- Кому ты это говоришь!
- Ты уже сделал одну женщину несчастной и послужил причиной смерти одного мужчины.
Камилл нахмурился.
- Молчи! Не тебе говорить о Кармелите.
- Напротив, Камилл, я хочу об этом говорить и говорю.
Ведь это твое уязвимое место. Что бы ты ни делал, что бы ни говорил, у тебя в душе осталось сожаление и даже угрызение совести. Это лишний раз доказывает, что твое сердце не так уж надежно защищено, как ты хочешь показать.
- Замолчи, Сюзанна! Если то, что ты говоришь, правда, если имена, которые ты произносишь, причиняют мне боль, зачем их произносить и делать мне больно? У нас любовь или поединок? Мы сражаемся или любим друг друга? Нет, мы любим! Так никогда не напоминай мне об этом печальном эпизоде моей жизни. Это будет поводом не к огорчению, а к ссоре!
- Ладно, не будем больше об этом, - согласилась Сюзанна. - Но в обмен на мое обещание дай мне клятву.
- Готов поклясться в чем хочешь, - повеселел Камилл.
- Я прошу только одного, но серьезно.
- Серьезных клятв не бывает.
- Опять ты смеешься!
- А как же иначе? Жизнь коротка!
- Обещай, что сдержишь слово.
- Буду стараться изо всех сил.
- Какой ты противный!
- В чем же я должен поклясться?
- Обещай, что никогда больше не станешь говорить о своей жене.
- Суди сама, Сюзанна, честный ли я человек - я никогда не стану в этом клясться.
- Почему?
- Черт возьми! Да очень просто: я не смогу сдержать слово.
- Так ты ее любишь? - насупилась Сюзанна.
- Да, но не так, как ты это понимаешь.
- Существует лишь один способ любить.
- Какое заблуждение, дорогая! На свете есть столько же способов для любви, сколько форм красоты. Разве красота неба похожа на красоту земли? А красота огня - на красоту воды?
Разве брюнетку любят так же, как блондинку, а женщину веселую - так же, как сильную? Знаешь, я любил, помимо прочих, прелестную девочку, распоследнюю нищую гризетку, какая только могла выйти из рук Всевышнего: Шант-Лила А сегодня она благодаря господину де Маранду имеет особняк, карету, лошадей. Так вот, ее я любил не так, как тебя.
- Больше?
- Нет, иначе.
- А свою жену, раз уж ты хочешь о ней поговорить, как ты любил?
- Тоже иначе.
- Ага! Значит, ты все-таки ее любил?
- Дьявольщина! Почему бы нет?! Она достаточно для этого хороша.
- Иными словами, ты любишь ее и сейчас, негодяй?
- Это уже другая история, дорогая Сюзанна. Ты мне доставишь удовольствие, если мы прекратим этот разговор.
- Послушай, Камилл! Со времени нашего отъезда из Парижа ее имя не сходит у тебя с языка.
- Черт побери! Это вполне естественно: восемнадцатилетняя красавица, которую я оставил навсегда после года совместной жизни!
- Ну нет! Говори что хочешь, но это ненормально, когда мужчина рассказывает любимой женщине о сопернице, которую он любил и продолжает любить. Никто из двух женщин не выигрывает, зато обе оскорблены. Ты меня понимаешь, Камилл?
- Не совсем.
- Постарайся понять. Я клянусь перед Богом, что ты первый, единственный мужчина, которого я люблю...
Если бы г-жа де Розан могла не только слышать, но и видеть через дверь, она поразилась бы тому, с каким двусмысленным выражением ее муж встретил признание Сюзанны.
- Клянусь, Камилл, - продолжала Сюзанна, не замечая его насмешливой гримасы, - что люблю тебя страстно. Как ты просил меня не поминать Кармелиту, я тебя прошу не говорить мне о госпоже де Розан.
- Какого черта она может сейчас делать? - промолвил Камилл, стараясь избежать вопрос Сюзанны.
- Камилл! Камилл! Это подло! - вскричала она.
- Хм! В чем дело? - спросил молодой человек, словно стряхнув с себя задумчивость. - Что подло?
- Как ты можешь, Камилл! Мечтаешь о собственной жене, находясь рядом со мной?! Думаешь только о ней и даже не слушаешь, когда я прошу не говорить о ней. Камилл! Камилл! Ты меня не любишь!
- Я тебя не люблю, дорогая?! - вскричал Камилл, осыпая ее поцелуями. Я тебя не люблю?! - повторил он, и его шумные ласки произвели на г-жу де Розан такое же действие, как жидкий свинец, по капле вгрызающийся в живую плоть.
Наступила тишина. Несчастная женщина едва не лишилась чувств и не упала на паркет. Она оперлась на мраморный столик с изогнутыми ножками, а потом рухнула на стул, где сидела неподвижно с закрытыми глазами, прерывисто дыша и не имея сил попросить у Господа помощи в исполнении задуманной ею страшной мести.
Но когда она услышала продолжение разговора, силы вернулись к ней.
- Знаешь, который час? - спрашивал Камилл у Сюзанны.