-- В самом деле? -- таким же шепотом ответил я. -- А все вокруг это тоже на самом деле -- и вы, и я ковер, и тишина?
-- О, господин Купер!
Я постучал -- тук-тук, и полковник зарычал:
-- Да! Заходи!
Я вошел. Раздраженный, он стоял за алтарем своего святилища в полумраке. Махнул здоровенной лапищей:
-- Закрой дверь!
Я повиновался и прошел к столу.
-- Честь имею, полковник.
Он фыркнул и посмотрел на меня исподлобья:
-- Как дела с этой атомной штукой, Мартин?
-- Статья почти закончена.
-- Да?
-- Да. Мы с Дегом побывали в центре в Санта-Вельда. Я посмотрел все, что мне было нужно.
-- А, а эта информация?
Только теперь я заметил, что на столе у него лежит развернутый номер газеты и на ней что-то дважды жирно подчеркнуто красным карандашом. Это была моя заметка о дорожной катастрофе.
-- А это, -- прогремел он, -- что за блистательная идея пришла тебе в голову? По-твоему, это настолько важная информация, что...
-- Полковник, -- я попытался остановить его. Он стукнул ладонью по столу:
-- Нет, черт возьми, сейчас говорю я! Моя газета не печатает подобную информацию, Мартин! Не влезает в предвыборную кампанию какого-либо жалкого городишки в Колорадо. Шериф Дэвис! С какой стати, -- закричал он, багровея, -- моя газета должна делать рекламу шерифу Дэвису! Мартин, чтобы это было в первый и последний раз...
-- Ладно, полковник. Что вам сказали те, из Пентагона? -- спокойно спросил я.
Он осекся. Бросил на меня испепеляющий взгляд. Но был уже не такой багровый. Сплел пальцы и сдержанно спросил:
-- Мартин, в какую еще историю ты ввязался?
-- Историю? Не понимаю...
-- Ах, не понимаешь? Тогда к чему бы тебе интересоваться бомбардировщиком Б-29, сбитым японцами в Тихом океане? Ты что, переквалифицировался в военные историки? Что это за телефонные звонки, выяснение имен, фамилий и тому подобное?
-- Разве не вы учили меня, полковник, что журналист должен быть любопытным?
Он покраснел и опять стукнул рукой по столу:
-- Мартин, не начинай теперь еще и хитрить!
-- Я не хитрю, полковник. Я только хочу знать тех парней, которые летали на Б-29 "Грей-12", пропавшем без вести в Тихом океане в июле сорок пятого. Командиром экипажа был майор Хистон. Что же тут страшного?
-- А? теперь послушай меня...
-- Нет, уж извините, полковник. Я не понимаю, почему Пентагон позвонил вам, а не мне. Запрос сделал я, а не вы.
Он вскочил:
-- Ну, знаешь! Не существовало никакого Б-29 "Грей-12". А если и существовал, то его сбили японцы, и я не хочу, чтобы мои журналисты теряли драгоценное время на перетряхивание нафталинных историй, которые произошли четверть века назад. Ясно?
Он приблизил ко мне свое багровое, как у гладиатора, лицо, и процедил сквозь зубы:
-- Мартин, Пентагон велел передать мне конфиденциально, что он недоволен твоей любознательностью.
-- Подумаешь! [
]-- Более того, ты должен прекратить это дело. Мне поручено передать тебе опять же в частном почто "Грей" был сбит японцами, и все члены экипажа погибли. Доволен? Это удовлетворяет твое любопытство?
Я тоже приблизил к нему свое лицо и отрезал:
-- Нет, полковник.
-- Нет? -- Он отшатнулся.
-- Нет. Потому что один из членов экипажа "Грей-12" скончался у меня на руках несколько дней назад, это вам известно?
Он отскочил от меня:
-- Ты с ума сошел?
-- Нет.
-- Но этого никак не может быть. Ты же понимаешь, что этого не может быть!
-- Да, но это еще не все. Умершему было двадцать или двадцать пять лет. Это вовсе нелепо, не так ли?
-- Тебе виднее, -- ответил полковник и опустился в. кресло.
Я покачал головой:
-- Нет, пока не виднее. Когда во всем разберусь, полковник, тогда успокоюсь, не раньше. -- Не говоря больше ни слова, я повернулся и направился к выходу. И уже взялся за дверную ручку, когда услышал:
-- Мартин!
-- Да? -- отозвался я. Что, полковник?