73764.fb2 Русско-прусские хроники - читать онлайн бесплатно полную версию книги . Страница 37

Русско-прусские хроники - читать онлайн бесплатно полную версию книги . Страница 37

И Он явился Ученикам, но те не сразу узнали Его, ибо Он представился им в ином образе. И они долго шли вместе с Ним по дороге в Эммаус, и Мария Магдалина думала, что с нею рядом идет не Иисус, а некий садовник, и тогда лишь догадались Ученики, кто с ними был, пока не исчез Он на глазах у них. Когда Ученики шли с Христом в Эмма-ус, то с ними не было апостола Фомы. И Фома не поверил им, что Христос был с ними, и сказал, что не верит этому, доколе сам не увидит Христа и не вложит персты свои в раны Его. И через несколько дней Христос пришел к Фоме, и тот уверовал, что перед ним Господь. Сказал Господь Фоме: "Ты поверил, потому что увидел Меня, блаженны не видевшие и уверовавшие".

И после этого Господь более не являлся, но послал ангелов, и те возвестили апостолам, что наступит время Его второго пришествия, а до того апостолы должны пойти по всему миру и проповедовать Его Учение. И на пятидесятый день после Воскресения Господа нашего Иисуса Христа, когда они собрались все вместе в одном из домов Иерусалима, услышали они сильный шум, и над их головами появились огненные языки, и снизошел на них Дух Святой, и стали они говорить на всех языках и все понимать.

И они решили, что это ниспослано им для того, чтобы шли они по всему миру и несли Слово Божье всем народам и, чтобы каждый человек, слыша их и внимая им, мог бы стать христианином,

И они пошли По свету, и несли свет Божественного Учения, и все это каждый добрый католик знает из книги евангелиста апостола Луки "Деяния Апостолов".

И потом было написано много книг благочестивых и праведных, и их читают католики, но было изблевано также и много еретических писаний, особенно после появления на свет богомерзких выползней - Лютера, Кальвина, Цвингли, Меланхтона и им подобных, совративших с пути истинного миллионы христиан.

И вот, чтобы противостоять их лжи и баснословию о трудах и деяниях четырех равноапостольных мужей - двух осененных благодатью Великих Богословов - Карлы Трирского и Ангела Барменского, и двух Великих Понтификов - Илии Святого и Василиска Великого,- последний из названных мною и написал "Позднехристианскую историю (Краткий катехизис)" и из величайшей скромности не стал украшать обложку книги своим именем.

Истинно скажу вам, дети мои, что "Позднехристианская история" имеет не меньшее значение, чем Ветхий или Новый заветы. Она превосходит все, что вышло из-под пера человеческого, включая и "Деяния Апостолов", "Послания апостола Павла" и даже "Псалтырь". Эта книга справедливо может быть названа "Новейшим заветом", и потому крупнейшие богословы мира, как только она появилась, не без оснований сравнивали воистину богоравную, мудрейшую и величайшую книгу Василиска Великого и с "Посланием к Коринфянам", и с "Нагорной Проповедью", и с "Откровением Иоанна Богослова", и с "Экклезиастом", справедливо отмечая, что книга Василиска Великого не только равна любой из них, но имеет и несомненные преимущества перед ними, ибо она яснее Откровения Иоанна Богослова, часто называемого "Апокалипсисом", в котором, несмотря на его богооткровенность, есть много скрытого, много непонятного, а также и потому, что она написана языком более прекрасным, чем "Экклезиаст", до того считавшегося образцом ранней классической церковной стилистики.

В книге же Василиска Великого мудрость проповедей Христа сочетается с силой речи Иоанна Богослова и изяществом "Экклезиаста", но есть в ней и первозданная простота Учеников Христа - Луки, Марка, Матфея и Иоанна, оставивших нам четыре Евангелия.

Евангельская простота слога сделала книгу Василиска Великого любимым чтением простого честного труженика - ремесленника и пахаря, храброго ландскнехта и высокоученого богослова.

Вместе с тем за кажущейся простотой книги скрывается необычная глубина мысли, недоступная перу простого смертного и осиянная неземным светом богооткровения.

А я, ничтожный из смертных, удостоился великой чести и великого доверия, когда именно мне было указано переложить Новейший завет "Позднехристианскую историю" для всех "Любящих Христа" и сочувствующих великому всемирному католическому движению.

Таким образом, я ответил на первый вопрос: "Для чего нужна эта книга каждому католику?"

А теперь отвечу и на второй вопрос: "Почему эта книга появилась именно тогда, когда она появилась?"

Сказано в Писании: "Время собирать камни, и время камни разбрасывать". И вот оно наступило это время, и величайший богослов всех времен - живое воплощение Иоанна Богослова, коего, как вы знаете, усыновила Богородица, после конца земной жизни Сына ее, наконец, собрал камни. И эти тяжелые камни неотразимых противоеретических аргументов он обрушил на головы современных еретиков подобно небесному камнепаду, павшему по божьему соизволению на головы пяти царей Аморейских.

Кто же эти современные еретики? Это те, кто долго таился возле престола Василиска Мудрого и, ловко прикидываясь агнцами и горлицами, оказался хуже гиен, шакалов и ехидн.

Эта книга посвящена тому, как Василиск Великий распознал их и побил камнями, как побили камнями и сожгли нечестивого Ахана со всем его семейством в долине Ахор63.

И написал он ее именно тогда, когда она была нужнее хлеба голодному, важнее воды в пустыне, желанней, чем здоровье для недужного, ибо в это время враги церкви попытались отобрать у нее хлеб и воду и напустить на нее порчу.

И Василиск Великий нанес всем им сокрушительный и молниеносный удар.

О том, как этот удар подготавливался, вы и узнаете в следующей главе книги.

Здесь Эмиль с шумом захлопнул книгу и сказал утомленным голосом:

- Вопросы есть?

Мы сидели ошарашенные и оглушенные - пустая трескотня и напыщенность, многословие и славословие не просто поразили, но буквально сокрушили нас. И, сидевший рядом со мною Иоганн Томан, быстрее всех сообразив, что нас ожидает на этих "Чтениях" в течение целого года, проговорил устало, но вместе с тем и с одновременной ласковой почтительностью в голосе:

- Все ясно, брат Эмиль, да воздаст вам Господь за ваши труды и усердие.

Эмиль благословил нас всех и, довольный, сошел с кафедры.

...Я пощажу тебя, любезный читатель, и не стану более описывать почти ничего из того, о чем рассказывал нам знаменитый богослов Хубельман, тем более что все это, но в более полном изложении, я еще раз услышал в семинарии и вот тогда-то и расскажу тебе обо всем по порядку, чтобы ты мог и попечалиться, и повеселиться вместе со мной, и посочувствовать мне, слушая квази- и псевдоученые лекции и беседы моих высокоумных наставников64, страдающих от всего этого, как мне кажется, не меньше нас, семинаристов.

***

Несмотря на то что всякое слово Василиска Великого было священным и непререкаемым, и покушение на инотолкование его и даже перестановку параграфов в любой из его проповедей, не говоря уже о "Позднехристианской истории" Эмилю Хубельману было позволено начинать изучение великой книги с ее "Четвертой капители", которая называлась "О диалектическом и догматическом богословии" и считалась самой сложной во всей книге.

Излагая эту "Капитель", я постараюсь опустить излишнее суесловие Хубельмана и его славословия папе Василиску, а остановлюсь лишь на ее сути.

Знаменитая "Четвертая Капитель" начиналась с краткого изложения трактата Илии Святого "Три источника и три составных части католицизма". Источниками католицизма Илия вслед за отцами - участниками Константинопольского собора, собиравшегося в 381 году после Рождества Христова, объявлял Святую Троицу - Бога-Отца, Бога-Сына и Бога - Духа Святого.

Этот догмат, что три источника католицизма, по сути дела, представляют собою единый неразделимый источник, следует принять на веру, ибо он непостижим для человеческого разума, как и сам догмат о Троице, как и тройственная сущность божественной ипостаси.

Мы, конечно, своим слабым человеческим разумом ничего этого не поняли, но на веру приняли, ибо и все остальное Учение очень часто надо было также принимать на 'веру. Эмиль говорил, что Учение - нерушимая стена, и если из этой стены вынуть хотя бы один кирпич, то диавол тут же влезет в эту дыру и будет расшатывать стену, и она в конце концов покроется трещинами и рухнет.

А что же будет со стеной, если мы уберем из-под нее фундамент, на котором она покоится,- Троицу?

И мы верили и в Троицу, и в божественные ипостаси, ровно ничего в этом не смысля.

Дальше шла речь о трех составных частях католицизма. Илия Святой писал, что это, во-первых, патристика, во-вторых, схоластика, и, в-третьих, апологетика.

После того как первые ученики Христа - Святые Апостолы - закончили свою земную жизнь, в лоне церкви возникла Патристика, то есть труды отцов церкви - Юстина, Афинагора, и особенно крупнейшего из всех патриотов Квинта Септилия Флоренса Тертуллиана - первого борца против афинских язычников и новоявленных еретиков и первого, кто был осенен великой мыслью о божественных ипостасях.

Затем появилась Схоластика. Одним из ее столпов был Ансельм Кентерберийский, объяснивший, как из ничего Бог сотворил Вселенную, как следует понимать единство и раздельность Святой Троицы, что такое бессмертие души, и, наконец, привел множество веских аргументов о существовании и бытии Бога.

Правда, следующий великий схоласт Фома Аквинский немного поправил Ансельма Кентерберийского и провозгласил принцип гармонии веры и разума, о чем написал в двух книгах "Сумма теологии" и "Сумма философии об истинности католической веры против язычников".

Третьей составной частью католицизма является Апологетика. Эмиль пояснил, что она представляла собою одну из главных и наиболее важных частей католицизма, но, будучи неотделима и от Патристики, и от Схоластики, вместе с тем представляет собою третью составную часть католицизма.

Апологетика зародилась вместе с Патристикой и до сих пор сожительствует со Схоластикой. Ее рыцари и паладины более всех прочих занимаются защитой чистоты веры от нападок язычников, иудеев, схизматиков-греков и вероотступников-протестантов. В широком смысле Апологетика будет существовать до тех пор, пока католицизм не станет религией всего мира, окончательно и бесповоротно победив все другие лжерелигии.

Эмиль назвал нам среди первых Апологетов Феофила и Оригена, Минуция Феликса и Феодорита Критского, а затем сказал, что к числу Апологетов может быть отнесен и Джованни Пико делла Мирандола - граф Моденский, ученейший муж своего времени. Он учился в университетах Болоньи, Феррары и Падуи и в молодости был не очень тверд в ортодоксии, почитая возможным выискивать что-то полезное в писаниях Аристотеля и даже мавра Аверроэса, ересь которого потом распространял профессор Парижского университета Сигер из Брабанта.

Пико делла Мирандола изучил десятки языков. Читал Ветхий завет на древнееврейском языке, а Коран - на арабском. Пытался проникнуть в глубину оккультных наук - каббалы65 и обеих магий66. Двадцати трех лет, в I486 году Пико обнародовал "900 тезисов", собрав их воедино из всех прочитанных им книг. Он хотел публично доказать их истинность, но смог защитить перед ученейшими богословами католической церкви всего лишь 887 - ничего себе, подумал я, ай да Эмиль!- "всего лишь", а 13 тезисов были признаны еретическими, и Пико посадили с тюрьму, но вскоре выпустили.

- Я почему рассказываю вам о Пико делла Мирандоле,- пояснил Эмиль,потому что, хотя среди Аргументариев, занимавшихся Апологетикой, не все были ортодоксами, но многие, впав в ересь, после увещеваний старших братьев и отцов-инквизиторов отказывались от постигших их заблуждений. Так случалось ни с одним Аргументарием. И тогда милосердная церковь и Святая Инквизиция прощали их, и они оставались жить. Впоследствии же случалось так, что, перечитывая сочинения этих подвергнутых суду Аргументариев, более поздние богословы находили в них много не только приемлемого, но и даже полезного для церкви.

Случилось это и с ученым наследством, оставшимся после смерти Пико дёлла Мирандолы. Он умер 31 года, но много написал, и среди написанного им есть и вполне ортодоксальные мысли и доказательства. Мы не можем принять его идеи о "примирении философов", ибо это ересь. Как мы можем примириться с иудеями, или мухаммеданами, не говоря уже о вероотступниках-протестантах, ибо идеологическое примирение для истинного католика не просто нонсенс, но и измена церкви. Но одна из идей Пико делла Мирандолы подкупает: это его бескорыстие в попытке познать истину.

И Эмиль начал читать медленно и торжественно, как читал всегда, когда та или иная цитата ему особенно нравилась и он хотел, чтобы мы ее лучше запомнили.

"Никто не исследует причины вещей, движение природы, устройство вселенной, замыслы бога, небесные и земные мистерии, если не может добиться какой-либо благодарности или получить какую-либо выгоду для себя. К сожалению, стало даже так, что учеными считают только тех, кто изучает науку за вознаграждение. Скромная Паллада, посланная к людям с дарами богов, освистывается, порицается, изгоняется, нет никого, кто любил бы ее, кто бы ей покровительствовал, разве что сама, продаваясь и извлекая жалкое вознаграждение за оскверненную девственность, принесет она добытые позором деньги в шкаф любимого.

И действительно, так как жизнь философов проходит в поисках денег или славы, то они даже для самих себя не размышляют над истиной".

Хубельман улыбнулся во весь рот и поднял вверх руку, чуть покачивая над головой указательным пальцем.

"Я не постыжусь похвалить себя за то, что никогда не занимался философией иначе, как из любви к философии, и ни в исследованиях, ни в размышлениях своих никогда не рассчитывал ни на какое вознаграждение или оплату, кроме как на формирование моей души и на понимание истины, к которой я страстно стремился". И, произнеся конец цитаты, не удержался и похвалил сам себя.

- А многие из тех, кто занимался изучением богословия до меня, делали свое дело прежде всего для того, чтобы добиться какой-либо благодарности или получить какую-либо личную выгоду. Но, скажу не хвалясь, Эмиль Хубельман не таков. Видит Бог, совсем не таков. Для меня важнее всего истина, а наибольшее счастье - служба ВКП(б) и Василиску Великому.

И как бы ни были умны, ловки, эрудированы и даже талантливы Аргументарии и Апологеты прошедших веков, знайте, что самыми блестящими Апологетами католицизма были Равноапостольные папы Карла, Ангел, Илия, а величайшим Апологетиком всех времен является ныне здравствующий Василиск Великий. То, что я передал вам, мои читатели, на полутора страницах, мы учили целый год, потому что на изучение одного Фомы Аквинского у нас ушло, кажется, месяца три. И потому, когда наступила весна, Эмиль сказал, что со следующей осени он продолжит занятия с нами и начнет их с первой главы своей книги.