На этом этапе роль информационных работников в структуре общественного производства стала обеспечивать дополнительные доходы фактически вне зависимости от уровня спроса на высоко
[82] - См.: Danuger S., Gottschalk P. America Unequal. P. 117.
[83] - См.: Taylor K.B. The Quest for Universal Capitalism in the United States // Halal W.E., Taylor K.B. (Eds.) Twenty-First Century Economics. Perspectives of Socioeconomics for a Changing World. N.Y., 1999. P. 358.
[84] - Burtiess G., Lawrence R.Z., Litan R.E., Shapiro R.J. Globaphobia. Confronting Fears about Open Trade. Wash., 1998. P. 8.
[85] - См.: Luttwak E. Turbo-Capitalism. Winners and Losers in the Global Economy. L" 1998. P. 47.
квалифицированные кадры, получившие широкие возможности альтернативной занятости. В новых условиях "некоторые весьма успешные компании начинались с инвестиций всего в несколько долларов" [86]; именно к этому периоду относится возникновение большинства столь известных сегодня компьютерных корпораций. Соответственно и потребности в рабочей силе стали выражаться не столько в количественных, сколько в качественных показателях. Если в 1967 году в штате "Дженерал моторе" состояло 870 тыс. человек, то самая высокооцениваемая корпорация сегодняшнего дня, "Майкрософт", имеет персонал, не превышающий 20 тыс. человек; рыночная же оценка ее такова, что удельная стоимость компании в расчете на одного занятого (включая вспомогательный персонал) составляет около 15 млн. долл. Современная ситуация уникальна также тем, что персонал двадцати наиболее быстрорастущих высокотехнологичных компаний, включающих в себя таких лидеров бизнеса, как "Майкрософт", "Интел", "Оракл", "Новелл", "Сан Майкросистемз", "Эппл", "Сиско", "America-on-Line", и им подобных, капитализация которых составляет более 1 триллиона долл., не превышал в 1995 году 128 тыс. человек, будучи равным числу занятых в компании "Кодак" и оказываясь в шесть раз меньшим, нежели в корпорации "Дженерал моторе" [87]. Кроме того, "сегодня 25 миллионов американцев работают в компаниях, состоящих лишь из одного человека, ... если эта тенденция продолжится в течение еще двух десятков лет, то в будущем каждый станет самостоятельной хозяйственной единицей, работающей на самое себя, и наша страна превратится в государство независимых индивидуальных работников" [88]. В такой ситуации квалифицированный специалист или участник социальной группы, все чаще рассматривающейся как "класс профессионалов", становится собственником того интеллектуального капитала, который выше был назван нами основой нового типа собственности, адекватного постэкономической эпохе, и получает новую степень свободы. Однако вхождение в этот класс требует уже не просто диплома колледжа, а высочайшей квалификации и богатого опыта. Именно представители этой группы, которая начала формироваться в нынешнем ее виде с середины 80-х, и стали главными действующими лицами "революции интеллектуалов". Сам же период после 1986/87 годов может быть назван вторым этапом рассматриваемого революционного процесса.
[86] - Davidson J.D., Lord William Rees-Mogg. The Great Reckoning. Protect Yourself in the Coming Depression. N.Y., 1993. P. 85.
[87] - См.: Luttwak E. Turbo-Capitalism. P. 79-80.
[88] - Kelly К. New Rules for the New Economy. Ten Radical Strategies for a Connected World. N.Y, 1998. P. 102.
Революция интеллектуалов стала развиваться на основе нового качества современного образования и нового отношения к нему среди американских граждан, некоммерческих организаций и промышленных компаний. Как отмечал Н.Гингрич, "обучение рассматривается [сегодня] как процесс, продолжающийся всю жизнь. В различные ее периоды и на разных уровнях мастерства людям необходимо будет изучать разные вещи, и общество в целом предоставляет все возможности для продолжения образования" [89]. В результате инвестиции в подготовку квалифицированных кадров растут и становятся весьма высокодоходными. Роль данного явления в экономической жизни Запада столь значительна, что целесообразно рассмотреть его более подробно.
Еще в 50-е и 60-е годы образование позволяло не только сделать хорошую карьеру, но и обеспечить себе большие доходы. Как отмечал П.Дракер, обучение в колледже, затраты на которое в этот период редко превышали 20 тыс. долл., "дает возможность дополнительно заработать 200 тыс. долл. в течение тридцати лет после окончания учебного заведения, и не существует другой формы вложения капитала, способной окупить себя в десятикратном размере, принося в среднем 30 процентов годового дохода на протяжении тридцати лет" [90]. Соответственно, если в 1940 году в США менее 15 процентов выпускников школ в возрасте от 18 до 21 года поступали в колледжи и другие высшие учебные заведения, то к середине 70-х этот показатель вырос почти до 50 процентов[91] . Между тем в 70-е и 80-е годы ситуация изменилась весьма кардинальным образом. Затраты на получение образования, необходимого для работы в высокотехнологичном производстве, сегодня в пять раз превосходят все прочие расходы -- на питание, жилье, одежду и так далее, -- осуществляемые до достижения будущим работником совершеннолетия. Более того, эти затраты, составляющие не менее 100 тыс. долл., превосходят даже среднюю стоимость производственных мощностей, на которых будущему специалисту предстоит трудиться (около 80 тыс. долл.) [92]. Однако впечатляют и результаты обучения. Уже по оценкам 1992 года, работник с дипломом колледжа мог заработать на протяжении всей своей карьеры на 600 тыс. долл. больше, чем специалист, получивший лишь среднее образование, а разница ожидаемых доходов обладателя докторской степени и выпускника колледжа достигала
[89] - Gingrich N. То Renew America. N.Y., 1995. Р. 157.
[90] - Drucker P.F. Landmarks of Tomorrow. P. 127-128, 128.
[91] - См.: Bell D. Sociological Journeys. Essays 1960-1980. P. 153.
[92] - См.: Thurow L. Head to Head. The Coming Economic Battle Among Japan, Europe and America. N.Y., 1993. P. 206.
1,6 млн. долл. [93] В результате разрыва ожидаемых доходов выпускников школы и колледжа до более чем полутора раз[94] доля молодых людей, поступающих в колледж непосредственно после окончания школы, достигла в 1993 году 62 процентов[95]. Некоммерческие организации, промышленные компании и государство стали уделять все большее внимание подготовке кадров. Около 60 процентов расходов, направляемых на социальные и образовательные цели, осуществлялось при этом через посредство разного рода некоммерческих организаций[96]. Среди компаний, выделявших на образовательные цели максимум средств, первое место принадлежало, разумеется, высокотехнологичным корпорациям. В 1975 году был создан университет компании "Интел" (Intel University) -- первое высшее учебное заведение, целиком финансируемое промышленной корпорацией[97]; сегодня их число в США превышает 30. Университет компании "Моторола", основанный в 1981 году, имеет годовой бюджет в 120 млн. долл., не считая тех 100 млн. долл., которые компания непосредственно тратит на подготовку собственных кадров, получая при этом в течение трех лет доход в 30 долл. на каждый доллар, вложенный в повышение квалификации работников[98]. В "3Com", одной из ведущих компаний по обработке данных, обнаруживающей темпы роста от 50 до 75 процентов в год, "примерно половина сотрудников являются "кочующими", т.е. работающими одновременно в других местах" [99]. Государство предоставляет студентам и лицам, постоянно повышающим свою квалификацию, все новые и новые льготы. Так, в послании президента Б.Клинтона о положении страны в 1997 году было предложено ассигнование на нужды американских студентов 51 млрд. долл. только в виде прямых грантов или сокращения налогов[100]. Таким образом, в последнее десятилетие инвестиции в образование стали выгодным и престижным способом вложения средств. И именно в конце 80-х и начале 90-х годов стали наблюдаться явления, которые можно считать началом революции интеллектуалов как таковой.
[93] - См.: Bronfenbrenner U., McClelland P., Wethington E., Moen Ph., CeciS.J., et al. The State of Americans. This Generation and the Next. N.Y., 1996. P. 205-206.
[94] - См.: Thurow L.C. Economic Community and Social Investment // Hesselbein F., Goldsmith M., Beckhard R., Schubert R.F. (Eds.) The Community of the Future. San Francisco, 1998. P. 21.
[95] - См.: Mandel M.J. The High-Risk Society. P. 43
[96] - См.: Katz M.B. In the Shadow of the Poorhouse. P. 313.
[97] - См.: Yu A. Creating the Digital Future. The Secrets of Consistent Innovation at Intel. N.Y, 1998. P. 182.
[98] - См.: Pastemack B.A., Viscio A.J. The Centerless Corporation. A New Model for Transforming Your Organization for Growth and Prosperity. N.Y., 1998. P. 33, 86.
[99] - Ibid. P. 71-72.
[100] - См.: The Economist. 1997. February 8-14. P. 57.
Первая группа явлений, связанных с динамикой доходов, сформировала тенденцию, которая, как это ни странно, получает сегодня совершенно неверную трактовку. На протяжении последних десятилетий доходы лиц с высшим образованием не обнаруживали сколь-либо однозначного роста. Достигнув в 1972 году максимума в 55 тыс. долл. (в покупательной способности 1992 года), они сохранялись на этом уровне вплоть до конца 80-х, когда началось их постепенное, а затем и более резкое (в период 1989-1992 годов) снижение[101]. Средняя почасовая зарплата обладателя диплома четырехгодичного вуза снизилась между 1987 и 1993 годами с 15,98 до 15,71 долл., то есть почти на 2 процента[102]. Эта ситуация была "исправлена" экономическим бумом второй половины 90-х, однако сам такой факт дал основание говорить о том, что предложение высококвалифицированных кадров достигло уровня насыщения и "разрыв в оплате труда более и менее образованных работников может в ближайшие годы сократиться, поскольку все больше выпускников средних школ поступают в высшие учебные заведения", что "вновь может отбить у абитуриентов охоту получить высшее образование" [103]. На наш взгляд, нет ничего более ошибочного, чем подобное утверждение. На самом деле приостановление роста доходов лиц с высшим образованием в конце 80-х имеет то же основание, что и аналогичная тенденция в отношении выпускников школ, наблюдаемая с середины 70-х: как тогда они стали ординарной рабочей силой перед лицом выпускников колледжей, так сегодня выпускники колледжей оказываются "средними работниками" по отношению к имеющим ученые степени, звания, получившим высокий уровень послевузовской подготовки или проявившим себя в высокотехнологичных компаниях. И это свидетельствует о том, что сегодня ценится уже не формальный уровень образования, то есть информированности, а именно знания, то есть способность к созданию нового, к самостоятельной творческой деятельности. Характерно, что именно со второй половины 80-х доходы лиц с незаконченным высшим образованием стагнировали, хотя в то же время работники со степенью бакалавра увеличили свои доходы на 30 процентов, а обладатели докторской степени -- почти вдвое (см. график 11-1). Л.Туроу отмечает: "В новой, основанной на знаниях экономике только специалисты высочайшей квалификации могут претендовать на увеличение реальной заработной платы. Среди мужчин сегодня
[101] - См.: Luttwak E. Turbo-Capitalism. P. 50.
[102] - См.: Madrick J. The End of Affluence. The Causes and Consequences of America's Economic Dilemma. P. 110.
[103] - Ibid. P. 110.
График 11-1 Опережающий рост высокообразованных работников
Источник: Judy R. W., D'Amico С. Workforce 2000. Work and Workers in the 21st Century. Indianapolis (In.), 1997. P. 63.
лишь обладатели ученых степеней от магистра и выше имеют более высокие доходы, чем 25 лет назад. По мере же снижения уровня образованности масштабы относительного сокращения заработной платы оказываются все более значительными и составляют 3 процента для выпускников колледжа, 29 процентов для лиц с полным средним образованием и 31 процент для не закончивших среднюю школу" [104].
Вторая группа явлений, знаменующих начало революции интеллектуалов, связана с тем, что производительность в американских компаниях начала расти при стабильной и даже снижающейся оплате труда[105]. Выше мы отмечали, что после 1973 года при относительно быстром росте ВНП западных стран в нем стало меняться соотношение долей капитала и труда, причем динамика эта ускорилась в 80-е годы[106]. Во второй половине прошлого деся
[104] - Thurow L. Creating Wealth. The New Rules for Individuals, Companies, and Countries in a Knowledge-Based Economy. L., 1999. P. 134.
[105] - См.: Lind M. The Next American Nation. P. 200.
[106] - См.: Ayres R.U. Turning Point. An End to the Growth Paradigm. L., 1998. P. 119; Weiwaecker E., von, Lovins A.B., Lovins L.H. Factor Four: Doubling Wealth -- Halving Resource Use. The New Report to the Club of Rome L., 1997. P. 279.
тилетия наметилась иная тенденция: если увеличение доли предпринимателей в национальном доходе и национальном богатстве в первой половине 80-х могло быть объяснено через апелляцию к налоговой политике во времена президентства Р.Рейгана, а также бурный рост курсов акций и активную финансовую спекуляцию, то эти объяснения не годятся для интересующего нас явления.
Вопросу о природе этого явления стали придавать особое значение, поскольку в нем усматривали один из важнейших источников социального неравенства. Безусловно, нельзя отрицать того факта, что рост доходов предпринимателей утрачивает прежнюю тесную связь с финансовыми показателями деятельности их компаний, причем гораздо быстрее, чем в 50-е и 60-е годы[107]. Если с 1990 по 1995 год заработная плата рабочих в ста крупнейших американских компаниях выросла на 16 процентов, корпоративная прибыль -- на 75, то вознаграждение их руководителей увеличилось почти в 2 раза[108]. Только за один 1996 год прибыль компаний, входящих в индекс SP500, поднялась еще на 11 процентов, а доходы управляющих -- на 54 процента[109]. Известно также, что по итогам того же года не менее 20 руководителей американских компаний получили в виде заработной платы и бонусов свыше 20 млн. долл. каждый, а трое из них (Л.Косе из "Грин Три Файнэншиал", Э.Гроув из "Интел" и С.Вейль из "Трэвелерс Груп") -- почти по 100 млн. долл. [110]; уже на следующий год доходы лидера этой когорты, президента "Трэвелерс Груп" С.Вейля превысили 230 млн. долл. [111] С учетом прочих компенсационных выплат эти суммы оказываются намного большими; так, доходы Р.Гойзуеты, президента "Кока-Колы", составили в 1996 года более 1 млрд. долл. [112] В результате в 1997 году средний доход руководителей крупнейших американских компаний превышал среднюю заработную плату их персонала в беспрецедентные 326 раз[113]. Однако, несмотря на общий негативный смысл, который вкладывается обычно в подобные констатации, трудно не заметить в данном процессе вполне
[107] - См.: Lawnick W. Creating and Extracting Value: Corporate Investment Behavior and American Economic Performance // Bernstein M.A., Adier D.E. (Eds.) Understanding American Economic Decline. Cambridge, 1994. P. 101.
[108] - См. Smith A.F., Kelly T. Human Capital in the Digital Economy // Hesselbein F., Goldsmith M., Beckhard R. (Eds.) The Organization of the Future. P. 201.
[109] - См. Naylor Т.Н., Willimon W.H. Downsizing the U.S.A. Grand Rapids (Mi.)-Cambridge, 1997. P. 35.
[110] - CM. Luttwak E. Turbo-Capitalism. P. 98.
[111] - CM. Alsop R.J. (Ed.) The Wall Street Journal Almanac 1999. N.Y., 1999. P. 237.
[112] - См. Koch R. The Third Revolution. Creating Unprecedented Wealth and Happiness for Everyone in the New Millennium. Oxford, 1998. P. 91. 113
[113] - Cм. Korten D. C. The Post-Corporate World. Life After Capitalism. San Francisco, 1999. P. 81.
естественные и объективные составляющие. Сегодня, когда руководители большинства компаний и корпораций являются не только высокообразованными людьми (лишь 5 процентов из них имеют школьное образование, тогда как более 60 процентов окончили колледжи, имеют степень бакалавра или доктора, причем 40 процентов -- в области экономики и финансов или в юриспруденции[114]), но и носителями уникального знания о рыночной стратегии компании и ее задачах, быстрое повышение их доходов (с 35 долл. на 1 долл., зарабатывавшийся средним рабочим в 1974 году, до 120 долл. в 1990-м и 225 долл. в 1994-м[115]) не кажется нам чем-то противоестественным. Когда говорят о том, что в конце 80-х Л.Якокка, президент "Крайслера", зарабатывал 17,5 млн. долл. в год, а Т.Кунэ, директор "Хонды", -- всего 450 тыс.; Дж.Уэлш, президент "Дженерал электрик", -- 12,6 млн. долл., а И.Шинджи, председатель правления JVC, -- 290 тыс. [116], эти сопоставления представляются не вполне корректными или, во всяком случае, не учитывающими целого ряда важных факторов.
На наш взгляд, в этом случае следует иметь в виду, что высокие заработки американских высших менеджеров основывались на их способности вывести данные компании из кризисных ситуаций (достаточно вспомнить, что на протяжении всего периода, когда "Кока-Колой" руководил Р.Гойзуета, капитализация компании росла на 25 процентов в год, а ее рыночная цена увеличилась с 4 млрд. долл. в 1981 году до 150 млрд. долл. в 1997-м[117]); что, далее, доходы японских бизнесменов в подавляющей части складывались из разного рода бонусов, преференций и иных скрытых форм оплаты (японские компании тратили на это в конце 90-х около 40 млрд. долл. -- сумму, превышающую все выплаты акционерам[118]; в результате чего, например, цена членства в престижном гольф-клубе в Токио, куда были вхожи многие крупные предприниматели, достигала 1 млн. долл. в год и возмещалась, как правило, их компаниями[119]); наконец, не следует забывать, к чему пришли американская и японская экономики через десять лет после получения ведущими предпринимателями сопоставленных выше доходов. В со
[114] - См.: Hermstein R.J., Murray Ch. The Bell Curve. P. 59.
[115] - См.: Fischer C.S., Hout M., Jankowski M.S., Lucas S.R., Swidler A., Voss K. Inequality by Design. P. 102.
[116] - См.: Hampden-Tumer Ch., Trompenaars F. The Seven Cultures of Capitalism. Value Systems for Creating Wealth in the United States, Britain, Japan, Germany, France, Sweden and the Netherlands. L., 1994. P. 57.