные деликатесы - дорогие привозные вина, сыр, дичь, рыбу. Но и эти продукты привозились, как правило, из ближайшей округи Антиохии (морская рыба - из Селевкии, дичь - местная). Таким образом, куриальный дом лишь ничтожную часть продуктов потребления получал из других провинций империи.
Потребности же хозяйств куриалов в ремесленных изделиях обеспечивались почти целиком за счет рынка. Как правило, у куриалов, не говоря уже о доходных, работавших на продажу ремесленных мастерских, не было не только домашних мастерских, но и отдельных рабов-ремесленников. Все упоминаемые в доме куриала рабы - домашние рабы, - прислужницы, слуги,22 кормилица, воспитатель детей, раб-провожатый, ключник, заведывавший хозяйством, повар, конюх, две-три служанки при госпоже - таков обычный круг рабов, обслуживавших куриальную семью в городе (Liban., XVI, 47; 1, 148; LVIII, 19; LIII, 6, 19; XLVII, passim; XXV, 28; ep. 833 и др.). Правда, некоторые элементы домашнего производства могли иметь место в доме куриала. Так, служанки иногда ткали ткани или под руководством госпожи приготовляли ароматические смеси (MPG 48, 182). В лучшем случае грубые домашние ткани для рабов могли изготовляться в доме куриала, или у него в поместье. Все же остальное покупалось на рынке. На рынке они приобретали посуду, ткани, обувь, которая для господ шилась на заказ, мебель, различные предметы домашнего обихода, светильники, металлические зеркала, игрушки для детей, ароматические вещества и т. д. До IV в. они были также весьма значительными потребителями предметов роскоши как местного, так и привозного производства. Обычно куриальная семья имела большое количество серебряной, редко золотой посуды (Liban., XXXI). Это был один из основных показателей ее достатка и своего рода резервный фонд, который шел в продажу с постепенным обеднением куриала (Liban., XXVIII; XIV, 45). Другой ценностью в доме куриала были "драгоценности госпожи" (Liban., XVI).
Куриалы же были и постоянным заказчиками у художников, скульпторов, мастеров мозаики, разного рода декораторов, переписчиков (Liban., XXXVIII). Портреты умерших родственников, выполненные на холсте или на досках - обычное явление в доме куриала (Liban., XLII.43-44; XXXII, 10; ср., 1551; XXXV, 22). Столь же распространены были и произведения скульпторов, главным образом бюсты любимых и уважаемых людей (Liban., XXX, 11). Стены и потолки в домах куриалов были, как правило, украшены росписями, полы - мозаикой. Многие куриалы имели собственные библиотеки, которые пополнялись за счет купленных или переписанных по заказу произведений. Помимо классической литературы, в библиотеке куриала была и "текущая литература", переписанные по его поручению речи городских риторов, адвокатов, т. е. те современные произведения, которые либо им нравились, либо служили своего рода пособием или образцом для собственной общественной деятельности, своих публичных выступлений. Так, известно, что многие речи Либания сразу же после произнесения переписывались по поручению его почитателей в десятках экземпляров (Liban., XIII, 11). Таким образом, потребности куриальной семьи были весьма широки и разносторонни.23 Удовлетворялись они за счет городского рынка в той или иной форме - покупке или изготовлении на заказ.
Однако не только нужды собственного дома куриалы удовлетворяли на городском рынке. В IV в. они еще затрачивали весьма значительные собственные средства на муниципальные нужды, на литургии городу, и в связи с этим также покупали многие изделия городских ремесленников, нанимали строителей, делали заказы скульпторам, художникам, декораторам (Liban., XXXII; XVIII). Кроме того, часть городских средств, которыми распоряжалась курия, также шла на городские нужды, хотя некоторые работы по благоустройству города торгово-ремесленное население должно было проводить за свой счет. Следовательно, покупки и заказы куриалов как на собственные, так и на городские нужды поддерживали существование значительной части городского торгово-ремесленного населения.
Усиливавшееся в IV в. обеднение основной массы куриалов, упадок городской земельной собственности, сокращение доходов - все это не могло не отразиться на экономической жизни тех небольших центров, в которых куриалы были потребителями очень значительной части местных изделий. Падение покупательной возможности куриалов сокращало их спрос на городском ремесленном рынке, что вело к упадку ремесла и торговли. А немногочисленные "дома" крупных собственников, выраставшие в этих городах в результате разорения основной массы мелких и средних городских землевладельцев, имели значительно более широкие возможности для удовлетворения своих нужд в продуктах, а отчасти и в ремесленных изделиях, за счет собственного хозяйства. Поэтому рост крупных "домов" вел, с одной стороны, к сокращению спроса на местные изделия, а с другой - к увеличению спроса на ценные привозные товары. Однако рынок небольших городов, вследствие их слабо развитых торговых связей, не мог удовлетворить потребности крупных собственников в дорогих привозных товарах. Поэтому они постепенно покидали родные города, перебираясь в крупные центры, где их все более возраставшие запросы могли полнее удовлетворяться.
В таких условиях торгово-ремесленная жизнь многих мелких городов, в которых товарное производство лишь поддерживало существование и функционирование городской гражданской общины, постепенно свертывалась и приходила в упадок. Ремесленное производство мельчало. Значительная часть торгово-ремесленного населения этих городов, утратив источники своего существования, беднела и постепенно покидала города, иногда совсем порывала с ремеслом и аграризировалась.
Может быть, именно с этим связан постепенный упадок и аграризация многих мелких и средних полисов, процесс, прослеженный в эти столетия в большинстве восточных провинций А. Джонсом.24
Широкая округа Антиохии дает в этом отношении весьма богатый материал. Большинство окружающих Антиохию мелких городов - Берроя, Кирры и другие переживают со второй половины III в. упадок.25 Яркую картину этого упадка в IV-V вв. показывает в своих письмах Феодорит, епископ соседних с Антиохией Кирр. Куриалов этого города он называет не иначе, как "трижды несчастными" и сообщает, что они частью нищают, частью разбегаются (?? ??? ????????????, ?? ?? ?????????????), а их поместья совершенно запустели (MPG, 83,122). Уже в 388 г., судя по одному из писем Либания, большинство куриалов покинули Кирры (ер. 1071). Оставшиеся же были так бедны, что не только почти ничего не приобретали, но, наоборот, распродавали свое имущество. Курия обнищала настолько, что уже не могла обеспечить поддержание муниципальной жизни, существование неотъемлемых элементов полисного быта - общественных бань, муниципальной школы, организации зрелищ. В некоторых куриях, по словам Либания, осталось всего 2-3 куриала, а в одной из них куриал, обязанный обеспечить деятельность городской бани, за неимением средств на отправление этой литургии сам топил печи и мыл посетителей (XV, 18). В то же время отдельные principales, разбогатевшие на упадке курии, покинули родной город (Liban., ер. 1074). Большая часть земли в округе Кирр оказалась в руках живших в крупных городах богатых собственников - представителей антиохийской верхушки, константинопольской знати. Например, многочисленные имения патриция и консула Ареобинда, крупного землевладельца Аристо I, находились в округе Кирр.26
Единственной более или менее прочной опорой сужающегося городского рынка во многих мелких городках становится церковь - независимая от города организация.27 В городах - центрах епархий она своими заказами поддерживала некоторые категории ремесленников-строителей, художников, золотых и серебряных дел мастеров, которые теперь все больше специализировались на производстве церковной утвари. В Кирре - центре епархии, в конце IV - начале V вв. главным образом церковь поддерживала экономическую и политическую жизнь города.28 Все основные работы по городскому благоустройству осуществлялись за счет местной епархии. Так, при Феодорите на доходы церкви был построен портик, поддерживались городские бани, проведен водопровод.29 Однако церковь могла задержать, но не предотвратить экономический упадок мелких полисов. Даже Феодорит был вынужден констатировать, что "угрожают окончательно погибнуть остатки... города" (MPG, 83, 1217, 1261).
Господство церкви в экономической жизни мелких городов - центров епархий, приводило к тому, что торгово-ремесленное население оказывалось во все большей экономической зависимости от церкви. Церковно-монастырское хозяйство постепенно поглощало значительную часть торгово-ремесленного населения, которое становилось под патронат церкви.30
Спасаясь от налогового гнета, становившегося все более разорительным по мере экономического упадка этих мелких городов, ремесленники и мелкие торговцы уходили в монастыри. В IV в. монашество интенсивно росло за, счет ремесленников.31 Либаний говорит, что многие оставили свои орудия ремесла и "захотели рассуждать о небе и небожителях" (XXX, 39). Причем, поступая в монастыри, одни ремесленники бросали свои прежние занятия, другие продолжали его. Так, в ряде сирийских монастырей было развито ткачество и другие ремесла (MPG, 57, 88; 1385, 1388). За счет обильного притока ремесленников монастырское производство приобретает товарный характер. Сирийские монастыри, например, были в этом отношении чрезвычайно активны. Так, в конце IV - начале V вв. монахи известного Розосского монастыря занимались не только земледелием, но и ремесленным производством, в том числе изготовлением парусов, грубой одежды, плетением цыновок и корзин. Монастырь снабжал своими изделиями не только местное население, но и вывозил их на монастырском судне на продажу в город (MPG, 82, 1389). С конца IV - начала V вв., когда монастыри появляются и в городах, монастырское производство начинает играть еще большую роль в жизни города. Конкурируя с городским, это церковно-монастырское ремесло лишь ускоряло его упадок в маленьких городских центрах. Что касается торговли церкви, то, видимо, она уже и в начале IV в. была довольно значительной. Не случайно Лициний пытался ограничить разъезды епископов под предлогом, что они занимаются вместо духовных дел торговлей.32 В конце IV-V вв. крупные монастыри появляются в наиболее оживленных торговых центрах.33
В связи с экономическим упадком мелких городов происходит значительный рост крупных центров, прежде всего Константинополя, население которого в течение IV в. выросло на многие десятки тысяч жителей. Такая же картина наблюдается в Антиохии. "Размеры города растут день за днем", - писал Либаний (XL, 195). "Город все время в стройках, и одни из зданий уже покрывают, другие возведены до половины, у третьих только заложен фундамент, для других роют с этой же целью землю, и повсюду - голоса людей торопящих строителей" (Liban., XI, 227). Бурный рост Антиохии в IV в., особенно во второй его половине, подтверждается не только письменными источниками, но и археологическими данными. В V в. в Антиохии были построены новые стены, которые включили в черту города разросшиеся предместья. В ряде мест новые стены находились на расстоянии до 1 км от старых.34
В Антиохию, расположенную на важнейших путях внутренней и международной торговли, способную удовлетворить самые широкие запросы, в IV в. все более устремлялись крупные собственники, которых влекли сюда "удобства жизни" (Liban., XI, 164).
В то же время быстро росло и торгово-ремесленное население города. Либаний говорит о массовом притоке новых жителей в Антиохию. Причем этот приток, по его мнению, был настолько значительным, что его следовало ограничить (Liban., XXXI, 42; см. также: MPG, 49, 270).
П. Пети пытался выяснить вопрос о том, из кого же в основном состояли эти переселенцы. Анализ данных Либания привел его к выводу о том, что большинство переселенцев были жителями более мелких окружающих Антиохию городов.35 Однако, признавая правильным этот вывод П. Пети, никак нельзя согласиться с объяснением им причин этого явления. Доказывая процветание антиохийской округи, Пети и в данном случае ищет приемлемое для его концепции объяснение. Для этого он использует материал знаменитой XI речи Либания - "Похвалы Антиохии" - явного панегирика городу. Опираясь на содержащееся в этой речи заявление Либания о том, что "город охотно принимает всех пришельцев и никому из них не дает раскаиваться в принятом решении" (XI, 147), П. Пети, вслед за С. Мазарино,36 объясняет приток населения из других городов в Антиохию не их бедственным экономическим положением, а стремлением жителей мелких городов благоприятные условия жизни в родных местах сменить на более блестящие возможности, которые сулил им переезд в крупные города, т. е. "от хорошего к лучшему" они устремлялись в Антиохию. Однако такое толкование находится в явном противоречии с большинством остальных сведений Либания о причинах переселения в Антиохию. Он часто говорит и о множестве тех, кого вынудило переселиться в Антиохию желание избавиться от ?????, и о том, что ее население "умножается из-за бедности других городов" (Liban., XI, 164; XXXIII, 9; ?, 25: "Я хотел бы, - писал Либаний, - чтобы несчастья в других городах не увеличивали население у нас, но чтобы каждый город сохранил свое население и у нас было меньше, а не настолько же больше").
Изменения в экономической жизни округи крупного города не могли не оказывать определенного влияния на развитие его товарного производства, городского ремесла и торговли. Данные Либания показывают, что в Антиохии IV в. происходят те же перемены в положении средних городских землевладельцев, куриалов, что и в большинстве остальных городов. В этом столетии, особенно во второй его половине, они не столько приобретают, сколько продают: землю, рабов, доходные дома, серебряную утварь. В течение IV в. число антиохийских куриалов сокращается с 600 до 60 (Ljban., XLVIII, 4), что само по себе отражает колоссальное падение их реального значения в экономической и политической жизни города. Все большую роль в жизни города играют крупные собственники. Богатые трех-четырехэтажные дворцы "во всем блеске современного стиля (??? ???????? ???????????)" ("светлые и большие", украшенные колоннами, портиками, золочеными статуями, с "золотыми крышами", невиданным богатством внутреннего убранства), приходят в Антиохии IV в. на смену домам "от прежних времен", по язвительному замечанию Либания, в отличие от новых, "в скромности постройки чуждающимся гордости и пошлости" - домам куриалов (XLVIII, 38; XI, 221; II, 55; MPG, 47, 398; 417, 705; 51, 344). То же самое происходило в курортном предместье Антиохии - Дафне, где более скромные виллы богатых куриалов все более сменялись загородными дворцами крупной знати, занимавшими площадь 3-4 прежних куриальных вилл.37