Ф: Мы с тобой не раз касались темы будущего России. Но все урывками. Давай поговорим об этом более систематично!
П: Будущее России — вроде бы совершенно ясно, о чем идет речь. Приглядись, однако, внимательнее к проблеме! Что имеется в виду? Судьба региона? Народов? Русских? Общества? Когда — через несколько лет, несколько десятилетий, столетий? Все это — разные линии эволюции. И их переплетение меняется со временем. В том, что на эти темы пишется, все сваливается в кучу. Высказываются необоснованные гипотезы, гадания, просто безответственные заявления дилетантов и проходимцев.
Ф: А что предлагаешь ты?
П: Меня в будущем интересует не все, что будет иметь место в каком-то объеме пространства в какое-то время, а то, что будет реализацией тенденций настоящего, причем — если будут подходящие условия и будет достаточно времени.
Ф: Но это слишком абстрактно!
П: Научные прогнозы невозможны без абстрактных допущений. Ты думаешь, когда «предсказывают» расцвет капитализма и демократии в России, не делают никаких таких допущений? Делают. Например, допускают, что сохранятся русские люди и Россия как целостное государство. Только делают это неявно. В случае научных прогнозов допущения формулируются явно.
Ф: Какие факторы настоящего определяют, на твой взгляд, наше будущее?
П: Мы о них говорили постоянно. Они очевидны. Разгром Советского Союза в Холодной войне. Распад Советского Союза и советского блока. Разрушение коммунистического социального строя. Деградация России и русского народа. Интеграция Запада. Образование «нового мирового порядка» под эгидой Запада. Образование глобального сверхобщества. Перенаселение планеты. Дефицит природных ресурсов.
Ф: Да, все это вещи общеизвестные.
П: И я не хочу выдумывать ничего иного. Возьми теперь нас! Мы занимаем огромную часть планеты, которая стала великим соблазном для Запада, Китая, Японии, мусульман. Овладение ею и освоение ее ресурсов стало жизненной необходимостью для них. Нас громили, чтобы помешать нам самим использовать это исторически завоеванное и решающее в наступающую эпоху преимущество. В том состоянии, в каком мы оказались, мы на это уже не способны.
Ф: Да, вывод напрашивается сам собой: колонизация нашего региона внешними силами.
П: Конечно, осуществить это — дело огромного исторического масштаба. На это уйдет целая эпоха. Века. Причем — в ожесточенной борьбе между Западом, Японией, Китаем, мусульманами, народами бывшего Советского Союза. Сама Россия будет как-то сопротивляться. Будущее — не стабильное состояние, а протекающая во времени историческая трагедия. Я думаю, что 21 век по масштабам битв за выживание превзойдет наш. Формы битв будут меняться, а суть останется та же. Она «вечна», как и сама жизнь.
Ф: Какой вид, по-твоему, примет колонизация России?
П: Такой, какой она уже принимает сейчас. Я не хочу касаться проблем конкурентов Запада в этом деле. Что касается Запада, то закономерность тут очевидна. Она действовала и в прошлой истории. И нелепо думать, будто теперь закономерности иные. Образуются центры колонизации. Сейчас это — большие города, контролирующие большие регионы. Прежде всего — Москва. Структура новых колоний схематично (упрощенно) такова. Верхушка — в основном представители Запада плюс какая-то часть озападнившихся выходцев из бывшего Советского Союза. Средний слой — мешанина из представителей разных народов, включая пришельцев с Запада, русских, азиатов, кавказцев. И низший слой (т.е. своего рода базисная масса) — русские.
Ф: Но почему ты нам отводишь такую жалкую роль?!
П: Почему это я отвожу?! Я лишь констатирую факт. Ты думаешь, мне это приятно делать?! Мы об этом говорили чуть ли не каждый день. Дело в том, что мы не можем конкурировать с другими народами в той организации общества, какую навязал человечеству Запад. Колонии, о которых я говорю, суть западные образования на нашей территории и с нашим человеческим материалом, но по законам западнизма. Мы, русские, еще могли постепенно стать фактически господами положения в коммунистической России. Мы этот шанс потеряли. А в ту историю, которая началась, нас добровольно не впустит никто — ни Запад, ни Китай, ни Япония, ни мусульмане, ни бывшие друзья по Советскому Союзу.