Очерки написаны на итальянском языке и впервые напечатаны в 1881 году в миланской газете "Il Pungolo" ("Жало") в виде корреспонденций из Швейцарии, под общим заголовком "La Russia sotterranea" ("Подпольная Россия").
Кравчинский создавал свои очерки в тяжелых условиях эмиграции. Скрываясь под чужим именем в Милане, страдая от вынужденного бездействия, писатель с удовлетворением встретил представившуюся возможность напечатать ряд очерков об освободительном движении в России даже на страницах "ретроградной", по его выражению, газеты. "Напишу вещь хоть полуреволюционную... - писал он жене в начале ноября 1881 года. - А это очень и очень приятно после подцензурного блудословия" (так он называл сотрудничество в русских легальных журналах).
Издатель итальянской газеты поставил перед автором условие "излагать только факты, а не пускаться в теории". Передавая жене разговор с ним, Кравчинский писал: "Некоторые, говорит, мысли редакция не разделяет, но вы, конечно, позволите ей сделать примечания, если - чего мы искренне желаем ваши "письма" украсят столбцы нашей газеты".
Кроме того, писатель сам вынужден был отбирать факты и события для книги так, чтобы не повредить участникам революционного движения в России. Сообщая 12 ноября 1881 года план "Подпольной России" народоволке Анне Эпштейн, Кравчинский писал: "Знаешь, чью характеристику я сделаю первой?.. Дмитровскую (Дмитро - партийная кличка Я.В.Стефановича. - Ред.). О нем столько раз в газетах писали, что его имя можно упоминать. Хотел бы Льва (Л.А.Тихомирова. - Ред.), но нельзя".
По поводу очерка о Дмитрии Клеменце, находившемся в то время в сибирской ссылке, он писал А.Эпштейн в середине ноября: "Неужели ты думаешь, что я не вспомнил об исключительном положении Дмитрия? Только поэтому я и буду писать, что знаю, что никакого вреда от этого ему произойти не может, в каком бы положении он ни был".
Очерк о подпольных типографиях автор также счел возможным включить, потому что "об этом... в газетах писали".
Несмотря на все предосторожности, статьи в "Il Pungolo" привлекли внимание миланской полиции. "Квестор (муниципальный полицейский начальник) справлялся, кто автор "La Russia sotterranea" в "Пунголе"... - сообщал жене и А.Эпштейн Кравчинский в конце ноября 1881 года и, успокаивая их, прибавлял: - Мне обещал один человек, знакомый с полицией, следить и предупредить в случае чего..."
В начале 1882 года Кравчинский приступил к подготовке отдельного издания очерков на итальянском языке, одновременно ведя переговоры об издании книги на английском, французском и немецком языках.
На итальянском языке книга вышла в Милане в мае 1882 года под тем же названием, с подзаголовком: "Profili e bozzetti rivoluzionarj" ("Очерки и профили революционеров"). На титульном листе стояло: "Stepniak. Gia direttore di "Zemlia e Volia" ("Степняк. Бывший редактор "Земли и воли"). Очеркам было предпослано предисловие, в котором П.Л.Лавров представлял иностранным читателям автора как одного из наиболее активных русских революционеров. В 1885 году в начале книги "Россия под властью царей" Кравчинский отмечал, что предисловие Лаврова в большой степени способствовало успеху "Подпольной России".
В отдельном издании текст обогатился рядом дополнений: были значительно расширены очерки "Вера Засулич" и "Софья Перовская", введен очерк "Поездка в Петербург", написанный на основе воспоминаний А.Эпштейн.
Посылая книгу в 1882 году на отзыв В.И.Засулич и Г.В.Плеханову, Кравчинский писал: "Единственная часть моей "Подпольной России", которую я ценю, это... "Профили", потому что я все-таки более других знаю этих людей, и мне хотелось хоть что-нибудь сделать, чтобы их образы не совсем утонули в бурлящей пучине русской политической жизни... Из действовавших никто, кроме меня, не пишет, не имеет возможности писать и погибнет, по всей вероятности, раньше, чем получит эту возможность. Но взявшись раз за эту работу, чтобы придать ей хоть какое-нибудь значение, я должен был быть вполне правдивым... Только придерживаясь такого критерия, можно было нарисовать людей, возможно похожих на живых, а не на куклы или суздальские иконы" (сб. Группа "Освобождение труда". М., 1924, № 1, с. 227-228).
Летом 1883 года "Подпольная Россия" была опубликована в английском переводе в Лондоне. Автор дополнил очерк "Софья Перовская" письмом, которое революционерка отправила из тюрьмы к матери за несколько дней до казни. С ним писатель познакомился, прочитав биографию С.Перовской, написанную Л.Тихомировым (напечатана в 1882 году в Женеве). Вскоре после выхода в свет лондонского издания писатель с удовлетворением сообщал жене отзыв одного из рецензентов, отметившего, что перевод "обогащен" письмом Перовской, "самым замечательным и трогательным из всех известных миру произведений эпистолярной литературы".
Отдельные очерки и отрывки из "Подпольной России" были переведены в 80-х годах на русский язык и печатались за границей и нелегально в России. Первым появился очерк "Софья Перовская" (в авторском переводе) в "Календаре "Народной воли" на 1883 год" (Женева), в 1884 году он был гектографирован в Харькове и в Казани. В том же году в Москве "Общестуденческий союз" выпустил литографированное издание первых трех глав "Подпольной России" под общим заголовком "Предисловие" (перевод неточен, со многими пропусками). Это издание размножалось потом и на гектографах. В 1903 году Центральный Комитет Российской социал-демократической рабочей партии выпустил в Баку брошюру, содержавшую очерки о Софье Перовской и Гесе Гельфман.
Полный текст "Подпольной России", переведенный автором на русский язык и несколько переработанный и дополненный, вышел в 1893 году (Лондон, изд. "Фонда вольной русской прессы"). Часть тиража была напечатана на тонкой бумаге и контрабандно доставлялась в Россию, где в 1896 году книгу целиком отпечатали на гектографе.
Специально написанное для этого издания "Заключение" вызвало, как это видно из переписки Кравчинского, неодобрительный отзыв в группе "Освобождение труда", мнением которой писатель очень дорожил. Но автора и самого не удовлетворяло "Заключение". В ноябре 1893 года он спрашивал Веру Засулич: "Отчего вы ничего не пишете насчет моего "Заключения"? Мне говорил... Войнич... что ваша компания (группа "Освобождение труда". Ред.) ругает его если не самыми последними, то предпоследними словами. Правда ли это? Мне хочется, чтобы вы написали мне об этом в наиболее резкой, даже, если хотите, ругательной форме. Не удивляйтесь и, пожалуйста, исполните, если это правда. Дело в том, что я сам своим заключением недоволен..." (сб. Группа "Освобождение труда". М., 1924, № 1, с. 238-239).
Очерки "La Russia sotterranea", изданные в Милане, вызвали положительную оценку в печати многих стран.
Обращаясь в конце 1881 года к П.Б.Аксельроду с просьбой "похлопотать" об опубликовании книги на немецком языке в Швейцарии, Германии и подчеркивая при этом, что ему было бы еще "приятнее", если бы ее издали "с целью пропаганды" социал-демократы, Кравчинский писал: "Я не сомневаюсь, что книжка разойдется очень хорошо... Говорю это по тем положительно восторженным... отзывам, которые получаю ото всех, и притом, заметь, не от русских и не приятелей, а литераторов по профессии" (Из архива П.Б.Аксельрода. Берлин, 1924, с. 75).
В архивном фонде Кравчинского (ЦГАЛИ) хранится отрывок письма к нему от Наума Львова из Парижа о впечатлении, которое произвела на французских писателей "Подпольная Россия". В письме, со слов Альфонса Доде, сообщалось о том, что на одном из литературных вечеров в салоне m-me Adam в Париже автор "Тартарена из Тараскона" "...рассказывал сцены из русской жизни" по книге "La Russia sotterranea", от которой был "в восторге". Присутствовавший на вечере Золя так заинтересовался политическими событиями в России, что вскоре начал писать роман, где главным действующим лицом являлся русский. "Я нашел замечательную книжечку на итальянском языке и там... кое-чем позаимствовался", - говорил Золя Доде. Узнав, однако, что эта "книжечка" через некоторое время при содействии Доде появится в печати на французском языке, Золя с сожалением отказался от своего замысла.
Многочисленные положительные отклики на книгу появлялись в газетах и журналах в последующие годы, когда она была опубликована в Испании, Португалии, Англии, Америке, Германии и т.д. После выхода в свет в 1883 году английского издания очерков писатель сообщал жене отзыв рецензента журнала "The Athenaeum", который отмечал отдельные недостатки перевода "...в надежде, что при втором издании, которое... скоро последует, эти ошибки будут исправлены, потому что в книге, такой единственной в своем роде... составляющей... драгоценнейший вклад в наши знания о России - не следует пренебрегать ничем, чтоб сделать перевод безукоризненным".
П.Кропоткин писал, что "Подпольная Россия", когда она стала известна в Англии, оказывала "глубокое влияние на отзывчивые натуры, - влияние, способное даже заставить таких людей критически отнестись к своей прежней жизни и изменить ее - более или менее, хотя бы только на время - согласно с новым идеалом". Книги Кравчинского, по утверждению Кропоткина, "...способствовали... пробуждению симпатий" западноевропейцев к России (Степняк-Кравчинский С.М. Собр. соч., т. I. СПб., 1907, с. XXII, XXIII).
Высоко оценили "Подпольную Россию" соотечественники писателя. В ЦГАЛИ хранится отрывок письма (1882) к Кравчинскому из Парижа от Н.П.Цакни, в котором последний сообщал: "Был на днях у Тургенева. Он прочел твою книгу... и высказал следующее: "Написана в высшей степени талантливо, есть места даже художественные..." Затем самым правдивым и трогательным местом считает рассказ барыни о ее пребывании в Петербурге. "Тут видна голая, неприкрашенная правда, изложенная просто и трогательно, особенно хорошо рассказаны ощущения Перовской после ареста Желябова..."
Участники революционного движения 70-х годов, отмечая правдивость и яркость характеристик революционеров в очерках Кравчинского, считали, однако, что писатель несколько "приподнял" своих героев над действительностью, идеализировал их. Такого мнения придерживалась, в частности, В.Засулич. "Но мы вовсе не хотим... сказать, - писала она, чтобы он видел в восхищавших его людях совсем не существовавшие в них качества. Он обладал, наоборот, своеобразным, но чрезвычайно тонким и быстрым чутьем, указывавшим ему верные черты, которые он затем лишь освещал таким ярким светом своего художнического восхищения, что они являлись... отчасти преувеличенными. Он был убежден при этом, что он-то именно и видит своих современников в том настоящем свете, в каком они появятся в истории, а от других самая близость людей и событий скрывает их настоящие размеры" (Работник. Женева, 1896, № 1-2, с. 50).
Большим успехом пользовалась книга Кравчинского в рабочей среде. В газете "Рабочая мысль" (1900, № 8) один из корреспондентов писал, что "...рабочие зачитывали... до дыр народовольческую брошюрку "Подпольная Россия" и жили вместе с ее героями, забывая всякие опасности и трудности настоящего".
Очерки печатаются по тексту: Степняк С. Подпольная Россия. Лондон, Фонд вольной русской прессы, 1893.
Стр. 338. ...не вполне оцененного романа Тургенева... - Имеется в виду роман "Отцы и дети" (1862), воспринятый редакцией журнала "Современник" и большой частью революционно-демократической молодежи как пасквиль на молодое поколение. Вслед за Д.И.Писаревым Кравчинский не соглашался с подобной оценкой романа и видел в его герое Евгении Базарове типический образ молодого человека 60-х годов.
Стр. 339. Первая битва была дана на почве религии. - Речь идет об идеологической борьбе в начале 60-х годов, развернувшейся вокруг знаменитой работы Н.Г.Чернышевского "Антропологический принцип в философии" (1860).
Бюхнер Фридрих (1824-1899) - немецкий буржуазный физиолог, вульгарный материалист. Его произведения, так же как и произведения вульгарных материалистов Молешотта (1822-1893), Фохта (1817-1895), импонировали демократической молодежи тем, что в них подчеркивалось значение естественных наук, опыта, наблюдений и т.д. Литографированное издание "Силы и материи" было сделано студентами из кружка Аргиропуло и Заичневского и широко распространялось в 1860-1861 гг.
Стр. 339-340. ...В.Зайцева, одного из сотрудников "Русского слова", бывшего главным органом старого нигилизма. - Зайцев Варфоломей Александрович (1842-1882) - критик и публицист. Журнал "Русское слово" (1859-1866) с 1861 г. наряду с "Современником" - боевой орган революционной демократии; особой популярностью пользовался в среде молодежи с 1863 г., в условиях спада революционной волны.
Стр. 340. Кювье Жорж (1769-1832) - французский естествоиспытатель, сторонник теории неизменности видов.
...протопоп Аввакум и его единомышленники всходили на плаху... за право... "двоить" аллилуйя, а не "троить", как то установлено государственной церковью. - Аввакум Петрович (1620 или 1621-1682) протопоп, писатель, один из основателей русского старообрядчества, выступавшего против церковной реформы патриарха Никона. Несогласие старообрядцев не сводилось к неприятию некоторых ритуальных новшеств официальной церкви. Так, Аввакум, отстаивая старую веру обличал пороки представителей церкви (пьянство, разврат, чревоугодие, корыстолюбие, жестокость), выступал против самого царя и его прислужников.
Стр. 341. ...провозгласивши устами одного из своих пророков знаменитое положение, что сапожник выше Рафаэля... - Подразумеваются высказывания Д.И.Писарева, который отрицал самостоятельность эстетики, считал бесполезными те роды искусства, которые, основываясь на чувствах, не способствовали "умственному совершенствованию человечества". Фраза: "Сапожник выше Рафаэля", утрированно выражавшая утилитарное отношение Писарева и его сторонников к искусству, употреблялась в литературной полемике 60-х годов.
"Природа не храм, а лаборатория..." - Евгений Базаров в романе "Отцы и дети" Тургенева говорит: "Природа не храм, а мастерская..."
...так было во Франции XVIII столетия и в эпоху Жорж Санд. - Речь идет о женском движении в период буржуазной революции во Франции 1789-1794 гг., выдвинувшем ряд выдающихся деятельниц, одна из которых, Олимпия де Гуж, была автором внесенной в Конвент и отвергнутой им "Декларации прав женщины и гражданки". Жорж Санд (псевдоним Авроры Дюдеван; 1804-1876) - французская писательница, поборница эмансипации женщин. Ее произведения оказали большое влияние на развитие женского движения накануне революции 1848 г.
Стр. 343. ...перипетиями страшной драмы, которая разыгрывается на берегах Сены. - Имеется в виду революция 1871 г. во Франции (Парижская коммуна).
..."сеятель и хранитель"... - Неточная цитата из стихотворения Н.А.Некрасова "Размышления у парадного подъезда" (1858).
Стр. 343-344. ...каракозовцы, небольшая кучка отборных людей, развившихся под непосредственным влиянием зарождавшегося тогда Интернационала. - Каракозовцы - члены московского революционного кружка, организованного в 1863 г. Н.А.Ишутиным (1840-1879), в который входил Д.В.Каракозов (см. коммент. к с. 101). Члены кружка пытались установить связь с I Интернационалом, вели пропаганду социализма среди рабочих (см.: Каракозовский процесс. - Былое, 1906, № 4, с. 280). Однако их социалистические идеи носили утопический характер и по существу были далеки от программы I Интернационала.
Стр. 345. ...Михайлов, профессор и писатель... - см. коммент, к с. 282. Михайлов, талантливый поэт и прозаик, глубокий знаток литературы, был автором многих серьезных статей в журнале "Современник" и в последние перед арестом годы - одним из авторов и редакторов энциклопедического словаря, но звания профессора он не имел.
Стр. 346. Польское восстание... - восстание 1863-1864 гг. против царизма, охватившее Польшу и Белоруссию.
Стр. 347. "Международное общество рабочих" - то есть I Интернационал (1864-1872) - "Международное товарищество рабочих".
Михаил Бакунин... основавший анархическую или федералистическую секцию Интернационала... автор книги о революции и федерализме... - Бакунин Михаил Александрович (1814-1876) - один из идеологов анархизма. Книга Бакунина "Государственность и анархия" (1873), которую здесь имеет в виду Кравчинский, наиболее полно отразила взгляды автора на революционную деятельность как "бунтарство" и организацию "вспышек". Она была популярна среди большой части народников.
Петр Лавров. - См. коммент. к с. 23. В отличие от Бакунина Лавров призывал революционную молодежь "не бунтовать народ, а учить", готовить кадры для революции в будущем.
Стр. 349. Обухов Иван Яковлевич (ум. в 1876) - привлекался к следствию по "делу 193-х"; в связи с болезнью был освобожден и выслан под надзор полиции на родину, где и умер. Шишко Леонид Эммануилович (1852-1910) - член кружка "чайковцев"; в 1874 г. арестован и осужден по "делу 193-х" на каторгу, которую отбывал в Сибири. В 1890 г. бежал за границу; принимал активное участие в деятельности организованного Кравчинским "Фонда вольной русской прессы" (см. вступ. статью, с. 17), в "Летучих листках", издаваемых "Фондом", и т.д. Умер в Париже... Дм. Рогачев с одним из своих друзей... Рогачев Дмитрий Михайлович (1851-1884) по "делу 193-х" был приговорен к каторжным работам на десять лет. Умер на каторге. Его друг - сам Кравчинский (см. вступ. статью, с. 7).
...столкнулись с двумя женщинами, только что приехавшими из Цюриха... - Кравчинский говорит о С.И.Бардиной (см. коммент. к с. 109 и очерк о ней в т. 2, с. 362) и Л.Н.Фигнер (см. коммент. к с. 149), которые, вернувшись в начале 1874 г. из-за границы, вели в Москве пропаганду среди рабочих.
Стр. 352. По заявлению правительственного циркуляра... - Речь идет о секретной "Записке министра юстиции гр. Палена", которая была опубликована революционерами в заграничной русской печати (Вперед!, 1875, № 18, 1 октября; отдельное издание газеты "Работник". Женева, 1875).
..."поселения" - небольшие колонии... - Маленькие группы интеллигентов-народовольцев, поселявшиеся в сельской местности для помощи крестьянам и пропаганды среди них.
Стр. 355. Только попытка Стефановича, удачно воспользовавшегося возбуждением умов на почве местных нужд и стремлений, имела по крайней мере хоть временный успех. - Имеется в виду Чигиринский заговор (1877). В нескольких волостях Чигиринского уезда Киевской губернии происходили волнения из-за передела земли. Большинство крестьян боролось за передел по душам ("душевики"), чему противились зажиточные крестьяне, "актовики" ("общинники"). От "душевиков" был направлен в Петербург ходок, вскоре арестованный. Среди крестьян распространился слух, что ходок видал "самого" царя, что последний сочувствует им, но зависим от помещиков. Воспользовавшись монархическими иллюзиями крестьян, Я.В.Стефанович выдал себя за царского уполномоченного и вместе с Л.Г.Дейчем, И.В.Бохановским и др. пытался организовать крестьянское восстание, создал вооруженную "тайную дружину", в которую вошло несколько сот крестьян (см. очерк "Яков Стефанович", с. 364).
Падлевский Антон Александрович (ок. 1855-1878) - студент Горного института; в 1877 г. за распространение запрещенных книг среди рабочих был арестован. Умер в тюрьме от туберкулеза. Его похороны (25 февраля) также вылились в противоправительственную демонстрацию.
...демонстрация на Казанской площади, имевшая такой трагический исход... - См. коммент. к с. 124.
Стр. 356. ...одесская демонстрация в день осуждения Ковальского... См. коммент. к с. 176.