Добровольский и Пацаев выполнили очень ценный в военном отношении эксперимент по программе "Свинец" - фиксирование ночного старта боевых ракет с помощью специальной аппаратуры. Руководитель этого эксперимента генерал-лейтенант Королев, а также наши специалисты дали высокую оценку работе экипажа.
Пуск ракеты Н-1 опять отложен - теперь Мишин надеется вывести ее в космос 27 июня, но отказов и неполадок так много, что и этот срок может оказаться нереальным. Сегодня с космодрома звонил генерал Карась, настроение у него мрачное: отказала телеметрия ракеты Н-1, есть и другие неполадки, устранение которых может снова задержать пуск. Эта неудачная ракета тяжелейший крест для нашей космонавтики.
Позавчера собиралась посадочная комиссия, на которой мы решили рекомендовать Госкомиссии осуществить посадку "Союза-11" 30 июня на третьем суточном витке, а сегодня Я.И.Трегуб пытался убедить меня в необходимости сажать корабль не на третьем, а на втором витке. Основной аргумент Трегуба в пользу посадки на втором витке сводится к тому, что в спускаемом аппарате корабля очень тесно и экипажу, если потребуется, будет трудно летать в нем еще одни сутки. Я отстаивал решение, принятое посадочной комиссией. На третьем витке корабль приземлится за 24 минуты до восхода солнца, то есть практически в светлое время, а на втором - более чем за час до рассвета. В будущем нам обязательно придется сажать космические корабли ночью, но сейчас ни корабль "Союз-11", ни служба поиска не готовы к ночной посадке. Ослабленному после длительного полета экипажу может понадобиться срочная медицинская помощь, а у нас нет уверенности, что ночью группы поиска смогут оказать ее достаточно быстро.
25 июня.
Только что (в 22:30) вернулся с командного пункта. Экипаж "Союза-11" совершил уже 315 витков вокруг Земли и почти на 50 часов превысил абсолютный мировой рекорд продолжительности космического полета, установленный в июне прошлого года Николаевым и Севастьяновым. Елисеев и Горбатко поздравили ребят с новым мировым достижением.
Прошедшей ночью успешно провели еще один эксперимент по программе "Свинец" (с самоходной установки пускалась ракета на твердом топливе). Георгий Добровольский и его товарищи отлично выполнили поставленную им задачу. И все же внимательное наблюдение за экипажем показывает, что ребята сильно устали: у них ослаблено внимание и затруднено восприятие указаний с "земли", на вопросы о самочувствии они дают уклончивые ответы ("сносное", "всякое бывает"). Однако врачи Минздрава продолжают твердить о высокой работоспособности космонавтов, предпочитая не замечать у них явные признаки значительного переутомления.
Провел заседание посадочной комиссии. Заслушали доклад Андрияна Николаева о выборе посадочного витка и точки прицеливания. Единогласно решили производить посадку "Союза-11" на третьем суточном витке 30 июня с точкой прицеливания, расположенной на 200-250 километров юго-западнее Караганды. Прогноз погоды на полигоне посадки пока благоприятный. Н.Н.Гуровский доложил о том, что медицинская группа, вновь изучив рекомендации по действиям экипажа после приземления, предлагает ничего не менять в имеющейся инструкции (космонавтам рекомендуется меньше двигаться и ждать прибытия врачей) - это предложение комиссией было принято. В своем докладе Гуровский еще раз заявил, что, по мнению врачей Минздрава, состояние экипажа "Союза-11" после посадки будет менее тяжелым, чем в случае с экипажем "Союза-9". Посадочная комиссия не согласилась с таким прогнозом и рекомендовала врачам готовиться к более сложной ситуации.
Сегодня погода в Евпатории несколько улучшилась, ветер стих, температура воздуха повысилась до +22, а воды - до +19 градусов. Впервые за последние девять дней искупался в море (больше недели штормило, температура воды была не выше 14 градусов).
26 июня.
Все научно-технические эксперименты на станции "Салют" закончены. Последние три-четыре дня полета отводятся космонавтам для проведения усиленных физических тренировок, медицинских обследований и предпосадочных работ.
Перед тем, как перейти в корабль, экипаж обязан навести на борту "Салюта" образцовый порядок: проверить и выключить аппаратуру и приборы, оставив включенными только те из них, которые необходимы для автономного полета станции; отобрать и перенести на корабль все то, что надо доставить на Землю; убрать все отходы жизнедеятельности; проверить качество запасов воды и пищи для очередного экипажа, а также проделать множество других ответственных операций, гарантирующих дальнейшее существование станции и благополучное возвращение самих космонавтов.
Экипаж уже приступил к консервации станции. На командном пункте мы будем вести строгий контроль за точным выполнением космонавтами всех пунктов бортовой инструкции, и особенно за тем, чтобы они не перегрузили корабль и не нарушили его центровку. На станции очень много ценного оборудования, приборов, кино- и фотопленок, записей, но экипажу разрешается вернуть на Землю только то, что предусмотрено к возвращению специальной инструкцией.
27 июня.
В газетах опубликован некролог о смерти Алексея Михайловича Исаева выдающегося конструктора авиационных и ракетных двигателей. Ушел из жизни еще один ветеран, участник всех пусков наших космических кораблей.
Сегодня в 2 часа ночи на космодроме была предпринята еще одна, третья по счету, попытка вывести на орбиту наш самый мощный носитель - ракету Н-1. Но чуда не произошло: на 57-й секунде полета нарушилась стабилизация ракеты - ее двигатели автоматически выключились, и, частично разрушившись уже в воздухе, она рухнула на землю и взорвалась.
Итак, все три попытки заставить летать ракету Н-1 закончились мощными взрывами (на этот раз стартовые сооружения, к счастью, не пострадали). Всего изготовлено 13 экземпляров ракеты, из которых три уже использованы в наземных испытаниях и еще три разрушились при пусках. Доводка носителя Н-1 с использованием оставшихся семи экземпляров будет, по-видимому, продолжаться, но я убежден, что это совершенно бессмысленное дело. Уже три-четыре года назад было ясно, что лунный комплекс Н-1 - Л-3 никуда не годится и его тогда же надо было забраковать. Но у Устинова, Смирнова, Келдыша и Мишина по-прежнему не хватает честности доложить правительству об этом грандиозном провале, стоившем стране миллиарды рублей.
Заканчиваются 22-е сутки полета экипажа Добровольского. Сегодня я придирчиво наблюдал за космонавтами - чувствуется, что они очень утомлены, хотя и делают все необходимое для сохранения работоспособности. В полете, по общему заключению, наиболее активным и энергичным выглядит Владислав Волков. Я по-прежнему опасаюсь, что излишняя активность Волкова дороже обойдется ему в процессе реадаптации к земным условиям.
28 июня.
Экипаж Добровольского уже второй день подряд занимается подготовкой к спуску с орбиты и консервацией "Салюта", оказавшейся (неожиданно для многих из нас) очень трудоемким делом. Космонавты должны не просто перейти со станции в корабль и расстыковаться, но и оставить ее в таком состоянии, чтобы она экономично работала в автоматическом режиме и была полностью подготовлена к прибытию нового экипажа. Для этого надо тщательно проверить работу всех систем, приборов и оборудования, все привести в соответствие с бортовой инструкцией, проконтролировать и записать, чтобы "земля" и очередной экипаж могли разобраться в обстановке на станции. Необходимо также провести генеральную уборку в отсеках станции - удалить отходы, остатки пищи, тару и т.д.
"Салют" - наша первая орбитальная станция, рассчитанная на длительный полет со сменой двух-трех экипажей. Условия для работы на ней, бесспорно, намного комфортнее, чем в корабле, и все же она нуждается в значительном усовершенствовании. В первую очередь должны быть созданы: отсек ликвидации отходов; отсеки солнечных батарей и научной аппаратуры, способные автономно вращаться и стабилизироваться; отсек управления, а также отдельное помещение для отдыха экипажа. Короче говоря, я убежден, что систематические и эффективные полеты на ДОС длительностью до двух месяцев и более станут возможными лишь лет через десять, а не в 1971 году, как об этом мечтал и все еще мечтает В.П.Мишин.
Рекордный полет человека в космос продолжительностью до 45-60 суток можно установить уже в следующем году, но это был бы примерно такой же рекорд, как если бы спортсмен в высоком темпе пробежал 100 километров и свалился замертво за финишной чертой. Нам не нужны такие рекорды!
Сегодня из Москвы прилетел Керимов с большой группой специалистов, необходимых для обеспечения расстыковки и спуска корабля с орбиты. Афанасьев, Келдыш, Мишин и Карась все еще находятся на космодроме.
29 июня.
Только что вернулся с вечерней прогулки к морю. Вскоре на КП закипит напряженная работа по управлению расстыковкой и посадкой "Союза-11", а пока мы целый час отдыхали и наслаждались морем, отрешившись от предстоящих трудностей и от недавней неудачи с ракетой Н-1. Четыре часа назад Мишин и Афанасьев вместе с другими участниками пуска Н-1 прилетели с космодрома, где им пришлось пережить тяжелую драму... Но никто не хотел вспоминать об этом несчастье - на прогулке говорили о разных пустяках, а Мишин собирал в банку божьих коровок для своего подмосковного сада (в последние дни на берегу мириады этих симпатичных жучков).
Сегодня на заседании Госкомиссии мы подписали решение о посадке "Союза-11" на третьем суточном витке 30 июня в 02:18 московского времени примерно в сотне километров к востоку от Джезказгана. Теперь от нас требуется большое терпение и умение ждать и молчать - молчать тогда, когда хочется крикнуть: "Как сел корабль? Как самочувствие космонавтов?"
Я предупредил членов комиссии, что космонавты после приземления не будут открывать люк и выходить из корабля - нам придется ожидать минут 20-30, пока группа поиска подойдет к "Союзу-11", откроет люк и доложит о состоянии экипажа. Сейчас все согласны с тем, что космонавтам не следует пытаться выйти из корабля без помощи врачей, но через минуту после посадки об этом забудут и станут требовать немедленных ответов на десятки мучительных вопросов...
3 июля. Москва.
Вчера на Красной площади хоронили Георгия Добровольского, Владислава Волкова, Виктора Пацаева. Кремлевская стена приняла останки еще троих наших космонавтов...
Уходящая неделя была черной для советской космонавтики. Позже я попытаюсь восстановить в памяти и описать трагические события этих дней, а сейчас я должен ехать на аварийную комиссию по разбору причин гибели экипажа "Союза-11".
5 июля.
Воскресенье провел на даче. Работал в саду до одурения и отсыпался. Впервые за последнюю неделю смог поспать семь часов подряд - физическую усталость удалось снять, но душевное равновесие и спокойствие придут, наверное, нескоро.
Тяжесть утраты настолько тяжела, что я непрерывно думаю об одном и том же - а все ли мы сделали для предотвращения трагической гибели экипажа "Союза-11"? И я не могу убедить себя в том, что сделано все: мы сумели предусмотреть и избежать многих опасных ситуаций, которые могли бы привести к печальному исходу полета, но конкретной причины гибели Добровольского, Волкова и Пацаева не предупредили. А можно ли было ее предупредить? Да, можно было предупредить!
Космонавты и специалисты ВВС много раз и устно, и письменно (вплоть до обращений в ЦК КПСС) настаивали на необходимости иметь на борту корабля скафандры и средства наддува воздуха, но нам все время (на протяжении семи лет!) отвечали отказом. В ответ на наши просьбы В.П.Мишин неоднократно заявлял, что мы - перестраховщики, что разгерметизация корабля "Союз" полностью исключена и, стало быть, на нем "можно летать в трусиках".
На борту "Союза-11" можно было бы иметь скафандры лишь в том случае, если бы его экипаж состоял не из трех, а только из двух космонавтов (три скафандра весят около 80 килограммов и требуют дополнительного объема). Имеется решение правительства, которое предоставляет главному конструктору право принимать окончательный вариант конструкции и оборудования корабля. Следует признать, что трехместный вариант корабля "Союз" при отсутствии на нем скафандров - принципиальная ошибка. Ошибочным является и решение о снятии с борта "Союза" баллона наддува, принятое Мишиным вопреки протестам специалистов ВВС.
В субботу 3 июля заседала Госкомиссия, наметившая программу и план расследования происшествия. Создано десять подкомиссий, которым поручено в недельный срок представить материалы расследования. Председателями шести подкомиссий назначены представители ВВС - Каманин, Шаталов, Николаев, Фролов, Береговой, Бабийчук. Я возглавляю комиссию по определению состояния "Салюта" и подготовке предложений о дальнейшем его использовании.
В тот же день было однозначно установлено, что причиной гибели экипажа "Союза-11" явилась разгерметизация корабля из-за самопроизвольного открытия вентиляционного клапана. На пленках бортовой записывающей аппаратуры "Мир" точно зафиксированы начало и конец разгерметизации: давление воздуха в кабине "Союза-11" стало резко снижаться сразу же после разделения отсеков корабля и за 112 секунд упало до нуля.
Причина открытия клапана пока не выяснена. Установить ее - вот главная задача аварийной комиссии. Остается добавить, что в бортовой инструкции экипажу о клапане написано следующее: "В случае посадки на воду при невозможности открыть люк из-за волнения моря, а также в случае длительного отсутствия групп поиска (более часа) космонавтам разрешается открыть вентиляционный клапан". Только через час после посадки разрешается открыть клапан, а он открылся на высоте 170 километров...
6 июля.
У меня появилась возможность хотя бы частично восполнить пробелы в моем дневнике, что я и попробую сделать.
29 июня.
В 19:30 все члены Госкомиссии собрались на евпаторийском КП для руководства расстыковкой "Союза-11" с "Салютом" и посадкой корабля. Генерал Николаев доложил: "На борту станции все в порядке. На 15-м суточном витке полета в 19:45 начнется сеанс связи с экипажем". Сеанс связи начался вовремя, Добровольский и Волков сообщили, что консервация станции закончена, все возвращаемые с орбиты материалы и документация уложены в спускаемом аппарате, экипаж надел противоперегрузочные костюмы и готов покинуть станцию. Во время переговоров Елисеева с экипажем выяснилось, что Волков не включил на борту станции фильтр вредных примесей. Волков пытался доказать, что "земля" якобы приказала фильтр не включать, но после просмотра записей вчерашних переговоров убедился, что допустил ошибку, включил фильтр и доложил об этом.
После перехода экипажа со станции на борт корабля и закрытия переходного люка между бытовым отсеком и спускаемым аппаратом мы услышали взволнованный голос Владислава Волкова: "Люк негерметичен!.. Что делать?.. Что делать?.." Оказалось, что транспарант "Люк открыт" не погас. Елисеев, проводивший сеанс связи с экипажем, отреагировал на эту ситуацию очень спокойно: "Не волнуйтесь. Откройте люк, выберите штурвал влево до отказа. Закройте люк и поверните штурвал вправо на шесть с половиной оборотов". Волков и Добровольский выполнили указание Елисеева и доложили, что транспарант "Люк открыт" по-прежнему горит. Затем они повторили процедуру открытия-закрытия люка еще несколько раз, но транспарант продолжал гореть...
Тщательно оценив ситуацию с люком, мы решили проверить его на герметичность чуть позже, а пока порекомендовали космонавтам подложить под контактный концевик транспаранта клочок бумаги. После того, как Добровольский вновь открыл люк, подложил под концевик кусочек пластыря и затянул штурвал на 6,5 оборотов, раздался радостный возглас Волкова: "Погас, погас транспарант! Все в порядке!" Более двадцати минут продолжались неприятности с люком, державшие космонавтов и всех нас в состоянии предельного нервного напряжения...
Во второй половине пятнадцатого витка давление воздуха в бытовом отсеке было спущено до 160 миллиметров - люк был герметичен. На шестнадцатом витке экипажу было дано разрешение на расстыковку с "Салютом". Расстыковка - один из ответственных этапов полета, и, ожидая доклада космонавтов, мы все очень волновались, но, как вскоре выяснилось, волновались совершенно напрасно. В 21:35 экипаж доложил: "Расстыковались. Все прошло нормально. Видим, как станция удаляется от корабля". Мы приказали Добровольскому включить двигатель, замедлить расхождение, подойти к станции на 10-15 метров и сфотографировать ее. Добровольский выполнил приказание, и Пацаев сделал несколько снимков "Салюта" с расстояния 30-40 метров.
30 июня.
В 00:16 я вышел на связь с Добровольским (до посадки корабля оставалось около двух часов).
Каманин: "Янтарь", я - 16-й, как меня слышите?
Добровольский: 16-й, слышу вас отлично.
Каманин: Даю условия посадки. Над территорией СССР малооблачно - 3-4 балла. В районе посадки ясно, видимость - 10 километров, ветер - 2-3 метра в секунду, температура - 16 градусов, давление у земли - 720 миллиметров. Напоминаю: при спуске ведите постоянный репортаж по КВ и УКВ на всех антеннах, и особенно на щелевой и парашютной. После посадки действуйте по инструкции, люк не открывайте, резко не двигайтесь, ждите группу поиска. Желаю мягкой посадки. До скорой встречи на Земле!