Тот факт, что американцы затеяли неблаговидную возню вокруг мнимого инцидента в Свердловске, вовсе не случаен. Именно в это время в Вашингтоне усилилось движение против запланированного производства нового вида химического оружия — бинарных боеприпасов нервно-паралитического действия.
В августе 1980 г. сенат США дал согласие на осуществление соответствующего проекта.
Антисоветские измышления, такие, как взрыв бактериологической бомбы в Свердловске, необходимы Вашингтону для опережающего наращивания военных приготовлений. Для этого необходимы «обоснования и оправдания». Так было всегда и буквально со всеми видами вооружений, и прежде всего с оружием массового уничтожения.
В 1977 г. во вьетнамской эмигрантской газете, выходящей в Париже, появилась фотография. Подпись под ней гласила: «Насилия, творимые этим режимом, беспредельны». На фотографии была изображена мать со своими детьми в водах Южно-Китайского моря. Вьетнамские беженцы пытаются вплавь добраться до «берегов свободы».
Доставить их к этим обетованным берегам должен был «корабль для Вьетнама», по поводу снаряжения которого буржуазные средства массовой информации Франции, Федеративной Республики Германии и других стран развернули шумную кампанию. В нее активно включилась и шпрингеровская пресса. Глава концерна Флика — Фридрих Карл Флик — пожертвовал на это мероприятие 100 000 западногерманских марок.
На самом деле на опубликованном в Париже снимке была изображена вьетнамская женщина с четырьмя детьми, которые пытались спастись в реке от напалмовых бомб, сброшенных авиацией США. Снимок сделан в 1965 г. Японскому фотографу Киёши Саваде был присужден за него большой приз на выставке «Уорлд-пресс — фото 65».
А вот еще один снимок, который в 1980 г. вызвал сенсацию во всем мире. На нем изображен помощник президента США Картера по вопросам безопасности Збигнев Бжезинский на Хайберском перевале, что на границе Пакистана с Афганистаном. В руках он держит винтовку, направленную в сторону афганской территории.
Бжезинского не зря прозвали «пожирателем коммунистов». В американских политических кругах он известен как ярый сторонник нагнетания международной напряженности.
Публикация того фотоснимка больно ударила по престижу США. Как всегда, на помощь пришла «свободная пресса» западного мира. В газете «Саарбрюкер цайтунг» за 29 февраля 1980 г. появился другой снимок с такой подписью: «Министр обороны на военных занятиях. Вслед за советником Картера по вопросам безопасности Бжезинским, побывавшим в Пакистане, решил сфотографироваться в ходе демонстрации им приемов штыкового боя перед индийскими офицерами Маршал Советского Союза Жуков».
Во всей этой истории проглядели всего лишь одну «деталь»: Жуков умер в июне 1974 г.
«На пресс-конференции в Берлине пятидесятидвухлетний слесарь-механик Фриц Йедике сообщил о зверских пытках, которым были подвергнуты арестованные демонстранты «Службой государственной безопасности» советской зоны. Показания Йедике и его физическое состояние являются убедительным доказательством того, к каким зверским методам прибегает «Служба государственной безопасности»».
Под фотовспышками немолодой человек демонстрирует собравшимся свои руки и спину. Они покрыты рубцами и язвами. Фриц Йедике без запинки излагает свою «историю». Его арестовали 19 июня как участника народного восстания и после непродолжительного содержания в подвалах полиции советского сектора перевели в лагерь Магерфихоф, расположенный в районе Берлин-Фридрихсфельде, в котором находились более 400 участников забастовок. Там его сбили с ног и жестоко избивали. Затем ему нанесли на предплечье левой руки с помощью кисточки какую-то коричневую жидкость, которая вызвала появление глубоких язв. Очевидно, это была азотная кислота. Так продолжалось в течение десяти дней. В конце концов Фрицу Йедике удалось бежать. Он пробрался на «свободный» Запад, где сразу же был помещен в больницу.
Такие типы охотно использовались во «фронтовом городе» — в Западном Берлине. «Жертва пыток кислотой, применяемой «Службой государственной безопасности»», стала объектом сенсации. «Иллюстрирте берлинер цайтшрифт» 17 октября 1953 г. представила своим читателям «документальный материал» под заголовком «Случай, достойный внимания ООН».
Фриц Йедике — «герой свободного мира», но он был им всего лишь 48 часов, ибо выяснилось, что он просто аферист. Подлинным у него было только имя. Все остальное вымышлено.
Инспираторов авантюры с Йедике обескуражило заявление директора Центрального института социальной и профессиональной гигиены в Берлине профессора X. Редецкого. Оказалось, что никакая служба государственной безопасности не пытала Фрица Йедике с помощью кислоты. Йедике проходил курс лечения у профессора Редецкого в одной из специализированных клиник города Руммельсбурга по поводу тяжелого поражения кожи рук и спины в результате воспалительного процесса (язвенная пиодермия). Западноберлинская «Тагесшпигель» в этой связи констатировала: «Не вызывает сомнения, что в случае с Йедике речь идет о мошенничестве».
Так «доказательство» бесчеловечной жестокости «Службы государственной безопасности» превратилось в мистификацию.
На рубеже 1977–1978 гг. «Шпигель» сообщил о публикации сенсационного «документа» — «Манифеста представителей оппозиции ГДР», составленного группой «функционеров среднего и высшего звена СЕПГ».
Его авторы заявляли, что они «не верят ни в господа бога Маркса, ни в Иисуса Энгельса, ни в святого духа Ленина». Они утверждали: «С момента Октябрьской революции Советский Союз не разработал первым ни одной фундаментальной идеи, определяющей пути развития научно-технического прогресса». Создание атомной бомбы и нейтронного оружия являлось, по их мнению, решающим доказательством превосходства капитализма. Такие события, как запуск первого искусственного спутника Земли и первый полет человека в космос, они просто «не заметили».
Вольфганг Харих, на которого ссылались авторы «документа», заявил: «Его содержание, его стиль не типичны для коммунистов. Весь «документ» совершенно неправдоподобен».
Бюллетень СДПГ «Парламентариш-политишер прессединст» писал: «Любой мало-мальски опытный журналист может составить подобный «Манифест»».
4 января ответственный секретарь «Шпигеля» Беккер признал, что среди авторов «Манифеста» нет «функционеров высшего эшелона СЕПГ». Вместе с тем он продолжал настаивать, что речь идет о «функционерах среднего и высшего звена СЕПГ». От имени ГДР было заявлено, что ответственный за публикацию «Манифеста» Беккер «уже не один десяток лет является агентом федеральной разведывательной службы». Это заявление подтверждено документами, которыми располагали компетентные органы ГДР.
Беккер выступил с опровержением. Однако он признал, что был «хорошо знаком» с руководителем БНД Геленом. Он подтвердил, что во времена нацистского господства действительно служил в «главном штабе вермахта». Иными словами, занимался шпионажем.
Главный редактор «Шпигеля» Эрих Бёме попытался спасти то, что уже нельзя было спасти. Он утверждал, что у редакции журнала достаточно опыта, чтобы отличить подлинные документы от фальшивых. Тем самым он допустил неосторожность, косвенно напомнив о событиях 1965 г., когда «Шпигель» опубликовал «бумаги Пеньковского», которые, как выяснилось позже, были сфабрикованы в ЦРУ.
О том, что и в данном случае речь снова шла о фальшивке, заявил человек, который по собственному опыту прекрасно знал методы борьбы, применявшиеся секретными службами как против ГДР, так и против коммунистов в его собственной стране. Этим человеком был бывший глава Ведомства по охране конституции Ноллау. В телевизионной передаче «Монитор» ее ведущий Кассдорф задал ему вопрос: «Господин Ноллау, вы заявили, что нынешняя история имела свою предысторию. Не хотели ли вы сказать, что однажды, в 1959 г., вы сами, когда возглавляли Ведомство по охране конституции, подготовили аналогичный поддельный материал, который был использован в борьбе между Востоком и Западом? Я имею в виду материал, в котором от имени неких «независимых коммунистов» излагалась концепция так называемого «третьего пути»? Вы, вероятно, помните, что в то время этот материал распространялся в виде листовок среди коммунистов как на Западе —, так и на Востоке. Об этом можно прочитать — и я должен сообщить это нашим зрителям — на страницах 229–231 вашей книги «Ведомство»».
Ноллау: «В то время в интересах борьбы против нелегальной КПГ мы стремились использовать все доступные средства для проникновения в ее ряды. Такова была наша задача».
Кассдорф: «Это то, что, по вашим словам, относится к событиям прошедшего времени. Не исключаете ли вы возможность их повторения в наши дни?»
Ноллау: «Нет, не исключаю. Проблема сводится прежде всего к тому, чтобы суметь найти людей, которые с такой же решимостью взялись бы за осуществление столь непростой задачи».
Итак, повторение возможно…
О том, как создаются «Манифесты оппозиции» ГДР типа опубликованного «Шпигелем», какими методами ведут секретные службы подрывную работу против стран реального социализма и коммунистических партий — обо всем этом повествует в своих мемуарах тот же Ноллау.
Предоставим ему слово. «Мы отпечатали небольшую листовку, назвав ее «Третий путь», и разослали некоторым коммунистам из стран Востока и Запада. Мы выделили также колонку для публикации писем читателей по этому поводу и обратились к ним с просьбой направлять нам отклики. Таким путем мы надеялись показать, что коммунисты являются противниками сталинизма.
В мае 1959 г. мы приступили к распространению той листовки, предварив его публикацией статьи «Между сталинизмом и капитализмом». С нападками на сталинизм мы не испытывали трудностей. Однако для лучшей маскировки пришлось выступить с критикой капитализма и политики федерального правительства. Это было совсем нетрудно, поскольку в восточной политике того периода было немало элементов, вызывавших возражения. Но нападки следовало дозировать таким образом, чтобы в случае провала операции их можно было бы обосновать служебной необходимостью. Обеспечением необходимой сбалансированности я занялся лично. В течение двух недель я проводил заседания редакционной группы, во время которых выступал в роли своего рода главного редактора. Одновременно мы обсуждали отклики, вызванные нашей публикацией.
Мы имели основания быть довольными проделанной работой. Создавалось впечатление, что в ГДР нам удалось «посыпать солью открытую рану». Сам Вальтер Ульбрихт занимался вопросом о «Третьем пути». Порадовал нас «Шпигель», номер которого от 16 сентября 1959 г. вышел под заголовком «Третий путь».
Мы были благодарны «Шпигелю» за ту в высшей степени ценную рекламу, которую он организовал нашей листовке. В почтовую службу Кобленца, где она распространялась, стали поступать запросы. Тем самым была достигнута поставленная нами цель — получение адресов идеологически неустойчивых людей.
Мы добились признания и другой стороны. После того как несколько экземпляров листовки было направлено мной в одно из крупнейших западных телеграфных агентств с просьбой дать отзыв о них, я получил такой ответ: «По нашему мнению, «Третий путь» — лучшее из всего того, что касалось вопроса об оппозиции в СЕПГ. Темы выбраны удачно. Статьи убедительны и хорошо документированы…»
Умудренные опытом редакторы «Шпигеля» даже не задумались над тем, откуда у «правоверных коммунистов» могли появиться средства для издания подобной листовки. Выпуск каждого номера обходился в несколько тысяч марок. Однако вопрос об источниках финансирования был поставлен другими людьми, которые по понятным причинам также проявляли интерес к листовке. То были сотрудники министерства государственной безопасности ГДР. Им понадобилось немало времени, чтобы решить проблему. В декабре 1961 г. это им удалось. В «Берлинер цайтунг» за 28 декабря помещено следующее сообщение: «Федеральное ведомство по охране конституции создало… под вывеской «Третьего пути» организацию своих агентов, которые занимаются изданием одноименной газетенки, носящей подстрекательский характер… Каждая строка этого «издания» печатается только с личного одобрения доктора Ноллау. Содержащаяся в нем критика взглядов руководителей СЕПГ представляет собой не что иное, как маскировку подрывной деятельности агентов Ведомства по охране конституции».
По его же признанию, Ноллау стремился своей фальшивкой создать иллюзию, будто наряду с реальным социализмом и капитализмом возможен «третий путь». Задача Ноллау состояла в том, чтобы вносить раскол в ряды нелегальной КПГ.
Согласно утверждениям буржуазной печати, в Германской Демократической Республике «катастрофы» не прекращаются.
Вот как выглядит одна из них. «Большая часть девушек Восточного Берлина лишена возможности носить бюстгальтеры. Красные не разрешают носить даже пуловеры» — такое «открытие» сделала в феврале 1954 г. американская армейская газета «Старе энд стрипс». Десятью годами позже репортер «Вельт» констатировал: «Когда смотришь на тамошних людей, создается впечатление, что на них давит бремя невидимого груза».
Наряду с формированием образа ГДР как страны, находящейся в состоянии постоянного и непреодолимого кризиса, общественности ГДР упорно навязывалось представление, будто жизненный уровень ФРГ значительно выше. И многие попались на эту удочку, рассчитывая найти в ФРГ более легкую и вольготную жизнь. Западная пропаганда выдавала их за «свидетелей, голосующих против социализма ногами».
Западная пропаганда чернила ГДР за то, что там осуществлялись те демократические преобразования, которые предусматривались Потсдамскими соглашениями.
На Западе реализация их была, по существу, сорвана. Осуществление демократических реформ, призванных ограничить власть крупного капитала, было блокировано с помощью новых союзников Западной Германии, которые во время войны входили в антигитлеровскую коалицию.
Между тем ГДР неуклонно продвигалась вперед. Однако измышления о кризисе в республике не прекращались. Утверждалось, что кризис «усилился по сравнению с предыдущими годами» («Ди цайт»), «крестьянство в зоне ликвидировано, деревни в запустении» («Тагесшпигель»), «угроза катастрофы» («Крист унд вельт»). И так без конца.
В 1968 г. редактор «Шпигеля» Нольте без зазрения совести писал: «Мой путь в Галле лежал через Дессау, Рослау, Церпс, Лейткау и Гоммерн. Повсюду в ГДР царили темень, туман и чувство тревоги. Только кошки бегали по улицам».
И подобные утверждения выдавались за неопровержимые доказательства превосходства «свободного рыночного хозяйства». Не было недостатка в прогнозах, предрекавших полный крах республике. Некий Петер Христиан Луци, именовавший себя исследователем по проблемам ГДР, в 1969 г. пришел к такому «заключению»: «Вслед за ожидаемым в ближайшее время подъемом экономики с середины 70-х годов последует период застоя». В действительности этот «застой» выглядел в измерениях национального дохода следующим образом:
1949 г. — 22,4 млрд. марок
1960 г. — 71,5 млрд. марок
1970 г. — 109,5 млрд. марок
1977 г. — 155,4 млрд. марок
1978 г. — 161,0 млрд. марок.