Татьяна слегка поклонилась Шэтуолу, он ответил ей более низким поклоном и она пошла обратно к дому. Странное ощущение было у неё на душе. Ей было очень легко в этом мире. Казалось, если она раскинет руки, то полетит, такая лёгкость была в ней. Она шла, неторопясь, прислушиваясь к этим странным, но в тоже время, таким милым ощущениям. Таня свернула с одной улицы и пошла по другой, той, которая вела к началу леса и дому Лекбуша. Когда она вошла в редкий лесок и уже увидела его дом, кто-то её окликнул. Она остановилась, оглядываясь по сторонам. Из-за густо цветущего ярко-голубыми цветами куста вышел Сэтуэл и остановился в нескольких шагах от неё. В Славтушэни все мужчины были по- своему хороши, но Сэтуэл был действительно красив. Замшевые светло-коричневые брюки плотно облегали стройные длинные ноги, а широкий брючный ремень подчёркивал узкую талию. Ему очень шли длинные светлые волосы цвета спелой пшеницы. Он стоял в расскованной позе, словно позволял Тане оценить всю его красоту, но без какого-либо самодовольства. Это выходило у него вполне естественно. Татьяна действительно залюбовалась им, но не как мужчиной, а как каким-то произведением искусства. Он напоминал ей «Давида» Микеланджело. Его красота не вызывала в ней не любви, не желания. Отсутствовала в нём харизма, что ли. В то время как от одного взгляда на Алексея сердце её наполнялось нежностью, и билось чаще, и дыхание становилось прирывистым, и хотелось прижаться к его груди, что б услышать стук его сердца, и в низу живота начанало тянуть. Ничего подобного к Сэтуэлу она не испытывала.
— Фатуэла, — он, дав ей насмотреться на себя, подошёл так близко, что она ощутила лёгкий цветочный запах от его волос, — ты самая прекрасная женщина из всех, что я встречал. Ты такая нежная. Тебя хочется обнять или хотя бы прикоснуться к тебе. Он протянул руку и дотронулся до её щеки. Таня отступила на шаг.
— Сэтуэл, не стоит этого делать. Вряд ли это понравится моему мужу.
— А тебе?
— Мне тоже не доставляет удовольствие, когда ко мне прикасается чужой мужчина.
— Я мог бы стать для тебя не чужим, — серьёзно глядя ей в глаза, сказал он и взял её за руку. — Оставь своего мужа. Уходи от него ко мне. Ты останешься в нашем мире, и я клянусь тебе Духами Земли и Неба, не будет в Славтушэни женщины счастливее тебя. Я всё для этого сделаю.
— Интересно девки пляшут… — на русском языке проборматала Таня и уже на языке Славтушэни обратилась к нему, — я счастлива со своим мужем и не вижу никакого повода уходить от любимого мужчины к не любимому.
— Он тебя не достоин! — Пылко воскликнул Сэтуэл.
«Переигрывает! Как там у Станиславского? Не верю? Вот и я не верю. Ему явно что-то надо от меня, только, что?..»
— А ты, значит, достоин? — Она попыталась освободить руку, но Сэтуэл крепко держал её.
«Молнией его, что ли, шарахнуть? Нет, рано ещё, подожду. Вдруг проговорится, с чего весь этот цирк». — Подумала Таня.
— Конечно! Ты любишь его потому, что не испытала моей любви. — Он приблизился снова. — Я буду любить тебя жарче и слаще, чем он. Поверь мне! Он никогда не будет любить тебя так, как я.
«Похоже, все мужики одинаковые, что в этом мире, что в нашем. Думают, что дело только в сексе!»
— Сэтуэл, у нас не принято говорить такие слова замужним женщинам.
— Почему? Ты даже не представляешь, от чего отказываешься!
— Зато я знаю, что могу потерять, если соглашусь! Не забывай, он — мой муж! — Таня заговорила на повышеных тонах. Ещё не хватало тут с шаманом сцепиться. Что же всё-таки ему надо?
— Если двое хотят быть вместе, то им ничто и никто не может помешать.
— Ты прав: никто не может помешать нам с Ксеем быть вместе, потому что мы оба хотим этого одинаково. А ты… — Таня даже не поняла, почему вдруг положила ему руку на грудь, — ты очень красивый мужчина. От тебя исходят сила и величие. Твоя стать выдаёт в тебе человека благородного. Я думаю, у тебя нет недостатка в женском внимании и любви.
— Мне нужны внимание и любовь только одной женщины. Твои, Фатуэла. — С этими словами он обнял её и, прежде чем Татьяна что-то сообразила, стал целовать. Поцелуй его был властным. Он буквально вонзил язык между её зубов и стал жадно исследовать её рот. Он прижимал её к себе всё сильнее, и Таня неожиданно поддалась этому напору. Его мощь и сила на какое-то мгновение лишили её возможности сопротивляться, и она обвила его шею руками. Позволив его руке скользнуть ей под футболку, она отвечала на его поцелуи, как вдруг перед глазами встала Веста: «Что ж ты, внака, от морока поплыла? Забыла, что ли, чему я учила тебя?». Резкая боль в ладонях вернула её в действительность, туман в голове рассеялся. «Ах, ты, гадёныш! Морок наслал! Ну, я покажу тебе небо в алмазах!» В то же мгновение Сэтуэл отскочил от неё, как ужаленый. Ещё бы! Ведь она запустила ему в рот струю горького красного перца, предварительно увернувшись от его губ.
— И не вздумай больше применять ко мне магию! — Гневно сказала она отплёвывающемуся шаману. Он замер и тут же провёл ладонью вокруг рта несколько раз.
— А тебе понравилось целоваться со мной, я это почувствовал.
— Корону поправь!
— Понравилось, — уверенно проговорил он, — твоя душа потянулась ко мне…
— Не принимай желаемое за действительное. Ни душа, ни тело моё к тебе не потянулось бы, если бы ты в какой-то момент не кинул мне морок. Запомни — мне нужен только мой муж и люблю я только его.
— А если предположить, что Ксея нет в твоей жизни?
— Поверь, если бы его не было, то другого мужчины, кроме тебя я и не пожелала бы. Но Ксей есть. И давай оставим этот разговор.
Конечно, Таня сказала это только для того, что бы разрядить напряжённость между ними. Если бы она только знала, чем впоследствии обернуться её слова, она бы лучше прикусила себе язык, чем произнесла их. Она слегка поклонилась ему и быстрым шагом направилась к дому Лекбуша. Сэтуэл, глядя ей в след, почему-то ощутил лёгкое беспокойство. В Славтушэни девушки не носили брюки, а Таня была в брюках и выглядела более чем соблазнительно. Он смотрел на тонкую талию, на плавный переход к покатым бёдрам, на обтянутые плотной тканью ягодицы и, к своему недовольству, вспоминал их поцелуй и то возбуждение, которое он испытал, коснувшись её бархатной кожи под футболкой. Своя собственная реакция на это прикосновение ему не нравилась. «Она вызвала у меня желание одним поцелуем, но это не должно изменить моё решение. Я всё равно сделаю то, что задумал и пусть сейчас бой проигран, но война продолжается. Я изменю тактику. Она сама подсказала мне новый план, не ведая этого. Она сильная шаманка, а я обращу свой взор на того, кто в магии слаб.» Успокоив себя этой мыслью Сэтуэл отправился к своему дому, который, как и положено у шаманов, находился в лесу.