Получил сообщение ТАСС: "В газете "Нью-Йорк геральд трибюн" за 10 апреля опубликовано открытое письмо генералу Каманину московского корреспондента этой газеты Стюарта Лури по поводу статьи "Кому нужны космические небылицы?", опубликованной в "Красной звезде"..." Стюарт Лури признает, что СССР идет впереди по пилотируемым спутникам, что небылиц много, но он в них не верит. Одновременно он считает, что США уже обогнали СССР по полетам автоматических устройств к Луне, Марсу и Венере, по телевизионным спутникам и спутникам связи, и полагает, что для борьбы с ложными слухами есть только один способ: заранее объявлять о каждом намеченном полете и допускать иностранных корреспондентов на старт. Мне кажется, что письмо написано в дружеском тоне и, в основном, правильно отражает сложившуюся обстановку, но над ответом придется серьезно подумать.
Говорил с Вершининым о моем предложении послать в начале 1966 года в космический полет двух женщин. Главком одобрил это предложение и обещал поддержать его. Одновременно он высказал пожелание послать в первый очередной полет полковника Берегового. Я объяснил Главкому, что прыжок Берегового через очередь будет болезненно встречен космонавтами, что ломать дублерские традиции вредно, и напомнил, что Волынов уже пять лет готовится к полету и четыре раза был дублером. Я уверен, что оба маршала(Вершинин и Руденко - Ред.) по вопросу о Береговом останутся в одиночестве. Королев обещал поддержать меня в этом деле, и есть надежда, что он сдержит слово.
Вчера в ЦПК ВВС провели вечер, посвященный Дню космонавтики. Присутствовали Королев, Глушко и другие. Я не был на этом вечере, но, судя по докладу полковника Аристова, вечер прошел хорошо, а по словам генерала Кузнецова, между Королевым и Глушко произошло заметное примирение. Последнее сомнительно - уж очень крепко они поссорились и долгое время упорно избегали встреч, но если примирение состоялось, от этого будет только польза для общего дела.
13 апреля.
Вчера в Кремлевском Дворце съездов состоялось торжественное собрание по случаю Дня космонавтики. В президиуме были Брежнев, Косыгин и другие руководители страны. Впервые от ВВС в президиуме, кроме космонавтов, были четверо: Вершинин, Руденко, Рытов, Каманин, а раньше был только Вершинин. Но, к сожалению, в президиуме не было Королева и других конструкторов. Я говорил с секретарем МГК КПСС Егорычевым о желательности приглашения в президиум Королева и других главных конструкторов. Егорычев сказал, что этот вопрос неоднократно ставился в ЦК КПСС, но пока решено ничего не менять, то есть по-прежнему "играть в секретность". Выступали Келдыш, Комаров, Беляев и Леонов. После собрания мы с Мусей с удовольствием послушали концерт. Говорил с Келдышем о женском космическом экипаже. Мстислав Всеволодович хорошо помнит Пономареву и Соловьеву, он сразу оценил преимущества полета женского экипажа в глазах мировой общественности и дал слово, что поддержит эту идею. Итак, Королев, Келдыш и Вершинин проявили интерес к космическому полету женского экипажа, но, пока этой идеей по-настоящему не загорится Королев, нельзя считать завершенной "обработку" руководителей.
Сегодня говорил с маршалом Руденко о подготовке новых космических экипажей. Я предложил готовить для полета с экспериментом по созданию искусственной гравитации три экипажа: Волынов - Катыс (основной экипаж), Береговой - Демин, Шаталов - Артюхин (запасные экипажи). Руденко пытался уговорить меня назначить основным экипаж Берегового, я же защищал экипаж Волынова. Споров было много, но мне показалось, что маршал уже не уверен в своих позициях. Для полета в начале 1966 года с выходом из корабля в космическое пространство я предложил готовить пять космонавтов: Соловьеву, Пономареву, Хрунова, Горбатко и Заикина; основным назначить женский экипаж, мужской экипаж считать запасным, но можно составить и смешанный экипаж. Я сказал Руденко, что идею полета женского экипажа поддерживают Королев, Келдыш и Вершинин, но маршал не был готов сразу высказать свое мнение по этому вопросу и дал согласие решать его по моему усмотрению. Руденко сегодня собирается лечь в госпиталь, и у него не было ни времени, ни желания вести со мной длительные дебаты.
14 апреля.
Вчера Беляев и Леонов более пяти часов были заняты на телевизионных съемках для США. Съемки с разрешения ЦК КПСС проводились в АПН группой американских специалистов, они задавали массу технических вопросов, их особо интересовали скафандр, конструкция шлюза и оборудование корабля. Беляев и Леонов отвечали на вопросы очень кратко и сдержанно, они чувствовали себя несколько стесненно.
Говорил по телефону с Королевым. Я назвал ему 12 космонавтов, подготовку которых мы намерены начать в ближайшее время. Три экипажа (Волынов - Катыс, Береговой - Демин, Шаталов - Артюхин) будем готовить для длительного полета на 3КВ, а три других экипажа - для полета на 3КД с выходом в космос (Пономарева - Соловьева, Заикин - Хрунов, Шонин Горбатко). Королев, в основном, согласился с нашим предложением, но о Пономаревой отозвался в том духе, что "уж больно она занудна". Это выражение по адресу Пономаревой я неоднократно слышал и от Гагарина. Все космонавты будут против полета женского экипажа. Придется еще много поработать, чтобы убедить Госкомиссию послать в полет женщин. Через 2-3 дня я дам официальное распоряжение готовить Пономареву и Соловьеву к космическому полету. Королев выразил пожелание для полета на 3КВ подобрать врача из института Минздрава, я не стал по телефону спорить по этому вопросу, но при очередной встрече предложу вместо врача и животных установить дополнительный двигатель для осуществления маневра корабля с целью изменения его орбиты. Я говорил по данному вопросу с Вершининым, и он одобрил мое предложение.
16 апреля.
Вчера итальянский посол вручил Гагарину золотую медаль астронавтического общества Италии. Беляев и Леонов выступали вчера в ЛИИ у Н.С.Строева. Коллектив ЛИИ многое сделал по подготовке космонавтов и вполне заслужил большую благодарность от них и руководства ЦПК ВВС.
Генерал Холодков, полковник Смирнов и Северин уже несколько раз докладывали о том, что анализом пленок телеметрии точно установлено: Леонов, находясь вне корабля, все время обеспечивался кислородом из ранца и с борта корабля одновременно, а должен был перейти только на автономное питание от кислородного ранца.
Выявляется очень много противников женского космического полета, категорически против него Гагарин и почти все космонавты. Сегодня против такого полета высказались генерал Холодков и полковник Смирнов. Убежден, что прав я, защищая идею полета женского экипажа, но придется еще потратить немало времени, терпения и нервов, чтобы доказать его целесообразность.
Звонил генерал-лейтенант Захариев Захарий Семенович (атташе посольства Болгарии). Он выяснял возможности приглашения на май в Болгарию Беляева и Леонова. Я сказал ему, что мы планируем отдых космонавтам с 15 мая. Захариев загорелся идеей организовать им отдых в Болгарии. Завтра он летит в Софию, где организует официальное приглашение космонавтам, и вернется в Москву 29 апреля.
Вчера Беляев и Леонов легли в авиационный госпиталь на обследование, которое продлится шесть суток. На это время я до минимума сокращаю их общение с "внешним миром".
Очень большое беспокойство вызывает состояние Терешковой. Она сейчас имеет вес на 4-5 килограммов меньше, чем перед полетом; худоба очень старит ее. Меры, предпринимаемые врачами, пока не дают положительных результатов. Сама Терешкова и все врачи в один голос утверждают, что она здорова, а здоровья не видно. Все замечают, что Валя выглядит неважно, и только она сама еще не осознала этой резкой перемены к худшему. Я уже несколько раз на ее вопроc: "Как вы меня находите?" - отвечал: "Плохо, надо больше есть и набрать минимум 4-5 килограммов веса". Сегодня Валя должна была выступать на заводе Ильича, но она позвонила и попросила заменить ее Поповичем.
17 апреля.
Был в ЦПК. Говорил с Гагариным и Николаевым о кандидатах для очередных космических полетов. Нам необходимо одновременно начинать подготовку экипажей для четырех "Восходов" (два длительных полета и два полета с выходом из корабля). Все летавшие космонавты во главе с Гагариным высказались против женского экипажа и против Берегового и Шаталова. А Терешкова ничего не имеет против Соловьевой, но вместо Пономаревой предлагает включить в женский экипаж Кузнецову или Еркину. К чести Терешковой надо признать, что она не настаивает на своем предложении. Обращаясь ко мне, она сказала: "Николай Петрович, это мое сугубо личное мнение. Вам виднее, решайте вы - мы будем выполнять любое ваше решение". С ребятами дело обстоит хуже: чувствуется, что они решили упорно защищать интересы своих однокашников (Волынов, Хрунов, Заикин, Шонин), еще не побывавших в космосе. Они считают, что Заикин и Горбатко ничем не хуже Берегового и Шаталова, хотя объективно двое первых не идут ни в какое сравнение с последними. Не взирая на возражения космонавтов, я собрал все руководство ЦПК и объявил о назначении для подготовки к космическим полетам следующих экипажей:
1) Волынов - Катыс (основной экипаж 3КВ);
2) Береговой - Демин (дублеры);
3) Шаталов - Артюхин (дублеры);
4) Пономарева - Соловьева (основной экипаж 3КД);
5) Заикин - Хрунов (дублеры);
6) Шонин - Горбатко (дублеры).
Из шести экипажей слетать должны четыре. В октябре этого года планируется полет экипажа Волынова продолжительностью 8-10 суток с экспериментом по созданию искусственной гравитации. На первую половину 1966 года намечаются полеты экипажей Берегового и Пономаревой. Однако в связи с тем, что американцы до конца этого года собираются запустить еще три корабля "Джемини" и будут пытаться довести продолжительность полета до 7-8 суток, нам нужно будет кое-что пересмотреть в своих планах.
После официального объявления состава экипажей я беседовал с Пономаревой и Соловьевой. Я сказал им, что имеются серьезные противники нового женского полета, а кое-кто утверждает, что женщинам просто не под силу полет с выходом в открытый космос. Такая обстановка обязывает нас организовать особо тщательную подготовку женщин к полету. Я верю, что такое задание по плечу Пономаревой и Соловьевой, остается подкрепить эту уверенность отличной подготовкой их к полету. Пономарева и Соловьева обещали доказать, что они справятся с заданием не хуже мужчин.
19 апреля.
Вчера весь день, как вол, работал на даче. Работал лопатой, граблями, метлой, убирал накопившийся за зиму мусор и жег его на костре. Учил Олю кататься на двухколесном велосипеде, велосипед великоват, и его освоение пойдет не быстро. Муся весь день возилась с цветочной рассадой. Лева и Люда с малышом остались в Москве. Малыш пока никого не беспокоит, он только спит и ест, ест и спит.
Показал Вершинину и членам Военного Совета ВВС кинофильм о полете Беляева и Леонова. В нем есть очень четкие цветные кадры с видами Земли, горизонта и космонавта вне корабля. Этот фильм, кроме Л.В.Смирнова и С.П.Королева, еще никто не видел, но он предназначен для показа широкой публике. Главкому он понравился, и я предложил показать фильм маршалу Малиновскому. Сегодня Вершинин и я были у Малиновского, показали ему наш фильм и американский фильм о Луне (съемки с "Рейнджера-7"). Просмотр произвел впечатление на министра. Мы с Вершининым при комментировании фильмов пытались неоднократно, но безуспешно, завязать с Малиновским разговор о состоянии космических дел в МО. После просмотра наша попытка продолжить разговор с министром на космические темы также не удалась. Малиновский не хочет даже пальцем шевельнуть в интересах развития космонавтики.
Вечером в Большом Кремлевском дворце проходил правительственный прием в честь монгольской партийно-правительственной делегации во главе с Цеденбалом. Мы с Мусей побыли на приеме не больше часа и уехали на дачу. На приеме было свыше 600 человек, из космонавтов были только Комаров, Титов и Феоктистов. Приемов так много, что посещения их космонавтами приходится ограничивать.
20 апреля.
Получил письмо Келдыша, в котором он настоятельно рекомендует повторно рассмотреть как кандидата в космонавты математика Егорова (однажды медкомиссия ВВС уже забраковала его по состоянию здоровья, да и в моральном плане он не совсем чист). Звонил В.П.Глушко, а Ф.Д.Ткачев прислал письмо оба просят в ближайшие дни организовать встречу космонавтов с рабочими и учеными их предприятий. Звонил Л.О.Утесов, 23 апреля отмечается его 70-летие, и он приглашает ребят на юбилей. Просьб, писем, звонков сейчас даже больше, чем было после полета Гагарина. В апреле и мае много больших праздников (День космонавтики, 95-летие со дня рождения Ленина, Первое мая, 20-летие победы над Германией), все хотят видеть на своих торжественных собраниях летчиков-космонавтов, и хотя их уже одиннадцать, но удовлетворить все просьбы мы не можем. Более 90 процентов заявок остаются неудовлетворенными, много обид и жалоб.
Из Франции получена шифр-телеграмма от нашего посла Зорина, он просит продлить пребывание Терешковой и Николаева во Франции на 2-3 дня. Предполагается, что космонавты будут приняты сенатом, национальным собранием и правительством Франции. На это лето намечается очень много заграничных поездок космонавтов: поступили уже заявки из Франции, Монголии, Финляндии, Норвегии, Греции, Ирана, Румынии, США, Чехословакии, Югославии и других стран. По заграничным поездкам космонавты не выполняют и одной трети имеющихся приглашений.
Был у Главкома и просил его позвонить Дементьеву, чтобы он дал указание Строеву (ЛИИ) о постройке для ЦПК ВВС космического тренажера. Кроме того, я доложил Вершинину, что генерал-полковник Пономарев более шести месяцев "тормозит" перевозку из Ногинска в ЦПК тренажера по стыковке, и что его же "усилиями" уже целый год идет переоборудование самолета Ту-104 для полетов на невесомость. Вершинин при мне приказал Пономареву передать тренажер в ЦПК и ускорить оборудование Ту-104. Пономарев не только ничего не делает по космосу, но даже вредит нашему делу. Он звонил мне и пытался обвинить меня в неправильном докладе Главкому. Я ему заявил, что мой доклад основан на фактах, и его главная цель - ускорить создание базы для тренировок космонавтов, в чем мы почти не чувствуем помощи от организаций, подчиненных Пономареву.
Звонил академик Сисакян и просил разрешения взять с собой в поездку во Францию новый фильм "В скафандре над планетой". Я помог ему в этом деле. Одновременно Сисакян сообщил, что Келдыш утвердил его предложение о наборе кандидатов в космонавты из числа ученых - биологов, астрономов и физиков. Практическую часть этой работы АН СССР поручила Скуридину.
21 апреля.
Беляев и Леонов заканчивают сегодня недельное обследование в авиационном госпитале. Пока у них не отмечается никаких последствий космического полета.
Звонили Гагарин и Комаров. Окончательно договорился с ними о поездке в Ленинград. 23 апреля поездом "Красная стрела" в Ленинград выезжают: Гагарин, Титов, Комаров, Беляев, Леонов, Каманин, Никерясов, Гагарина и Комарова. Сегодня в Ленинград выезжают сотрудники журнала "Авиация и космонавтика", а писатель Рябчиков и руководитель киносъемок Макаров уже уехали туда. Мы проведем в Ленинграде устный выпуск журнала "Авиация и космонавтика", организуем несколько встреч космонавтов с трудящимися города и молодежью, а вечером 24 апреля поедем на охоту. Об этой поездке мы поставили в известность секретаря ЦК КПСС Устинова, все вопросы пребывания в Ленинграде согласованы с секретарем обкома Толстиковым и командующим войсками округа.
В этой тетради дневников остается всего четыре листа, до отъезда в Ленинград я сделаю в ней еще некоторые заметки. Сейчас я бегло просмотрел ее содержание. Подготовка и осуществление полетов "Восхода" и "Восхода-2" - вот главная тема моих записей в этой тетради. Записи я вел кратко, между делами, разговорами и телефонными звонками, часто приходилось прерывать запись на полуслове. Но многие факты настолько интересны сами по себе, что им и не требуется "художественное оформление". Не знаю, будут ли когда-нибудь мои записки представлять общественный интерес, но для меня лично они стали необходимостью. Мне кажется, что я не выполню своего служебного и морального долга до конца, если не запишу самое главное о первых шагах советских людей в космосе.
Сегодня провел второе заседание мандатной комиссии по отбору космонавтов, пропустили шесть человек, впечатление хорошее, но очень большой отсев по медицинским данным. Прошлый раз мы из семи кандидатов пропустили шесть, а медкомиссия из шести забраковала четверых. Из всех тринадцати рассмотренных нами кандидатов, инженер-капитан Колесников, бесспорно, лучший, и я буду рад, если он успешно пройдет всю процедуру отбора.
Совещались у Пономарева (Мишук, Иоффе, Холодков и я) по космическому тренажеру. Пономарев неожиданно согласился с моим предложением поручить институту генерала З.А.Иоффе делать новый тренажер для ЦПК. Такое решение позволило бы нам не связываться с "конторой Даревского", и, главное, процесс создания тренажера мы могли бы держать под постоянным контролем.
22 апреля.
Страна отмечает 95-ю годовщину со дня рождения Ленина. Все газеты, журналы, кино, радио и телевидение заполнены ленинскими материалами. Чем дальше в историю уходит великое имя Ленина, тем шире и значительнее становится все, свершенное Ильичом и его партией. Придет время, и имя Ленина будет единым знаменем планеты Земля.
Вчера прямо из госпиталя ко мне заезжали Беляев и Леонов. Они доложили, что врачи не обнаружили никаких отклонений в их здоровье. В момент их прихода у меня в кабинете проходила беседа с одним из новых кандидатов в космонавты - летчиком Бредихиным. Мы придирчиво разбираем каждого кандидата, пытаемся понять мотивы, побуждающие его искать пути в космос, объясняем, что освоение космоса - трудная и опасная работа; "пугаем" 80-градусной жарой, большими перегрузками, длительным одиночеством в замкнутом пространстве и возможностью тяжелых происшествий. Я попросил Беляева и Леонова рассказать Бредихину всю правду о трудностях космических полетов. Беляев, обращаясь к Бредихину, сказал коротко: "Если вы только по газетам и по триумфальным встречам космонавтов имеете представление о космосе, то вы глубоко заблуждаетесь. За время прохождения комиссий присмотритесь поближе к условиям нашей работы и вы поймете, что у "космических роз" не только приятный запах, но и очень острые колючки". А Леонов сказал еще короче: "Страшно все то, что незнакомо. Не надо бояться трудностей и не надо пугать ими. Человек все может преодолеть ради ясной и осознанной цели". Молодой летчик Бредихин (ему 24 года) твердо заявил нам: "Трудностей я не страшусь. Уверен, что смогу быть полезным и в космосе".
Вчера Беляев и Леонов выступали на встрече ветеранов в Кремлевском Дворце съездов. Сегодня и завтра они будут работать над докладом об итогах полета. Гагарин, Николаев, Титов и Попович сегодня ездили к В.П.Глушко на занятия по двигателям.
До 15 мая все обучающиеся в академии Жуковского космонавты должны сдать зачеты по ряду дисциплин. У всех обучение идет вполне удовлетворительно, только Быковский имеет хвосты по пяти предметам. Быковский много болеет, а врачи не находят у него ничего серьезного, но он часто простужается, температурит и не выходит на службу. За прошлый год у него было восемь простудных заболеваний, а за 4 месяца этого года - уже три. Придется "потрясти" врачей по состоянию здоровья Быковского, оно меня начинает беспокоить.
По последним американским данным космический корабль "Джемини-3" под управлением Вирджила Гриссома не долетел до расчетной точки посадки 96 километров - такая ошибка в пределах нормальных отклонений. Все наши "Востоки" и "Восход" садились с большой точностью, но они выполняли посадку в автоматическом режиме. Беляев производил посадку "Восхода-2" вручную на 18-м витке, на котором нет благоприятных районов для приземления на территории СССР (часть трассы проходит над густозаселенной местностью, а часть - над тайгой и горами). Беляев правильно выбрал район для посадки, мы на КП согласились с его решением, но он опоздал с включением ТДУ на 46 секунд, и это опоздание привело к перелету на 368 километров от расчетной точки. Беляев отлично справился с посадкой корабля вручную - другой на его месте мог бы и не посадить корабль. Дело в том, что космонавтам в скафандрах и в условиях невесомости было очень трудно сориентировать корабль вручную. Для ориентации корабля "по-посадочному" обоим космонавтам пришлось "выйти" из кресел, причем Беляев лег поперек кресла, и только в таком положении ему удалось сориентировать корабль. При нахождении космонавтов вне кресел нельзя было запускать ТДУ (при измененном положении центра масс космический корабль мог получить нежелательную закрутку), поэтому Беляев и Леонов после окончания ориентации быстро заняли свои места в креслах, выправили корабль и включили ТДУ, но на все это ушло 46 секунд...
23 апреля.
С утра начали беспокоить корреспонденты ТАСС, АПН и газет. Они уже узнали о наших намерениях выехать сегодня в Ленинград и хотят провести с нами беседы, встречи, интервью... Пришлось дать интервью корреспонденту "Вечернего Ленинграда".