Игра с баскетболистами маленького островного государства, управление которого было полностью зависимым от США, организаторы Олимпиады назначили на самое позднее время, на двадцать три часа ноль-ноль минут. Одно то, что сборная Пуэрто-Рико в прошлом году завоевала серебро на Панамериканских играх, уже вызывало уважение. Поэтому в команде и тренеры, и игроки были немного напряжены. Во время разминки, когда я обстреливал кольцо с дальних дистанций, меня подозвал к себе главный тренер Спандарян.
— Мысль такая появилась, — прикрыв ладонью свой рот, сказал мне он, — вместо Муйжниекса выпустить Минашвили. Он и побыстрее будет, и позлее, чем наш невозмутимый и меланхоличный рижанин.
Минус один снайпер, зато плюс один реактивный игрок, подумал я.
— Хорошая идея, — я кивнул головой, — а если что пойдет не так всегда можно сделать замену.
— Внимание, внимание, говорит столица семнадцатых Олимпийских игр, город Рим, — Николай Озеров, непонятно почему испытывал сильное волнение за команду.
Его немного радовало, что радиотрансляция пойдёт в записи лишь завтра утром, так как сейчас на большей территории СССР была глубокая ночь. Если какой форс мажор выскочит, звук всегда можно будет отредактировать. Но в тоже время этот факт его и огорчал, ведь настоящая спортивная трансляция — это исключительно прямой эфир, тот миг и час, когда творится история.
— Сегодня днём уже состоялось несколько важных матчей Олимпиады, — продолжил свой комментарий Озеров, — сборная команда США обыграла Венгрию 107:63, Япония оказала достойное сопротивления хозяевам итальянцам, но уступила 92:100. Югославия проиграла нашим чехословацким друзьям 64:76 и сборная команда Франции лишь в овертайме одолела Болгарию 73:72.
Николай сделал пару быстрых глотков минералки. На площадке выстроились две стартовые пятёрки для начально приветствия.
— Итак, вот наш состав, который начтёт эту не простую игру, — Озеров посмотрел для убедительности в протокол, и тут же платком протер вспотевший лоб, — скажу вам сразу, на паркет вышел очень необычный подбор исполнителей. Гурам Минашвили из Тбилисского «Динамо», московские армейцы Зубков и Вольнов, московский динамовец Юрий Корнеев и наш самый молодой баскетболист шестнадцатилетний Богдан Крутов, чемпион Москвы среди школьников. Странно, что в запасе остался наш капитан, Валдис Муйжниекс, но как говорится тренеру виднее.
Стартовый спорный мяч, подброшенный вверх итальянским арбитром встречи Ревербери, к сожалению, мы проиграли. Витя Зубков поздно выпрыгнул и центровой пуэрто-риканцев откинул мяч на невысокого, но очень координированного разыгрывающего Хуана Висенса, по прозвищу Пачин. Я тут же вырос перед Висенсом, как из-под земли.
— Пасе! Пасе! — закричал наставник островитян.
Но Пачин решил показать кто в доме лучший дриблёр, и переведя мяч на левую руку пошёл в проход. Я мгновенно ускорился и успел самым краем пальцев чиркнуть по мячу, и тот недолго думая, бесхозный покатился в сторону нашего кольца. На него, как два голодных льва, тут же прыгнули наш Гурам Минашвили и ихний Валле Гонцалес. Гурам оказался быстрее и одной рукой откинул мяч с пола Гене Вольнову. Я резко рванулся под чужое кольцо. Что обычно делают хорошие баскетболисты, когда твой партнёр пошёл в отрыв, объяснять такому мастеру было не надо. Я оглянулся, а мячик уже тут как тут, летит прямо мне в руки. Цап царап и вот он родимый в моих ладонях, два длинных шага, спокойный невысокий прыжок и от щита баскетбольный снаряд ловко ныряет в сетку.
— Разобрали, разобрали, всех! — закричал с бровки второй тренер Алексеев.
— Гурам прихвати разыгрывающего! — бросил я, оттягиваясь ближе к центру площадки.
Так как разыгрывающий Хуан Висенс для первой передачи в поле, сам встал за лицевой линией, то тбилисский динамовец максимально близко выдвинулся к лицевой и расставил в стороны руки.
— Мовемос! Мовемос! — засуетился, прыгая около самого баскетбольного поля, тренер пуэрто-риканцев.
Висенс растерявшись, пять секунд крутил мячом в разные стороны, не зная кому сделать пас. И испугавшись, что сейчас накажут за затяжку времени, выбросил его на ближайшего партнёра, которого тут же прихватили Корнеев и Вольнов. Пуэрто-риканец не ожидая такой плотной опеки, отпасовал на своего центрового, которого караулил я. Напрасно он думал, что большая разница в росте ему поможет, я вылетел так высоко, как только мог, и вцепился в баскетбольный снаряд железной хваткой. Минутная растерянность островитян, и Корней резко открылся под самым кольцом. Лови дружище, мысль лишь искоркой сверкнула в моей голове, а мяч уже летел в сторону нашего форварда. И Юра тут же переправил его от щита в корзину. Трибуны, предчувствуя жестокое «избиение» одной команды другой, дружно заулюлюкали и засвистели. Заставляя проигрывающую сторону наконец-то вспомнить, зачем они приехали на Олимпийские игры.
— Мовемос! Малдичьён! Мавемос! — обречённо тараторил тренер маленькой островной страны.
На этот раз передача Висенса оказалась более точной, и трое наших игроков застряли в высоком прессинге под щитом противника. Я рванул спиной к своему кольцу и приготовился встретить прорыв двух игроков сборной Пуэрто-Рико. Что мне оставалось делать? Я показал всем видом, что сейчас выдвинусь на игрока с мячом, и тут же отскочил к игроку, который был открыт. Небольшая обманка сработала вовремя. Так как в этот же момент последовал пас прямо в мои загребущие руки. Я сразу же метнул баскетбольное ядро через всю площадку, где наших было тоже двое против одного. Зубков с Вольновым распорядились моим подарком более рачительно. Ещё два лёгких очка в копилку команды СССР.
На тридцатой секунде под хохот диванных экспертов, которых среди болельщиков во все времена было большинство, тренер островитян взят тайм-аут и начал что-то чертить на планшетке.
— Это товарищи самый настоящий разгром, — Николай Озеров так увлёкся игрой, что забыл и про жару, и про беспочвенные тревоги, — идёт середина первого тайма счёт 36:12 в нашу пользу. Как нельзя кстати, пришёлся вчерашний выходной день, тренер Степан Спандарян встряхнул своих подопечных и мы видим сейчас настоящий искромётный баскетбол. Уже двадцать очков набрал дебютант сборной СССР, вчерашний школьник, молодой разыгрывающий Богдан Крутов. Вот какую достойную смену готовит наш великий Советский спорт! И снова обостряющая передача, Кронеев скидывает мяч на Минашвили, Гурам передаёт его в угол на свободного от опеки Крутова, бросок! Ещё два очка в копилку команды. 38:12.
В перерыве эмоции переполняли всех в раздевалке, кроме меня. Гурам танцевал лезгинку, его партнёр по Тбилисскому «Динамо» Угрехелидзе азартно хлопал в ладоши. Даже всегда недовольный второй тренер Алексеев улыбался. Ещё бы, все его армейские подопечные провели замечательную двадцатиминутку, которая закончилась при счёте 52: 27 в нашу пользу.
— Чего грустим? — подтолкнул меня в бок Корней, — итальянка вчера не дала? Я кстати видел её, она какие-то бумаги на судейский столик приносила. Хорошенькая.
— Да ладно, — улыбнулся я, — Суренович, нужно обязательно дать сыграть всем парням. И эту карусель с прессингом нужно прекращать.
— Опять ему не ладно! — всплеснул руками второй тренер Алексеев.
— Николаич, — ответил я ему, — сам посуди, зачем нам громить баскетбольного карлика? Зачем другим соперникам давать возможность изучать, как мы работаем в прессинге?
— Гурам прекрати танцы, ещё не олимпийские чемпионы! — выругался Спандарян.
— Нэт значит будэм, — обиделся Минашвили, — я из самого Тбилиси сюда ради этого приехал!
— На второй тайм выходим в таком составе, — Суренович достал свой блокнот, — Круминьш, Озерс, Семёнов, Муйжниекс, Валдманис. Играем спокойно, никуда не спешим, разыгрываем до верного после расстановки.
— В перерыве матча вашему вниманию ещё несколько новостей с семнадцатой Олимпиады в Риме, — Николай Озеров разложил на маленьком комментаторском столике несколько листов с протоколами соревнований, — сегодня состоялись четвертьфинальные поединки боксёров. К сожалению не все наши спортсмены пробились в полуфиналы, и будут сражаться за медали. Итак, в весовой категории до 51 килограмма победу одержал Сергей Сивко, в другом весе до 54 килограммов успех сопутствовал Олегу Григорьеву. Наиболее запоминающийся бой провел Борис Никоноров в весовой категории до 57 килограммов. Отличный был поединок, в котором наш спортсмен во втором раунде выиграл нокаутом у сильного итальянского легковеса Франческо Муссо. Так же в следующую стадию вышли Юрий Родняк, Борис Лагутин и Евгений Феофанов.
Николай Озеров посмотрел на баскетбольную площадку, куда стали выходить из раздевалок игроки сборных СССР и Пуэрто-Рико.
На вторую половину тайма Суренович сказал мне, чтобы я даже не переодевался. Мало ли у меня какие последствия после травмы могут случиться. А нам еще играть и играть, самые важные матчи впереди. Тем более что мы попадаем в полуфинале в группу со сборной США. К сожалению, регламент Олимпийского баскетбольного турнира оказался запутанным и идиотским. Если мы в полуфинале проиграем США, то в финальной четверке, куда из двух групп отберутся по две лучшие команды, результат личной встречи будет учитываться. Это значило, что с вероятностью до девяноста девяти процентов в финале, после проигрыша студентам из американских вузов мы будем биться лишь за второе место. Тут тебе не там, усмехнулся я, в том моём времени все просто, вышли в финал две команды и разыграли золото с серебром, спокойно без всяких чудес турнирной арифметики.
Пока Муйжниекс увеличивал разницу до тридцати очков я вертел головой по сторонам. Маура Лари действительно работала на матче. И мы даже встретились один раз взглядами. Маура печально улыбнулась и помахала мне рукой, я тоже помахал и улыбнулся.
— Куда смотришь? — толкнул меня в бок Юра Корнеев, — вон на поле надо смотреть. А не на итальянок в коротких платьишках.
— Мне твой несмешной юмор во — где! — я поднёс ладонь к своему горлу.
— Да ладно, игра сделана, — усмехнулся Корней.
Баскетболисты Пуэрто-Рико с мнением моего партнёра по команде были не знакомы, но категорически согласны. Так как за десять минут практически бросили играть. Финальный свисток остановил избиение островитян на счёте 110:53. Самым ценным игроком матча в нашей команде признали Юру Корнеева, который набрал двадцать четыре очка. Я со своими двадцатью двумя, которые настрелял в первой половине, стал вторым по результативности.
После матча у выхода из «Плаццетто делло Спорт» меня ждала одинокая фигура моей итальянской знакомой.
— Не забудь забежать в аптеку, прикупить там кое-чего для чая, — загоготал Корней, когда я подошёл к Мауре.
— Что он говорить? — девушка приподняла одну бровь.
— Он говорить, что ты очень красивая, а я этого не вижу, — бессовестно соврал я, — поэтому он посылает меня в аптеку за очками.
— Правда? — заулыбалась Маура.
— Ты же должна каждый день на себя в зеркало смотреть, — я развёл руки в стороны, — конечно красивая.
Тут из Палаццетто вышли наши латышские баскетболисты.
— Валдис, — обратился я к капитану команды, — закинь мою сумку в гостиницу.
— Шустрый ты парень, — усмехнулся Муйжниекс, — пора тебе перебираться в Ригу.
— Мы с тобой в чемпионате всех разнесём, — прогудел высоченный Янис Круминьш.
— А маршал Гречко считает, что мне пора переходить в ЦСКА, — я отдал сумку Валдису, — кто-то хочет с ним поспорить?
Желающих ясное дело не оказалось. Хорошие ребята, латыши, душевные, только много себе воображают, подумал я, провожая Мауру домой. Мы оба чувствовали неловкость после прошлого свидания, поэтому старались идти на пионерском расстоянии. Лишь в закоулке, где было слишком темно, Маура резко прижалась ко мне, и держалась за меня до тех пор, пока не вышли на свет.
— Извини, — сказала она, когда мы подошли к её общежитию, — подниматься к нам? Я познакомить тебя с соседка.
— Прости, в другой раз, — я чмокнул девушку по-дружески в щеку, и быстро пошёл к себе в Олимпийскую деревню.
Потом еще раз оглянулся и помахал итальянке, которая все ещё стояла на пороге своего здания.