Скорее всего, ученого смутило большое присутствие в западных и юго-западных областях Беларуси людей чернявых. С картины Репина «Белорус» на нас смотрит парень в типично литвинской одежде сельского жителя и с черной жесткой шевелюрой волос на голове. Как-то совсем не вяжется с песней группы «Беларусы»: «Светло-глазы, светло-русы, мы — беларусы»… а что делать кареглазым и черноволосым?
Практически все (но далеко не все сто процентов) беларуские историки скажут, что темноволосые и даже смуглолицые беларусы — самые древние беларусы на территории страны. Они сохранились от кельтских племен галлов, кимров, раков, населявших в свое время всю центральную полосу Европы. Чехи так и говорят, что в основе их нации лежат не только славяне, но и кельты-боги, отчего немцы называли Чехию во все времена Богемией. От богов (бёмов) чехи переняли все свои знаменитые кухонные и пивоваренные традиции. Кельты и были чернявыми, как их непосредственные потомки французы (бывшие галлы), испанцы (валлийцы) и португальцы (портовые галлы). Ирландцы, валлийцы Уэльса и гэллы Шотландии, кстати, также отличаются от англичан и шотландцев более темными волосами и, как правило, карими глазами. Рыжеватость ирландцев сами кельты объясняют завоеванием острова викингами в IX–X веках.
Алексеев вообще ничего не сообщает про кельтов Карпат (горы Карпаты и получили название от кельтов-карпов), галлов украинской Галиции, и их же сородичей западнобалтской (литвинской) Ятвы. Он все списывает на мифических монголов, которых здесь отродясь не было. А все потому, что миф о монгольском нашествии раздут до слоновых размеров, чтобы оправдать 400 лет пребывания Москвы в Орде.
Однако, если бы Алексеев писал свою статью не в 1972-м, а в 1982 году, то про монголов, вероятно, уже и не упомянул бы, ибо за этих десять лет наука старательно избавлялась от мифа, скинув его окончательно только в годы Перестройки.
Вновь дадим слово Алексееву:
«Какими же новыми сведениями исторического характера располагаем мы после привлечения к решению проблемы восточнославянского этногенеза антропологических фактов? Первое — укрепляется и приобретает силу теории гипотеза финского элемента в этногенезе русских, в меха старой теории вливается вино новых обоснований. Второе — значительно расширяются хронологические рамки славянской колонизации. Большие массы славянского населения переселились на территорию Белоруссии и в центральные районы России после XII века (имеется в виду не восточнее Смоленской области. — М.Г.), а ведь это не отмечено ни одним историческим источником. Третье — укрепляется и также приобретает доказательную силу теории гипотеза финского или балтийского компонента в составе беларусов».
Ясно, почему Алексеев и нам, беларусам, придумал финскую составляющую, которая никак не выявлена анализом ДНК. Он хочет связать финнами, словно ремнем, «восточных славян», мол, у русских генов финнов просто больше в крови, а у беларусов — меньше. Финны — палочка-выручалочка терпящего полный крах мифа о восточных славянах. Иначе работу Алексеева не опубликовали бы.
Алексеев:
«Но и это еще не все — мы рассмотрели происхождение русских и беларусов (если бы! — М.Г.), на очереди стоят украинцы, проблему происхождения которых антропологический материал поворачивает к нам совершенно неожиданной стороной и придает ей новые аспекты.
Украинцы происходят от средневекового племени полян, жившего по Среднему Днепру, — так думали почти все историки и археологи, так думают сами украинские ученые и украинская интеллигенция, мнение это пустило ростки и укоренилось в популярной литературе. Поляне, вначале небольшое племя, затем разрослись, объединили древлян и северян в один союз и сыграли основную роль в подъеме Киева и возникновении государства Киевской Руси. Все три племени, вошедшие в состав украинского народа, изучены и археологически, и палеоантропологически — найдены и раскопаны оставленные ими могильники, собран и изучен археологический инвентарь, скелеты древних людей. Выявилась не совсем понятная сначала, но любопытная и важная деталь — древляне антропологически отличались от остальных славянских племен, они были крупнее, массивнее, лицо у них было шире. А когда измерили черепа современного населения Украины, стало ясно — это именно тот краниологический тип, который свойствен и современным украинцам.
Таким образом, краниология подсказывала — физическими предками современных украинцев были древляне, они сыграли решающую роль в становлении антропологических особенностей украинского народа, в их культуре нужно искать истоки этногенеза и культурного развития украинцев.
Древляне, однако, связываются некоторыми археологами в одну родственную группу с балтами; соседние с ними, они наверняка вступали с ними в этнические контакты. Физический тип древлян тоже похож на физический тип балтов. Значит, в состав украинцев вошли северные элементы, северные не только по культуре, но и по своему антропологическому типу? Это казалось невероятным — их не находят в культуре и языке, а антропологический состав современных украинцев, о чем говорилось выше, включает как раз южные, а не северные элементы. Создался логический тупик, из которого не виделось никакого выхода, парадоксальная ситуация, когда ясно, что гипотеза неудовлетворительна и нужно искать новую, но абсолютно неясно, в каком направлении…
Помощь, как это часто бывает, пришла с совершенно неожиданной стороны — помогли результаты палеоантропологических исследований, проведенных за пределами Украины, в Молдавии и Чехословакии. При составлении палеоантропологических карт территории Советского Союза Молдавия всегда выделялась на них белым пятном — мало раскапывалось там могильников, а те, что раскапывались, содержали лишь жалкие обломки скелетов древних людей.
За последние годы положение изменилось — археологи, антропологи и реставраторы спасли несколько палеоантропологических серий разных эпох, в том числе и славянских. Славяне Молдавии были так же массивны и широколицы, как и древляне, — вот основной вывод Марины Святославовны Великановой, антрополога, занимающегося палеоантропологией Молдавии, а с этим выводом меняются и ориентиры при рассмотрении происхождения антропологического типа древлян. Не менее широколицый и массивный тип характерен для славян Чехословакии. Древляне, следовательно, — продвинувшееся на север южное по происхождению население, северные элементы в их культуре — позднейшее напластование, результат соседства с балтами. Южные люди, они были относительно темноволосы и темноглазы, как и современные украинцы, и теперь сопоставление тех и других, признание их прямого генетического родства не вызывает никаких антропологических затруднений. Так часто тупиковая ситуация в науке проявляется с помощью фактов, которые на первый взгляд не имеют к ней прямого отношения.
Мы убеждаемся — в этногенезе украинцев антропологии также удалось сказать свое веское слово».
Браво! Алексеев на чистой антропологии доказал, что западные украинцы, кстати, абсолютно не похожие на восточных (те похожи в свою очередь на русских), никакие не славяне, а сарматы — народ иранский, каковым и были древляне и северяне (скифско-иранский народ), за что и были уничтожены скандинавскими конунгами Руси: Хельгой и Владимиром. Что-то славянское удалось обнаружить лишь в Волыни и в Киевской области, а далее на восток — все сплошь финские гены. Вот почему во времена Владимира в Киеве стоял идол богини Мокощь — богини мокши и мордвы, народа финского.
Нет единого генетического фона не только у русских, но и у украинцев, и даже у беларусов (балты, кельты, скандинавы, славяне). Каждый из этих народов можно разбить на несколько групп предков, которые даже между собой едва ли стыкуются, ибо зачастую принадлежат абсолютно разным языковым семьям: тюрки и финны — уральская семья, а скандинавы и балты — индоевропейская, и т. д.
«Восточные» беларусы, как ни крути, ближайшие родственники лишь «западным» полякам и «западным» русским Смоленской, Курской, Брянской областей и отчасти русского Севера. Почему нас вдруг объединили в группу каких-то вымышленных «восточных славян» вместе с русифицированными финнами, тюрками и иранцами? Беларусы, пожалуй, лишь с поляками и отчасти словаками могут составить единую группу. Хотя, вот германцы таких делений на восточных и западных не имеют. Как и романцы. Надо ли это нам? Нет! Тем более что деление на восточных, западных и южных славян придумали в царской России только лишь тогда, когда рассматривали карту — глядя, какие же славяне попали в Российскую империю, а какие нет. Российских славян и решили провозгласить «восточными». Утопия чистой воды.
Михаил ГОЛДЕНКОВ
Один наш читатель из Москвы обвинил нас в том, что у авторов нашей газеты «лютая, бешеная пропаганда ВКЛ, несуществование которого все больше доказывается, напр. Андреем Синельниковым». Про «доказательства Андрея Синельникова» нам ничего не известно — в России существует несколько авторов с такими инициалами, пишущих на исторические темы, но ни один из них не является историком. Отвергать существование ВКЛ могут только или невежды, или беларусофобы. Однако сама постановка вопроса нашим читателем заставляет взглянуть иначе на как бы аналогичное историческое образование — Великое княжество Московское. А существовало ли вообще оно?
Существование ВКЛ — неопровержимый факт. Полное название — Великое княжество Литовское (литвинов, нынешних беларусов), Русское (русинов Галиции и Волыни) и Жемойтское (жемойтов, нынешних жителей Республики Летува). При Ольгерде в состав ВКЛ входило также Великое княжество Тверское (ВКТ) и даже Москва (с 1373 по 1382 год). Именно в тот период произошла Куликовская битва, в которой войска ВКЛ разбили войска Мамая. Существование ВКЛ подтверждается массой документов: это, в первую очередь, Статуты ВКЛ, Метрики ВКЛ, Переписи войска ВКЛ и т. д. С созданием в 1569 году союзной Речи Посполитой титул Великого князя Литовского был делегирован польским королям, а с 1795 года — российским самодержцам.
Что касается Великого княжества Московского, то подобных документов (Статутов, Метрик, Переписи войска) — там не существовало. А главная проблема заключается в том, что ЮРИДИЧЕСКИ ВКМ не было — а был только бесправный Улус Орды.
С точки зрения российских историков, ВКМ перестало существовать в 1530-е годы, когда Иван IV провозгласил себя «царем». Как считается, Москва обрела независимость от Орды в 1480 году, поэтому теоретически существование ВКМ следовало бы относить к периоду с 1480 по 1530-е годы, то есть в течение полувека (это правления Ивана III, Василия III и начало правления Ивана IV). Ранее 1480 года говорить о существовании какого-то «Великого княжества Московского» нельзя: Москва была Улусом Орды и не обладала ни малейшими чертами своей государственности. Официально правителем Московии считался царь Орды, а московские князья только назначались Ордой как наместники (им давался Ярлык на княжение), у Москвы не было своих законов и своей армии (войска Москвы были частью армии Орды и воевали за Орду во всех ее войнах), у Москвы не было даже своей монеты — на обороте московских денег печаталось имя царя Орды. Таким образом, никакого «Великого княжества Московского» до 1480 года ПРОСТО НЕ БЫЛО.
Но и период с 1480 по 1530-е годы — это вовсе не период жизни суверенного «Великого княжества Московского» или «зародившегося Общерусского Государства», как великодержавно фантазируют московские историки. Это — только период СМУТЫ В ОРДЕ, в конце которого Иван IV, объявив себя царем (для получения права власти в Орде), захватывает в Орде власть.
Итак, мы видим, что Москва никогда не переставала быть частью Орды — а не каким-то отдельным образованием. В 1480-1530-е годы, как писал современник событий Михалон Литвин, московиты не считались даже христианами, так как их образ жизни и одежда были скопированы с татарских. У московитов был строжайший сухой закон, женщины носили чадру и сидели в гаремах (теремах), что было отменено только Петром I. При встрече московиты говорили «Салом», женщинам по восточному обычаю был запрещен вход в храмы — и они молились у их стен, как в странах Востока. Наконец, сам язык московитов был наполовину татарским: в своей книге «Путешествие за три моря» Афанасий Никитин запросто переходит на тюркский язык, а завешает ее молитвой в честь Аллаха и его пророков Исы (Иисуса) и Магомета. То есть, и вера московитов тогда была неким симбиозом с исламом (несторианство, единая вера Орды в тот период).
Конечно, все это создавало огромные культурно-цивилизационные отличия между европейской Русью и ордынской Московией. Уже поэтому (а не только из-за юридического аспекта) никто не использовал термина «Великое княжество Московское», а использовался иной термин — Московия. Он означал скорее этническую область проживания народа мокшалей (коренное население Москвы) как общее название для всей местной мордовской группы этносов. Показательно, что и нынешние российские историки не используют термин «ВКМ», ясно осознавая его неточность: вместо него «Московское государство» или «Московская Русь» — то есть та же МОСКОВИЯ.
Как видим, в этом аспекте российские историки понимают отличие Москвы от ВКЛ — как настоящего Великого княжества Литовского, Русского и Жемойтского. Но весьма существенно в этом сравнении, что в таком случае термин «ВКМ» должен ТОЖЕ ОЗНАЧАТЬ ЭТНОС — то есть этнос мокшалей, финно-угров. Что крайне прячут сегодня историки Москвы, называя свой этнос мокшалей «русским этносом». Это тоже делает «ВКМ» чем-то иллюзорным — ведь с такой «логикой» названия княжества от его города и наше ВКЛ должно было называться ИНАЧЕ: типа Великим княжеством Виленским (ранее Новогродекским), Львовским и Ковенским. Почему же у нас в основе названия был заложен ЭТНИЧЕСКИЙ принцип, а в «ВКМ» — нет?
Ответ, полагаю, в том, что в ВКЛ, следуя общеевропейским процессам феодального собирания родственных земель этносов, давно и четко разобрались в этносах, а само понятие, например, «Полоцкого княжества» кануло в Лету (и равно должно было кануть в Лету ВКТ). А вот в Московии — исконной части Орды и Восточной Цивилизации — не было процесса национальной самоидентификации населения, как не было и обязательного параллельного роста самоуправления городов. В Московии никогда не было даже древнего присущего Руси института ВЕЧЕ, а сатрапия, подавляя самоуправление, подавляла равно и национальное самосознание местных финно-угров.
И, наконец, не следует забывать, КАК Московия обретала власть над Русью. В 1480 году Московия стала претендовать на место равного субъекта Орды наравне с царствами Астраханским, Сибирским, Казанским и Крымским — когда сама Орда по внутренним причинам развалилась на эти «осколки Орды». Так что это не «попытки Москвы освободиться от Орды», как врут иные историки, а только отражение Смуты и кризиса власти в Орде. Через полвека Иван Ужасный, специально наделив себя титулом «царь», захватывает власть в Орде, подчиняя себе три ее царства — Астраханское, Сибирское и Казанское. И только после этого взоры Москвы обращаются на Русь: Иван IV захватывает кроваво и чудовищным насилием, разрушая наши православные храмы и уничтожая все духовенство РПЦ веры Киева, — Великое княжество Тверское, республики Пскова и Новгорода, Курск, Брянск, Смоленск, на 17 лет оккупирует Полоцк — а мы в ВКЛ, не имея сил его освободить, вынуждены были просить у поляков создания Речи Посполитой. При этом ВКТ, Псков и Новгород рвались от этой агрессии снова объединенной Орды — тоже стать частью Речи Посполитой, чтобы ВЫЖИТЬ.
Все это показывает, что никакого «ВКМ» не было, а был изначально лишь Улус Орды, служивший ей, а не Руси. Мало того, современные историки полностью разоблачили приписки и правки Карамзина, сделанные по поручению Екатерины II в 1790-х годах, о том, что, дескать, Москва была основана еще до Орды Юрием Долгоруким. На самом деле в списках сбора дани с Суздальской земли никакой «Москвы» не было, она впервые появляется в этих списках только в ордынский период, в 1270-е годы.
Что касается неприятия московскими коллегами нашего ВКЛ, то это — отражение старого спора Орды с нами. В рамках которого у наших коллег неприятие Руси (Украины и Руси Новгорода и Пскова), Литвы (Беларуси), вообще Европы, неприятие Запада и ЕС, антиНАТОвская риторика. То есть — менталитет человека Орды-Московии эпохи Ивана IV. Века прошли — но люди не меняются. При этом в самой России всегда шла и идет борьба между двумя ее началами: Русским — и Ордыно-Московским…
Артем ДЕНИКИН
7 ноября, день Октябрьской революции 1917 года, в России упразднили с момента развала СССР. Однако свято место пусто не бывает: вместо 7 ноября ввели другой праздник — 4 ноября. Это день изгнания в 1612 году, по официальной версии, поляков из Кремля в результате сопротивления народного ополчения, собранного Мининым и Пожарским.
Кажется, славяне, и в особенности русские России, всегда мечтали жить в некоем общеславянском союзе, мирно, но, почему-то, обязательно с центром в Москве. А вот когда аналогичный общеславянский союз попытались московитам навязать беларусы, полагая, что спасают соседнюю страну во времена Смуты, то из этого вылилась лишь война, а крах этой попытки славянского единения (а по московской версии победу) в современной Москве решили отмечать, как день национального единства. На экраны России даже вышел художественный фильм «1612», где рассказывается, как поляки вторглись в пределы России и были затем изгнаны. Правда, более чем странно, что действие в фильме происходит не в самой Москве, Минина и Пожарского в кадре тоже нет, все происходит где-то в другом городе, более мелком. Основные же события, что удивительно, проходят лишь в виде субтитров, мол, а в это время в Москве…
Что же случилось в 1612 году? И почему в самой России не все однозначно хорошо восприняли введение этого праздника? К примеру, писатель Виктор Ерофеев крайне негативно отозвался об этом дне, сказав следующее:
«Считаю, что это слишком надуманное, фальшивое мероприятие, пафос которого усилиями государственной пропагандистской машины будет раздут до торжества вселенского жлобства. Вообще, я считаю, что это большая ошибка — возводить в ранг государственного праздника довольно сомнительные разборки властных группировок времен Смутного времени. На место одного ложного и насквозь фальшивого праздника, я имею в виду годовщину Октябрьского переворота, придумали другой — такой же фальшивый и ложный, который служит только одной цели: продолжать возбуждать вражду и неприязнь между нашими народами».
Правда, под «нашими народами» писатель Ерофеев подразумевает поляков и русских, но сами поляки считают себя едва ли причастными ко дню 4 ноября. Вот мнение польского историка Иероноима Грааля:
«Единственное, что меня немного смущает в изложении событий времен Смуты, — это упор на польское происхождение захватчиков. Ведь в войске «ляхов» собственно этнических поляков было не более 30 %, остальные были литовцами, беларусами, украинцами и немцами. Ведь сами современники часто именовали интервентов «литва» (т. е. литвинами — беларусами. — Прим. М.Г.). Кроме того, ополчение Минина и Пожарского изгнало из Кремля и русских бояр вместе с будущим царем Михаилом Романовым, его матерью и дядей».
А генеральный викарий архиепархии Божией Матери Анджей Стецкевич вообще не понимает, что же такого нужно отмечать 4 ноября: «Когда этот праздник ввели, я часто спрашивал соотечественников: «Что означает дата — 1612 год?» Почти никто не давал мне ответа».
В самом деле, выдавать разборки из-за власти нескольких политических групп, когда и московская семибоярщина выступила на стороне призыва польского королевича, называть это днем какого-то народного единства — более чем странно.
Из той же мыльной оперы о русско-польской войне и миф про подвиг Ивана Сусанина, якобы заведшего поляков в 1613 году в глухой лес, в болото, где все и утонули. Кстати, об опере. Именно благодаря опере «Жизнь за царя» российского музыкального классика Глинки народ Российской империи, а позже и Советского Союза в своей массе и узнал про «подвиг» костромского крестьянина Ивана Сусанина.
Случилось все якобы весной 1613 года, когда некий подозрительный польский с литвинами отряд рыскал под Костромой в поисках спрятавшегося нового московского царя Михаила Федоровича Романова, чтобы не допустить его коронации.
Сразу оговоримся, личность Ивана Сусанина историческая. Такой мордвин или вепс в самом деле жил под вепсовской Костромой в селе Домнино или же в соседнем селе Деревеньки. Правда, был он вовсе не простой крестьянин, а местный староста. А вот его подвиг, похоже, высосан из пальца, как фантастикой являются и некие поляки под Костромой весной 1613 года, когда никаких войск Речи Посополитой там и в помине не было, в чем мы вскоре убедимся.
Прежде чем разобраться в смысле и причинах легенды, рассмотрим историю ее рождения. Итак, после изгнания ополчением под предводительством Минина и Пожарского литвинских войск из Москвы и окрестностей, был созван Земский собор с целью избрания нового царя. Выбор пал на малолетнего Михаила Федоровича Романова — как одного из ближайших оставшихся в живых родственников царей прежней династии (Михаил являлся внучатым племянником Анастасии Романовны Захарьиной, первой жены Ивана Грозного). Новоявленный царь в то время скрывался вместе со своей матерью в селе Домнино Костромского уезда.
По существующей легенде польские военачальники, узнав об избрании нового московского царя, замыслили его убить (классический расклад в стиле русских народных сказок). В район Костромы был послан военный отряд. Весной 1613 года отряд вышел к небольшому селению Деревеньки (4,5 км к северу от Домнино). Дорог поляки, естественно, не знали, поэтому на своем пути брали проводников из местного населения и заставляли их вести отряд в нужном направлении. Видимо, в Деревеньках оказался только один не пьющий и знающий окрестные леса человек — крестьянин Иван Сусанин.
Далее начинается сложное переплетение фактов, легенд и домыслов. Но мы обратимся к первоисточнику, к единственному историческому документу, где в самом деле упоминается Иван Сусанин. Самое первое упоминание об этой истории содержится в обельной грамоте самого Михаила Федоровича, написанной в 1619 (7128) году:
«Как мы Великий Государь Царь и Великий Князь Михайло Федорович всея Руси в прошлом во 121 году были на Костроме, и в те поры приходили в Костромской уезд Польские и Литовские люди, а тестя его Богдашкова Ивана Сусанина в те поры Литовские люди изымали и его пытали великими немерными пытками. А пытали у него, где в те поры мы Великий Государь Царь и Великий Князь Михайло Федорович всея Руси были, и он Иван ведал про нас Великого Государя, где мы в те поры были, терпя от тех Польских и Литовских людей немерные пытки, про нас Великого Государя тем Польским и Литовским людям, где мы в те поры были, не сказал, и Польские и Литовские люди замучили его до смерти».
Как видим, первоисточник ничего не говорит о болоте, куда якобы завел Сусанин поляков, как и ясно указывает, что сам царь сидел в Костроме, достаточно крупном укрепленном городе, в который вело множество дорог, и незачем было лазать по лесам и болотам. Более ничего другого об этом мутном деле в исторических документах нет. Более поздний указ от 30 января 1633 года содержит почти такие же сведения.
Царский (уже Петра) указ от 1691 года подтверждал права потомков Сусанина, детей его дочери Антониды и зятя Богдана Сабинина, на пустошь Коробово, полученную Сабиниными в 1633 году («владеть им Мишке и Гришке и Лучке и их детям и внучатам и правнучатам и в род их во веки неподвижно»), а также их привилегии и статус белопашцев: «…никаких податей, кормов и подвод и наместных всяких запасов и в городовые проделки и в мостовщину и в иные ни в какие подати с тое пустоши имати не велели». Документ доказывает, что Сусанин не был простым крестьянином, но местным старостой, как минимум.