- Сколько времени тебе нужно на то, чтобы твой отъезд не был похож на бегство? Отвечай!
- Ну, не знаю...
- Трех дней довольно?
- По правде говоря, такая настойчивость ни к чему, дорогая.
- Четыре дня, пять, шесть, - резко продолжала молодая женщина; ее трясло от злости. - Этого довольно?
- Для тебя это так важно? - спросил Камилл, не на шутку обеспокоившись раздраженным состоянием жены.
- Жизненно важно.
- В таком случае через неделю.
- Через неделю, так через неделю! - непреклонно произнесла г-жа де Розан и взглянула на ящик, куда заперла пистолеты и кинжал. - Но знай, что я приняла решение до того, как ты вошел в эту комнату. И если через неделю мы не уедем, мы с тобой, Камилл, предстанем перед Богом и там ответим за свое поведение.
Молодая женщина произнесла эти слова так уверенно, что Камилл не удержался и вздрогнул.
- Хорошо, - задумчиво молвил он и насупился. - Хорошо, через неделю мы уедем. Даю тебе слово чести.
Подхватив свой фрак, который, как мы сказали, Камилл сбросил на кресло, он удалился в свою комнату, смежную со спальней жены. Не отдавая себе отчета в том, что делает, он заперся на ключ и толкнул задвижку.
XVI
Глава, в которой Камилл де Розан признает, что ему трудно будет убить Сальватора, как он обещал Сюзанне де Вальженез
Читатели помнят, что, покидая мадемуазель Сюзанну де Вальженез, о чем мы поведали в конце главы XIV, наш друг Камилл решил, что нашел простое средство, как отделаться от Сальватора или, если вам больше так нравится, Конрада, то есть законного наследника Вальженезов.
Но в нашем полном противоречий мире недостаточно придумать, каким образом отделаться от помехи: между задуманным и его исполнением порой лежит целая пропасть.
Приняв решение, Камилл де Розан явился к Сальватору и, не застав его, оставил свою карточку.
На следующий день после семейной сцены четы Розанов, о которой мы рассказали, Сальватор - под своим настоящим именем Конрада де Вальженеза прибыл к американскому джентльмену и велел лакею доложить о себе.
Камилл почувствовал волнение, как бывает в ответственную минуту со всеми, кто принимает поспешные решения, продиктованные скорее чувствами, нежели разумом. Хозяин приказал проводить прибывшего в гостиную и сейчас же вслед за ним вошел туда сам.
Но чтобы стало понятно то, что затем произойдет, сообщим читателям, откуда возвращался Сальватор, когда зашел к Камиллу.
Он побывал у своей кузины, мадемуазель Сюзанны де Вальженез.
Когда он в первый раз попросил провести его к девушке, ему ответили, что мадемуазель де Вальженез никого не принимает.
Он повторил свою просьбу и снова получил отказ.
Но наш друг Сальватор был терпелив и от своих намерений не отказывался.
Он взял другую карточку и к словам "Конрад де Вальженез"
приписал карандашом: "Явился поговорить о наследстве".
Никогда магическое слово, чудесный талисман не отворяли дворец феи стремительнее, чем эта приписка. Конрада пригласили в гостиную, куда несколько минут спустя вошла мадемуазель де Вальженез.
Отчаяние, в которое девушку ввергла потеря состояния, изменило ее до неузнаваемости: взгляд ее потух, она осунулась, побледнела и походила теперь на болезненных мареммских красавиц с блуждающим взором, словно помышляющих о мире ином. Сюзанну трясло как в лихорадке, и ее дрожь отчасти передалась Сальватору: когда она вошла в гостиную, он невольно вздрогнул.
Для визита к кузине Сальватор облачился не просто в приличный костюм, подобающий светскому человеку, но выбрал самый модный фрак, отвечающий требованиям строжайшего этикета.
Когда Сюзанна увидела, как он изыскан и хорош собой, ее глаза загорелись ненавистью.
- Вы хотели со мной говорить, сударь? - сухо вымолвила она, напустив на себя высокомерный вид.
- Да, кузина, - отозвался Сальватор.
Мадемуазель де Вальженез презрительно поморщилась при слове "кузина", которое показалось ей оскорбительно фамильярным.
- А что вам может быть от меня нужно? - продолжала она в прежнем тоне.
- Я пришел обсудить с вами положение, в котором вы оказались после смерти брата, - не обращая внимания на презрительные гримасы мадемуазель де Вальженез, проговорил Сальватор.
- Так вам угодно побеседовать со мной о наследстве?
- Вы понимаете, насколько это серьезно, не так ли?
- Кажется, вы полагаете, что наследство принадлежит вам?
- Я не полагаю, а утверждаю это.
- Утверждение еще ничего не значит. Мы будем судиться.
- Утверждение действительно ничего не значит, - согласился Сальватор. Но судиться нынче дорого. Вы не станете судиться, кузина.
- А кто мне может помешать? Не вы ли?
- Боже сохрани!
- Кто же?
- Ваш здравый смысл, ваш разум, но в особенности ваш нотариус.
- Что вы хотите этим сказать?
- Я хочу сказать, что вы вызывали вчера своего, а также и моего нотариуса, славного господина Баратто. Вы попросили ввести вас в курс дел. Когда вы узнали, что у вас ничего больше нет, вы попросили у него совета. Он посоветовал вам не судиться, потому что завещание, которым я располагаю, абсолютно бесспорно.
- Я посоветуюсь со своим доверенным лицом.
- Скилла не даст вам лучшего совета, чем Харибда [Харибда в греческой мифологии - чудовище в виде страшного водоворота, трижды в день поглощающего и извергающего черные воды пролива, на другом берегу которого в пещере обитает шестиглавая Скилла Даже Посейдон не в силах спасти от гибели человека, попавшего между Харибдой и Скиллой, где, однако, все-таки проплыл Одиссей].