Возможно, мой собеседник изрядно соскучился по человеческому разговору, а его приятель был не из слишком разговорчивых — так что он с удовольствием согласился рассказать мне подробнее об этом регионе. Из его слов получалось, что на самом деле Тангарон — это название данное на языке местных народностей — горцев и степняков проживающих по южную сторону от гряды, а в официальных документах Эраона этот горный массив обозначается, как Белые горы. Поэтому о Тангароне знали не так много игроков, а лишь те, кто непосредственно проживал в данной локации.
— Откуда ты так много знаешь об этих горах? — спросил я его, когда в очередной раз телега с лошадьми поднялась на вершину холма и справа показались заснеженные верхушки гор в дали, но уже гораздо ближе, чем я мог наблюдать их с цветочной полянки аптекаря возле деревни.
— Ну, — пожал он плечами, — со мной в камере сидел один игрок из тех мест. Ума не приложу, как его занесло в нашу местность на юге, но от него я слышал многое.
— Например, — поинтересовался я. — Какие люди там обитают?
Он демонстративно закатил глаза.
— О, очень разные, но ты должен знать, что издавна горы Тангарона считались местом, где беглые преступники и воры скрывались от правосудия или от кровной мести. Со временем они образовали даже свою касту Изгоев — куда входили отчаянные головы, нарушившие законы племён — иногда изгнанию подлежали даже целые семьи и кланы. И традиционно всех изгнанных отправляли не куда попало, а в большую долину среди Тангаронских гор. Дурная слава ходит о тех местах — край жестоких нравов непостижимые для ума чужестранца.
Очень большой понимаешь ли там винегрет различных пройдох, что не смогли социализироваться в нормальном обществе. Чего только стоят аристократы империи — бежавшие от клановых войн или представители степных племён, делавших себе одежду из человеческой кожи. Живут эти горцы преимущественно войной, набегами и разбоями, а также перепродают империи рабов. Жгут и грабят всё, что движется. Мало того, у них есть целый кодекс Тёмного Бога, которому они поклоняются ещё со времён его гибели под своим собственным конем в древние времена, так что никто кроме них в Эраоне и не вспомнит о нём.
Язык этих изгнанников — действительно варварская смесь из всех языков Эраона. В попытках подчеркнуть своё отличие от других народов они полностью поменяли грамматику и исковеркали оригинальные слова используемые в Эраоне. Мало кто из цивилизованных стран, граничащих с Тангаронским нагорьем, контактирует с ними, и они не пьют вина, так как сами они его изготовлять не умеют, а торговля с ними просто опасна. Но в неограниченных количествах употребляют дурманящие растения — произрастающие в тех суровых горных регионах. И иногда такие случаи сопровождаются массовым психозом и вспышками безумия, когда они начинают истреблять друг друга с невероятным зверством.
Но мой тебе совет, если ты вдруг окажешься на их территории, помни одно — они не соблюдают даже элементарных правил чести и гостеприимства. Любой чужак для них — это жертва и добыча, зарезать и ограбить одинокого путника для них обычное дело. Вожди в кланах изгнанников по-сути передают свою власть по наследству, но сам понимаешь с волками жить по волчьи выть — и зачастую вождем становится тот, кто бросит вызов старому и схлестнётся с ним в смертельном поединке.
Несколько десятилетий, а особенно в последние годы к ним начали уходить «дикие маги», преследуемые Орденом Равновесия из Эраонской Теократии. Как ты знаешь там очень строго со всеми, кто обнаруживает у себя зачатки к магии и пытается воспользоваться силами Хаоса в своих личных целях.
— Дикие маги? — обеспокоенно спросил я, памятуя о своих нескольких открывшихся способностях. — Ты хочешь сказать, что там с ними что-то могут сделать?
Вздохнув, он печально покачал головой.
— Нет, Странник. Убивать там их не будут, по крайней мере я слышал, что на первых порах все маги могут контролировать себя и быть адекватными. А вот если они узнают, что, например, ты умеешь вскрывать печати миров или управлять элементалями, то тогда это уже вполне может закончиться очень неприятно.
Час от часу нелегче, но чего мне в самом деле переживать сейчас — ведь, если мы окажемся на Адских Полях, то беспокоится о каком-то Ордене Равновесия — охотящегося на магов, мне даже не стоит.
— Что тогда, что происходит с теми, кто вдруг обнаруживает у себя магические способности? — мне хотелось подробнее разузнать, поскольку это напрямую входило в мои собственные интересы.
— Ну в лучшем случае заставят работать на Орден. Говорят это лучший вариант, поскольку там помогают обрести контроль и подчинить себе силы Хаоса во благо общества. А в худшем случае, если дикого мага обнаружат, то просто ликвидируют — у Ордена для этого существуют целые команды.
— То есть я правильно понял тебя, — подытожил я. — Если так называемый дикий маг не хочет попасть в руки Ордена Равновесия, то он просто бежит из Эраонской Теократии на юг в сторону Тангаронских гор.
— Да, именно так, — подтвердил тощий, — именно так. Благодаря своей воле над силами Хаоса многие из нашедших убежище там сыскали себе почет и уважение среди местных кланов горцев и особенно у степных племен, кочующих вдоль южного подножья Тангаронской гряды. По-сути маги практически подчинили себе все эти народы и Орден Равновесия серьезно обеспокоен тем, что дикие маги могут скоординировать разрозненные и постоянно враждующие между собой племена и повести их на север — на столицу в город Лианора.
Я слышал, что среди диких магов есть весьма могущественные самоучки и в особенности сильнейшие псионики способные ментально подчинить себе не просто человека, но даже самых древних обитателей тамошних пещер — расу некогда могущественную, но в результате деградации потерявших разум, однако сохранивших сильнейше способности к пси-воздействию.
Пока он рассказывал мы уже продвинулись достаточно в глубь леса — дорога хоть и была похуже, однако телега шла ровнее, возможно потому, что листья, лежащие под колёсами, смягчали неровности. А может быть и потому, что возница намеренно замедлил движение, и как будто нервничал всё время беспокойно озираясь по сторонам.
Имперские конвоиры, что сопровождали нас на лошадях, тоже проявили беспокойство, так словно предчувствовали беду и держали руки на своём оружие, готовясь дать бой невидимому противнику. Тогда как предводитель конвоя в свою очередь поглядывал на вершины крон, будто высматривая то, что могло оттуда упасть. Что самое удивительное — вокруг ни единого звука, даже птицы до этого момента, оглушительно гогочущие над нами, куда- то исчезли.
Каждый из нас чувствовал неладное, но никто не мог дать ему логического объяснения. Я взглянул на своих товарищей, но на их лицах по-прежнему читалось непонимание. Тощий рукой показал мне знак не высовываться и продолжать лежать так, как я лежал до этого, и он сам и его приятель припали к полу клетки. К счастью, повозка продолжала медленно катится по лесной дороге и звук копыт не мог нас выдать — разве, что только мерный скрип её колёс. Казалось, сам лес был недоволен тем, что мы оказались на его территории и испускает наружу это крайне неприятное и необычное чувство для посмевших вторгнуться в его владения. Я попытался разобраться в том, что происходит и спросил тощего.
— Почему вдруг все птицы улетели? Что случилось? Ты знаешь?
Я показал руками вокруг и нервно хихикнул.
Всё также из своего лежачего положения он перевёл на меня взгляд и прошептал.
— Вот и я думаю, что происходит. Явно всё это не к добру, птицы чуют многое, что не может услышать человек, — он неопределённо повёл в воздухе рукой, когда я наконец понял, о чём он говорит.
— Что ты имеешь в виду, неужели за нами следят? — спросил я.
— Не знаю, скорее всего — да. Кто-то следит за всеми нами.
— Кто и зачем? — меня уже всерьез волновало то, что происходит. — Это изгои?
Друг кивнул головой и больше ничего не ответил. Все сейчас в нервном напряжении и на пределе, так что я понял — не лучшее время для разговоров.
Я лежал на своём месте и смотрел вперед через спину возницы и круп лошадей — впереди ехали два всадника и пристально следили за дорогой. Прошло несколько томительных минут и когда мы уже совершенно было решили, что опасность миновала, а впереди показалась прогалина и значит лес скоро кончится — вдруг слева раздался резкий, прямо по-разбойничьи пронзительный свист.
В то же мгновение я увидел, как впередиидущие всадники почти мгновенно исчезли в клубах невесть откуда взявшего чёрного дыма — поглотившего их с какой-то невероятной быстротой. Прошло несколько секунд, и из дыма выскочила горящая лошадь, но уже без всадника и разнося за собой пламя и вонь горелого мяса с диким ржанием исчезла в лесной чаще. На какое- то время я потерял дар речи — настолько огромен был страх, охвативший всех и каждого.
Лошади заржали и заметались от страха — конвоиры тщетно пытались их успокоить и понукали криками. Прошло меньше секунды после того, как исчезла передняя двойка конвоиров и раздался страшный тонкий свист летящих стрел. Первый из всадников справа от повозки свалился с седла пронзённый стрелой в шею и его лошадь сразу же встала на дыбы и ускакала прочь. Остальные от увиденного пришпорили коней и попытались было развернуть лошадей и поскакать обратно, но пока они это делали ещё три стрелы поразили их прямо в спину — кто- то из охраны взвизгнул и упал в дорожную пыль, а два оставшихся уцелевших всадника галопом понеслись назад.
Однако им не удалось уйти далеко — прямо перед ними завалилось на бок длинное толстое дерево, перегородив им путь к отступлению. Кони скинули седоков и умчались в лесную чащу — там, где затаились наши невидимые противники. Чёрный дым впереди не позволял нам что-либо увидеть и скорее всего он имел магическое происхождение — соваться туда означало бы верную смерть.
Впрочем, управлять лошадьми — запряженными в телегу всё равно было некому — наш кучер лежал спиной оперевшись на прутья клетки — стрела прошла насквозь через грудь и вышла у него между лопаток. Он ещё дышал, но жизнь быстро покидала его. Лошади в упряжи панически бились и возбужденно храпели, но не решались сдвинуться с места — впереди их пугал дым, а уйти в бок, также как и назад они не могли — дорога была слишком узкой.
Меньше чем за минуту все было кончено, в живых не осталось никого, по-крайне мере из тех, что я видел, если конечно не считать нашу троицу в клетке. Вокруг снова шумел лес, а где-то вдали слышалось ржание сбежавших лошадей, если бы не это и не куча трупов — раскиданных на разном удалении от повозки, то можно было бы подумать, что ничего не произошло. Я как раз об этом думал, когда Тощий, как я его прозвал про себя, бесцеремонно ткнул меня в бок и показал куда-то в сторону деревьев.
Когда я взглянул в указанном направлении, у меня екнуло сердце. Из чащи леса на нас шел человек в одежде, больше всего похожей на ту, что носят эльфы, но он не был им — высокие сапоги, кожаный фартук и шляпа с широкими полями. Одет он был с некоторой помпой и изяществом — широкие штаны из ткани, короткие мечи на поясе и в руке длинный лук и стрелы в колчане за спиной. Вскоре вслед за ним показались ещё несколько человек, одетых подобным образом. И ещё мне показалось, что все они одного роста, только один из них был пониже и с большим носом, а двое других казались немного выше и покрепче.
Тут я ощутил, как Тощий снова ткнул меня в бок — на этот раз он указывал в противоположном направлении, откуда я увидел ещё четверых незнакомцев, приближающихся в нашу сторону. Лица у них были серьёзные и уверенные, но я не заметил какую-либо враждебность в их глазах. Все подошли ближе и остановились шагах в десяти от нас.
В их движениях не было ни капли жеманства и нахальства, или например, надменности, как у эльфов, но было что-то, что сразу внушало доверие, — в них чувствовалась дружеская непринужденность и отеческая забота. Они держались весьма дружелюбно и явно не намеревались превратить нас в подушки для иголок, но я никак не мог увидеть, кто из них главный, и это меня смущало, пока из — за их спин не вышел один.
Это был крупный мужчина с суровым лицом, с накинутым на плечи светло-коричневым, почти песочного цвета плащом. На вид ему было лет сорок, а в его спокойных серых глазах я сразу заметил внимательное, но не враждебное внимание. Судя по всему, он и есть предводитель этой лесной банды. Мужчина сделал жест рукой и тут же несколько человек из его отряда бросились вперёд — обыскивать трупы убитых конвоиров, а остальные неподвижно стояли на месте. Первым заговорил предводитель, и его голос звучал уверенно и властно:
— Меня зовут Тарус, и я глава этой маленькой шайки, — он сделал некоторую паузу словно ожидая возражений, но ни я ни мои сокамерники ничего не сказали, тогда он продолжил. — Что это за место и где мы находимся, знаете?
Мы молчали, хотя бы потому, что в действительности не знали где мы сейчас. Я думаю, это была территория тех самых горных кланов и мы видим перед собой как раз один из них. Через десяток секунд, так и не дождавшись нашего ответа мужчина продолжил.
— Мы находимся в предгорьях Седого леса, более известного официально, как Белые горы. Должен сказать, что это не наша территория и действуем мы здесь нелегально. Хотите знать кто мы такие?
Этот игрок явно любил создавать театральное представление и произнёс слово "мы" с большой тщательностью и подчёркнутостью.
Тем временем его бойцы обыскали тела поверженных имперских солдат и один из них подойдя к нашей клетке принялся открывать замок найденным ключом. Я заметил на одежде знакомый символ, нечто похожее я видел в записке, что мне передал торговец Джон, прежде чем меня вырубили и я оказался едущим в этой повозке, а именно — полусфера и три огонька пламени. Я начал вспоминать ранние разговоры с Джоном, а мужчина продолжил свою речь.
— Вы не должны боятся нас, мы не причиним вам вреда. Ведь можно сказать, что это наша миссия — освобождать таких как вы. Мы братство «Пылающей Чаши.»
«Ну точно же чаша, а не полусфера» — вспомнил я наконец.
Тайное подпольное движение — называющие себя братством Пылающей Чаши и действующие где-то в глубинах пустынных барханов на родном материке Тлан по ту сторону моря. Но увидеть их здесь, так далеко от их родины и теперь до меня даже начал доходить смысл слов из записки Джона.
«Неужели он как-то связан с ними?» — подумал я с удивлением.
Боец открыл дверь нашей клетки, и предводитель ячейки «Пылающей Чаши» подошёл к открытой двери.
— Вы можете выходить, отныне вы свободны, — в его голосе слышались торжественные нотки, — Но прошу вас, будьте внимательны. Это горы Тангарона. Он полон врагов, которые могут причинить вам вред. Я ещё раз напоминаю вам, что путь на север опасен и смертелен. Но вы можете присоединится к нам и помочь нам в общем деле по освобождению тех, кто по глупости выбрал путь Империи, надеясь на славу и богатство, но на деле большинство из них просто сгинуло на рудниках.
Я даже не мог поверить всему происходящему, несколько часов назад меня обездвижили и отправили на гибель на Адские Поля, потом я уже попрощался с жизнью, когда подумал, что нападающие принадлежат к кровожадным кланам горцев, а теперь мы свободны и можем идти куда хотим. Вот только из одежды на мне снова драная рубаха и кулаки моё единственное оружие.
Казалось бы, самое время порадоваться, но я чувствовал себя немного подавленно и растерянно. Первым из клетки вышел Тощий, а затем последовал его молчаливый приятель, последними вышел я и все мы стояли в ряд перед нашими спасителями.
Лидер отряда «Пылающей Чаши» смерил нас несколько раз долгим внимательным взглядом, а затем остановил его на мне и подойдя ко мне задал вопрос.
— Ты тот самый Тутанхамон, верно?
На его лице, затянутом густой сеткой морщин, мне показалось, что он усмехнулся. Тем не менее тон его голоса оставался доброжелательным и добродушным. В голове мелькнуло понимание, что этот человек наверняка знает меня в лицо и ему известны подробности, о которых я ничего не знаю.