Андрей чертыхнулся, но трубку снял. Не любил он говорить за рулём, но с этого номера настойчиво звонили уже третий раз за последние пять минут. Номер, похоже, был тот, с которого звонила мать.
— Здравствуйте, — услышал он низкий мужской голос.
— И Вам не болеть.
— Простите, Дарья Александровна Кагуани кем Вам приходится?
— А, Вы, с какой целью интересуетесь?
— С той целью, что бы сообщить пренеприятное известие.
— Что? — Хохотнул Андрей. — К нам едет ревизор?
— Нет. Дело обстоит гораздо хуже. Несколько минут назад Дарья Александровна попала в ДТП, — не принял шутку собеседник.
— Секунду подождите.
Андрей, увидев свободное место, припарковал машину у тратуара.
— Простите, я за рулём… Сейчас… соберусь с мыслями… Дело в том, что мы буквально полчаса назад с ней разговаривали…
— Да, Ваш номер был последним, по которому она звонила. Вы Андрей?
— Да, Андрей.
— Так кем Вы ей приходитесь?
— Я её сын. Вы сказали — ДТП… А Вы кто?
— Лейтенант Фетисов.
— Она жива?
— Да. Её только что увезла «Скорая помощь» в Александровскую больницу. А Аркадий Валентинович Крупенин…
— Это её муж. Что с ним?
— Его тоже увезла «Скорая». Они оба без сознания, но точнее Вы всё можете узнать в больнице.
— А как всё произошо? Вы можете сказать, товарищ лейтенант?
— Да. Она выехала на перекрёсток в тот момент, когда другая машина ещё не закончила движение. Попыталась избежать аварии и резко повернула руль. Сами знаете, что сейчас на дорогах творится после снегопада… Машину занесло, и она вылетела на встречную полосу, а тут ещё с другой стороны водитель не справился с управлением… Вобщем, картина не утешительная. Врачи не уверены, что довезут их живыми… Простите за дурные новости.
Андрей отключил телефон. В голове была только одна мысль: «Теперь Ире не придётся встречаться с ними, да и до суда дело не дойдёт… Теперь она — единственная наследница». Он прислушался к себе и с удивлением понял, что известие об аварии и о тяжёлом состоянии матери не тронуло его. Словно это произошло с чужим человеком. Хотя, так и было на самом деле. Мать всегда была для него чужой. С самого детства.
***
Татьяна медленно просыпалась от нарастающего сладостного ощущения. Сквозь сон она чувствовала нежные прикоснавения и поцелуи Алексея. Он часто будил её таким образом. Когда же он припал губами к её чувственному бугорку, она застонала и изогнулась ему навстречу… Когда они, наконец, смогли оторваться друг от друга, Таня мельком посмотрела на часы и буквально подскачила на кровати.
— Алёшка! Ты же на службу опоздаешь! Я завтрак не успею тебе приготовить.
— Ну и что? Я чаю попью с бутербродом, — сказал он, привлекая к себе Татку. — Давай лучше ещё полежим чуть-чуть.
— Нет, милый. Давай ты в душ, а я кофе нам сварю и подогрею быстро мясо.
Алексей знал, что касаемо завтрака, с Татой спорить безполезно. Она была твёрдо уверена, что завтрак — самое важное начало дня. Поэтому он послушно встал с кровати и отправился в душ. Она проводила его на работу и стала готовить плов — любимое Алёшино блюдо. В процессе готовки Таня пила чай и никак не могла справиться с чувством нарастающего волнения. Не тревоги, а именно волнения. То руки подрагивали, то сердце начинало колотиться. Она понимала, что должно что-то произойти, но что? Она вздрогнула от неожиданного звонка.
— Таня, не разбудил? — Услышала она голос Андрея в телефонной трубке.
— Нет. Сегодня Алёше на службу. Я всегда с ним встаю. Что случилось, Андрюша? Дети? Ира? Всё хорошо?
— Да. С ними всё в порядке.
— Тогда что? Ты мне просто так обычно не звонишь. По делу только.
— Да… Дарья в аварию попала. Сейчас в коме…
— Дарья? Это кто-то из вашей родни? Что-то я это имя от Ириши не слышала никогда.
— Ещё бы! Это наша, так сказать, мать.
— Ваша мать в коме?.. А каков прогноз? Что врачи говорят?
— Я ещё с врачами не говорил. Мне только что сообщили, что она в Александровскую доставлена. Я в справочное позвонил… Говорят, в коме.
— Ира знает?
— Нет. Веришь, тебе первой звоню.
— Хочешь, с тобой поеду? Всё узнаем.
— Рад, что ты сама предложила, а то как-то неудобно было тебя самому тревожить…
— Глупости не говори. Через час встречаемся у входа.
Врач развёл руками:
— Прогноз не утешительный. Даже когда она выдет из комы, извините, что так говорю, но радости в этом будет мало.
— Почему? — Удивился Андрей.
— Перелом позвоночнока в грудном, шейном и поясничном отделах…
— То есть, она даже не на коляске, она прикована к постели будет? Я правильно Вас поняла, Армен Давидович?
— А Аркадий? — Не дожидаясь ответа, спросил Андрей.
— Да, она будет прикована к постели. Полная парализация. — Сказал врач Тане и повернулся к Андрею. — С мужчиной тоже не всё просто: ушиб мозга, так же повреждён позвоночник, предвигаться он сможет только на коляске и вот рука ещё… спасти руку не удалось… Да… Вот такая печальная картина.
— Знаешь, у меня смешанное чувство торжества и жалости… Такое бывает? — Спрашивал Андрей у Тани, когда они сидели в кафе за чашкой кофе.
— Конечно, бывает. Вы с Ириной столько натерпелись от неё…
— Я ладно, а вот Иришка… эти два урода её столько лет ломали… Чуть жизнь ей не искалечили. Слава Богу, её психика выдержала всё это, да ещё вы с Колей встретились на её пути… Тань, а, может, правда, иногда Господь отрывается от своих вселенских дел и, глядя на нашу грешную землю, вершит справедливость?
— Считаешь, что всё, что с ними произошло — справедливо?
— Уверен! Как думаешь, когда Ире лучше сказать об этом? Сейчас или после работы?