Для изучения политической истории России первой трети XVI в. первостепенное значение имеют русские летописи[133]. В них находятся важнейшие сведения о внешней политике Русского государства (о войнах и дипломатических сношениях), об объединении русских земель и ликвидации уделов, о высших церковных иерархах, о каменном строительстве (церквей и крепостей), о стихийных бедствиях в стране и многие другие.
На протяжении всего изучаемого времени в Москве систематически велось официальное летописание. Первым летописным сводом, созданным в канцелярии Василия III, был, очевидно, свод 1508 г. В непосредственном виде он до нас не дошел, но составил основу всех дальнейших памятников официального летописания (в составе Воскресенской и сходных летописей). Кроме того, некоторые сведения свода 1508 г. сохранились в так называемой Софийской I летописи по списку Царского, которая доводит изложение до 26 ноября 1508 г.[134] Как установил Н. Ф. Лавров, с 1506 по конец 1508 г. список Царского близок к Воскресенской летописи, а Софийская II — к Никоновской (и соответственно к Иоасафовской), Львовской[135] и — добавим от себя — Вологодско-Пермской и Уваровской[136]. Софийская I и Софийская II летописи вплоть до конца 1508 г. сохраняют между собой сходство, что делает возможным предположить наличие в них общего источника, которым мог быть летописный свод 1508 г.[137]
Следующий памятник официального московского летописания — свод 1518 г. — сохранился с 1485 г. в составе так называемой Уваровской летописи, представленной двумя списками XVI в. (ГИМ, Уварова, № 188, и ГИМ, Синод. № 645). Уваровская летопись издана совсем недавно[138]. Следуя за А. Н. Насоновым и М. Н. Тихомировым, считаем ее общерусским летописным сводом, который в интересующей нас части воспринял записи митрополичьей кафедры. Непосредственный протограф Уваровского и Синодального списков, по К. Н. Сербиной, составлен между 1525–1530 гг. в Троице-Сергиевом монастыре[139]. Летописный свод 1518 г. в переработанном виде дошел до нас и в составе летописного свода 1520 г. (Иоасафовская и соответственно Никоновская летописи), и в составе свода 1526 г. — в Софийской П, Львовской и Воскресенской летописях и в Вологодско-Пермской летописи[140].
Своду 1518 г. сопутствует ряд дополнительных статей, в том числе статья «Европейской страны короли», составленная по каким-то итальянским материалам между 1506–1523 гг. лицом, близким к Посольскому приказу[141].
Софийская II летопись по списку Архивскому XVI (ЦГАДА, ф. 181, № 301), дающая более раннюю редакцию свода 1518 г., чем Уваровская, также обрывается па 1518 г.[142]. Следующая ее часть (до 1526 г. включительно) в других списках (ГИМ, Воскр. № 154) имеет черты, близкие Воскресенской летописи, хотя и содержит новые сведения. Дальнейший рассказ самостоятелен. Повесть о смерти Василия III дана в варианте, близком своду 1539 г. С этим новгородским сводом (а точнее, с его московским источником) Софийская II летопись имеет и другие точки соприкосновения в рассказах 1531, 1533 гг. и др.
Следующим за сводом 1518 г. памятником официального летописания был свод 1520 г. (сохранился в Иоасафовской, Никоновской, Воскресенской, Вологодско-Пермской, Львовской летописях и Софийской II). В наиболее чистом виде события времени Василия III по своду 1520 г. изложены в Иоасафовской летописи, составленной в митрополичьей канцелярии в начале 20-х годов XVI в. Рассказ Иоасафовской летописи с 1496 по 1518 г. основан на тексте, близком Софийской II летописи, со вставками из протографа Воскресенской летописи или ее источника. Конец ее сходен с Воскресенской, но имеет и самостоятельные чтения. Исключительный интерес представляет рассказ о смоленских походах 1512–1514 гг., содержащийся в сборнике с Иоасафовской летописью[143]. Написанный современником, он изобилует массой существенных подробностей о драматических событиях взятия Смоленска.
Еще Н. Ф. Лавров дал обстоятельный анализ двух древнейших списков Никоновской летописи: Оболенского (О) и Патриаршего (П). Итоги его сводятся к следующему. Первая часть списка О содержала летописный рассказ до 1520 г. и составлена была около 1539–1542 гг. Дальнейшая часть списка основана на Воскресенской летописи (до 1541 г.).
Патриарший список до 1521 г. основан на Оболенском, а затем, до 1534 г., — на Воскресенской летописи[144].
Непосредственным источником основной редакции Никоновской летописи, как установил Б. М. Клосс, была дошедшая до нас рукопись Иоасафовской летописи.
Компилятивный характер носит Шумиловский список Никоновской летописи, в состав которого были включены отдельные рассказы, имеющиеся и в Степенной книге (Повесть о нашествии 1521 г. и Похвала Василию III), а также сведения Новгородского летописного свода 1539 г. Впрочем, источники Шумиловского списка в достаточной мере еще не изучены.
Летописный свод 1526 г., продолжающий свод 1520 г., отразился в Вологодско-Пермской, Воскресенской, Софийской II, Львовской и Никоновской летописях.
Так называемая Вологодско-Пермская летопись[145] в интересующей нас части представляет собою текст Московского свода 1526 г. (источник Воскресенской и Софийской II)[146]. Академический список летописи доведен до 1526 г. Далее в этой летописи помещены оригинальные известия, доходящие до 1539 г. В полном варианте Вологодско-Пермская летопись, по М. Н. Тихомирову, составлена между 1540–1550 гг.[147] Особый интерес представляют сведения о походе на Казань 1530 г., о казни фальшивомонетчиков в 1533 г. и некоторые другие (о дороговизне в 1526 г. и выезде Ф. М. Мстиславского).
Вологодско-Пермская летопись (в ранней редакции конца XV в.) использована была составителем краткого Погодинского летописца (ГПБ, Погод. № 1612), который довел ее до 1509 г., прибавив несколько интересных сообщений начала XVI в.[148]
Наконец, последним памятником официального летописания, составленным при жизни Василия III, был Московский свод 1533 г. (основа Воскресенской, Львовской, Никоновской летописей). Воскресенская летопись сохранилась в нескольких редакциях[149]. Как установила С. А. Левина, первая из них относится к августу 1533 г.[150] В основу ее был положен свод 1526 г. В свою очередь Воскресенская летопись (или, точнее, свод 1533 г.) была использована составителем Львовской летописи, а в поздней редакции (1541 г.) и составителями Никоновской летописи.
Львовская летопись, по А. А. Шахматову, в первоначальной редакции доходила до 1533 г., а позднее была дополнена Летописцем начала царства, продолженным до 1560 г.[151] Московский летописный свод 1533 г. (Воскресенская летопись) в ней соединен был с отдельными сведениями, взятыми из Новгородского свода 1539 г.
Примыкает к традиции официального летописания так называемый Постниковский летописец (ЦГАДА, Оболенского, № 42), составленный около 1547 г., по предположению М. Н. Тихомирова, дьяком Постником Губиным[152]. Рассказ о времени правления Василия III близок к Софийской II летописи и частично к Воскресенской. Впрочем, этот вопрос Заслуживает специального изучения. Из оригинальных сведений летописца можно отметить рассказ о пострижении Соломонии Сабуровой, о Коломенском походе 1522 г. и некоторые другие.
Официальное московское летописание велось систематически на протяжении всей первой трети XVI в. Его составители, очевидно, связаны были как с митрополичьей, так и с великокняжеской канцелярией[153]. В литературе уже отмечалось стремление летописцев этой поры к документализации изложения[154]. В летопись включаются материалы разрядных книг и посольских дел. Вместе с тем и в разрядные книги вносятся записи летописного характера. Так, например, под 1533 г.: «Того ж лета родися великому князю Василию Ивановичи) всеа Русии другой сын, князь Юрьи Васильевич, а от великие княгини Елены». Под 1506 г.: «Тово же году царь казанъской Магмед Амин царь побил в Козани всех московских людей торговых». Под 1512/13 г.: «Прииде весть к великому князю Василию Ивановичю, что Жигимонт, король Польский, ссылаетца с крымским царем Мин-Гиреем. И князь великий Василей Иванович, не терпя неправды Жигимонта короля и многих ево неисправлении к себе, сложил к нему кресное целованье»[155].
Лицом, близким к митрополичьему двору, был составитель обнаруженного М. Н. Тихомировым Владимирского летописца (ГИМ, Синод. № 793)[156]. Сведения его обрываются на 1523 г. и записаны, очевидно, около этого времени. Все они за XVI в. носят оригинальный характер. Многие из них посвящены каменному церковному строительству в Москве и представляют большой интерес для историков русского зодчества.
Совершенно недостаточно изучены судьбы русского Хронографа в XVI в.[157] По А. А. Шахматову, существовали кроме редакции 1512 г. еще редакции Хронографа, составленные в 1508, 1520 и 1533 гг.[158] Однако эти наблюдения не могут считаться доказанными, ибо они основывались только на предварительных соображениях по истории русского летописания XVI в. Во всяком случае сейчас можно сказать с уверенностью, что продолжение Хронографа до 1533 г. близко к Софийской II летописи, а до 1508 г. имеет черты списка Царского Софийской I летописи. Скорее всего при составлении записей Хронографа использовано было официальное московское летописание.
Официальное летописание широко (Воскресенская летопись) привлекалось и в начале 60-х годов XVI в. для составления Степенной книги. Великому княжению Василия III посвящена 16-я «степень» книги, состоящая из 25 глав[159]. В текст включен ряд самостоятельных произведений, в том числе Повесть о нашествии Мухаммед-Гирея 1521 г.[160]., Похвала Василию III, написанная в связи с рождением наследника престола, Житие Даниила Переяславского. Рассказ книги изобилует «чудесами» и другими атрибутами церковной литературы.
Еще не в полной мере выяснен состав довольно позднего памятника, изданного в 1790 и 1820 гг. под названием «Русский временник» [161]. Рукопись его недавно обнаружил А. Н. Насонов (ГИМ, Черткова, № 1155–1156)[162]. Близок к нему список ЦГАДА, ф. Оболенского, № 46, и ЛОИИ, собр. Лихачева, № 513 (первая половина XVII в.). Текст Русского временника обрывается на августовском известии 1533 г. По А. А. Шахматову, он составлен был в начале 1533 г. при Макарии в Новгороде. Русский временник с 1518 г. близок, по сведениям, к Львовской летописи, в основе которой лежал Московский свод 1533 г. (первая редакция Воскресенской летописи) с новгородскими известиями, восходящими к своду 1539 г. Есть во Временнике и черты, связывающие его с Хронографом 1601 г. и Шумиловским списком Никоновской летописи (Повесть о нашествии Мухаммед-Гирея 1521 г., сообщение о пожаре на торгу 22 мая 1508 г.). Интересна запись о составе лиц, выехавших с Глинским на Русь в 1508 г.[163]. Эта поздняя редакция Русского временника составлена была, по А. Н. Насонову, около первой трети XVII в.[164]
Первоначальную редакцию Русского временника представляет Румянцевский летописец, список начала XVII в. (ГБЛ, Рум. № 255); доходит до 1533 г., вслед за тем помещена в нем Никоновская летопись за 1533–1558 гг. По этому летописцу издана особая Повесть о Псковском взятии 1510 г. (ср. таккже в кратком летописце конца XVI — начала XVII в. — ЦГАДА, ф. 181, № 365 (815)[165], а также рассказ о восстании Михаила Глинского 1508 г.[166] Повесть носит явно промосковский характер. Она изобилует массой конкретных сведений, показывающих, что она написана со слов очевидца. В Русском временнике эта повесть напечатана в сокращении. В Румянцевской летописи, как и в других списках Русского временника, есть следы свода 1539 г. (под 1528 г. рассказ об устройстве Макарием общежительных монастырей, под 1531 г. — о посылке в Новгород Я. Шишкина и др.). Следов повестей Степенной книги в Румянцевской летописи нет.
По А. Н. Насонову, протограф списков Русского временника и части Львовской летописи составлен был в годы влияния Глинских, т. е. около 1545–1547 гг. Возможно, свод переписывался или даже составлялся на Костроме (ср. замечания о Иване Судимонте как о костромском и владимирском наместнике под 1491/92 и 1493/94 гг.).
Из памятников областного летописания для первой половины XVI в. особое значение имеют новгородские и псковские летописи.
Большой интерес представляет так называемый летописный свод 1539 г. Он издан в составе Ростовской летописи[167], Новгородской летописи по списку Дубровского[168] и в так называемом «Отрывке летописи по Воскресенскому списку»[169]. По А. Н. Насонову, свод составлен был или в Новгороде, или сразу же после переезда Макария (в 1542–1548 гг.) в Москву в его канцелярии с широким использованием новгородских материалов[170]. С. Н. Азбелев считает, что первоначальная редакция свода (он его называет Летописью Дубровского) возникла около 1538–1542 гг. (см. «Отрывок»), а вторая — около 1542–1548 гг.[171]. Использован свод в Шумиловском списке Никоновской летописи[172], в Новгородской Уваровской[173] и в сокращенной Новгородской летописи по списку Никольского[174], содержащей ряд интересных сведений вплоть до 1556 г.
Голицынский список Новгородской IV летописи доходит до 1518 г. Текст за сентябрь 1505–1513 гг. близок к своду 1539 г., но более краток. Последние три записи (неоконченная 7022, 7024, 7026 гг.) весьма лапидарны[175]. Рассказ Академического списка продолжается до осени 1514 г. и также близок к Новгородскому своду 1539 г.[176].
Отдельные сведения по истории Новгорода содержатся в так называемой Новгородской II летописи и других церковно-летописных памятниках Новгорода[177].
Псковское летописание представлено летописным сводом 1547 г., составленным в промосковских кругах (вероятно, в Елеазарове монастыре) на основе старой псковской летописной традиции (свод 1481 г.)[178]. Позднее он был переработан игуменом Псково-Печерского монастыря Корнилием и содержал критику по адресу московской администрации[179].
Продолжалось летописание на Устюге. Здесь около 1516 г. составлен был летописный свод, продолжавший традицию устюжского летописания конца XV в.[180] Оканчивался он в основном рассказом о половодье в Устюге (ноябрь 1515 г.) и позднее время от времени пополнялся. Особенно интересны рассказы Устюжского свода о Смоленском походе 1514 г., битве у Орши и походе к Рославлю зимой того же года, записанные, вероятно, со слов очевидцев.
Летописные записи о местных и общерусских событиях в 1522–1536 гг. (более или менее систематические) велись на Вологде[181]. Сохранился также краткий Галичский летописец за 1505–1603 гг.[182] Отрывочные сведения о местных событиях находятся в позднейших Нижегородском, Двинском и Великоустюжском летописцах[183]. На Хслмогорах составлена была доведенная до 1559 г. Холмогорская летопись (ГПБ, Погод. № 1405). Она совпадает за XV в. с Вологодско-Пермской летописью, частью с Двинским летописцем, но содержит и интересные новые сведения[184].
Несколько сведений местного характера содержится в так называемой Коми-Вымской летописи, рассказ которой о событиях конца XV — начала XVI в. восходит к Вологодско-Пермской и Устюжской летописям[185].
Местные казанские предания, рассказы участников казанских походов 1506, 1524, 1530 гг. широко использованы автором «Казанской истории» (1564/65 г.)[186]. Фольклорный характер сведений, приводимых этим писателем, несколько снижает ценность их фактического содержания. Все сообщения «Казанской истории» нуждаются в особо тщательной проверке.
В крупных монастырях хранились списки с официальных летописных сводов. Так, в Троицком монастыре находился список со свода 1518 г.[187], со свода 1520 г. (Иоасафовская летопись), в Кириллове — три сокращенных списка со свода 1533 г.[188], список Вологодско-Пермской летописи[189]. Составлялись там и большие летописные своды. Типографская летопись в интересующей нас части представлена Синодальным или Типографским списком (ГИМ, Синод. № 789), доводящим изложение до 1528 г. (с приписками)[190]. А. Н. Насонов обнаружил еще один вариант этой летописи, доводящий изложение до 1558 г. (с 1493 г. оно совпадает с Никоновской летописью). Этот вариант А. Н. Насонов назвал Типографско-Академической летописью (ВАН, № 32.8.3)[191]. По А. Н. Насонову, Синодальный список составлен был в Троице-Сергиевом монастыре в 1528–1536 гг. во время игуменства Иоасафа, при митрополите Данииле[192]. Текст Типографской летописи за время Василия III вполне самостоятелен. Из интересных сведений ее можно обратить внимание на рассказ о смерти Дмитрия Углицкого в 1521 г., о суде над Берсенем и Максимом Греком (1525 г.) и ряд других.
В различных русских монастырях велись и краткие летописные записи. Так, известны краткие волоколамские летописцы. Один из них, составленный Марком Левкеинским, доходил до 1536 г. и содержал интересные сведения о торговле с ногайцами, походах на Литву и т. п. В летописчике Игнатия Зайцева (вторая половина XVI в.) есть несколько сведений и по времени Василия III[193]. Третий краткий Волоколамский летописец доходил до 1526 г. и содержал приписки, кончающиеся 1533 г.[194] Записки носят преимущественно местный характер. Интересен рассказ о походе на Казань в 1524 г.
Сохранились два кратких летописчика, вышедших из стен Кирилло-Белозерского монастыря (30-е годы XVI в.)[195]. Один летописец восходит к Пафнутьеву монастырю. Опубликован он М. Н. Тихомировым. Летописец содержит уникальные сведения за 1518–1526 гг., в том числе о цроцессе над Максимом Греком, о разводе Василия III, о событиях в Казани[196]. Автор его принадлежал к числу откровенных сторонников идеологии растущего самодержавия из иосифлянской среды. Летописные заметки велись, очевидно, и в Спасо-Ярославском монастыре до 1521 г.[197]
Много важных материалов для изучения процесса объединения русских земель в России первой трети XVI в. находится в материалах так называемого Царского архива. К сожалению, значительная часть их погибла. Но о ней мы можем составить себе представление по описи этого архива, сделанной в 70-х годах XVI в.[198] Так называемый Царский архив содержал важнейшие документы государевой казны, основной канцелярии великих князей[199]. Позднее они попали в Посольский приказ. Описи материалов этого приказа 1614 и 1626 гг. уточняют и дополняют сведения 70-х годов XVI в. Из дошедших до нас материалов общегосударственного значения наиболее существенны духовная запись Василия III (1523 г.), духовные грамоты князя Федора Волоцкого (около 1506 г.) и Дмитрия Углицкого (1521 г.), а также докон-чальная Василия III с Юрием Дмитровским (1531 г.)[200]. К сожалению, до нас не дошли завещания Василия III 1510 и 1533 гг.[201], духовная Юрия Ивановича[202], докончальные московского государя с другими братьями. Во всех этих документах определялись отношения великокняжеской власти к удельным княжатам.
Крестоцеловальные записи царевича Петра, княжат и бояр являлись одним из средств подчинения их Василию III и великокняжеской власти вообще[203]. Отношения с присоединенным Смоленском регулировались особой жалованной грамотой[204].
В великокняжеском архиве тщательно сберегались подлинные договорные грамоты с державами иностранными, а также статейные списки русских посольств[205].
Посольские дела первой трети XVI в. в своей основной части изданы. Это сношения России с Великим княжеством Литовским[206], сношения с Империей[207], с Орденом (1516–1520 гг.)[208]. Систематическое издание сношений с Крымом, Турцией и Ногайской ордой доведено до 1521 г.[209] С Ногайской ордой после 1509 г. материалы до 1533 г. не сохранились. Турецкие дела доходят до 1524 г. включительно. Последняя их часть издана Б. И. Дунаевым[210]. Крымские дела за 1523–1533 гг. остаются все еще не опубликованными[211]. К сожалению, утеряны «книги Казанские», упоминавшиеся в Описи Царского архива.
Остальные документы Царского архива сохранились в виде отрывков, часто просто случайно. К их числу относятся допросные речи в связи с изветом князя Василия Стародуб-ского на Василия Шемячича 1517–1518 гг. и опасные грамоты Василия III и митрополита Симона 1511 г., выданные Шемячичу[212]. В эту группу документов входят: расспросные речи, касающиеся супруги М. Глинского (время заточения князя)[213], розыскное дело о побеге в Литву рязанского князя Ивана Ивановича[214], наказ И. Ю. Шигоне-Поджогину (около 1520 г.) по поводу непослушания князя Дмитрия Ивановича Углицкого[215].
В Описи Царского архива упоминается «сказка Кержина Федка»[216]. Возможно, это есть известная «сказка» Ф. Крыжина 1523/24 г.[217]
В том же ящике хранились «списки-козличем брань с мешаны, имали козличи за свое»[218]. Этот документ (1520 г.) также сохранился[219]. Возможно, из той же казны происходит «приговор боярской» о краже ржи 1520 г.[220]
В ящике 27 хранился «обыск Федора Григорьева сына Офонасьева о князе Василье Микулинском». Очевидно, это дело о ссоре В. А. Микулинского с И. Р. Рудаком Колычевым, сохранившееся в отрывке[221].
В ящике 44 находились «Списки-сказка Юрья Малого, и Стефаниды резанки, и Ивана Юрьева, сына Сабурова, и Машки кореленки, и иных про немочь великие княгини Соломониды». Отрывки из этих сказок сохранились[222].
Мог находиться в Царском архиве и список детей боярских 1531 г., которым велено быть у князя Д. Ф. Бельского[223].
В ящике 178 некогда находилась «правая грамота Петра Плещеева на Лобана на Заболотцкого». Эта грамота 1504 г. дошла до нас в списке[224].
В Царском архиве хранились разряды походов русских войск. Они дошли до нас в составе краткой и пространной редакции разрядных книг[225]. Это ценнейший источник о действиях русской армии, о составе высшей русской знати и т. п.
В 27 ящике архива хранились «списки старца Максимы и Савы Греков, и Берсеневы, и Федора Жареново». Из этих ценнейших документов о судном деле 1525 г. сохранились только розыскные речи по делу о Берсене Беклемишеве[226]. Возможно, в какой-то мере эти материалы использованы при составлении Судного списка по делу о Максиме Греке, представляющего собой позднейшую публицистическую обработку материалов судебных разбирательств 1525–1531 гг.[227] Вероятно, в Царском архиве не находилось судное дело 1531 г. Вассиана Патрикеева, поскольку оно разбиралось церковным собором[228]. Все эти дела восходят, очевидно, к архиву московских митрополитов.
Из канцелярии Василия III и удельных князей исходили жалованные и указные грамоты, являющиеся ценнейшим источником по истории княжеской политики по отношению к монастырям и светским феодалам. К настоящему времени выявлено более 400 грамот и упоминаний о них в позднейших источниках[229]. Дополнительные сведения о политической истории можно почерпнуть из других актов, летописей, писцовых и вкладных книг, а также синодиков различных монастырей.
История общественной мысли и публицистической литературы первой трети XVI в. может быть представлена совершенно отчетливо не только благодаря наличию обстоятельных исследований, но и потому, что к настоящему времени изданы важнейшие произведения русских писателей времени правления Василия III.
Иосифлянское направление в литературе представлено прежде всего самим Иосифом Волоцким, собрание посланий которого недавно вышло в свет[230]. Хуже, но также довольно полно представлены сочинения его ученика митрополита Даниила[231]. Изданы послания новгородского архиепископа (будущего митрополита) Макария[232], а также послания «на Николая Немчина» брата Иосифа Волоцкого архиепископа Ростовского Вассиана[233] и Зиновия Отенского [234].
Наконец, хорошо изданы все сочинения примыкавшего к иосифлянам известного автора теории «Москва — III Рим» старца Псковского Елеазарова монастыря Филофея[235].
Нестяжательское направление представлено было в это время прежде всего Вассианом Патрикеевым. Его сочинения изданы Н. А. Казаковой. Неоднократно издавались многочисленные произведения Максима Грека[236]. Впрочем, некоторые из них остаются неопубликованными[237].
Остается еще но выполненной задача систематического исследования многочисленных рукописных сборников, содержащих сочинения Максима Грека[238], а в связи с этим и создание научной хронологии произведений этого во многом примечательного публициста.
Изданы и немногочисленные сочинения русского дипломата и гуманиста Федора Карпова[239], Сказание о князьях владимирских[240] и некоторые другие[241].
Среди записок иностранцев о России первой трети XVI в. наиболее значительное место принадлежит «Запискам о Московитских делах» барона Сигизмунда Герберштейна (1486–1566 гг.). Видный имперский дипломат С. Герберштейн дважды побывал в Москве (в 1517 и 1526 гг.). Он оставил тщательно выполненное описание Московии, которое вышло в свет в 1549 г. и выдержало после этого уже в XVI в. несколько изданий на латинском и немецком языках. Без преувеличения можно сказать, что «Записки» Герберштейна были популярнейшим сочинением о России в Европе XVI в.[242] Автор широко использовал не только Матвея Меховского, но и русские письменные источники (Судебник 1497 г., летописи и т. п.), а также собственные наблюдения[243]. Особый интерес представляют сведения Герберштейна историко-географического характера, данные о государственном строе России и быте[244]. Стремление Империи завязать мирные добрососедские отношения с Россией объясняет сравнительно объективный тон «Записок» Герберштейна, пытавшегося дать зарубежному читателю более или менее полный очерк истории и современного состояния Русского государства.
Своеобразным источником является «Книга о посольстве» Павла Иовия[245]. В 1525–1526 гг. к римскому папе Клименту VII из Москвы ездило посольство во главе с видным дипломатом и переводчиком Дмитрием Герасимовым. Это был один из образованнейших людей России первой трети XVI в. Его появление при папском дворе произвело глубокое впечатление на современников. Рассказы Герасимова о России записал епископ Ночерский (Новокомский) Павел Иовий[246]. «Книга о посольстве» написана в виде послания, адресованного архиепископу Консентийскому Иоанну Руфу. В ней сообщаются краткие сведения об экономике, вооруженных силах, географических условиях, жизни русского народа. Сведения сходного характера содержатся в донесении И. Фабра Фердинанду Чешскому (1525 г.)[247].
Большой интерес к России при папском дворе, связанный со стремлением курии втянуть Русское государство в войну с Турцией и навязать ему церковную унию, вызвал к жизни еще одно произведение — письмо Альберта Кампензе, адресованное папе Клименту VII П6. По мнению издателя, оно составлено в 1523 или 1524 г. Однако автор упоминает о русском посольстве, прибывшем «в апреле месяце сего года в Испанию»[248]. Речь идет о посольстве И. И. Засекина, которое было принято Карлом V 6 апреля 1525 г. в Мадриде[249]. Таким образом, письмо Кампензе датируется 1525 г. Письмо Кампензе интересно не столько какими-то чисто фактическими сведениями, сколько призывом укреплять мирные сношения Рима с Москвой. Кампензе в своем сочинении использовал «Трактат о двух Сарматиях» М. Меховского, вышедший в Кракове в 1517 г.[250]
Сравнительно немного сведений о русско-литовских отношениях начала XVI в. содержится в литовских (или белорусских) летописцах, в том числе в «Хронике» Быховца, доводящей изложение до 1506 г.[251]
В литовских и польских хрониках XVI в. сообщались интересные данные о движении М. Глинского 1507–1508 гг., о битве на реке Орше в 1514 г., о набегах крымских татар на русские, украинские и белорусские земли. В числе авторов хроник были секретарь Сигизмунда I Йодок Деций, автор «Книги о времени короля Сигизмунда» (издана в 1521 г., изложение доходит до 1516 г.)[252], Бернард Baповский (его «Хроника» доходит до 1535 г.), Мартин Бельский (его «Хроника всего света», доведенная до 1548 г., выдержала в XVI в. три издания: 1551, 1554, 1564 гг.) и Матвей Стрыйковский (его «Хроника» вышла в свет в 1582 г. на польском языке)[253].
К тексту М. Меховского обращались и другие историки XVI в., писавшие о России (в том числе Франческо да Колло, П. Иовий, С. Герберштейн). Впрочем, у самого Меховского о России в первые полтора десятилетия XVI в. сведений почти нет (вскользь упомянуто только о присоединении Пскова)[254].
Трактат М. Меховского и сочинение П. Иовия положил в основу своего рассказа о Московии прославленный автор «Космографии» Себастьян Мюнстер (вышла в свет в 40-е годы XVI в.)[255].
Имперский посланник Франческо да Колло, побывавший в России в 1518 г., оставил после себя краткие записки, опубликованные в Падуе в 1603 г.[256] К сожалению, этот трактат на русский язык полностью не переведен, хотя вопрос о его издании ставился еще в 1900 г. Л. Н. Майковым. Отрывки из него приводятся Н. М. Карамзиным, Л. Н. Майковым, С. А. Аннинским и М. П. Алексеевым[257].
Польские хронисты широко использовали труды своих предшественников, но у каждого из них есть и самостоятельные, притом весьма интересные, сведения. Так, М. Стрыйковский, излагая события до 1516 г. главным образом по Й. Децию, хорошо знал также хроники М. Меховского, белорусско-литовские летописи, записки Герберштейна и М. Бельского.
Важнейшим источником по истории взаимоотношений России с Великим княжеством Литовским является Литовская метрика. Основная часть документов по интересующему нас периоду издана[258].
Материалы зарубежных архивов обследованы все еще недостаточно[259]. Издан ряд актовых материалов из Копенгагенского и Таллинского архивов, рисующих русско-датские и русско-орденские отношения[260]. Есть также публикации отдельных документов[261].
См. обзоры рукописных текстов: А. Н. Насонов. Летописные памятники хранилищ Москвы. — «Проблемы источниковедения», вып. IV. М., 1955; его же. Материалы и исследования по истории русского летописания. — «Проблемы источниковедения», вып. VI. М., 1958; М. Н. Тихомиров. Краткие заметки о летописных произведениях в рукописных собраниях Москвы. М., 1962. Краткий обзор памятников см.: А. А. Зимин. Русские летописи и хронографы конца XV–XVI в. М., 1960. Библиографию см.: «Библиография русского летописания» (составила Р. П. Дмитриева). М.—Л., 1962. ПСРЛ, т. VI. СПб., 1853, стр. 54. См. также: Л. Н. Пушкарев. К вопросу об издании списка Царского Софийской I летописи. — «Проблемы источниковедения», вып. VIII. М., 1959, стр. 432–444.
ПСРЛ, т. VI. СПб., 1853, стр. 54. См. также: Л. Н. Пушкарев. К вопросу об издании списка Царского Софийской I летописи. — «Проблемы источниковедения», вып. VIII. М., 1959, стр. 432–444.
Н. Ф. Лавров. Заметки о Никоновской летописи. — «Летопись занятий Археографической комиссии», вып. I (34). Л., 1927, стр. 64.
Близок к Софийской II летописи отрывок, помещенный в сборнике с Ермолинской летописью и содержащий сведения за сентябрь 1505 — весну 1507 г. (Иоасафовская летопись (далее — ИЛ). М., 1957, стр. 197–200).
Так как среди «мощей» русских князей, перенесенных в конце 1507 г. в Архангельский собор, не упоминаются останки Дмитрия Молодого (умер 14 февраля 1509 г.) в сходных текстах Софийской I, Никоновской, Иоасафовской, Львовской и Уваров-скоп летописей, то, следовательно, их протограф был написан до начала 1509 г., а точнее, в конце 1508 г.
ПСРЛ, т. XXVIII. М. — Л., 1963.
К. Н. Сербина. Летописный свод 1518 г. — «Вопросы историографии и источниковедения истории СССР». М.-Л., 1963, стр. 587–608; Я. С. Лурье не считает этот тезис доказанным (см. Я. С. Лурье. Новые памятники русского летописания конца XV в. — «История СССР», 1964, № 6, стр. 118–131); А. Н. Насонов. История русского летописания XI — начала XVIII века (далее — Насонов). М., 1969, стр. 394–397.
С. А. Левина. К изучению Воскресенской летописи. — ТОДРЛ, т. XIII. М.-Л., 1957, стр. 701.
Н. А. Казакова. «Европейской страны короля». — «Исследовании по отечественному источниковедению». М. — Л., 1964, стр. 418–426.
ИСРЛ, т. VI, стр. 262.
ИЛ, стр. 191–196; Насонов, стр. 397–402,
ПСРЛ, т. XIII, 1-я половина. СПб., 1904; Н. Ф. Лавров. Заметки о Никоновской летописи, стр. 71.
ПСРЛ, т. XXVI. М.-Л., 1959.
С. А. Левина. К изучению Воскресенской летописи, стр. 701.
М. Н. Тихомиров. О Вологодско-Пермской летописи. — «Проблемы источниковедения», вып. III. М.-Л., 1940, стр. 243; В. И. Буганов. О списках Вологодско-Пермского летописного свода конца XV — начала XVI в. — «Проблемы общественно-политической истории России и славянских стран». М., 1963, стр. 158–165.
Я. С. Лурье. Краткий летописец Погодинского собрания. — «Археографический ежегодник за 19G2 год». М., 1963, стр. 431–444.
ПСРЛ, т. VIII. СПб., 1859.
С. А. Левина. О времени составления и составителе Воскресенской летописи. — ТОДРЛ, т. XI, М.-Л., 1955, стр. 375–379; ее же. К изучению Воскресенской летописи. — ТОДРЛ, т. XIII. М.-Л., 1957, стр. 689–705; ее же. Воскресенская летопись XVI в. — Труды МГИАИ, т. 10. М., 1957, стр. 402–407; ее же. Тринадцатый список Воскресенской летописи. — «Археографический ежегодник за 1967 год». М., 1969, стр. 96–97. См. также: В. В. Лаптев. Воскресенская летопись. — «Ученые записки ЛГПИ им. А. И. Герцена», т. 102. Л., 1955, стр. 165–235.
ПСРЛ, т. XX, ч. 1–2. СПб., 1910–1914. См. также: А. А. Шахматов. Обозрение русских летописных сводов XIV–XVI вв. М.-Л., 1938, стр. 370.
М. II. Тихомиров. Записки о регентстве Елены Глинской и боярском правлении 1533–1547 гг. — «Исторические записки», 1954, кн. 46, стр. 278–288.
В Синодальном собрании (ГИМ), восходящем к архиву московских митрополитов, сохранился ряд списков официальных летописей.
Д. С. Лихачев. Русские летописи. М.-Л., 1947, стр. 354–362.
ГПБ, рукописный отдел. Эрмитажное собрание (далее — Э)» № 340, л. 33 об., 54, 110 об.
ПСРЛ, т. XXX. М., 1965; М. Н. Тихомиров. Из «Владимирского летописца». — «Исторические записки», 1945, кн. 15, стр. 278–300.
ПСРЛ, т. XXII, ч. 1. СПб., 1911, стр. 515 и др.; С. О. Шмидт. Продолжение Хронографа редакции 1512 г. (далее — Шмидт). — «Исторический архив», т. VII. М., 1951, стр. 254–300.
А. А. Шахматов. К вопросу о происхождении Хронографа. СПб., 1899, стр. 113–115 н др.
ПСРЛ, т. XXI, 2-я половина, сгр. 582–627.
ПСРЛ, т. XXI, 2-я половина, стр. 598–603. См. также: А. А. Зимин. Повести XVI века в сборнике Рогожского собрания. — «Записки отдела рукописей ГБЛ», вып. 20. М., 1958, стр. 186–198.
Русский временник, сиречь летописец (далее — РВ), ч. 1–2. М., 1820
А. Н. Насонов. Летописные памятники хранилищ Москвы, стр. 275.
А. Н. Насонов. Летописные памятники хранилищ Москвы, стр. 254.
Насонов, стр. 418–477.
Н. Н. Масленникова. Присоединение Пскова к Русскому государству (далее-Масленникова), стр. 185–194. Недавно обнаружен еще один список этой повести — Библиотека Академии наук СССР (далее — БАН). Арханг. № 193 (М. В. Кукушкина. Новый список Повести о Псковском взятии. — ТОДРЛ, т. XVI. М.-Л., 1960, стр. 473–476).
«Новое о восстании Михаила Глинского в 1508 году». — «Советские архивы», 1970, № 5, стр. 68–73.
Л. А. Шахматов. О так называемой Ростовской летописи.
ПСРЛ, т. IV, вып. 2. Л., 1925.
ПСРЛ, т. VI, стр. 277–300; ср. также: ГБЛ, Вифанское собрание, № 45 (записи на полях). См. А. Н. Насонов. Летописные памятники хранилищ Москвы, стр. 261–262.
А. Н. Насонов. Материалы и исследования по истории русского летописания. — «Проблемы источниковедения», вып. VI. М., 1958, стр. 270–274.
С. Н. Азбелев. Две редакции Новгородской летописи Дубровского. — «Новгородский исторический сборник», вып. 9. Новгород, 1959, стр. 219–228; его же. Новгородские летописи XVII века. Новгород, 1960.
ПСРЛ, т. XIII, 1-я половина. Шумиловский список использовала также Степенная книга (Повесть о нашествии Мухаммед-Гирея 1521 г. и Похвала на рождение Ивана IV).
ГИМ, Уварова, № 568, и ГПБ, Погодина, № 1403. См. С. 11. Азбелев. Текстологическое исследование Новгородской Уваровской летописи. — ТОДРЛ, т. XVI, стр. 283–284.
ПСРЛ, т. IV, вып. 3, стр. 611–615.
ПСРЛ, т. IV, вып. 3, стр. стр. 460–462.
ПСРЛ, т. IV, вып. 3, стр. 468–470.
Новгородские летописи (далее — НЛ). СПб., 1879; ПСРЛ, т. XXX.
Псковские летописи (далее — ПЛ), вып. 1. М.-Л., 1941.
ИЛ, вып. 2. М., 1955. Подробнее см.: А. Н. Насонов. Из истории псковского летописания. — «Исторические записки», 1946, кн. 18, стр. 255–294; Масленникова, стр. 168–170.
УЛС. См. также: К. Н. Сербина. Устюжский летописный свод. — «Исторические записки», 1946, кн. 20, стр. 239–270.
ПСРЛ, т. XXVIII, стр. 161–162.
Г. 3. Кунцевич. История о Казанском царстве. СПб., 1905, стр. 601–606.
А. С. Гацисский. Нижегородский летописец. Н. Новгород, 1886; А. А. Титов. Летопись Двинская. М., 1889, стр. 45–46; его же. Летопись Великоустюжская. М., 1889.
Я. С. Лурье. О неизданной Холмогорской летописи. — «Исследования по отечественному источниковедению». М.-Л., 1964, стр. 449–455; его же. Холмогорская летопись. — ТОДРЛ, т. XXV. М.-Л., 1970, стр. 135–149.
Вычегодско-Вымская (Мисаило-Евтихиевская) летопись. — «Историко-филологический сборник», вып. 4. Сыктывкар, 1958, стр. 257–271; Б. Н. Флоря. Коми-Вымская летопись. — «Новое о прошлом нашей Страны». М., 1967, стр. 218-231
ПСРЛ, т. XIX. СПб., 1903; «Казанская история». М.-Л., 1954.
ГИМ, Синод. № 645.
ГИМ, Синод. № № 939, 940; ср. Ленинградское отделение Института истории АН СССР (далее — ЛОИИ), отд. рукоп. кн. № 247; ПСРЛ, т. XXIII. СПб., 1910, стр. 197–205.
ЛОИИ, отд. рукоп. кн. № 251.
ПСРЛ, т. XXIV. Пг., 1921; Насонов, стр. 376–394.
А. Н. Насонов. Материалы и исследования по истории русского летописания, стр. 235–237. См. также Насонов, стр. 403–406.
А. Н. Насонов. Материалы и исследования по истории русского летописания, стр. 249–252.
А. А. Зимин. Краткие летописцы XV–XVI вв. (далее — Зимин). — «Исторический архив», кн. V. М.-Л., 1950, стр. 9-22.
ГБЛ, Музейное собрание, № 5837. А. Н. Насонов ошибочно считал этот летописчик Пафнутьевским и связывал с деятельностью Макария, будущего митрополита (см. А. Н. Насонов. Летописные памятники хранилищ Москвы, стр. 253–254). Волоколамский характер записей установил Б. М. Клосс
Зимин, стр. 27–39.
М. Н. Тихомиров. Новый памятник московской политической литературы XVI в. (далее — Тихомиров). — «Московский край в его прошлом», ч. 2. М., 1930, стр. 105–114. Повесть о втором браке Василия III из этого летописца (с учетом ее отрывков по Синодальному списку Типографской летописи и Ярославскому сборнику) недавно опубликовал Ю. К. Бегунов. (Ю. К. Бегунов. Повесть о втором браке Василия III. — ТОДРЛ, т. XXV, стр. 105–118).
ЦГАДА, Собр. Оболенского, № 77; ср. А. II. Насонов. Летописные памятники хранилищ Москвы, стр. 253.
Описи Царского архива XVI в. и архива Посольского приказа 1614 года (далее — Описи). М., 1960.
Подробнее см.: С. О. Шмидт. Царский архив середины XVI в. и архивы правительственных учреждений. — Труды МГИАИ, т. 8. М., 1957, стр. 260–278; его же. К истории Царского архива середины XVI в. — Труды МГИАИ, т. 11. М., 1958, стр. 364–407; его же. К истории составления Царского архива XVI века. — «Археографический ежегодник за 1958 год». М., 1960, стр. 54–65.
Духовные и договорные грамоты великих и удельных князей XIV–XVI вв. (далее — ДДГ). М.-Л., 1950, № 98, стр. 406–409; № 99, стр. 409–414; № 100, стр. 415; № 101, стр. 416–420.
О завещаниях Федора Волоцкого, Дмитрия Углицкого и Василия III подробнее см.: А. А. Зимин. Княжеские духовные грамоты начала XVI в. — «Исторические записки», кн. 37, стр. 273–290.
Упоминается в грамоте Ивана IV 1556 г. (Акты феодального землевладения и хозяйства XIV–XVI вв. (далее — АФЗХ), ч. II, № 261, стр. 265).
Собрание государственных грамот и договоров, хранящихся в Государственной коллегии иностранных дел (далее-СГГД), ч. I. M., 1813, № 145, 146, 149, 152, 157, 159, 162.
СГГД, ч. I, № 148, стр. 411–413.
Описи, стр. 30.
Памятники дипломатических сношений Московского государства с Польско-Литовским, т. I. — Сборник Русского исторического общества (далее-Сб. РИО), т. 35. СПб., 1882.
Памятники дипломатических сношений Древней России с державами иностранными (т. I). СПб., 1851.
Памятники дипломатических сношений Московского государства с немецким Орденом в Пруссии 1516–1520 гг. — Сб. РИО, т. 53. СПб., 1887.
Памятники дипломатических сношений Московского государства с Крымскою и Ногайскою ордами и Турцией, т. 1–2. — Сб. РИО, т. 41. СПб., 1884; т. 95. СПб., 1895.
Б. И. Дунаев. Преи. Максим Грек и греческая идея на Руси в XVI в. (далее — Дунаев). М., 1916.
ЦГАДА, Крымские дела, кн. 6, л. 390 (1523–1532 гг.), кн. 7 (1533 г.).
Акты исторические, собранные и изданные Археографическою экспедициею (далее — АИ), т. I, № 124, стр. 177–183; СГГД, ч. 2, № 28, 29 (ЦГАДА, ф. 146, № 1, 2). О том, что материалы, связанные с Шемячичем, хранились в Царском архиве, свидетельствует Опись Посольского приказа 1614 г., куда поступили документы государевой казны (Описи, стр. 52).
АИ, т. I, № 120, стр. 174–178.
Акты социально-экономической истории Северо-Восточной Руси конца XIV — начала XVI в. (далее АЭСИ), т. III. М., 1964, № 391, стр. 406–409 (ЦГАДА, ф. 146, № 4).
АИ, г. I, № 291, стр. 530–531 (рукопись хранится в ЦГАДА, ф. 146, № 3)
Описи, ящик 26, стр. 20.
А. А. Зимин. Из истории центрального и местного управления в первой половине XVI в. — «Исторический архив», 1960, № 3, стр. 147–150 (ЦГАДА, ф. 141, 1524, св. 1, д. 1).
Описи, ящик 26, стр. 20.
РИБ, т. II. СПб., 1875, № 34, стб. 35–38; А. А. Зимин. Из истории центрального и местного управления в первой половине XVI в., стр. 146–147 (издано по: ЦГАДА, ф. 141, 1520, д. 2).
Н. П. Лихачев. Разрядные дьяки XVI века (далее-Лихачев). СПб., 1888, стр. 176–177 (ЦГАДА, ф. 141, 1520, д. 1).
Описи, ящик 27, стр. 20; ЦГАДА, ф. 159, д. 683; С. Богоявленский. Брань Василия Микулинского с-Ываном с Рудным с Колычевым. — Чтения ОИДР, 1910, кн. 4, смесь, стр. 18–20.
Описи, ящик 44, стр. 23; АИ, т. 1, № 130, стр. 192.
ЦГАДА, ф. 146, д. 5.
Описи, ящик 178, стр. 35; Лихачев, стр. 103–108.
Разрядная книга 1475–1598 гг. (далее — РК). М., 1966; Э» № 390 и др.; Д. Н. Алъшиц. Разрядная книга московских государей XVI в. — «Проблемы источниковедения», вып. VI. М., 1958, стр. 130–151; В. И. Буганов. Разрядные книги последней четверти XV — начала XVII в. М., 1962; его же. Источники разрядных книг последней четверти XV — начала XVII в. — «Исторические записки», 1965, кн. 76, стр. 216–229.
Описи, ящик 27, стр. 20; ААЭ, т. I, № 172, стр. 141–145.
Чтения ОИДР, 1847, кн. 7, отд. II, стр. 1-13. См. Н. А. Казакова. О «судном списке» Максима Грека. — «Археографический ежегодник за 1966 год». М., 1968, стр. 25–36. Недавно найден в так называемом Симбирском сборнике (конец XVI в.) более полный текст Судного списка но делу о Максиме Греке, а также грамоты церковного собора и Василия III от 24 мая 1525 г. по тому же поводу (см. Н. Н. Покровский. Сибирская находка. — «Вопросы истории», 1969, № И, стр. 129–138). Материалы эти пока не изданы и используются нами по книге Н. А. Казаковой
Н. А. Казакова. Вассиан Патрикеев и его сочинения (далее — Казакова). М.-Л., 1960, стр. 285–318.
С. М. Каштанов. Хронологический перечень иммунитетных грамот XVI в. — «Археографический ежегодник за 1957 год». М., 1958, стр. 302–341; С. М. Каштанов, В. Д. Назаров, Б. Н. Флоря. Хронологический перечень иммунитетных грамот XVI в., часть третья. — «Археографический ежегодник за 1966 год». М., 1968, стр. 197–211.
Послания Иосифа Волоцкого (далее — Послания). М.-Л., 1959.
В. Жмакин. Митрополит Даниил и его сочинения. М., 1881, прил.; В. Г. Дружинин. Несколько неизвестных литературных памятников из сборника XVI века. — «Летопись занятий Археографической комиссии», вып. 21. СПб., 1909.
Дополнения к Актам историческим (далее — ДАИ), т. I. СПб., 1846, № 25; АИ, т. I, № 292.
В. Жмакин. Памятник русской иротивокатолической полемики XVI века. — ЖМНП, 1880, № 10, стр. 321 и др.
А. И. Клибанов и В. И. Корецкий. Послание Зиновия Отенского дьяку Я. В. Шишкину. — ТОДРЛ, т. XVII, стр. 201–254.
См. указания на новые списки его произведений в кн.: Масленникова, стр. 166.
Максим Грек. Соч., ч. 1–3. Казань, 1859–1860; 2-е изд. Казань, 1894; В. Ф. Ржига. Опыты по истории русской публицистики XVI века. — ТОДРЛ, т. I, стр. 111–120; его же. Неизданные сочинения Максима Грека.-, т. 6, стр. 85-109.
А. И. Клибанов. К изучению биографии и литературного наследия Максима Грека. — «Византийский временник», т. XIV. М., 1958, стр. 148–174; Н. В. Синицына Послание Максима Грека Василию III об устройстве афонских монастырей. — «Византийский временник», т. XXVI. М., 1965, стр. 110–360.
Обозрение рукописей, содержавших сочинения Максима Грека, см.: С. А. Белокуров. О библиотеке московских государей в XVI столетии. М., 1898, прил.
Об этом подробнее см.: А. А. Зимин. Общественно-политические взгляды Федора Карпова. — ТОДРЛ, т. XII, стр. 160–173.
Р. П. Дмитриева. Сказание о князьях владимирских. М.-Л., 1955.
Г. Н. Моисеева. Житие новгородского архиепископа Сера-пиона. — ТОДРЛ, т. XXI. М.-Л., 1965, стр. 147–165; Н. Н. Розов. Похвальное слово великому князю Василию III. — «Археографический ежегодник за 1964 год». М., 1965, стр. 278–289; А. А. Зимин. Повести XVI века в сборнике Рогожского собрания, стр. 186–198.
С. Герберштейн. Записки о московитских делах (далее — Герберштейн). СПб., 1908.
А. В. Флоровский. Каким летописным сводом пользовался Герберштейн? — «Ученые записки Высшей школы г. Одессы. Отдел гуманитарно-общественных наук», т. 2. Одесса, 1922, стр. 69–80.
Е. Замысловский. Герберштейн и его историко-географические известия о России. СПб., 1884.
Павел Иовий Новокомский. Книга о московитском посольстве. — Герберштейн, стр. 251–275.
Правда, неизвестно, на каком основании П. Пирлинг склонен автором «Книги о посольстве» считать Чентурионе (77. Пирлинг. Россия и папский престол, кн. I. М., 1912, стр. 33).
Донесение Иоанна Фабра его высочеству Фердинанду. — «Отечественные записки», 1826, ч. XXV, № 70, стр. 285–305; ч. XXVII, № 75, стр. 47–67.
Донесение Иоанна Фабра его высочеству Фердинанду. — «Отечественные записки», 1826, ч. XXV, № 70, стр. 285–305; ч. XXVII, № 75, стр. стр. 42.
H. Übersberger. Österreich und Rußland seit dem Ende des 15 Jahrhunderts (далее — Übersberger). Bd 1. Wien und Leipzig, 1906, S. 184–185.
М. Меховский. Трактат о двух Сарматиях. М.-Л., 1936.
ПСРЛ, т. XVII. СПб., 1907; " М. Jucas. Lietuvos Metrasciai. Vilnus, 1968; «Хроника» Быховца. Предисловие, комментарий и перевод Н. Н. Улащика. М., 1966.
J. Decjusz. Księga za czasy króla Zygmunta. Warszawa, 1960.
«Kronika Bernarda Wapowskiego», część ostatnia. Kraków, 1874; M. Bielski. Kronika, t. II. Sanok, 1896; см. А. И. Рогов. Известия по истории России в «Хронике всего света» Мартина Вельского. — «Новое о прошлом нашей страны», стр. 123–133; М. Stryjkowski. Kronika Polska, Litewska, Żmódzka i wszystkiej Rusi, t. I–II. Warszawa, 1846. См. А. И. Рогов. Русско-польские культурные связи в эпоху Возрождения (Стрыйковский и его «Хроника»). М., 1966.
Б. Флоря. Об одном из источников «Трактата о двух Сарматиях» Матвея Меховского. — «Советское славяноведение», 1965, № 2.
Е. Зстысловский. Описание Литвы, Самогитии, Руссии и Московии Себастьяна Мюнстера (XVI в.). — ЖМНП, 1880, № 9, стр. 66-123.
«Trattamento di расе tra il serenissimo Sigismondo di Polonia et gran Basilio, principe di Moscovia, nanuto delli illustri Signori Francos da Collo…». Padova, 1603.
Карамзин, т. VII, прим. № 174–170 и др.; М. Меховский. Трактат о двух Сарматиях, стр. 215 и др.; М. П. Алексеев. Сибирь в известиях иностранных путешественников и писателей, т. I. Иркутск, 1932, стр. 83–87.
Акты, относящиеся к истории Западной России (далее — АЗР), т. 1–2. СПб., 1846–1848; «Акты Литовско-Русского государства», вып. I. М., 1900; Посольская книга Великого княжества Литовского, 1838; И. Малиновский. Собрание материалов, относящихся к истории панов-рады Великого княжества Литовского. Томск, 1901. Материалы по литовско-крымским отношениям изданы в приложении к кн.: К. Pulaski. Stosunki z Mendli-Girejem (далее — Pulaski). Krakow-Warszawa, 1881.
Несколько интересных памятников, относящихся к истории России первой трети XVI в., см. в издании:, t. I Petropoli, 1841, N CXXIII–CXXVII;. Petropoli, 1848, N 134–159 (из Кёнигсбергского архива).
Ю. Н. Щербачев. Датский архив (далее — Щербачев). М., 1893; Русские акты Копенгагенского государственного архива. — РИБ, т. XVI. СПб., 1897; Акты Копенгагенского архива, вып. I, 1526–1569. — Зтения ОИДР, 1915, кн. IV, стр. 1-320; Русские акты Ревельского городского архива. — РИБ, т. XV. СПб., 1894; Русско-ливонские акты. СПб., 1868; Г. Гильдебранд. Отчеты о розыска-ннях, произведенных в Рижских и Ревельских архивах по части русской истории. — Записки Академии наук, т. XXIX, кн. I. СПб., 1877.
Чтения ОИДР, 1898, кн. I, смесь, стр. 4–6, 10–12; «Труды Тульской архивной комиссии», кн. I. Тула, 1915.