- Верно, и я так думаю! - воскликнула Катя, а Берестов заявил:
- Но вас, Ольга Игнатьевна, мы в такую пургу не пустим!
- Так я и послушалась вас! - сказала она с притворной строгостью.
Через неделю, воспользовавшись сравнительно тихим днем, Юрий выбрался из тайги.
- Юра, чем же я буду тебя кормить? - озабоченно спросила Ольга, растапливая плиту. - Ведь я все это время, пока мело, не была дома.
- А где же ты была?
- Я, Фрося, Катя и Алеша жили в больнице. Там и питались. Алеша был у нас главным снабженцем, а Фрося с Катей стряпухами.
- А ты какую выполняла функцию? - холодно спросил Юрий.
- Я была главным потребителем.
- Ты, видимо, не очень меня ждала?
- Еще как ждала, Юра!
- Ну, мне не до шуток, я голоден!
- Не злись, сейчас что-нибудь придумаю, - и пошла к соседке-орочке Лукерье Тиктамунке.
Минут через десять она вернулась с двумя копчеными балычками и добрым куском оленины.
- Юра, верно, что в тайге пурга метет не так сильно? Фрося утверждает, что в тайге тише...
Вместо ответа он достал из кармана письмо и протянул Ольге.
- По дороге в больницу зашел на почту... вот, Оля, читай.
- Что-нибудь с Клавочкой? - испуганно спросила она, сразу изменившись в лице.
- Нет, читай - узнаешь!
Это было сообщение из Лесотехнической академии о том, что тема "Буковые леса Закарпатья" утверждена и Юрия вызывают к двадцатому января в Ленинград.
- И ты решил ехать? - спросила она, отодвигая письмо.
- По-моему, упускать такую счастливую возможность было бы глупо!
- Юра, что это все означает?
- Оля, ты не так наивна, чтобы не согласиться с тем, что это счастливая возможность! - повторил он, отпивая большими глотками чай. Когда еще так повезет?
- Считай меня глупой, наивной, как хочешь, но ты никуда не поедешь! вспыхнула Ольга.
- С тобой в последнее время стало невыносимо разговаривать, Оля!
- Не говори ерунды, Юра! Ты действительно стал невозможен! Как не стыдно было тебе приревновать к Алеше! Подумаешь, уехала с ним на вызов в Сирень и вместо одного дня провела там два. Теперь Алексей Константинович боится заглянуть к нам. А ведь вы товарищи...
Он попробовал улыбнуться, но улыбка получилась неискренней.
- По-моему, вы видитесь с Алешей ежедневно. А пока меня не было, ты жила в больнице...
- Там были и Фрося, и Катя! - сказала она, поняв его намек. - И вообще, не в этом суть...
- А в чем? - перебил Юрий.
- А в том, что ты должен сейчас же послать телеграмму с отказом!
- Ну, это слишком, Оля! Не обсудив, не посоветовавшись, отказываться!
- С кем ты собираешься советоваться?
- С тобой, конечно!
- Я - против!
- Это твердое решение?
- Да, я решительно против! - громко повторила она, чувствуя, что сейчас расплачется. - Юра, ты больше не любишь меня?
- По-моему, у тебя нет оснований так думать! И вообще, я лишний раз убеждаюсь, как мало все-таки нужно женщине. Просто уму непостижимо, как можно на всю жизнь связать себя с глубинкой, когда перед нами открывается возможность вернуться в Ленинград и по-настоящему построить свое будущее. Если бы ты, допустим, была женой военного, которого бросают с места на место, как бы ты, интересно, поступила?
- Если бы я твердо была уверена, что в "буковых лесах" твоя судьба, твоя жизнь, я, поверь, не задумываясь, поехала бы с тобой... Но, Юра, зачем они тебе? Твои "буковые леса" только повод, чтобы чистеньким уехать из Агура. Ты задумал этот ход давно, когда отказался переоформить договор... Мне до сих пор стыдно смотреть в глаза Бурову, Щеглову, Ползункову... Напрасно ты думаешь, что они ни о чем не догадываются...
- Оля, твое красноречие достойно лучшего применения, - сказал он холодно и спокойно, вызвав у нее еще большую вспышку гнева.
- Как тебе не стыдно иронизировать!
- Какая ты все же эгоистка! Разве я когда-нибудь вмешивался в твои медицинские дела? Разве я возражал против темы твоей будущей диссертации? Что хотела, то и выбрала себе. А ты, решительно ничего не понимая в лесоводстве, берешь на себя смелость рассуждать, что лучше - бук или кедр? И вообще, кажется, я тебе стал противен.
И Ольга, не умевшая лгать, спокойно сказала:
- В данную минуту да!
- Спасибо за признание, дорогая жена! Кстати, я это заметил гораздо раньше...
- Неправда, раньше ты этого не мог заметить. Даже в поезде, когда ты беспрестанно дулся в карты и пьянствовал с этим... писателем, я все тебе прощала. А теперь, теперь... - Она залилась слезами.
Юрий подошел, попробовал успокоить, она резким движением сбросила с плеч его руки. Потом поспешно вытерла глаза и стала убирать со стола.
- Так мы ни о чем и не договорились, - сказал он как можно спокойнее.