Жан Бычье Сердце заблеял от счастья и, едва не задушив Фифину в объятиях, выбежал за Сальватором на лестницу.
- Ах, господин Сальватор! - вскричал он. - Вы совершенно правы: я грубиян и не стою такой женщины!
Не говоря ни слова, Сальватор пожал мозолистую руку славного плотника, кивнул ему и пошел вниз.
Четверть часа спустя он уже стучал в дверь Жюстена.
Отворила ему сестрица Целеста: она подметала классную комнату, а Жюстен стоял у окна и очинял ученикам перья.
- Здравствуйте, сестрица, - весело приветствовал тщедушную девушку Сальватор и протянул ей руку.
- Здравствуйте, добрый вестник! - улыбнулась в ответ Целеста; она однажды слышала, как мать назвала этим именем молодого человека в память о его появлении в их Ковчеге, куда он всегда с тех пор приносил оливковую ветвь, и продолжала его так называть.
- Тсс! - шепнул Сальватор, приложив палец к губам. - Мне кажется, я принес брату Жюстену добрую весть.
- Как всегда, - кивнула Целеста.
- Что? - очнувшись от задумчивости, спросил Жюстен, узнав голос Сальватора.
Он выбежал на порог классной.
Сестрица Целеста поднялась к себе.
- В чем дело? - спросил Жюстен.
- Есть новости, - отозвался Сальватор.
- Новости?
- Да, и немало.
- О Господи! - так и задрожал молодой человек.
- Если вы с самого начала дрожите, что с вами будет в конце? усмехнулся Сальватор.
- Говорите, друг мой, говорите!
Сальватор положил руку на плечо друга.
- Жюстен, - продолжал он, - если бы кто-нибудь вам сказал: "С сегодняшнего дня Мина свободна и может быть вашей, но чтобы ее не потерять, вы должны все бросить: семью, друзей, отечество!" - что бы вы ответили?
- Друг мой! Я ничего не ответил бы: я бы умер от счастья!
- Вот уж для этого время неподходящее... Итак, продолжим. Если вам скажут: "Мина свободна, но при условии, что вы с ней уедете без промедления, без сожалений, без оглядки"?
Несчастный Жюстен уронил голову на грудь и печально проговорил в ответ:
- Я бы никуда не поехал, друг мой... Вы же знаете: я не могу ехать.
- Продолжим, - сказал Сальватор. - Не исключено, что этому горю можно помочь.
- Боже мой! - вскричал Жюстен, простирая к небу руки.
- Чего больше всего на свете хотят ваши мать и сестра? - продолжал Сальватор.
- Они бы хотели окончить свои дни в родной деревне, на родной земле.
- Завтра они могут туда вернуться, Жюстен, - предложил Сальватор.
- Дорогой Сальватор! Что вы такое говорите?
- Говорю, что неподалеку от фермы, которой вы когда-то владели, или в ее окрестностях есть, должно быть, какой-нибудь уютный домик с черепичной или соломенной крышей; он так красиво смотрится на фоне закатного неба сквозь деревья, покачивающиеся от легкого ветерка, и ветер завивает дымок, поднимающийся над крышей!
- О, да там не один такой домик!
- А сколько может стоить такой дом с небольшим садом?
- Откуда мне знать?.. Три-четыре тысячи франков, может быть.
Сальватор вынул из кармана четыре банковских билета.
Жюстен не знал, что и думать.
- Четыре тысячи франков, - машинально отметил он.
- Сколько денег им понадобится в год, чтобы жить прилично в этом доме? - продолжал Сальватор.
- Благодаря экономии сестры и непритязательности матери они могли бы прожить на пятьсот франков и даже меньше.
- Ваша мать больна, дорогой Жюстен, а у сестры слабое здоровье: пусть будет не пятьсот, а тысяча франков.
- Тысячи франков более чем достаточно!
- Вот десять тысяч франков на десять лет, - сказал Сальватор, присовокупив десять банковских билетов к первым четырем.
- Друг мой! - вскричал Жюстен, задыхаясь от счастья и хватая Сальватора за руку.
- Прибавим тысячу франков на переезд, - продолжал тот, - итого: пятнадцать тысяч. Отложите эти деньги, они принадлежат вашей матери.
Жюстен растерялся от радости.
- Теперь, - проговорил Сальватор, - перейдем к вам.
- Как - ко мне? - задрожал Жюстен.
- Ну конечно, раз мы покончили с вопросом о вашей матери.