- К сожалению, не могу вам ничем помочь, капитан! - холодно отрезал Майк.
- Что ж... - Коста странно улыбнулся. - Но вы, надеюсь, не забыли, что сегодня в сумерки у вас встреча с агентом? Майк лишь вздохнул в ответ. Коста достал из внутреннего кармана мундира пластмассовую авторучку, развинтил ее, вынул из-под стержня полоску тонкой бумаги и вместе с лупой протянул Майку.
- Вы теперь в курсе операции, и у меня нет оснований не доверять вам.
Крохотные буквы казались выпуклыми в голубоватом стекле лупы: "Начало операции отложить, необходимо доработать детали. На случай неожиданностей продолжаем слушать в то же время на тех же волнах".
- Будем надеяться, что ничего неожиданного не произойдет в ближайшие два дня, - продолжил Коста. - Я вам еще не говорил, что нам придется на некоторое время расстаться с "алуэтом"? Завтра отправим в Гидау тело полковника, а этот раскисший майор, от него здесь все равно нет толку, пусть сопровождает убитого.
Последние фразы Коста произнес так, будто ожидал согласия Майка, и Майк кивнул.
- Вот и отлично, - сдержанно сказал капитан.
Он взял у Майка бумажную ленточку, собрал авторучку и положил ее на стол.
- Теперь вы понимаете, почему я откладываю операцию? Эта история со вдовой коменданта... Как некстати все произошло!
В голосе Коста было искреннее сожаление, и Майк так же искренне согласился с ним.
Странным все-таки был этот капитан! То высокомерный и заносчивый, то такой, как сейчас... Какой? Майк не мог подобрать слов.
- Человек, передавший вам записку, должен встретиться с вами в сумерки. Передайте ему вот это и сразу же возвращайтесь.
Коста протянул Майку авторучку.
- Радисты связываются с Гидау, - сказал он уже с порога. - Я сообщу о смерти полковника де Сильва.
Браун вышел из дома, как только воздух стал за окном сиренево-серым. Он постоял у двери, окинул взглядом пустынный плац, в пыли которого все еще были видны длинные извилистые полосы: следы командос, ползших навстречу пулеметным очередям, неглубокая ямка - след разорвавшейся гранаты.
Никого не заметив, Майк двинулся направо, мимо "алуэта" - охраны около вертолета не было - к кладбищу. Он дошел до могил, когда уже стемнело, хотя весь путь неторопливым шагом занял минуты три-четыре, не больше. Потом медленно пошел назад, решив продолжать эту вынужденную прогулку еще минут десять - ведь встреча была назначена в сумерки.
Вот и "алуэт" - как раз на полпути между кладбищем и домом.
- Сеньор комендант! - неожиданно услышал он голос рядом с собою, и от машины отделилась тень. - Это я... Скорее!
Майк оглянулся. Второго поблизости не было.
"А вдруг наши не перехватят записку? - мелькнула мысль. - Вдруг я что-нибудь не понял в словах Мелинды?"
- Скорее! - повторил агент. Майк сунул ему авторучку. Агент поспешно схватил ее, и в тот же момент из-за вертолета вынырнула еще одна тень.
Первый резко обернулся, выставил вперед руку, но она отлетела, отброшенная ударом, вверх. Еще удар, и он повалился в пыль.
Нападавший склонился над агентом.
- Стой! - прогремел голос капитана Коста почти рядом. - Стой!
И тотчас позади Майка вспыхнула редкая цепь фонариков: их тонкие лучи уперлись в фигуру человека, бегущего к блокгаузам через пустынный плац. Автоматная очередь вспорола тьму, и веер огненных нитей хлестнул по фонарям.
- Не стрелять! - крикнул Коста. - Из форта ему не уйти!
Майк, выхватив свой пистолет, в растерянности стоял над стонущим агентом.
"Второй наш", - опять вспомнились ему слова Мелинды.
- Из форта ему не уйти, - повторил Коста.
А этот отлежится и понесет новый приказ в Габерон заговорщикам!
И, вытянув руку, Майк выпалил всю обойму в темноту, туда, где в пыли корчился агент.
Подскочивший Коста схватил его за руку.
- Вы сошли с ума! Вы убили нашего человека!
Командос бежали на выстрелы, не зажигая фонарей.
"Боятся", - злорадно подумал Майк и обернулся к капитану.
- Ваш человек хотел убить меня! - зло бросил он.
Затем Майк взял фонарик из руки не нашедшего что ответить капитана, стал на колени над телом убитого, зажег свет и принялся обшаривать его карманы. Авторучки с запиской не было.
- Вы оборвали связь, - грубо бросил Коста и обернулся к командос: Никого из форта не выпускать. Мы должны найти...
Он не сказал что, махнул рукой и, резко повернувшись, быстро пошел в дом.
ЗАГОВОРЩИКИ ТОРОПЯТСЯ
Кваме Араухо расправил тонкую полоску бумаги, лежавшую перед ним, и задумался: решение требовалось принять срочно. Судя по тому, что было в записке, дело зашло слишком далеко.
Он тяжело вздохнул и поднял взгляд на сидевшего перед ним старика священника, босоногого, в пыльной и рваной, некогда лиловой рясе, подпоясанной старой, разлохматившейся веревкой.
Глаза старика были полуприкрыты, сухие губы потрескались, он дышал широко открытым ртом.
- Устали, падре? - сочувственно спросил начальник контрразведки.
Отец Игнасио кивнул:
- Мне трудновато бегать по бушу, сын мой...
- Вы знаете, что здесь написано?
- Ты не доверяешь мне, сын мой? - старик поправил тяжелый бронзовый крест, висевший на впалой узкой груди.
- Просто хочу понять, падре, как вы, клерикал, пошли на сотрудничество с нами, с атеистами.