Едва секунданты банкира исчезли, г-н де Вальженез вошел в гостиную, приговаривая:
- Ну и копуши! Я думал, вы никогда не кончите!
- Вот на чем мы договорились, - начал Камилл.
- Знаю! - перебил Лоредан. - Мы договорились поужинать в половине седьмого, а сейчас шесть тридцать пять.
- Я говорю о дуэли.
- А я - об ужине. Дуэль можно отложить, ужин - никогда.
За стол!
- За стол! - подхватили два молодых человека.
И все трое направились к столовой, где их ожидала мадемуазель Сюзанна де Вальженез.
За столом веселились от души, всему Парижу перемыли косточки, но особенно - банкиру, высмеивая г-на де Маранда на все лады как политика и финансиста, но особенно налегая на его внешность.
О предстоявшей дуэли говорили не больше, чем о китайском императоре.
Из уважения ли к присутствующей даме, от беззаботности или из самонадеянной уверенности в исходе дела это происходило? Этого мы не знаем или, вернее, думаем, что было всего понемногу в умолчании троих молодых людей.
Они были заняты десертом, когда личный слуга г-на де Вальженеза подал хозяину карточку на серебряном подносе.
Лоредан бросил на карточку взгляд.
- Конрад! - вскричал он.
- Конрад! - едва слышно выдохнула мадемуазель де Вальженез и изменилась в лице. - Что ему нужно?
Лоредан стал белым, под стать чашке севрского фарфора, которую поднес к губам.
Камилл обратил внимание на то, что это имя взволновало и брата, и сестру.
- Сожалею, но мне придется ненадолго вас оставить, - пролепетал г-н де Вальженез.
Он обернулся к лакею и приказал:
- Проводите его в мой кабинет.
Лоредан встал.
- До скорой встречи, господа.
Он направился к двери, которая вела из столовой в кабинет.
Сальватор ожидал стоя.
Невозможно было выглядеть элегантнее, чем Сальватор в ту минуту, а также спокойнее и благороднее, чем он.
Теперь это был действительно Конрад де Вальженез, как он и приказал о себе доложить.
- Что вам угодно? - с ненавистью взглянув на гостя, спросил Лоредан.
- Я хотел бы с вами переговорить, - отвечал Сальватор.
- Разве вы забыли, что у нас лишь одна тема для разговора?
- Ненависть, которую мы друг к другу испытываем.
Нет, кузен,-я об этом помню, и доказательством тому - мой визит.
- Уж не затем ли вы пришли, чтобы раз и навсегда покончить с этой ненавистью?
- Отнюдь нет.
- В таком случае, чего вы хотите?
- Сейчас объясню, кузен. Вы завтра деретесь на дуэли, не так ли?
- Какое это имеет отношение к вам?
- Не только ко мне, но к нам обоим, вот вы сейчас увидите.
Итак, у вас завтра в девять часов утра дуэль с господином де Марандом в Булонском лесу на пистолетах. Как видите, я неплохо осведомлен.
- Да. Остается узнать, в каком источнике вы черпаете ваши сведения.
Сальватор пожал плечами.
- Откуда бы я ни узнал о вашей дуэли, я о ней знаю, и это будет темой нашего разговора, если не возражаете.
- Уж не затем ли вы случайно пришли, чтобы читать мне мораль?
- Я? Да что вы?! Я, напротив, полагаю, что вы обо мне беспокоитесь, и даже больше, чем нужно. Нет, я пришел лишь оказать вам услугу.
- Вы?
- А вас это удивляет?
- Если вы явились шутки шутить, предупреждаю, что вы неудачно выбрали время.
- С врагами я не шучу никогда, - серьезно заметил Сальватор.
- Ну довольно! Что вам угодно? Говорите!