Конституция декларирует, что только само государство может по государственной нужде отчуждать частное имущество, а Гражданский кодекс расширяет эту прерогативу государства до муниципалитета с его «муниципальными нуждами». Конституция декларирует, что даже само государство не может насильно изъять частное имущество без решения суда, а Гражданский кодекс дает право обращаться в суд за отчуждением имущества муниципальным властям. Конституция декларирует, что муниципальные власти не входят в систему органов государственной власти, а Гражданский кодекс уравнивает их в этом вопросе. Добавьте сюда, что судят–то в судах не по Конституции, хотя она и высший закон прямого действия, а именно по Гражданскому кодексу.
Но особенно с Конституцией бесчинствуют муниципальные власти, которым дан статус субъекта Федерации. И Лужков тут – первый, он даже создал свое лобби в федеральной Думе по попиранию Конституции. А уж что он творит в своей «карманной» московской думе – уму непостижимо. Конституция декларирует, что человек своей частной собственностью распоряжается свободно и с экономической выгодой для себя, а закон Москвы «устанавливает порядок и условия предоставления возмещения» собственникам, не говоря уже о прибыли, в которой этот «закон» собственнику напрочь отказывает. Мало того, Конституция равным образом защищает муниципальную и частную собственность от любых посягательств, исключая само государство, а муниципальный чиновник Лужков бандитски декларирует в своем «законе» свое же «право освобождать» от собственности собственников. Конституция декларирует свободное распоряжение собственностью, то есть за ту цену, каковую собственник считает нужным установить, а Лужков в своем «законе» устанавливает обязательную для собственника идиотскую «оценку рыночной стоимости», которую сам и «утверждает». И опять же в нарушение Конституции, если собственник не хочет продать Лужкову свою собственность по «лужковской» цене, то Лужков «имеет право» тащить собственника в суд, чтобы последний заставил собственника «согласиться» с лужковской ценой. Продолжать об этом можно бесконечно, но, надо ли?
Ох, и «разболтался» народ за время «демократических перемен»! Надо «гайки закручивать». Собирали ли всех судей и прокуроров на «тайную вечерю», или циркулярно все объяснили им? Не знаю. Знаю только, что они стали как солдаты в строю: разом нале- направо и кру–у–гом делают, притом с завидной синхронностью. Прокуроры на всех ступеньках иерархии походя нарушают закон о прокуратуре, мало того, фальсифицируют в официальных своих письмах законы, чтобы угодить власть имущим. Абсолютно то же самое делают судьи районных судов, в частности в Зюзинском суде «города–героя» Москвы. А сам великий наш Президент Путин написал своим секретарям инструкцию, согласно которой никаких вопросов «по жалобам трудящихся» не решать, а отправлять все тем, на кого народ жалуется. Они, дескать, «компетентнее» даже самого Президента в этих «своих вопросах».
Вот все это в целом, что я проанализировал и описал, и есть «новоазиатская формация» или «новоазиатский способ производства». Сформировался и наступил уже. И ген «новоазиатской формации», заметьте, не поддается внутренней мутации, он будет воспроизводить свой мерзкий «белок» вечно. Может, побомбардировать его протонами или нейтронами? Из другой галактики.
2 сентября 2002 г.
Решил эту статью продолжить. Дело в том, что я четко не наметил перспективу истинной демократизации этой формации с людоедским правлением. Я только указал, что Запад извне борется за счастливую жизнь Востока, и едва наметил путь внутренней борьбы, которая поважнее внешней. Внешние усилия я неоднократно обрисовывал в других своих работах, и для них – довольно. Более того, внешние усилия должны корреспондироваться с внутренними усилиями. И именно поэтому внутренние усилия надо осветить четко и ясно, в одном месте, чтобы их можно было сложить с внешними усилиями по вектору, толку будет больше. Точнее, сделать так, чтобы откорректировать векторы, направив их параллельно, тогда они при сложении дадут наибольшую величину. Но сперва четко обозначу две величайшие идеи на Земле.
8. Две величайшие идеи
Вся цивилизация на Земле у меня произошла от торгового племени с границы Йемена и Саудовской Аравии, которое до того как догадаться торговать среди других народов, жило в совершенно нечеловеческих условиях для жизни, что и помогло им стать столь умными, сообразительными и настойчивыми в достижении цели. Подробности – в других работах, например, в статье «Тайна Аравийского полуострова».
Но торговцев среди остального населения надо немного, не более 5–10 процентов. Поэтому торговому племени приходилось все расширяться и расширяться в пространстве, теряя связи между своими «осколками». Надо было либо терять себя как отдельный народ, ассимилируясь среди аборигенов, либо найти метод, позволяющий им оставаться единым народом.
Соблазн ассимиляции среди прочесываемых торговцами народов был столь велик потому, что это давало отдохновение от торговых тягот жизни, замененной не столь большой тяготой владения, пользования и распоряжения народами–аборигенами. Поэтому такой способ «приватизации» народов оказался практически на всей Земле, исключая Западную Европу.
В том, что в Западной Европе не произошло того же самого «виноват» Моисей со своим Второзаконием, суть которого до сих пор никто не может понять. Я об этом говорю чуть ли не в каждой своей работе. Когда евреи двинулись самым мирным способом завоевывать мир, у них для этого наготове было Первозаконие, в котором литургия единобожию и человеческие законы общежития были перепутаны как мухи с котлетами. Что касается самого единобожия, то без него вообще нельзя было пускаться в путь завоевания умов по вполне понятным причинам: равнодействующая междоусобиц равных, но разнонаправленных сил приводят согласно теоретической механике к нулю. И именно из–за того, что литургия и юриспруденция были натолканы как в бочку селедки мужского и женского пола, в результате получилась ассимиляция. Внедряя в сознание аборигенов то же самое, что составляло главную идею первопроходцев, идеологи не могли обособиться своим внутренне сплоченным кругом, они могли только на основе умников и грамотеев захватить все бразды власти в свои руки. И сами постепенно забыли, кто они есть на самом деле. В том числе и в нашей стране. Эту систему в других своих работах я называю то людоедской властью, то «азиатской формацией» по Марксу, хотя ее выдумал и не Маркс, а американец Льюис Генри Морган.
И я думаю, что Моисей появился со своей идеей Второзакония именно в Египте, больше ему появиться было негде. Самое главное, что ныне никто не догадывается, что так называемая западная демократия обязана своим появлением именно этому вполне историческому человеку. И больше – никому. Собственно, Моисей делал свое Второзаконие совсем не для нынешней демократии, он не об этом думал. Он думал о том, что его родное торговое племя ассимилируется среди аборигенов, аборигены быстро обучаются торговым делам, грамоте, торговым своим мужикам не запретишь спать с аборигенскими женщинами. А он свое племя очень любил, и хотел, чтобы оно на этом не остановилось, не рассосалось безвозвратно как, например, на Ближнем Востоке, на их бывшей родине. Тем более что ко времени мирного завоевания Египта сам иудаизм превратился постепенно в полуислам–полухристианство, не поймешь. И захватил пространство от Тихого океана до Атлантики с центром почти в Египте. В общем, нужно было кардинальное решение, притом немедленное, ибо нация, давшая миру все это, катастрофически приближалась к своему концу. Спросите у любого араба, даже в Йемене или Саудовской Аравии – считаете ли вы себя евреями? – И каждый ответ: нет! Тогда как в действительности они – потомки тех евреев, которые на основе открытого ими принципа торговли покорили весь мир, тихо, без всяких войн, которыми полна Библия. Но туда эти войны натолкали уже не первые евреи, а те, которые создали для одурачивания аборигенов Иисуса и Магомета.
Когда я читаю упертых историков, что совершенно невозможно выкинуть из Декалога Второзакония все нравственные заповеди вроде «не убий и не укради», полностью, до самой «животрепещущей», заменив их все, до единой, литургией богу Яхве, я сразу же хочу воскликнуть: да, это не Моисеи! Кругозор – как в куриной жопе, пардон. У этих историков с упомянутым кругозором получается, что не может быть регресса в нравственности. А потому Второзаконие – это Первозаконие, и – наоборот. Другими словами, что в Первозаконии не было нравственных заповедей, а во Второзаконии они появились. Хотя в самой Библии черным по белому значится, что это – наоборот, в Первозаконии эти нравственные заповеди были, а из Второзакония Моисей их выбросил. И я сразу же хочу посадить историков на место Моисея, на решение той задачи, которую он поставил перед собой, разумеется, а не перед богом Яхве как написано это в Библии.
Как помнят те, кто читал Библию, Моисей ненадолго отлучился на гору к богу Яхве за Первозаконием и, вернувшись с ним к своему народу, тут же разбил эти каменные скрижали. Почему? А народ тут без него начал поклоняться Золотому Тельцу вместо бога Яхве. А Золотой Телец, как известно, бог наживы, а нажива о ту пору не могла быть другой кроме как за счет торговли. Но уже и без власти торговать было нельзя – акцизами власть замучит. Поэтому власть становилась спутницей торговли и даже опережать ее по значению, так как сама аборигенская власть без торговли – чистая власть, властителям многого недодавала, неоткуда было взять. Моисей никому не показал, что у него значилось в разбитом Декалоге, а бегом направился за Второзаконием к богу Яхве. Но вот Второзаконие по многим исследованиям как раз и не содержало нравственных заповедей, целиком и полностью посвященное литургии богу Яхве, на что историки единодушно говорят, что так все–таки не может быть. Потом все же доказали, что именно Первозаконие содержало мешанину из нравственных заповедей и литургии, но все равно оговариваются по сию пору, что так не может все–таки быть, скорее тут какая–то ошибка и дальше ставят точку.
Между тем, я хоть и не такой умный как Моисей, но все же и я сделал бы так же. Впрочем, как и любой из упомянутых историков, если бы взялся подумать подольше. Какая главная опасность угрожала «народу Израиля»? Ассимиляция, усугубляемая несколькими причинами, связанными с торговлей. И первая из них – необходимость жить разрозненно среди аборигенов, так как сытно прокормить себя они могли, только если их было не больше 5–10 процентов от общего населения. Понимало ли большинство евреев эту опасность? Безусловно нет, и об этом самом говорит Золотой Телец. Они просто забылись, обольщенные своими успехами как на поприще торговли, так и в пролезании в фараонскую власть. Но у Моисея, я думаю, была статистика: на всем мирно завоеванном пространстве торговый иудаизм уже не царствовал, царствовала мешанина, не то ислам, не то – христианство. Подробности у меня в других работах. И бывшие евреи давно уже сидели на тронах и около фараонов, шах–ин–шахов и прочих эмиров. И уже начинали с внуков–правнуков ненавидеть торговых евреев. О причинах у меня написано в статье про торговлю.
Зададимся главным вопросом: что может объединять разрозненные семьи, месяцами и годами не видящие друг друга? Заметьте, объединять по сей день. Кроме крепчайшей идеологии, в которой столетиями не должно меняться ни единой буквы, не говоря уже о целых лозунгах. Иначе будет мешанина, слегка напоминающая прежний культ. И бескровная война этих культов и культиков. Вот именно поэтому Моисей и выбросил все лишнее из Второзакония, оставив там только Яхве и совершенно однообразное для всех служение ему, строжайшую литургию, рассчитанную не только на целый год, но и на каждую божью неделю. Это была вторая гениальная идея человечества, кажущаяся нам теперь такой банальной, вроде «морального кодекса строителя коммунизма». Первой была – создание слоговой, а затем и буквенной письменности, которая кроме торговли ни для чего другого не нужна. И о которой только дурак может сказать, что ее можно походя изобрести как колесо или глиняный горшок, то есть всем, кому – не лень. Но об этом у меня – в другой работе.
Кстати, упомянув «кодекс строителя коммунизма», я тут же должен сказать, почему эта и сотни других таких же идиотских идеологий не приживаются и вымирают как динозавры. Вымирает даже само христианство, а ислам – на очереди. Дело в том, что в этих всех идеологиях – сплошная мешанина из литургии богу или идее и так называемых нравственных заповедей. И не шибко умное простое население с ног сбивается, разрываясь между ними. Не зная, на что же в конечном счете надо в первую очередь опереться, на закон или литургию. Ведь они страшно противоречат друг другу. Только подумайте немного, и вы согласитесь. Всего один пример. Иисус, обозлившись на бесплодную смоковницу, тут же испепелил ее. Но разве так можно по моральной составляющей заповедей? Вот ум простого смертного и пошел нараскоряку. Иисусу–то – можно, а вам всем никого испепелять нельзя. Одним словом двойная система только в бухгалтерии хороша. Моисей же, очистив Второзаконие от морали, дал четкий ориентир евреям для самоопределения в многоликой толпе народов. И даже в «Макдоналдсе» в любой точке Земли еврей еврея узнает до сих пор по «кошерности» пищи. И это только один пример самоопределения. Действует разностороннее простого сита. А таких принципов самоопределения – сотни.
Но Моисей не был бы величайшим умом на Земле, если бы он на этом остановился. Только второе его гениальное изобретение люди постарались скрыть от истории. Как уж так вышло, не знаю. Но именно он, я думаю, создал основы юриспруденции. Историки, много читавшие Библию во всех ее вариантах, в один голос говорят, что еврейского бога Яхве со времен Второзакония перестали интересовать отношения между людьми. То есть, ему нужно было только поклонение ему самому определенного народонаселения, и больше – ничего. Тем самым они и идентифицировались между собой. И больше – ничего. Поэтому трудно представить себе, чтобы такой умный человек как Моисей, вычеркивая из Второзакония моральные заповеди, не подумал о последствиях этого. И именно поэтому я утверждаю, что именно Моисей создал так называемую «эпоху судей», только компиляторы истории отправили эту эпоху черт знает куда, в другие века, где она выглядит там, в тех других веках, как у собаки пятая нога.
Давайте рассудим. Судьи «эпохи судей» согласно истории – это простые цари, только с этим идиотским наименованием. Как они образовались там, почему и зачем? Почему царствовали судьи вместо царей? Им же было не успеть заниматься столь разными и большими делами? Нет ответа. Между тем, они как раз нужны в эпохе Моисея, вслед за Второзаконием, и именно затем, чтобы вершить суд вместо Яхве, которого перестали интересовать людские дела. Притом заметьте, с внедрением в жизнь Второзакония, посвященного целиком и полностью Яхве, продолжать писать об этом историю совершенно незачем. Тут все и сегодня евреям понятно. Но вот заостриться на внутренних, совершенно новых взаимоотношениях людей с помощью судей писать было так интересно, так необычно, столько возникало всяческих коллизий. Мы же до сих пор не можем остановиться, и вряд ли найдется роман в триста страниц, в котором бы хоть раз был бы не упомянут суд и закон. А раньше, когда этими делами занимался Яхве с помощью своего Первозакония, тут же было все понятно как занятие сексом в положенном возрасте: не убий, не укради, не обмани, слушай папу с мамой. Именно поэтому, я думаю, Библия на первых порах, лет триста, так внимательно следила за процессом «эпохи судей», ибо люди нашли такую неиссякаемую жилу для умствования. Вот и вышла «эпоха судей» как самостоятельная формация в развитии человечества. И заметьте еще, ведь никто никак не объясняет, зачем эта эпоха понадобилась, и вообще, откуда взялись судьи и зачем? Ведь по Первозаконию и без судей жить хорошо как при коммунизме.
Кроме того, эта специальная эпоха перевернула мир в сторону совершенно нового понятия жизненных ценностей. «Древние греки», которые те же самые евреи, и именно от Моисея, приведшего их в «землю обетованную», на Босфор с целью организации там всемирной таможни, когда деньги можно было брать ни за что, разжирели, но всегда разделяли литургию и закон. И именно оттуда закон пошел гулять по Западной Европе, достигнув постепенно того значения, которое ныне называется западной демократией. И который я называю «западноевропейской формацией» или западноевропейским способом производства.
Весь же остальной мир, пронизанный евреями с их Первозаконием, стал тем, чем он сегодня является – «азиатской формацией» или «людоедским правлением» как я его называю. И именно поэтому в этих странах евреев как бы нет в наличии, особенно в Китае, Индии, Японии, Корее и Центральной Азии. Они рассосались, но остались «наверху», во власти. И торговля им по большому счету, как основное занятие, стала ни к чему. Хотя сегодняшнее состояние дел и показывает, что остатки торговой хватки среди этого как бы однородного населения проявляются в массовом завоевывании рынков, например, в Москве. Об этом очень хорошо сказано в известном рассказе покойного великого писателя «Ловля пескарей в Грузии», который «интеллигенция и широкая общественность» Грузии приняла в штыки. Ибо там народ делится на очень бедных, сидящих по деревням, и очень богатых, вояжирующих, торгующих и правящих.
Путаница из литургии и закона по правилу Первозакония до сих пор проявляется в восточных религиях, особенно в исламе и христианстве, в пренебрежительном отношении к закону, который «как дышло, куда повернул – туда и вышло». Основной упор – на религию, которая «содержит» в себе закон. А в каком виде она его «содержит» я уже сказал на примере «иисусовой смоковницы». То есть, закон до сих пор является только придатком религии, притом все более «мешающим» ей, так что с ним нигде на Востоке не церемонятся. Он все еще не стал самостоятельной человеческой ценностью, никакого отношения к религии не имеющей. И прошу не путать имитацию законности с самой законностью, например, в России. Эта имитация предназначена не для внутреннего использования, а для наружного, дескать, глядите, Запад, какие мы законопослушные, как мы высоко ставим закон! На самом деле сплошь и рядом его нарушая по простому телефонному звонку из Кремля, любой муниципии или просто от бандита.
Было бы ошибкой думать, что иудаизм на Западе остался без нравственности в литургии богу Яхве. Он просто исчез из Декалога, но в менее значимых разделах Пятикнижия нравственность как принадлежность «хорошего человека» осталась. Только она стала выглядеть несколько однобоко, она стала как бы принадлежностью внутреннего мира евреев, дескать, нравственность хороша только в своем кругу, за этим кругом о ней можно не беспокоиться. В работах по критике Э. Ренана это у меня отчетливо видно. Собственно, и у самого Ренана это видно, но несколько завуалировано.
В результате всего этого евреи на Западе до самого последнего времени не перемешались как, например, в России среди аборигенов, составив ее власть под «псевдонимами», и в конечном виде оказались в еврейских гетто. Но окружающий мир вскоре заметил, что все самые высокие достижения науки, техники и искусств, рождаются именно там, в гетто, вспомните хотя бы Фрейда из венского гетто. И все нити управления банками, крупными производствами потянулись именно туда. Пришлось гетто ликвидировать, что, безусловно, способствовало еще большему расцвету Запада.
Вот поэтому я и говорю, что моисеево Второзаконие, то, которое истинное Второзаконие, а не то, за которое нам историки выдают Первозаконие, явилось величайшим достижением на Земле. И именно эта идеология, разделившая собственно идеологию и закон по разным сусекам, сегодня по кусочку отщипывает от «азиатской формации» страну за страной, например, Японию и Южную Корею. А «азиатская формация» этому всячески сопротивляется. Но, «процесс пошел» как говорит М.С. Горбачев, и его теперь уж не остановить.
Осталось сказать о некоторой путанице, нагроможденной историками вокруг понятий «закон» и «литургия». Эта путаница, я думаю, создана специально, чтобы прикрыть истины, ранее видимые невооруженным взглядом. Дело в том, что историю Запада переписали католики, а сам католицизм ввел первый банкир Козимо Медичи, «выкупив» древние рукописи у Магомета II – завоевателя Константинополя. Козимо – первого «отца народов» мы до сих пор считаем из уроков в школе основателем Возрождения, тогда как на самом деле – это самая мрачная, самая людоедская личность в истории Европы. Подробностями полны мои другие работы.
Дело в том, что западноевропейские евреи, потомки Моисея, взяв в свои руки финансовую и торгово–промышленную власть в Европе, не посягали на веру народов, населяющих этот континент. И до самого Медичи здесь процветало многобожие и матриархат (подробности в других работах). И именно Козимо Медичи ввел новый порядок, порядок католицизма, переписав, вернее сфальсифицировав, все древние книги, и закрепив их каноном печатного станка. Именно тогда возникла путаница с Перво- и Второзаконием. И именно тогда вместо понятия «литургия» в «еврейских» книгах появляется так называемый «закон» в смысле церковный закон, что равносильно литургии «с привкусом» морали–нравственности Первозакония. В конечном счете, закон в смысле юриспруденции был отождествлен с законом в смысле полулитургии – полунравственности. И стало совершенно непонятно, где закон, а где нравственность? Другими словами Медичи «перевел» Западную Европу в «азиатскую формацию». И народом править стало так же легко, как и во всем остальном мире. О преодолении этого недоразумения у меня сказано в других работах.
Пришла пора однозначно сказать, что величайшее просветление, выражающееся в разделении юриспруденции и литургии и провозглашении закона как самостоятельной ценности, дал нам на Земле именно Моисей. Сегодня лежащие на разных чашах весов всемирного принципа жизни набор идеологий, не столько уже церковных сколько партийных, объединяющих группы людей, и единая как гиря юриспруденция как самостоятельное проявление равенства абсолютно всех людей перед законом, и составляют основу так называемой западной демократии.
Отсюда следствия.
Первое. Набор идеологий – это тоже весы, грубо говоря, одного рода идеологии – на одной чаше весов, идеологии другого рода – на другой чаше. И каждая из этих идеологий то и дело перемещается с одной чаши на другую. Причина этих перемещений столь многообразны, что составляют всю нашу жизнь, поэтому их исследованию могут быть посвящены вообще все книги на Земле. И весы идеологий все время качаются, и вряд ли когда–нибудь остановятся. Главное же то, что эти весы идеологий подчиняются «гире» юриспруденции на первичных весах.
Второе. Идеологии вопреки закону сохранения массы возникают из ничего, вернее, из человеческих голов в виде готовых рецептов, и постепенно загружают чашу весов первичных, и она начинает перетягивать гирю юриспруденции. Приходится к большой гире юриспруденции добавлять время от времени маленькие гирьки в виде конкретных законов и методов их исполнения.
Третье. Если все идеологии, как крайний случай, переберутся с одной чаши вторичных весов на другую, то первичным весам будет ни жарко, ни холодно. На них равновесии это не отразится. Но крайних случаев не бывает согласно теории вероятности, точнее – вероятность их исчезающе мала. Ибо они охраняются законом большой гири, и любая из них не может окончательно победить, так как поступают все новые и новые идеологии, падающие без разбора на разные чаши вторичных весов. Получается, что первичные весы закона как бы заставляют вторичные весы находиться в положении близком к равновесию, хотя им это равновесие ни к чему. Это и называется независимостью суда.
Из этих следствий – главный вывод. Тогда, когда какая–нибудь идеология вместо того, чтобы мирно соревноваться между себе подобными на вторичных весах, получает возможность подкладывать свои гирьки на первичные весы закона, тогда заканчивается соревнование под контролем первичных весов. И вторичные весы вообще исчезают, остаются первичные весы, на которых на одной чаше единственная идеология, а на другой чаше гирьки закона, которые по своему усмотрению подкладывает или убирает сама эта идеология. То есть, и первичные весы исчезают, ибо какой смысл взвешивать, когда заранее известен результат, притом такой, какой нужен.
Исчезает взвешивание, исчезает соревнование на весах, исчезает соревнование – исчезает стимул быть «тяжелее». Зачем быть «тяжелее» в натуре, когда можно просто объявить, что я тяну на тонну, на тысячу тонн, на миллион тонн, я равновесен Вселенной. Тех, кто не верит, надо уговаривать, обманывать, заставлять, и попросту уничтожать. Что получается? Получается остановка развития, деградация, распад, отсталость от остального мира, мира с двоичными весами. Перво–наперво тогда устанавливается граница, так называемый железный занавес, который охраняется только изнутри. Вот вам и Великая китайская стена, и наши русские засеки и засечные черты, но об этом у меня – в других работах.
Самое же главное – эта система конечна, безысходная, тупиковая. И ничто ее не возродит, так как нет весов, взвешивать прогресс, а без взвешивания не узнать, есть ли он? Недаром у русских, плохо умевших считать извечно, есть слово тьма, много, но, сколько точно, не знаем. И сегодня не знаем, сколько это, тьма? То ли тысяча, то ли десять тысяч, то ли сто тысяч. В общем, – бесконечность, почти Вселенная.
Система Первозакония, исповедуемая людоедской властью, в которой идеология (литургия) и закон (мораль) не находятся на разных чашах весов, а свалены в кучу, а о весах вообще неизвестно, очень легка для внедрения в умы, но об этом у меня в других работах. Сознание людей соткано из страха и надежды в виде абстрактной справедливости, и когда они представлены кучей, в них очень хочется верить. Тем более что действительно думать умеют единицы из миллионов. Остальные просто ассоциируют, простите, как кошка и собака: звонок – еда, гудок – будут бить.
Легкое для внедрения быстро завоевывает пространства, потому и оказалось на трех четвертях Земли, а беззаконие позволяет эту штуку эффективно охранять. Но это искусственное образование, далекое от природы, умственное так сказать. Недаром в Северной Америке, куда торговцы с Первозаконием в руках не доплыли раньше европейцев, преобразившихся на основе Второзакония, существовала вполне сносная первозданная демократия индейцев. Да и сегодня еще существует кое–где на остальных континентах, куда не попало Первозаконие. Эта демократия сурова, но совершенно справедлива для их уровня развития. Или, во всяком случае, легко объяснима жизненной необходимостью.
Только за мою 66–летнюю жизнь, сознательных из которых не больше полувека, Второзаконие сделало потрясающий скачок в борьбе с заполонившим Землю Первозаконием.
6 октября 2002 г.
9. Без «эпохи судей» азиаитскую формацию не преодолеть
Опять не могу остановиться.
Начну с интриги, немного издалека. Откроем карту мира и начнем читать на ней страны, но порядок этого чтения я вам назначу сам. Великобритания, Норвегия, Швеция, Дания и ряд более мелких государств – старейшие конституционные монархии, хотя их можно по глубинной сути скорее назвать самыми демократическими республиками, ибо монархи там – как иконы, не более. Я из этого делаю вывод, что они считают ниже своего демократического достоинства менять свою «вывеску», ибо суть их демократии и так всем понятна, зачем ее выпячивать как орден на груди. Говорят, что население этих стран консервативно, и этим, дескать, все объясняется. А я, наоборот, думаю, что именно консерватизм народа – следствие достоинства демократа. Дескать как нас не назови, все равно мы демократы, все это известно, а потому, не стоит смотреть на нашу «вывеску», мы все к ней привыкли, а до мнения других – нам как до лампочки.
А вот те, у кого демократии – почти ноль, в своей вывеске стараются объявить, что они – демократы. Африка: Республика Судан, Республика Чад, Республика Гамбия, Сенегал, Гвинея–Биссау, Гвинея, Сьерра–Леоне, Либерия и так далее – все республики. А те страны, которые близко познакомились с СССР, не только республики, но и народно–демократические, например Эфиопия. В которой не только «народности», но и демократии никакой нет. Или тот же Йемен. Ох, и хорошо же здесь подходят русские поговорки: 1) у кого, что болит, тот о том и говорит; 2) а, вшивый – все про баню; 3) на воре шапка горит. Особенно СССР этим грешил: все республики–колонии назывались «народно–демократическими». Сюда же и Восточную Европу втянули, там тоже все, и Польша, и Восточная Германия и так далее – все «народно–демократические, включая из Азии Северную Корею, и даже Монголию. Хорошо на Востоке сказано: сколько не повторяй «халва», во рту слаще не станет. А правителям людоедской формы все кажется: нет, станет слаще!
А вот другой ряд: арабская демократическая республика Алжир, арабская республика Египет. Мавритания, Чад, Иран, Пакистан – точно такие же. И их правителям даже не приходит в голову, что если уж они исламские, то никак не могут быть не только народными, но даже и демократическими. Ибо с исламом в голове и душе люди не рождаются, их в ислам приводят с государственной веревкой на шее в младенческом возрасте
Испанию, Францию, Германию, Италию, Австрию и особенно Швейцарию я не привел в список потому, что эти республики получились в результате больших внутренних или внешних конфликтов. Австрия, Германия и Австрия – результат внешних конфликтов, когда не поймешь, кто же их царь, из какой он страны? Франция, Италия и Испания – внутренние конфликты. Швейцария – вообще основоположница республиканской формы правления, и не надо тут пенять на «Древнюю» Грецию, которая дескать первая. Самое главное то, что никому из последних названных стран не приходится что–то чем–то прикрывать. Все у них прошло чередой, и теперь они есть то, что написано на их «вывеске», без всякой» «двойной морали». У бывших наших «сателлитов» в Восточной Европе – то же самое. Вы заметили, что все они убрали со своей «вывески» определение–миф – «народные» или «народно–демократические». Как только они наяву, как говорится, стали и народными и демократическими, так эти определения на «вывеске» стали ни к чему. Прибавьте сюда еще то, что «вывеска» с тем, чего нет в действительности, прямо показывает, что «здесь обманывают покупателя». И представьте, это происходит именно в странах с «азиатской формацией», где правление – людоедское. И на этом фоне Королевство Саудовская Аравия и Султанат Оман смотрятся по «вывеске» куда лучше, не врут по крайней мере.
Для чего я с этого начал свой дополнительный раздел? Да, чтобы показать лицемерие целых стран с «азиатской формацией» и людоедской формой правления. И не только для этого. Лицемерие на своей главной «вывеске», которого не стесняются перед всей Землей – высшая форма лицемерия. И, простите, дурость, ибо кто же «снаружи» не понимает сути, так и прущей «изнутри», как шило из мешка. «Изнутри», признаться, тоже понимают, но молчат из страха перед своими правителями — «людоедами».
С эмоциональным впечатлением от сказанного выше, обратим свое внимание на Эпоху судей по Библии в библейские времена. Но сперва замечу, что и в России, и в Советском Союзе об этой эпохе ничего не известно. Большая советская энциклопедия молчит, как воды в рот набрала, прочие словари – подавно. И это недаром. Вообще насчет судей, обычных, привычных нам, сказано настолько мало, что это похоже на какие–нибудь Урюпинск или Тьмутаракань, богом и людьми забытые. И уже одно это говорит о том, что суд в России – дело темное.
«Словарь античности» пишет о судьях олимпийских, спортивных, которые «назывались элланодики, буквально судьи эллинские. Они проходили обучение у номофилаков, буквально законохранителей. В их обязанностей входило определение и чествование победителей. Решение судей не обсуждалось, однако, если принятое ими решение было ошибочным, на них можно было подать жалобу». В этом же Словаре нашлось место и для «суда мертвых»: «зародившемся в Египте. В свое время Платон объединил в своих мифах различные древние представления о суде мертвых, в результате у него осталось четыре судьи и три места: для блаженных, для исправимых и неисправимых грешников».
Тут требуется некоторое пояснение, прежде чем перейти к самому большому «знатоку» (фальсификатору) еврейской истории – Эрнесту Ренану, которому у меня посвящены другие работы. «Номоканон» – слово знакомое для тех, кто хотя бы немного знает историю Древней Руси и Византии. Это свод византийских законов, принятых в древней Киевской Руси. Тогда вам будут понятны и «греческие» номофилаки, законохранители, но само собой понятно, что не спортивные. Ибо слишком много чести иметь только спортивных судей, не имея гражданских, тем более что «греки», как я уже не раз говорил, это те же самые евреи западного, моисеева, «вероисповедания», основанного на Второзаконии, в котором мухи (закон) и суп (литургия Яхве) - отдельно. Тогда эланодики, само собой разумеется, не спортивные судьи, а настоящие, гражданские, которые по совместительству судили и спортивные состязания. И не надо здесь воду мутить, а то противно читать. Тем более что «на них можно было подать жалобу», чего с чисто спортивными судьями и сегодня, тысячи лет спустя, почти не допускается. Я знаю, что после смерти меня никто судить не будет, но все–таки этот суд «зародился в Египте» как и сам Моисей, и это немаловажно. И еще одно из этого следует: что «три места» и «четыре судьи» придуманы уже после эпохи судей, иначе бы никто так и не узнал, что в природе могут появиться судьи. То есть, греческо–римское многобожие, ислам и христианство, вобравшие в себя эти судебные представления как раз родом из той далекой еврейской эпохи.