- Да, шесть лет.
- Стало быть, она могла бы вспомнить...
- Она ничего не забыла.
- В таком случае...
- Она помнит слишком хорошо.
- Не понимаю.
- Когда я попытался напомнить несчастной девочке о той ужасной катастрофе, у нее едва не помутился разум. В такие минуты с ней случаются нервные припадки, это может привести к тому, что она лишится рассудка. А чего будет стоить показание ребенка, которого обвинят в сумасшествии и, одним словом, действительно доведут до безумия? О, я все взвесил!
- Ну хорошо, давайте займемся мертвым ребенком, а не живым. Если молчит живой, то, может быть, заговорит мертвый?
- Да, если бы у меня была свобода действий.
- Кто же вам мешает? Ступайте к королевскому прокурору, изложите ему все дело, заставьте правосудие докопаться до истины, к которой вы взываете, и...
- Да, и полиция в одну ночь уберет следы, на которые придет посмотреть на следующий день правосудие. Я же вам сказал, что полиция заинтересована в том, чтобы отвести эти доказательства и потопить господина Сарранти в этом грязном деле о краже и убийстве.
- Тогда продолжайте расследование сами. Давайте продолжим его вместе. Вы говорите, что могли бы найти истину, если бы действовали свободно Что может вам помешать?
Говорите!
- О, это уже совсем другая история, не менее серьезная, страшная и отвратительная, чем дело господина Сарранти.
- Пусть так. Давайте же будем действовать!
- Согласен! По мне, так ничего лучше и не надо, однако прежде...
- Что?
- ...давайте найдем способ свободно осмотреть дом и парк, где преступление или, вернее, преступления были совершены.
- Возможно ли изыскать такое средство?
- Да.
- Какой ценой?
- За деньги.
- Я же сказал, что сказочно богат.
- Да, генерал, но это не все.
- Что еще?
- Немного ловкости и много упорства.
- Я сказал, что ради достижения этой цели готов отдать не только все свое состояние, но предоставить личную помощь и даже пожертвовать жизнью.
- Думаю, мы сумеем договориться, генерал.
Сальватор огляделся и, обратив внимание на то, что луна ярко освещает терновник, под которым они стоят, сказал генералу:
- Давайте отойдем в тень, сударь. Нам предстоит обсудить дело, которое может стоить нам жизни, и не только на эшафоте, но и в чаще леса за углом дома. Ведь сейчас мы выступаем против полиции как заговорщики, а также против подлецов как честные люди.
И Сальватор увлек г-на Лебастара де Премона в такое место, где тень была гуще.
Генерал подождал, пока молодой человек осмотрелся, прислушался к малейшему шороху и, видя, что тот удовлетворен осмотром, попросил:
- Говорите!
- Прежде всего, - продолжал Сальватор, - следовало бы стать полноправными владельцами замка и парка Вири.
- Нет ничего легче.
- То есть?
- Мы их купим.
- К сожалению, генерал, они не продаются.
- Неужели на свете существует что-то такое, что не продается?
- Увы, да, генерал: именно этот дом и этот парк.
- Почему?
- Они служат ширмой, убежищем, укрытием для другого преступления, почти столь же чудовищного, что и то, которое пытаемся раскрыть мы с вами.
- Значит, в этом доме кто-то живет?
- Один могущественный человек.
- По политическому положению?
- Нет, он принадлежит к Церкви, что не менее надежно!
- Как его имя?
- Граф Лоредан де Вальженез.
- Погодите, - остановил его граф и сгреб в руку подбородок, - мне знакомо это имя...