Цветы повсюду: на стенах, на троне, на оружии стражников (какой, интересно, «умник» до этого додумался?). Картины украшены цветами, к углам ковров пришиты бутоны роз. Кажется, будто вся оранжерея переместилась в тронный зал. От сильного запаха разных видов цветов начитает кружиться голова, но никто не обращает на это внимание: все поглощены счастливым событием восхождения на престол Нового Повелителя. Ух, как долго это произносить. Не могли что ли на Сатре слово «коронация» придумать? Ну, видимо не могли, ибо, скорее всего, чувством лени не знакомились. Не то, что на Земле, лень — двигатель прогресса.
А началось всё в тот самый день, когда лекарь во всеуслышание заявил, что Повелитель умирает. Про радость я уже говорила, но, не отмечала, что одной радостью народ не ограничился. Жители перешли к активным действиям. А именно:
Сожгли покои Повелителя (хорошо, что дворец каменный, и пожар на остальную площадь дворца не перекинулся).
Взяли в плен жену Повелителя (не Кретту, другую), отвели в некое подобие храма и заставили отмаливать все грехи мужа. Как будто это могло по щелчку пальцев решить все их проблемы.
Устроили настоящую бойню за право становления Новым Повелителем в виду отсутствия как близких, так и дальних наследников обоего пола.
Бойня была кровавой, жестокой, стремительной и крайне подлой. Она наступила сразу после сожжения покоев и радостных плясок на пепле, оставшемся от мебели. Участие принимали все придворные, все советники, а также пара служанок (они-то куда полезли?) и одна повариха. Повариха, кстати, обладала невероятно сильным оружием, помогающим не только держаться на позициях длительное время, но и периодически лидировать. И имя этому волшебному оружию — сковородка. Замах левой, замах правой — и всё! Враг повержен.
Однако, несмотря на многочисленные преимущества, принести полную и безоговорочную капитуляцию противников сковородка не смогла. Так, в беспощадной схватке победил казначей. Он быстро расставил приоритеты и перекупил стражу, пообещав каждому увеличить жалованье в шесть раз. Почему до этого никто из присутствующих больше не додумался — загадка. Но, главное, что данный метод казначея не подвёл.
В общем, пока все были заняты выживанием в вышеописанных событиях, мы с Юрой спокойно перетащили (именно перетащили, а не перенесли — тяжёлым оказался) тело Повелителя в крыло артефактора в каморку, которую сами до недавнего времени занимали. И успели мы это сделать как раз в тот момент, когда разъярённая толпа вернулась в зал, чтобы разобрать Повелителя на кусочки.
Юра кое-как уложил Повелителя на матрас, влил ему в рот пару капель зелья. Вливать в Повелителя весь флакон мы не решились. А вдруг это опасно? Тем более, что в бессознательном состоянии с телом произойти может всё, что угодно. Неправильно влил жидкость — человек умер. А мы даже не знали, какую именно жидкость держали в руках. Нет, то, что смерть дала зелье — здорово. Но от мало-мальских инструкций я бы сейчас не отказалась. Сколько нужно капель? Через какое время процедуру можно повторить? Какие могут возникнуть побочные эффекты, и как с ними бороться? Одни вопросы и никаких ответов. Как назло, сколько бы я не просила, смерть на контакт так и не вышла. Неведение нервировало. Успокаивало лишь наличие ровного пульса в теле правителя.
И, чтобы окончательно не уничтожить нервную систему бесконечными стрессами, мы с Юрой решили плыть по течению жизни, по минимуму вмешиваясь в происходящие события. В идеале бы вообще ни в какие события не вмешиваться и просто ждать, когда Повелитель очнётся, а уже потом решать, что делать дальше. Спасибо артефактору, который согласился помочь и позволил оставить Повелителя в каморке.
Но отсидеться в тишине и спокойствии не получилось, ибо:
Народ обнаружил, что тело Повелителя исчезло.
Смута подкосила абсолютно всех и поставила в замешательство простую часть населения.
Советники заметили, что Юра за возможность стать Новым Повелителем не бился. Это привело их в глубокое замешательство, и с Юры потребовали ответы.
— Отчего не польстился на новое место? Или ты настолько слаб, что не способен взять в руки оружие? — спрашивал Юру пока что казначей. Факт, что сам казначей в битве лично не участвовал и меч не держал, не принимался во внимание.
На этот разговор стражники привели Юру вместе со мной, так как я отпускать мужа не хотела. Юра с казначеем этому не обрадовались, но, на удивление, ни один из них не возмутился.
— Был занят. Защищал любимую жену, — с достоинством ответил Юра и нежно поцеловал меня, не стесняясь присутствующих.
Казначей смутился и демонстративно закашлялся.
Чужое счастье глаза режет? Своей любимой женщины нет?
— А вы хотите предложить мне почетную должность артефактора-безопасника? — ничуть не смутился муж в отличие от некоторых и, отпустив меня, с вызовом посмотрел на казначея.
Казначей поперхнулся воздухом, и лицо его пошло красными пятнами. Ярости казначея не было предела, и он не стал держать её в себе, выпустил пар:
— Щенок, ты с этой работой уже не справился!
Юру опять ничего не смутило, и он спокойно ответил:
— Не благодарите. Впрочем, я сразу знал, что вы оцените.
— Т… Ты!..
— Да, я.
Уверенность, которую излучал мой муж, невольно передалась и мне. Я обняла Юру и прижалась головой к голове — вот, что значит быть несколько выше мужчины. Впрочем, нашему счастью это совсем не мешает.
Казначей нам не поверил, но доказать обратное не смог. Зато немного успокоился и прекратил рычать.
— Только попробуй что-нибудь внеплановое вытворить, голова с плеч быстро полетит, — предупредил казначей.
Мы издевательски откланялись и поспешили прочь.
— И ведьму эту, в смысле жену свою, больше не тащи следом, пусть в комнате сидит, носки штопает, — крикнул вдогонку казначей.
Ну-ну. Пусть только попробует заставить. Я больше не стану ни перед кем робеть. Жизнь, кажется, научила меня отстаивать свои интересы.
Юра несогласно хмыкнул и поцеловал меня со словами:
— Размечтался.
Это слово стало отражением моих собственных мыслей.
— Люблю тебя, — я обняла мужа за шею и поцеловала в ответ.
— И я тебя.
Как же здорово, когда рядом тот, кто тебя понимает и поддерживает. И становится совсем не важным, где вы — дома, в чужом мире, на вечеринке друзей или в самом центре восстания. Можно все трудности с лёгкостью перешагнуть, если любимый мужчина держит за руку и защищает при необходимости…
Доцеловаться так, как хотелось, нам не дали. Рядом со стеной, возле которой Юра меня прижал, раздались невнятные всхлипы, и мы решили обследовать коридор. В итоге обнаружили пару скрытых ниш, в одной из которых пряталась Кретта. Мы постарались как можно незаметнее провести её в крыло артефактора к Повелителю. Кретта поначалу противилась, но после поняла, что мы не желаем ей зла, и сама побежала вперёд.
Артефактор при виде Кретты недовольно покачал головой:
— Решили всех страждущих тут собрать?
К счастью, это было только старческое ворчание. Прогонять женщину артефактор не стал.
Кретту мы отправили в каморку к Повелителю, дали зелье и велели вливать его в Повелителя по паре капель каждые три часа. А что? Всё равно инструкций никаких нет, пусть тогда хоть так будет. Кретта при виде бледного мужа вскрикнула от облегчения (она уж и не надеялась увидеть его живым) и усердно принялась следить за изменениями в здоровье больного.
А мы с Юрой, дабы не вызывать подозрений, вернулись в выделенные нам Повелителем покои, позаимствовав у артефактора парочку защитных артефактов.
И вот тут-то я не выдержала, начала допрос с пристрастиями, который из-за непредвиденных обстоятельств пришлось отложить.
— Быстро вспоминай имена всех своих бывших и рассказывай, кого успел обидеть! — зашипела я.
— Мы же договаривались никогда не поднимать эту тему! — Юра был крайне возмущён и ничего говорить не собирался.
Отвернулся, резко стянул с себя рубаху, дёрнул дверцу шкафа, достал полотенце и в гордом одиночестве пошёл мыться. Причем провернул всё столь стремительно, что я и слова не успела вставить. Вернулся муж таким же мрачным.
Пришлось пересказать последний диалог с Мирандой. Юра значительно подобрел, но всё так же продолжал хмуриться.
— Ну, с девушкой Сафаридой я никогда не встречался и не знакомился. Я бы запомнил, — начал рассуждать муж.
Я демонстративно сняла ботинок и замахнулась.
— Понял, — рассмеялся Юра.
— Она могла выдумать любое другое имя.
— А что, если мы не встречались?
— Как бы она в тебя тогда влюбилась? Ты странички в социальных сетях активно не ведёшь и подписчиков не коллекционируешь. Значит, вы должны быть знакомы.
— Вместе учились?
— Юра! Ты только усложняешь задачу, — поняла я, но отрицать справедливость слов не смогла. — Лучше придумай, что с этим делать.
— Боишься, что Сафарида вернётся и завершит начатое?
— Ну… Однажды она уже убила всех жён и невест того, кого любила, — тихо пробормотала я.
— Я никому не дам тебя в обиду.
Я немного успокоилась, но тревога всё равно не желала исчезать.
— Юр?..
— Да?
— А у тебя точно не было никого постарше? — отважилась спросить я.
— Галя!
Мы спорили до самого утра, но так и не поняли, кто мог бы оказаться Сафаридой. Да и как это можно понять, если ни я, ни Юра её ни разу не видели? Вот в том-то и дело.
Следующие пару дней дворец тщательно готовили к церемонии восхождения на престол Нового Повелителя — к коронации, то есть. «Старый» Повелитель в себя приходить не желал, и отчаявшаяся Кретта не переставала рыдать.
И вот теперь… Цветы повсюду: на стенах, на троне, на оружии стражников…
Я вынырнула из размышлений под громкий крик счастливых людей:
— Слава Новому Повелителю!
— Слава Новому Повелителю!
— Слава Новому Повелителю!
Тройное приветствие отразилось от стен дворца и словно разнеслось по всем городам и деревенькам, знакомя жителей с новым правителем.
Мы с Юрой этой радости не разделяли. Я смотрела на крайне довольного собой казначея, который самопровозгласил себя Новым Повелителем, и видела в его глазах только жажду наживы, алчность и ненасытность.
Может, я тогда была не так далека от истины, когда обвиняла казначея в воровстве? Просто доказать ничего не получилось. И сколько же раз я успела об этом пожалеть! Знала б заранее, какой казначей на самом деле, непременно придумала бы способ его обезвредить.
Нет, в первый день своего правления казначей не зверствовал, начал со второго. А первый превратил в дешёвую рекламу. Наврал всем жителям с три короба, а потом как пустился на радостях в пляс. В метафорический пляс, разумеется.
Взвыли все: служанки, советники, стражники.
Во-первых, во дворце воцарилась дисциплина нового уровня. Да-да, предыдущая тишина показалась казначею несовершенной. И если раньше половина боялась пикнуть лишний раз, то теперь стали бояться обе половины.
Во-вторых, две трети советников, которые лучше всех сражались за место Нового Повелителя и занимали относительно лидирующие позиции, оказались уволены и выставлены за стены дворца. Семьям тех советников Новый Повелитель также приказал исчезнуть. Казначей даже не обеспечил их нормальным транспортом. Советники разбирались со всем самостоятельно. Кто с продуктовыми обозами договорился, кто отправился в путь пешком. Даже боюсь предположить, что с ними могло случиться. А ведь с этими людьми казначей буквально пару дней назад работал бок о бок, находился по одну сторону баррикад.
Только жалованье стражников возросло, чтобы те не возникали и в случае беды становились на защиту одной самодовольной и, как выяснилось, крайне паршивой душонки.
А ещё жену Повелителя, которую заставили молиться, казначей присвоил себе в качестве трофея. Но этого ему показалось мало. И тогда Новый Повелитель велел устроить ежегодный бал, от воспоминаний о котором у меня до сих пор ледяные мурашки по спине пробегали. Особенно сильно казначей желал видеть на этом балу Лину Пренс. Помнил, что именно она зародила в душе Повелителя сомнения в преданности казначея.
***
— Как он?
Я спустилась в каморку, где белая как полотно Кретта продолжала дежурить у матраса Повелителя и днём, и ночью.
— Без изменений, — печально вздохнула Кретта и нежно погладила руку мужа.
О, я и не знала, что Кретта так к нему привязана.
Юра ещё не подошёл. Из-за появления самозванца у нас с Юрой появилось слишком много дел. Моего любимого казначей назначил чуть ли не собственным телохранителем, и теперь Юра должен был находиться рядом с казначеем каждую минуту за исключением позднего вечера и ночи. Заверения в том, что Юра обычный помощник артефактора, а не воин, казначея не смутили. «Лучше будешь под ногами путаться, чем за спиной непорядки устраивать», — объяснил он. А меня за упрямство и непокорность обязал следить за порядком во всем дворце и контролировать служанок. То ещё задание. Служанки, конечно, и так изо всех стараются, и мне не хочется быть ненасытным требовательным монстром, но казначей никому не позволяет расслабиться.
— Так и должно быть? Сколько ещё он пролежит без сознания?
Ответов на эти вопросы я не знала, смерть всё также не шла со мной на контакт. И потому ничего путного сказать Кретте я не могла.
— Может, нужно давать больше капель?
— Флакон практически пуст, — вздохнула Кретта.
В двери постучали два раза, и вошёл артефактор.
— Нужно положить этот камень Повелителю под голову, — сходу перешёл к делу умудрённый опытом мужчина.
— Поможет?
— Не уверен.
— Попытка — не пытка, — вставила я свои пять копеек, но меня не поняли.
Кретта тут же выхватила камень и применила согласно полученной инструкции. Пристально рассмотрела лицо мужа и с грустью повернулась к нам.
— Я не обещал мгновенное действие.
— А жаль, — не преминула заметить Кретта.
В коридоре опять раздались шаги. Но в этот раз пришла Тайра и принесла нехитрый ужин. Она стала единственной помимо артефактора и нас с мужем, кого посвятили в тайну местонахождения Кретты. Кретту, кстати, казначей тоже искал.
Как бы там ни было, но поужинать спокойно мне не удалось. Вернулся Юра с очередным:
— Новый Повелитель желает тебя видеть.
— Может, не ходить? — вот, что советовала мне интуиция.
— Сам не в восторге от этого. Не ходи, скажу, что ты болеешь.
Но подставлять любимого мне хотелось меньше всего, а потому пришлось идти. Юра отправился со мной.
Казначей уже во всю обустроился. Успел переделать под себя кабинет, внёс что-то новое в тронный зал и переоделся в более благородную и подходящую статусу одежду. Меня с Юрой казначей встретил с распростёртыми объятиями. Только с чего бы это?
— Моя дорогая, — излишне широкая улыбка казначея показалась мне противной, — будешь отвечать за организацию бала и расселение моих будущих невест. Сделаешь всё необходимое для их комфорта.
Делать мне больше нечего.
— Но…
— Нет-нет, возражения не принимаются! Это приказ.
И после этого казначей вытолкал нас из кабинета и плотно прикрыл двери. Как быстро он раскомандовался, зла не хватает. Я пнула оную ногой со всей дури, о чем тут же пожалела.
— Смерть тебе никаких ядов случайно не передавала? — прошептал Юра. Его терпение тоже подходило к концу.
— К сожалению, нет.
И что мне теперь делать с этим балом?
***
Новость о появлении Нового Повелителя и проведении для него ежегодного бала довольно быстро разнеслась по всем населённым пунктам Сатра. Я бы даже сказала, слишком быстро для мира без Интернета и сотовой связи. Потому уже к началу следующей недели во дворец стали прибывать кареты с молодыми, трясущимися от ужаса девчонками. И пусть родители старались посылать лишь совершеннолетних дочерей, прибытию во дворец были рады далеко не все. Неспроста ведь Пренсы тогда не пустили сюда любимую дочурку. И только несколько идиоток радостно заулыбалось при входе во дворец. А может, это была такая специально продуманная тактика. Не знаю, мне никто не докладывал.
Погода чудесная: солнце, тепло, поющие птички. На небе ни облачка.
Но вместо того, чтобы наслаждаться радостями погоды, я вышла на улицу исполнять обязанности на новой должности. Мне пришлось всех встречать, улыбаться понурым девушкам, знакомить их со слугами, которые помогали развести прибывших по комнатам. В этот же список дел входило устранение истерик, а также я должна была отказывать в желании вернуться в отчий дом.
— Молю вас, госпожа! Папенька заплатит любые деньги, если вы отметите, что я была на балу, и по-тихому меня отпустите. Если хотите, могу взять вас к себе компаньонкой, больше ни дня в жизни не работать не придётся.
Подобные просьбы и предложения поступали каждый час, ведь казначей, как и все предыдущие до него Повелители, выбирал не бедных крестьянок, а девушек из знатных, обеспеченных семей.
И как же сильно мне хотелось развернуться, всё бросить и действительно всех отпустить, ведь я ещё помнила те ощущения, когда самой нужно было стоять в тонком полупрозрачном наряде со множеством оголённых мест на теле перед взрослым мужчиной. Вряд ли он в тот момент стеснительно думал о нежных поцелуях под полной луной. Нет. И казначей не будет вести нежно и ласково с девушками, если он уже проявляет не самые лучшие качества характера по отношению к слугам, советникам.
Но, как бы ни было велико моё желание помочь, отпустить никого я не могла, ведь недоверчивый казначей специально для меня выделил четверых соглядатаев. Не одного, не двоих, не троих — четверых! Недовольные мужчины могли бы заниматься более полезным делом, но вместо этого они стояли и всё время следили за мной, контролировали честность работы. Да при таком раскладе сами бы уже и встречали девушек. Я им зачем? Для галочки? Галочка для галочки — вот было бы смешно, если б я это прочитала в книжке, но на деле… совсем не смешно.
Поток девушек не прекращался, они всё приезжали и приезжали. Некоторых мне даже удалось вспомнить — запомнились по прошлому балу.
А ещё… прибыла та самая госпожа Пренс, которую некогда мне пришлось здесь заменить. Уж её я узнала сразу, даже несмотря на перекрашенные в иссиня-чёрный цвет волосы. Интересно, зачем ей это? И хоть я сейчас не могу вспомнить её природный цвет волос, я точно помню, что такими угольными они не были. Это скорее мне тогда из-за озера Отторжения такой оттенок достался.
Девчонка Пренс тряслась сильнее всех, её бросало из стороны в сторону. Земные «эксперты» могли бы даже причислить её к безнадёжно пьяным. Хотя, может быть, так и было. И, конечно, самым глобальным отличием в появлении Пренс стало кольцо из стражников, которые, видимо, сопровождали девушку от самого дома. Как же мне это не нравится.
— Приказано уделить особое внимание безопасности и выставить караул, — сообщил мне стражник, который за локоть потащил госпожу Пренс в сторону дворца, несмотря на сопротивление. Он же и пошёл вместе с девушкой в сторону её новой комнаты.
Вечером мне лично пришлось разнести девушкам тонкие полупрозрачные топики и юбки в пол с блестками, монетками, яркими ниточками. У нас, если слегка доработать эти костюмы, можно было бы танцевать в них восточные танцы. Тут о наличии подобного я не слышала.
— Простите, вы точно не ошиблись?
— Я это не надену!
— Что вы себе позволяете?!
— А выбрать что-нибудь другое совсем-совсем нельзя? — реакции девушек были разными. Те, кто уже посещал бал, не возмущались.
И на все эти вопросы Я могла дать лишь один ответ:
— Нет.
Девушки рыдали, падали мне в ноги, молили, кляли от бессилья, и у меня сердце разрывалось на кусочки. Но следующий по пятам стражник молчаливо наставлял меня на «истинный» путь. Как итог, все попали на бал в том, что я им принесла.
Бал начался занимательно — с танца казначея с замученной женой Повелителя, которая больше не пыталась скрыть плохое самочувствие. А после этого всех приглашенных девушек выстроили в ровные ряды.
Я стола в чуть в стороне, ведь как ответственная за мероприятие, обязана была присутствовать на балу. Юре же пришлось ходить следом за Новым Повелителем.
Казначей пристально осмотрел каждую девушку. Кого заставил попрыгать на одной ножке, кому приказал покрутиться. И я даже с расстояния видела, как сильно он хотел не только осмотреть каждую, но и ощупать. К счастью, мешали вековые традиции. Хм, а ведь Юра тоже стоит близко к красавицам… Ой, о чём я думаю?
Казначей выбрал ровно двадцать четыре девушки, а потом приказал:
— Привести сюда Лину Пренс.
Юра покрепче ухватился за рукоятку привязанного к поясу меча. Откуда у моего мужа меч?! Да и вообще, он же им пользоваться не умеет! Что-то не припоминаю, чтобы Юра фехтованием занимался… Или чем там надо заниматься?
Пара стражников недоуменно переглянулась и подвела сопротивляющуюся Пренс к казначею.
— Вот.
— Это не она! — закричал казначей. — Голову мне дурить вздумали?
— Везли от самого поместья, — отрапортовал стражник, вытянувшись по струнке.
— А я говорю вам, что это не…
— Что здесь происходит?
Сердитый, знакомый всем служащим дворца голос заставил казначея замолчать и вздрогнуть, и в этот момент в зал вошёл Повелитель, едва заметно опираясь на улыбающуюся Кретту. Ещё не совсем пришедший в себя, чересчур бледный, покачивающийся из стороны в сторону, но уже стоящий на своих двоих. Ах, Повелитель всё-таки жив!.. Как я рада. Ну, то есть… Мы, конечно, проверяли наличие пульса и дыхания, но всё же…
— Что происходит? — немедленно включился в игру казначей. — Арестуйте самозванца!
Но подчиняться глупой прихоти никто не думал. Практически никто. Лишь один незадачливый попытался. Остальные стражники одновременно сложили оружие на пол и упали на одно колено, прикоснувшись рукой к груди. Я плавно отступила к стене и не заметила, как оказалась за спиной Юры.
— По какому поводу бал? — Повелитель, наконец, обратил внимание на происходящее.
— Государство осталось без правителя, не мог же я бросить несчастных людей и временно заменил вас. А Новому Повелителю полагаются невесты, — залепетал казначей.
Кретта что-то шепнула на ухо своему мужу.
— Бал отменяется. Все девушки в скором времени смогут покинуть дворец и вернуться в свои поместья.
Казначей невероятно громко клацнул зубами, и по залу тут же разлетелся робкий шепот. Девушки не могли поверить своему счастью, особенно те, которых казначей уже успел выбрать.
Далее Повелитель потребовал, чтобы казначей отпустил другую его жену. И, как только здоровая, но излишне бледная женщина вышла из толпы, казначея подхватили стражники. Они же и увели его в неизвестном направлении.
Всё, что последовало дальше, я плохо запомнила. Слишком много событий, слишком быстро всё закрутилось. Несмотря на не очень хорошее самочувствие, Повелитель не стал откладывать накопившиеся дела. Он разобрался с теми, кто «возрождением» был недоволен, издал приказ об отмене ежегодных балов для выбора невест и запретил мужчинам иметь двух и более жён, вне зависимости от титула и статуса. Оказывается, многожёнство было довольно распространено среди самых приближенных к Повелителю лиц.
Кого-то изменения потрясли, кто-то им только обрадовался.
Я, кстати, успела по-настоящему подружиться с Креттой, пока наши мужья были заняты. Несмотря на разницу в возрасте и воспитании, мы с Креттой нашли много общего и поделились самым откровенным.
— А я ведь всю жизнь его любила, понимаешь? — рассказывала Кретта о муже. — А он то к одной бежит, то к другой, то уж и время бала подходит, где кругом одни красавицы… А ведь с годами не молодею. Но теперь-то точно всё иначе будет.
Вызов в кабинет Повелителя на практически личную встречу не стал неожиданностью. Кроме меня и Повелителя в кабинете также присутствовал мой муж с артефактор. И Кретта была. Повелитель теперь без неё жить не мог. Влюбился?
— Я благодарен вам за спасение. Кретта мне всё сразу рассказала. Просите, чего хотите.
Мы с Юрой переглянулись. Я не знала, чего просить, и муж, кажется, думал о том же.
— Мне домик у моря, хочу встретить старость в тишине и спокойствии, — нашёлся артефактор.
Повелитель кивнул, принимая желание и посмотрел на нас с Юрой. А я только сейчас начала осознавать, насколько сильно изменился Повелитель Сатра. Хищный взгляд стал более доброжелательным, но при этом внимательным и цепким, что, несомненно, хорошо для такого рода деятельности. Орлиный профиль перестал казаться таким устрашающим.
— Мы подумаем, — ответил Юра.
Повелитель задорно улыбнулся — даже не знала, что он так может, — и в этот момент в стене возникло некое подобие перехода и в кабинет вошла Миранда и… Сонька?!
— Он? — спросила Миранда, кивая в сторону Юры.
— Он, — ответила счастливая Сонька.
Что тут происходит? Как Соня оказалась на Сатре?
— Не смотри на меня так, подруга, — улыбаясь, заявила Сонька. — Нечего чужих мужиков захватывать. Мне Юрочка ещё до вашего брака нравился. К тому же я советовала тебе переключить внимание на Вадика, но ты дельных советов не слышала. Жила бы сейчас спокойно на Земле, Сатра — хи-хи! — не знала б.
Юра не смог сдержать гнев:
— А когда это мы с тобой, Софья, близкими успели стать? Хоть убей, а не могу вспомнить.
— Ну, Юрочка, что ты злишься? Стерпится слюбится. Так у вас, кажется, говорят?
— Подруга… — мне захотелось разреветься от отчаянья, но я не стала этого делать. Соня не дождётся.
— Какая я тебе подруга?! — зашипела та, кого я, оказывается, совсем не знала. — Увела у меня мужчину, и ещё хочешь подругой быть?
Я увела у неё мужчину? Этого просто не могла быть! Я познакомилась с Юрой первой, мы друг другу понравились… Да Соня вообще о моём Юре не сразу узнала.
Миранда всё это время молча наблюдала за разворачивающимися событиями.
Юра сжал кулаки, запыхтел, пытаясь сдерживать гнев.
И тут отмер артефактор, которого ни Соня, ни Миранда не заметили:
— Сафарида.
Сафарида? Та самая, из легенды?
Я не успела ничего осмыслить, понять, принять. Повелитель с Креттой, которых также, как и артефактора, с местонахождения Миранды было не видно, обошли стол и накинули на Миранду и… Сафариду верёвки. Ха, памятные верёвки-артефакты. Могут блокировать магию. Знаю, поскольку сама принимала участие в их создании и помогала Юре, когда у него была сломана рука.
Миранда и… Сонька задёргались, зашипели, но выбраться из пут не смогли.
— Ну, здравствуй, убийца моей матери. Давно хотел с тобой поговорить.
Как ты могла, Соня? Столько лет притворялась моей подругой. Нет, я не хочу в это верить.
Я не выдержала и выбежала из кабинета. Пусть дальше во всём разбираются сами. Мне нужно побыть одной.