- Не знаете?
- Ну конечно, раз говорю.
- Вы самый извращенный человек из всех мне известных.
- Исправьте меня, принцесса, и обратите в свою веру.
- Каким образом? - вздохнула Шант-Лила.
- Дай мне веру, девочка.
- Боюсь, что вера вас не спасет.
- Попытайся! - предложил г-н де Маранд, смутившись тем, какой оборот принимал разговор.
- Взгляни на меня! - приказала Шант-Лила, не сводя с банкира сладострастного взгляда.
Господин де Маранд опустил глаза.
- Что с вами? - удивилась гризетка. - Уж не мальтийский ли вы рыцарь? Может, вы поклялись сохранять целомудрие?
Господин де Маранд горько усмехнулся.
- Дитя! - молвил он, беря руки принцессы в свои и целуя их. - Сущее дитя! - повторил он, не находя других слов.
- Признайтесь, что не любите меня! - проговорила ШантЛила.
- Никогда я этого не скажу, - возразил банкир.
- Тогда скажите, что любите.
- Скорее уж так!
- Теперь... докажите это.
Господин де Маранд поморщился, словно давая понять:
"Только не это".
- Вы никого не ждете? - спросил он, то ли желая сменить тему разговора, то ли надеясь избежать нависшей над ним опасности, которая с каждой минутой становилась все более ощутимой из-за томных взглядов принцессы.
- Я жду только вас, - отвечала Шант-Лила.
Она была в этот день поистине восхитительна, наша принцесса Ванврская! Щечки ее раскраснелись, губы приоткрылись в сладострастной неге, глаза метали огонь. Ее белая, длиннее обыкновенного, шея томно склонялась, как у лебедя; пышная грудь вздымалась от волнения.
Девушка была достаточно хороша, а также декольтирована, чтобы пробудить желание; голубая вуаль падала до самых пят и так и манила к себе, словно лазурный грот в голубом поднебесье, в который бросаешься очертя голову, не думая о возвращении.
Господину де Маранду было знакомо это зрелище, однако нельзя сказать, что он вкусил предлагавшиеся ему прелести. Для него главное заключалось не в том, выходить или не выходить из лазурного грота, а войти в него. Однако он решил не подавать виду и изо всех сил старался изобразить страсть.
Принцесса Ванврская как женщина - а она была женщиной до кончиков ногтей - на какое-то время впала в заблуждение.
Она стала ругать себя за холодность г-на де Маранда и отнесла его сдержанность на счет презрения, которое банкир, должно быть, к ней испытывал.
Она попыталась ему помочь, обвиняя себя в легкомыслии, исповедуясь в собственных грехах, обещая исправиться и в будущем жить достойно, чтобы заслужить уважение благородного человека. Тщетная попытка, пустые усилия.
Господин де Маранд в страстном порыве сжал ее в объятиях и воскликнул:
- До чего же ты хороша, детка!
- Льстец! - заскромничала Шант-Лила.
- Я знаю не много столь же прелестных, как ты, созданий.
- Вы меня не презираете?
- Чтобы я тебя презирал, принцесса?! - проговорил банкир, осыпая поцелуями ее,руки от запястий до плеч.
- Значит, вы меня немножко любите?
- Люблю ли я тебя, моя красавица? Даже слишком!
Он приобнял девушку за шею и, любовно на нее поглядывая, сказал:
- Клянусь весной, цвета которой ты носишь! Клянусь цветком, чьем имя ты позаимствовала! Я люблю тебя безгранично, принцесса. Я считаю, что ты одно из пленительнейших созданий, которые мне доводилось видеть в жизни. Ты удивительно похожа на одну из очаровательных девушек, украшающих свадебный пир Каны на картине Пабло Веронезе. Но я напрасно искал, на кого ты похожа. Ты не похожа ни на какую другую женщину, только на себя. Вот почему я отношусь к тебе с такой нежностью; если постараешься, ты прочтешь это в моих глазах.
- В ваших глазах!.. Да!.. - невесело усмехнулась ШантЛила.
Господин де Маранд встал и, приблизившись к губам принцессы Ванврской, в утешение поцеловал ее с большей страстью, чем обыкновенно.
Девушка откинула голову назад и тихо прошептала или, вернее, выдохнула три слова, так много значащие в устах влюбленной:
- О, мой друг!..
Но друг, который в данных обстоятельствах был, несомненно, недостоин этого звания, то ли испугавшись по одному ему известным причинам слишком далеко зайти в этом деле, то ли будучи уверенным в том, что не сможет зайти слишком далеко, собрался уже отступить, как вдруг случай, этот помощник умных людей, прислал ему подкрепление: в будуаре принцессы вдруг зазвенел звонок.
- Звонят, принцесса, - заметил г-н де Маранд и просиял.
- Да, в самом деле, кажется, звонили, - слегка смутившись, отвечала Шант-Лила.
- Вы кого-нибудь ждали? - спросил банкир, притворяясь недовольным.
- Клянусь, нет, - ответила гризетка, - если хотите, можете прогнать звонившего: вы окажете мне этим настоящую услугу.
Я отпустила камеристку и сама не могу сказать, что меня нет дома.
- Это более чем справедливо, принцесса, - улыбнулся г-н де Маранд. Пойду прогоню этого невежу.