Они нашли недалеко от Лодейного поля гостиницу, сняли номера и договорились встретиться не раньше десяти утра. Ирина приняла душ первой. Она легла в кровать в футболке, со страхом ожидая появления Коли. Кровать была одна и она понимала, что избежать близости не получится. Говорить об усталости не имело никакого смысла: её бывшего супруга эти разговоры или злили, или подзадоривали. Николай вышел из душевой с полотенцем на бёдрах. Подойдя к кровати, он скинул его и лёг к Ирине под одеяло.
— Замёрзла? — Увидев на ней футболку, спросил он.
Ира, молча, помотала головой.
— Тогда я сниму, да?
Он снял с неё футболку и, глядя на нежные полушария грудей, сказал восхищённо:
— Какая же ты красавица, Иришка!
Он коснулся губами её шеи, в то время как рука его нежно скользнула от груди к животу. Коля почувствовал, как она напряглась, и посмотрел на неё. В её глазах он увидел скрытый протест.
— Я сделал что-то не так? Тебе неприятно?
— Женщине и не должно быть приятно…
— Чтооо? — Коля даже на локоть приподнялся, что бы посмотреть — не шутит ли она. Она смотрела на него очень серьёзно.
— Ты так удивляешься, словно не знал этого…
— Подожди… Ты хочешь сказать, что близость с мужчиной не должна приносить женщине удовольствие?
— Конечно. Удовольствие от этого испытывают только… — Ира запнулась, подбирая слова, — … только падшие женщины.
— Ира! Кто тебе это сказал!?
— Мой бывший муж.
Николай опешил:
— Он был твоим первым мужчиной?
— Да. И единственным.
— Вы были ровесниками?
— Нет. Мы поженились, когда мне было восемнадцать, а ему сорок восемь.
— Ты его очень любила? — Сказать, что Николай был удивлён, значило не сказать ничего. При такой разнице в возрасте на брак могла сподвигнуть только очень большая любовь, но вот что бы взрослый мужчина имел такие суждения…
— Нет. Он был то ли папиным партнёром по бизнесу, то ли поставщиком. В общем, отец сказал, что этот брак ему нужен для дела. То ли слияние… то ли покупка… Я не вникала.
— Значит, тебя отец просто выдал замуж потому, что ему так надо было? Он даже не интересовался твоими чувствами?
— Верно. Ни о какой любви не шло и речи.
— Он мерзавец и чудовище! — Не сдержался Коля.
— О покойных плохо не говорят.
— Послушай, но твой муж… он, что… совсем тебя не любил?
— Нет, — голос её дрогнул.
— Ир, это не любопытство… Я просто хочу понять, как себя с тобой вести, чтобы не обидеть и не оттолкнуть, чтобы не причинить тебе боль… Он, что, никогда не целовал тебя, не ласкал твоё тело? — Ира отрицательно покачала головой.
— Ты настолько прекрасна, что хочется целовать тебя всю от пальчиков ног до макушки. У тебя восхитительная фигура, — Коля провёл рукой по изгибу талии, потом накрыл ладонью её упругую грудь и стал поглаживать пальцем сосок, — ты словно создана для поцелуев.
— Он говорил, что людям бизнеса некогда заниматься глупостями, — краснея, проговорила она, удивляясь тому, насколько ей приятно это его поглаживание.
— Любить женщину, свою жену для него глупость?! Ну, а непосредственно близость… Как же без поцелуев? — Коля был настолько ошарашен услышенным, что даже растерялся и не знал что сказать.
— Ты имеешь в виду супружеский долг? Он просто вжимал меня в кровать, раздвигал ноги и… — в её голосе послышались слёзы и губы задрожали.
— Девочка моя, — Коля стал целовать её глаза, щёки, — маленькая моя, — обнимая, он прижимал Иринку к себе и чувствавал, как сотрясается её тело от сдерживаемых рыданий. — Тихи, тихо, хорошая моя.
Он стал покачивать её, как маленького ребёнка. Так вот что имела в виду Таня, когда говорила про её изранненую душу. Да по ней не трактором, по ней, по душе этой нежной, бронетранспортёром проехались! Вот почему она никогда ничего не рассказывала Андрею: ей было просто больно вспоминать о том, что её фактически насиловал муж. Да и как в таком признаться! Понятно теперь, почему она так вела себя с мужчинами. Такая рана могла кровоточить годами.
— Я не знаю, почему твой муж оказался таким подонком и почему так жестоко поступал с тобой, но поверь, отношения между мужчиной и женщиной обычно нежные и ласковые, хотя могут быть страстными и горячими.
Он отстранился и заглянул ей в глаза… То ли от его слов, то ли от нежных поцелуев и объятий Иринка перестала всхлипывать, хотя в глазах её ещё стояли слёзы.