- Вы полагаете, болезнь довольно опасна и мы будем иметь несчастье потерять этого святого человека?
Слово "несчастье" означало "надежду".
- Доктор был обеспокоен, - взволнованно проговорил г-н Рапт.
- Очень обеспокоен? - в том же тоне переспросил монсеньор Колетти.
- Да, очень!
- У медицины много возможностей, и можно надеяться, что этот святой человек поправится.
- Святой человек - удачное словцо, монсеньор.
- Незаменимый человек!
- Или, во всяком случае, заменить его было бы непросто.
- Кто мог бы его заменить? - со скорбным видом спросил епископ.
- Тот, кто, заручившись доверием его величества, был бы, кроме того, представлен королю как достойный преемник прелата, - сказал граф.
- И такой человек существует? - скромно проговорил епископ.
- Да, существует, - подтвердил будущий депутат.
- И вы его знаете, ваше сиятельство?
- Да, знаю, - подтвердил г-н Рапт.
С этими словами дипломат многозначительно посмотрел на епископа. Монсеньор Колетти понял, что выбор зависит от него самого, и, смиренно опустив голову, сказал:
- Я его не знаю.
- В таком случае, ваше преосвященство, позвольте вам его представить, продолжал г-н Рапт.
Епископ вздрогнул.
- Это же вы, монсеньор!
- Я?! - вскричал епископ. - Я, недостойный? Я? Я?
Он повторял это "я", притворяясь удивленным.
- Вы, ваше преосвященство, - сказал граф. - Ваше назначение зависит от меня, как зависит оно от того, стану ли я министром.
Епископ едва не лишился чувств от удовольствия.
- Как?! - пролепетал он.
Будущий депутат не дал ему продолжать.
- Вы меня поняли, ваше преосвященство, - молвил он. - Я вам предлагаю архиепископство в обмен на ваше молчание.
Я думаю, наши тайны стоят одна другой.
- Значит, - сказал епископ, озираясь, - вы торжественно обещаете, что при случае сочтете меня достойным места архиепископа Парижского?
- Да, - сказал г-н Рапт.
- И если подходящий случай представится, вы не откажетесь от своего слова?
- Мы же оба знаем цену клятвам! - с улыбкой заметил граф.
- Конечно, конечно! - кивнул епископ. - Порядочные люди всегда сумеют договориться... Итак, - прибавил он, - если я попрошу, вы подтвердите это обещание?
- Разумеется, ваше преосвященство.
- Даже письменно? - с сомнением спросил епископ.
- Даже письменно! - повторил граф.
- Ну что ж!.. - обронил епископ, поворачиваясь к столу, на котором были приготовлены бумага, перо, чернила и, как принято говорить в театре, все, что было нужно для письма.
Это "ну что ж" было настолько выразительно, что граф Рапт, не дожидаясь объяснений, подошел к столу и письменно подтвердил свое обещание.
Граф протянул ему бумагу. Епископ ее принял, прочел, пересыпал, сложил и убрал в ящик. Он посмотрел на графа Рапта с улыбкой, секрет которой ему передали его предок Мефистофель или его собрат епископ Отенский.
- Ваше сиятельство! - молвил он. - С этой минуты у вас нет более преданного друга, чем я.
- Монсеньор! - отозвался граф Рапт. - Да покарает меня Господь, Который нас слышит, если я когда-нибудь сомневался в вашей дружбе.
Два приличных человека крепко пожали друг другу руки и расстались.
XXXVII
О простоте и воздержанности г-на Ранта
Министры похожи на старых актеров: не умеют вовремя уйти со сцены. Разумеется, выборы в палату пэров должны были бы предупредить г-на де Виллеля о нависшей над королем угрозе. Вот уже четыре года, как наследственная палата встречала предложения правительства в штыки. То ли г-н де Виллель был наделен непомерной гордыней, то ли узко мыслил, но он не замечал этой постоянной оппозиции, а если и соблаговолил заметить, то не только не ушел со своего поста, но решил, что назначение новых восьмидесяти пэров - надежное средство вернуть себе расположение верхней палаты.
Однако большинство (если допустить, что он добился его в палате пэров) не обеспечивало ему большинства в палате депутатов. Оппозиция добивалась быстрых успехов в выборной палате. Преимущество в десять-двенадцать голосов ей удалось развить до пятидесяти. В течение года по стране прошло шесть перевыборов: в Руане, Орлеане, Байонне, Мамере, Мо и Сенте, и повсюду кандидаты оппозиции получили подавляющее большинство. В Руане кандидат от правительства смог получить всего 37 голосов из 967 участвовавших в выборах.
Невозможно было ошибиться в агрессивном характере таких выборов, так как среди новоизбранных фигурировали Лафайет и Лаффит.
На этом все прошлые, настоящие и будущие правительства погорели и погорят! Когда правительство неспособно возглавить оппозицию, оно неизбежно окажется у нее в хвосте. Глупо пытаться обуздать стихию. И аппетиты не удовлетворить, если пытаться отвлечь внимание. А "голод плохой советчик", как гласит пословица.
Вы увидите, как с этой минуты утлый челн монархии, поддерживаемый, насколько возможно, иностранными дипломатами во Франции, а также собственным министерством иностранных дел, качнулся, поднялся было, стал лавировать - это продолжалось тридцать один месяц - меж многочисленных рифов и канул окончательно без надежды вернуться вновь.