Вечером я доложил Главкому о намечаемых нами мерах по улучшению планирования работы космонавтов. Вершинин согласился с нами, но предупредил: "Не нажимайте на Луну". Он сказал, что на последнем заседании коллегии МО маршал Малиновский заявил буквально следующее: "Мы не можем и не будем заниматься сверхмощными космическими носителями и полетами на Луну, пускай этими делами занимается Академия наук..." Я ответил Вершинину, что это высказывание Малиновского не ново и что оно характерно для его позиции в космических делах, но нам тем не менее необходимо резко активизировать участие организаций ВВС в освоении Луны. Вершинин при мне переговорил по телефону с маршалом Крыловым, они договорились вместе защищать перед Малиновским необходимость наращивать усилия военных в космосе. Вершинин и Крылов поручили мне подготовить от их имени письмо министру с обоснованием активизации космической деятельности МО.
3 февраля.
Весь вчерашний день провел на аэродроме Чкаловская. В ТБК-60 "поднимали" двух испытателей на высоту 37 километров. На испытании были Королев, Пономарев, Цыбин, Алексеев, Микоян, Пушко, Кузнецов, космонавты и другие специалисты (всего человек 60). После "подъема" на высоту 37 километров испытатели заполнили шлюз воздухом, уравняли давление в корабле и шлюзе и открыли люк корабля. Второй пилот вышел в шлюз, люк корабля закрыли, стравили воздух из шлюза и открыли наружный люк. Во время проведения этих операций пульс у второго пилота был в пределах 90-108 ударов в минуту. Потом испытатели закрыли люк шлюза, наддули его воздухом, уравняли давление между кораблем и шлюзом и открыли люк корабля, после чего второй пилот вернулся на свое место. Эксперимент продолжался более двух часов. Королев остался доволен ходом испытаний и еще раз подтвердил их большую ценность.
Полеты на Ту-104 с выходом космонавтов из корабля в условиях невесомости и несколько испытаний и тренировок в ТБК-60 показали огромную сложность и опасность предстоящего космического полета. Это будет очень трудный полет, но он широко распахнет двери в космос. После первого успешного выхода в открытый космос сборка на орбите и выход на поверхность планет станут более реальным делом. Стыковка кораблей на орбите и сборка конструкций орбитальных станций не потребуют сложнейшей автоматизации - в значительной мере их можно будет доверить человеку. Успех этого полета неизмеримо повысит роль человека в проведении космических исследований; он докажет, что в космосе, как и на Земле, человек есть и будет самой совершенной "машиной" и руководителем машин.
Вчера в разговоре с Королевым я, Пономарев и космонавты пытались убедить Сергея Павловича не чинить нам препятствий в споре о принадлежности центрифуги ЦФ-16. Королев остался недоволен нашей настойчивостью и заявил: "ЦФ-16 для подготовки космонавтов не нужна, она очень нужна промышленности и институту Минздрава. Я за то, чтобы ВВС объединяли космос, но я прошу не мешать и нам, а сейчас вы нам мешаете. Вторая ЦФ-16 будет вашей". Для меня стало совершенно ясно, что Королев пытается создать в промышленности все необходимое для подготовки к космическим полетам не только техники, но и людей. Он стремится развязать себе руки и не зависеть от военных при испытательных полетах. Он уже не раз заявлял мне: "Зря я связал себя с ВВС, я буду в испытательные полеты посылать своих космонавтов-испытателей". Эта позиция Королева с точки зрения государственных интересов обороны страны совершенно неприемлема. В стране уже есть хорошо зарекомендовавший себя Центр подготовки космонавтов, его нужно укреплять и расширять, а не пытаться создавать "курсы по подготовке космонавтов".
Комаров, Феоктистов и Егоров выступали вчера с докладами в Генштабе. Феоктистов заявил, что в полете все члены экипажа чувствовали себя одинаково хорошо и что на подготовку космонавтов к полету достаточно 3-4 месяца. Оба эти заявления ошибочны. Нам хорошо известно, что работоспособность Комарова была значительно выше, чем у Егорова и Феоктистова.
4 февраля.
Вчера был в ОКБ-1. С Королевым договорились о плане дальнейших работ в ТБК-60 и о тренировке космонавтов. Решили, что пуск технологического корабля можно провести в середине февраля, а полет космонавтов - в конце февраля или начале марта. Во всяком случае, космонавты будут полностью готовы к полету 20 февраля. "Подъем" космонавтов в ТБК-60 на высоту 37 километров запланировали на 6-8 февраля. Если представится возможность, то до отъезда на полигон проведем еще один "подъем" космонавтов.
Испытания в ТБК-60 показали, что, в основном, шлюз, скафандр и другое оборудование корабля "Выход" к полету готовы. Требуется доработка прибора "Вега" (регистрация пульса и частоты дыхания) и шлемофона космонавта. У "Веги" сползают датчики и прекращается выдача сигналов, а в шлемофоне напряжение доходит до 26 вольт, в то время как предел допустимого напряжения только 12 вольт. Во время одного из испытаний в ТБК-60 испытателя ударило током: цепь 23-вольтового напряжения была плохо заизолирована и находилась в условиях повышенной влажности.
Проводятся еще несколько доработок оборудования корабля, все они будут закончены до 10 февраля.
Сегодня утром маршал Вершинин в составе правительственной делегации, возглавляемой Косыгиным, улетел во Вьетнам. Американцы "завязли" в войне во Вьетнаме, они давят на Северный Вьетнам, а мы пытаемся припугнуть США. Кроме того, эта поездка бесспорно рассчитана и на выяснение наших отношений с Китаем. Пролетая через Китай, Косыгин встретится с Мао Цзе-дуном и попытается восстановить наши дружественные контакты.
5 февраля.
Детально рассмотрел единую инструкцию экипажу корабля "Выход" (он же "Восход-2", или 3КД). Название корабля для печати еще не определилось, в различных документах его называют по-разному, но мне кажется, что название "Выход" наиболее кратко и удачно выражает главную цель предстоящего полета. Ранее космонавтам давалось более 10 инструкций по их деятельности в полете: по управлению кораблем вручную, по использованию средств связи, по действиям в аварийной ситуации и т.д. Для предстоящего полета все инструкции объединены в один документ. Особенно подробно изложен раздел: "Действия экипажа по обеспечению выхода из корабля второго космонавта в космическое пространство".
Со вчерашнего дня оба экипажа корабля "Выход" проходят тренировки в барокамерах. На 8 февраля назначен "подъем" Беляева и Леонова на высоту 37 километров. После полетов на Ту-104 в условиях невесомости, тренировка в ТБК-60 и самая сложная, и наиболее необходимая. Большинство тренировок космонавтов, проводимых на земле и в воздухе, значительно тяжелее тех нагрузок, которые им придется испытать в космосе. Но мы обучаем космонавтов по суворовскому принципу: "Тяжело в ученье - легче в бою".
Сегодня у меня были писатель Рябчиков и работник Мосфильма Макаров. Я утвердил план киносъемок, согласно которому снимать будут в основном Беляева и Леонова. Мы задумали подготовить интересную кинокартину о полете корабля "Выход". Создать шестой по счету интересный фильм на космическую тему и избежать в нем повторений очень трудно. Многие трудности могли бы отпасть, если бы удалось подсократить число перестраховщиков, а их очень много. Есть указания Главкома, министра обороны и секретарей ЦК об ограничении допуска людей к космической тематике, и те же руководители требуют быстро создавать хорошие кинофильмы после каждого космического полета. Делать фильм после полета и трудно, и долго, а проводить съемки до полета - значит идти на риск нежелательных разглашений. Но другого выхода нет. Придется уже сейчас проводить съемки, все материалы сделать секретными, ограничить круг допускаемых к ним лиц, и только после полета определять, что из этих материалов можно показать широкой публике.
Звонил Тюлин, просил чтобы завтра на заседание Госкомиссии приехали только Руденко, я и один-два специалиста. Пришлось резко сократить список участников (я намеревался вызвать 17 человек).
6 февраля.
Провели первое заседание Госкомиссии по ходу подготовки полета "Восхода-2". Комиссия заслушала доклады Королева, Цыбина, Северина и других разработчиков систем. Принято решение признать подготовку кораблей и носителей, в основном, законченной и наметить пуск с манекенами на 14-16 февраля, а пуск с экипажем - на 25-27 февраля.
Я доложил Госкомиссии о полной готовности к предстоящему полету двух экипажей и авиационных средств поиска, отметив при этом, что надежность поиска "Восхода-2" меньше, чем "Зенитов" и "Востоков", из-за недостаточной отработки радиосистем кораблей серии "Восход". На "Востоках" в стренгах парашюта были установлены антенны КВ- и УКВ-станций (П-57), что давало возможность пеленговать корабль еще при спуске как наземными КВ-пеленгаторами ("Круги"), так и самолетными средствами. На "Восходе" радиостанция П-57 не установлена, и пеленгация объекта на УКВ возможна только через 8-10 минут после посадки корабля. При этом в большинстве испытаний отстреливаемая антенна попадала под нижнюю полусферу спускаемого аппарата и не работала. Королева не устроило мое заявление о ненадежности средств поиска корабля и он произнес маловразумительную речь, пытаясь затушевать недостатки "Восхода": "Нам, наверное, надо расти и не считать, что если было на корабле пять станций, а стало три, то от этого вся система стала менее надежной... Одна станция может быть надежнее пяти..." Забыл Королев только об одном: на "Восходе" установлены те же самые станции, что и на "Востоке", но их меньше и работают они в худших условиях.
Келдыш в своем выступлении высказал пожелание уточнить температурные, электростатические, радиационные и другие условия, в которых окажется космонавт при выходе в полный вакуум. Пожелание правильное, но президенту Академии наук нужно было бы подумать об этом месяцев на шесть раньше. Имеющиеся в нашем распоряжении данные не дают повода думать, что аппаратура и человек могут не справиться с работой за бортом космического корабля.
Звонил А.Н.Туполев. Старик вторично ходатайствовал за Бендерова. Я сказал Андрею Николаевичу, что в ближайшие годы людей старше 30 лет в космонавты брать не будем, а Бендерову уже почти сорок.
8 февраля.
Провели тренировку Беляева и Леонова в ТБК-60. "Подъем" на 37 километров прошел хорошо, но опять не работал прибор "Вега". Все заверения Волынкина и Карпова о том, что "Вега" будет работать, оказались "липой". На эту тренировку я пригласил генерала Бабийчука, и он сам убедился в плохой работе его подчиненных. Институт авиационной и космической медицины плохо работал по подготовке пилотируемого полета на "Восходе-2", руководство института не только не проявляет инициативы, но даже не выполняет своих планов и торжественных обещаний. Я уговорил Главкома подписать приказ о наказании Волынкина и Карпова.
Получил от Королева план изготовления в 1965 году пяти кораблей "Восход" и проект плана их использования. Три корабля будут изготовлены до октября и могут быть использованы уже в этом году. На этот год запланированы: полет корабля с животными продолжительностью 30 суток, полет двухместного корабля (летчик и врач) продолжительностью 15 суток и полет двухместного корабля (летчик и ученый) для проведения эксперимента с искусственной тяжестью. Два других корабля будут готовы к октябрю для полетов по программе "Выход" в марте 1966 года. Я не успел еще подробно изучить эти предложения, но, в основном, они вполне приемлемы. Нужно будет уточнить задачи полетов, требуемое оборудование кораблей и состав экипажей. Сегодня я вызвал подполковника Лазарева и капитана Сорокина и приказал им с 10 февраля приступить к подготовке к космическому полету. Они были дублерами Егорова и имеют реальные шансы рассчитывать на участие в одном из очередных полетов в качестве врача. Королев будет возражать против этих кандидатур, но сейчас у нас больше оснований бороться за них.
Были у меня Рябчиков и Макаров. Я утвердил им план киносъемок по двум сценариям: по первому сценарию они снимают Беляева, Леонова, Заикина и Хрунова, а по второму - Звездный городок. Наш Звездный будет полностью готов к съемкам через 2-3 года, но и сейчас здесь многое представляет большой интерес - все зависит от изобретательности Рябчикова и искусства кинооператоров.
9 февраля.
На заседании Госкомиссии рассматривали в предварительном порядке состав экипажей для корабля "Восход-2". Присутствовали: Зверев, Тюлин, Королев, Руденко, Правецкий, Мрыкин, Керимов, я, Кузнецов, Беляев, Леонов, Заикин и Хрунов. Доклад о готовности космонавтов и о предлагаемом от имени ВВС составе экипажей сделал маршал Руденко. Маршал предложил назначить: командиром корабля - подполковника Павла Ивановича Беляева, вторым пилотом (выходящим в космос) - Алексея Архиповича Леонова, дублером командира Дмитрия Алексеевича Заикина, дублером второго пилота - Евгения Васильевича Хрунова. Последние трое имеют воинское звание "майор". Все четверо учатся на третьем курсе Академии имени Жуковского, все начали подготовку к космическим полетам одновременно с Гагариным. Члены Госкомиссии заслушали короткие доклады космонавтов о готовности к полету, задали им несколько вопросов и единогласно приняли предложение ВВС. После заседания Госкомиссии я провел с космонавтами разбор вчерашнего "полета" в ТБК, дал указания о заключительных тренировках и о проведении предполетного медицинского освидетельствования. Ребята держатся хорошо, особенно мне нравятся Леонов и Хрунов.
Сегодня в 17 часов кандидаты на полет будут утверждаться у заместителя председателя Совета Министров СССР Л.В.Смирнова. Ничего нового на этом очередном заседании не произойдет, оно носит чисто формальный характер. Завтра в 9:00 на самолете Ил-18 я вылетаю в Тюра-Там, со мной летят 19 военных и 30 гражданских товарищей. Экипаж "Восхода-2" пока не вылетает на полигон, летит только один космонавт - В.М.Комаров. Предстоящая на старте работа по подготовке и пуску технологического "Восхода-2" с манекенами должна дать окончательную оценку нашей готовности к полету с выходом космонавта за борт космического корабля. Работа по подготовке техники и космонавтов к предстоящему полету проделана огромная. Все трудились больше и продуктивнее, чем при подготовке предыдущих полетов. Сейчас у всех больше уверенности в успехе, чем перед стартом экипажа Комарова, но тем не менее для успешного осуществления полета нужно еще очень много работать. Малейшая ошибка одного человека может сорвать полет или привести к тяжелому происшествию. Мы обязаны выработать такую технологию подготовки и проведения полета, которая должна исключить случайные ошибки. Поэтому очень важно, чтобы уже в технологическом пуске участвовали инженеры, врачи, космонавты, руководители подготовки космонавтов и руководители полета.
С 17 до 19 часов просидели на заседании у Л.В.Смирнова. Кроме четверки космонавтов присутствовали Зверев, Калмыков, Пашков, Тюлин, Королев, Крылов, Руденко, Керимов, Карпов, Карась, Кузнецов, Северин, Ткачев, Воронин, Быков, Богомолов и другие. Королев, Северин и Руденко доложили, что все готово для пуска космического корабля "Восход-2". Проведена очень большая исследовательская и испытательная работа по технике, созданы новые уникальные скафандры, шлюз, кислородный прибор КП-55 и другие системы. Проведены сложнейшие тренировки космонавтов в условиях невесомости, в барокамерах и на других стендах. Тюлин и Королев очень резко высказались в адрес А.Ф.Богомолова по поводу частых отказов его систем. Алексей Федорович неудачно оправдывался и получил внушительную отповедь от Смирнова. В заключение Смирнов предложил Госкомиссии еще раз разобрать "богомоловские огрехи" и, если нужно, отменить полет из-за неуверенности в надежности телеметрических систем и официально доложить об этом правительству.
10 февраля. Борт самолета Ил-18 - Ташкент.
Взлетели в 9:00 и взяли курс на полигон. Облачная погода, земля не просматривается, самолет часто заходит в облака, изредка проглядывает белесое Солнце. На подлете к Тюра-Таму получили сообщение, что там очень плохая погода, - пришлось лететь в Ташкент. Произвели посадку на ташкентском аэродроме ГВФ. Идет дождь, снег "прячется" только в тени и по оврагам. Погода в Тюра-Таме по прежнему плохая. Нам предлагают из Ташкента лететь на одном Ил-14 и двух Ли-2. Обсудив обстановку, мы решили вечером выехать на полигон поездом.
Заезжал в авиагородок, заглянул в штаб Воздушной армии, заходил на КП и в свой бывший кабинет. Грустно вспоминать далекое прошлое, но приятно встретить сослуживцев, с которыми работал перед войной и в 1957-1958 годы.
11 февраля.
Давно не ездил поездом. Тягуче медленно идет время... Хорошо, что едем ночью: можно выспаться...
На станции Тюра-Там нас встретили с машинами и автобусами. Здесь значительно холоднее, чем в Ташкенте, много снега, температура -10 градусов. Все промышленники уехали на 2-ю площадку, а я, Кузнецов, Комаров и другие офицеры ВВС разместились на 17-й площадке в доме космонавтов. После шумных октябрьских дней прошлого года дом всю зиму был закрыт и лишь сейчас он вновь ожил. Разговаривал с Москвой: доложил Руденко о нашем прибытии на место, а он сообщил, что вчерашний "подъем" в ТБК-60 Заикина и Хрунова на 37 километров прошел хорошо и "Вега", наконец, заработала, но на пульте командира все же не было индикации параметров дыхания второго пилота.
Восемь часов вечера. Все уехали на ужин и в кино, и я остался один. Идеально тихо, даже дежурный внизу не подает признаков жизни. Везде темно, где-то испортилась электропроводка; у меня на столе колеблется пламя обычной свечи - давно я не пользовался таким освещением. Через окно моей комнаты я вижу огни большого города. Это чисто военный город, он быстро растет - за последние пять лет в нем появились сотни новых домов, по масштабам строительства, количеству жителей и потребляемой энергии он не уступает областным городам, а по своей значимости гораздо выше их - это наш самый мощный ракетный и космический центр.
12 февраля. Борт самолета Ил-14 - Москва.
Я, Кузнецов, Комаров, Крышкевич и Хлебников на самолете Королева летим в Москву. Сегодня около десяти утра мы приехали на вторую площадку и зашли в МИК. Там была полнейшая тишина. Военные занимались политучебой, гражданские отсыпались по гостиницам. Около "Восхода-2" и технологического корабля не было ни души. Подполковник Беляев - начальник космической команды полигона доложил, что Е.В.Шабаров проводит очередное совещание. Через несколько минут появился и сам Евгений Васильевич. Он сообщил, что кроме уже известных нам неполадок и задержек, появилась новая - отказ второго комплекта "Трала". Придется вновь разбирать корабль, а на его сборку и полную проверку потребуется 7-8 дней. Пуск технологического корабля возможен теперь не раньше 22-23 февраля, а полет "Восхода-2" отодвигается на март. Королев находится пока еще в Москве, а Богомолов (главный виновник задержки) - во Львове. В такой обстановке не было надобности почти целую неделю впустую торчать на полигоне, и я решил вернуться в Москву, оставив здесь группу врачей и инженеров.
Самолет, на котором мы летим, привез из Львова новые комплекты "Трала". Поужинали мы в Пензе, угощал нас В.М.Комаров: он обыграл нас в преферанс и по законам преферансистов должен был угощать всех игравших. Выиграл Комаров 5 рублей, а заплатил за ужин - 14. В 22 часа наш самолет сел на аэродроме Внуково, а через час я был уже дома.
13 февраля.
Сегодня ровно 31 год со дня гибели "Челюскина" и 20 лет со дня освобождения Будапешта - обе эти даты памятны для меня.
Несколько раз был у Руденко. Он подписал приказ о плохом отношении к работе по теме "Выход" руководства ИАКМ. При мне генерал Бабийчук доложил маршалу итоги обследования в госпитале летавших космонавтов. Никаких последствий космических полетов не обнаружено, но из-за нарушений режима дня, питания и физподготовки у некоторых космонавтов имеются небольшие отклонения от нормы. Гагарин и Попович прибавили в весе (4 и 5 килограммов), Быковский за год после полета 7 раз болел (грипп, простуды и т.п.).
15 февраля. Москва - борт самолета Ил-14 - Тюра-Там.
Вчера весь день провел на даче. Ходил с Олей на лыжах. Температура была около нуля, снег очень сильно прилипал к лыжам. На обратном пути Оля еле шла, несколько раз очищал ее лыжи от снега, но это почти не помогало...
В 12 часов по московскому времени я, Кузнецов, Комаров, Крышкевич и Хлебников на Ил-14 вылетели на полигон. Нас посадили в Актюбинске и заставили полностью дозаправиться горючим, так как в Тюра-Таме к нашему прилету ожидался туман. К счастью, прогноз не оправдался, и в 23:00 по местному времени мы уже были на десятой площадке полигона.
16 февраля. Тюра-Там.
Разместился в прежней "своей" квартире в нулевом квартале. На семнадцатой площадке шумновато, да и мое присутствие там сковывает моих подчиненных.
С 10 часов С.П.Королев проводил техническое совещание по отказам телевизионной и радиокомандной аппаратуры. Присутствовали Тюлин, Керимов, Правецкий, представители львовского завода. А.Ф.Богомолов в своих неоднократных высказываниях так и не нашел удачных формулировок предложений для выхода из сложной ситуации. Положение у Богомолова трудное - слишком много отказов "Тралов", в ряде случаев причины их неясны, велика вероятность новых отказов. Королев делал вид, что хочет помочь Богомолову разобраться в недостатках его работы как Главного конструктора, но своими окриками и угрозами только накалял обстановку. Королев добивался, чтобы Богомолов признал, что его работа над "Тралами" неудовлетворительна, и для большей убедительности рассказал, как ГКОТ недавно записал ему неудовлетворительную оценку по работе над "Зондами". Но даже эта самообличительная речь Сергея Павловича не тронула Алексея Федоровича. Богомолов - хороший ученый, отличный конструктор, но плохой дипломат - поэтому ему больше всех и попадает.
После небольшого перерыва обсуждали еще несколько технических вопросов. Появилось опасение негерметичности люка шлюзовой камеры после ее раскрытия и наддува (этот дефект выявлен в ТБК-60). Решили создать комиссию (Северин, Шабаров, Холодков) и поручить ей найти лучший вариант решения этой проблемы. При испытаниях в ТБК-60 установлено также, что за 33 минуты давление в спускаемом аппарате (СА) можно уменьшить только до 0,256 атмосферы, а дальше оно не снижается (мал диаметр трубки клапана стравливания). При таком остаточном давлении нельзя открыть люк СА и, следовательно, командир корабля не сможет выйти в шлюз для оказания, при необходимости, помощи пострадавшему товарищу.