| Организационно-методическое подчинение | Административно-хозяйственное подчинение |
|---|---|
| Районные, межрайонные и городские отделения судебно-медицинской экспертизы | |
| Республиканские (АССР), краевые, областные, судебно-медицинские эксперты, старшие городские судебно-медицинские эксперты (в Москве и Ленинграде) возглавляют в качестве начальников соответствующие бюро судебно-медицинской экспертизы | Министру здравоохранения АССР или его заместителю, заведующему краевым отделом здравоохранения, заведующему областным отделом здравоохранения, заведующему городским отделом здравоохранения |
| Главные судебно-медицинские эксперты министерств здравоохранения союзных республик (возглавляют в качестве начальников бюро судебно-медицинской экспертизы) | Министру здравоохранения союзной республики |
| Главный судебно-медицинский эксперт Министерства здравоохранения СССР | Министру здравоохранения СССР |
«Положением о Бюро судебно-медицинской экспертизы» предусмотрено, что штаты бюро утверждаются в установленном порядке и соответствующими штатными нормативами и что в бюро должны быть следующие структурные подразделения:
Отдел судебно-медицинской экспертизы потерпевших, обвиняемых и других лиц.
Отдел судебно-медицинской экспертизы трупов с судебно-гистологическим отделением.
Судебно-медицинская лаборатория, в состав которой входят судебно-биологическое, физико-техническое, судебно-химическое отделения.
Районные, межрайонные и городские отделения бюро судебно-медицинской экспертизы.
Хозяйственная часть.
В столицах союзных республик районные, межрайонные, городские отделения не организуются.
Таким образом, структура бюро соответствует основным видам объектов судебно-медицинской экспертизы. Каждый из этих объектов может исследоваться в соответствующем подразделении бюро одним или несколькими экспертами. Производство сложных экспертиз по материалам следственных и судебных дел осуществляется комиссиями экспертов, которые создаются по мере надобности распоряжением начальника бюро. Последний обычно и возглавляет работу этих экспертных комиссий.
Начальниками бюро судебно-медицинской экспертизы являются: республиканского — главный судебно-медицинский эксперт МЗ союзной республики; автономной республики — республиканский эксперт МЗ автономной республики; краевого, областного — краевой, областной судебно-медицинский эксперт; городского (в Москве, Ленинграде) — старший городской судебно-медицинский эксперт.
Бюро судебно-медицинской экспертизы имеет двойное подчинение: в административно-хозяйственном отношении — руководителям соответствующих городских (в Москве, Ленинграде), областных, краевых управлений (отделов) здравоохранения или министрам здравоохранения автономных и союзных республик, а в научно-практическом, организационном и методическом отношении — начальнику вышестоящего бюро. Главные судебно-медицинские эксперты союзных республик, являющиеся начальниками бюро, в организационно-методическом отношении подчинены Главному судебно-медицинскому эксперту МЗ СССР.
Главный судебно-медицинский эксперт МЗ СССР осуществляет научно-методическое и организационное руководство всей судебно-медицинской деятельностью в стране. Он же является директором научно-исследовательского института судебной медицины. Этот институт выполняет функции бюро судебно-медицинской экспертизы МЗ СССР.
Все медицинские учреждения и отдельные медицинские специалисты обязаны оказывать судебно-медицинским экспертам всемерное содействие при производстве экспертиз. В случае надобности эксперты могут пользоваться помощниками, оборудованием и материалами, помощью личного состава и консультациями специалистов тех медицинских учреждений, где производится экспертиза.
На судебно-медицинскую службу возлагается также обязанность — всемерно содействовать органам здравоохранения в улучшении качества лечебной помощи населению, в борьбе за снижение заболеваемости и смертности, за оздоровление труда и быта. Начальники бюро и эксперты должны доводить до сведения органов здравоохранения случаи грубых расхождений клинических и судебно-медицинских диагнозов и о дефектах лечебной помощи, а также принимать участие в проведении клинико-анатомических конференциях при разборе таких случаев. Они должны анализировать материалы по скоропостижной смерти, травматизму, отравлениям и представлять в органы здравоохранения свои соображения по профилактике этих явлений.
В тех городах, где имеются медицинские институты, бюро судебно-медицинской экспертизы используется и как учебная база. Кафедры судебно-медицинских институтов тесно сотрудничают с экспертами бюро.
В функциональных отделах бюро непосредственно работает только часть судебно-медицинских экспертов, а также эксперты-химики и некоторые другие специалисты. Остальные судебно-медицинские эксперты работают в городских, районных и межрайонных отделениях бюро, которые обслуживают определенный город, район или несколько районов. Они называются соответственно городскими, районными, межрайонными судебно-медицинскими экспертами. В городах, на каждые 110 000 населения, полагается одна должность судебно-медицинского эксперта, в сельских местностях — одна должность на 1–3 района.
Для обслуживания органов военной юстиции в системе медицинской службы Советской Армии и Военно-Морского Флота также имеются учреждения судебно-медицинской экспертизы, руководимые Главным судебно-медицинским экспертом Министерства обороны СССР. Между военными судебно-медицинскими лабораториями и бюро судебно-медицинской экспертизы поддерживаются контакты и осуществляется взаимопомощь в работе.
Государственная система организации судебно-медицинской службы в нашей стране, независимость экспертов от следствия и суда, отсутствие материальной заинтересованности эксперта в исходе дела обеспечивают объективность судебно-медицинской экспертизы. Использование современных методов исследований, подготовка экспертных кадров и повышение их квалификации обеспечивают высокий уровень и достоверность экспертных заключений.
НИИ судебной медицины МЗ СССР, помимо научно-исследовательской работы, проводит и экспертизы в основном повторные и особо сложные первичные. Судебно-медицинские эксперты проводят исследования трупов и живых лиц. Судебно — медицинские исследования вещественных доказательств могут проводиться только врачами — судебно-медицинскими экспертами, получившими специальную подготовку. Судебно-химические исследования проводятся экспертами-химиками, имеющими высшее фармацевтическое образование и прошедшими специализацию по судебной химии.
Эксперты судебно-биологического и судебно-химического отделений лабораторий обладают такими же правами, как и судебно-медицинские эксперты.
Правами экспертов пользуются профессора и преподаватели кафедр судебной медицины медицинских институтов.
Рассмотрение данной проблемы следует начать с краткого обзора истории нормативно-правового регулирования производства судебно-медицинской экспертизы в советском уголовном судопроизводстве. Это важно не только потому, что исторические процессы развития нормативной базы судебно-медицинских учреждений в СССР и их деятельность изучены пока весьма слабо, но и по той причине, что имеющийся в данной области исторический опыт, причем как позитивный, так и негативный, может послужить определенной базой для переосмысления и, стало быть, для дальнейшего совершенствования нормативно-правового регулирования судебно-медицинской экспертизы по уголовным делам на современном этапе развития советского общества, когда происходит качественное обновление по существу всех сторон его жизнедеятельности.
Хорошо известно, что сразу же после победы Октябрьской социалистической революции новая Советская власть приступила к созданию своего государственного аппарата и принятию рабоче-крестьянских законодательных актов, призванных обеспечивать коренные социально-экономические и политические преобразования в стране. Декретом ВЦИК, от 7 декабря 1917 г. были в основном упразднены государственно-правовые структуры и институты старой России. В числе преданных слому институтов, служивших в прошлом интересам эксплуататорских классов, оказалась и весьма несовершенная судебно-медицинская служба, находившаяся тогда в ведении Министерства внутренних дел. Этим были созданы определенные условия для развития народных правоохранительных органов и связанных с ними государственно-правовых институтов. Учреждение советских правовых структур и осуществление мероприятий, направленных на регулирование методов их работы и тем самым на внедрение социалистической законности, способствовали созданию судебно-медицинской экспертизы.
В частности, уже 23 июля 1918 г. Народным Комиссариатом юстиции РСФСР была издана инструкция «Об организации и действии местных народных судов» [175], в которой указывалось на необходимость более широкого использования в судебных процессах различных, в том числе судебно-медицинских, экспертиз.
Тогда же судебно-медицинская служба была включена в систему органов здравоохранения. 22 декабря 1917 г. в Петрограде был образован Совет Врачебной Коллегии [176].
Положение Наркомздрава от 28 февраля 1919 г. «О правах и обязанностях государственных медицинских экспертов» установлено, что о результатах освидетельствования живого лица и освидетельствования мертвого тела составляется Акт медицинской экспертизы. Первые две части такого акта — введение и описательная часть — именовались протоколом, который подписывал не только эксперт, но и другие присутствующие лица. Заключительную же часть акта подписывал только эксперт. Заключение эксперта, составленное с соблюдением предписанных законом условий, приобретало обязательную силу для частных лиц и учреждений различных ведомств [177].
Согласно Положению о военных следователях, утвержденному Приказом Реввоенсовета от 30 сентября 1919 г., сведущие лица приглашались к участию в осмотре. Предусматривался судебно-медицинский осмотр (ст. 39). Заключение сведущих лиц излагалось в особом акте, составлявшемся экспертом. В такой обрисовке экспертиза фактически не отделялась от осмотра («сложный осмотр») [178].
Эти нормативно-правовые акты придавали заключению судебно-медицинских экспертов самодовлеющее значение. Особенно ясное выражение такой подход получил в совместном Постановлении Наркомздрава и Наркомюста от 24 октября 1924 г. «О судебно-медицинских экспертах», где прямо говорилось, что заключение эксперта получает обязательную силу, а при несогласии с ним судебно-следственных властей вопрос передается в вышестоящую судебно-медицинскую инстанцию. Судебно-медицинский эксперт признавался научным судьей фактов и наделялся правом сбора доказательств, истребования вещественных доказательств и документов, правом проведения следственных действий (осмотров, допросов).
Отмеченное выше обстоятельство фактически было, на наш взгляд, попыткой воскресить в новых условиях взгляды русского дореволюционного ученого Л. Е. Владимирова о том, что «эксперты, основывающие свои заключения на какой-либо науке, суть научные судьи» [179].
Согласно этому Постановлению результаты экспертизы излагались в заключении, две первые части которого именовались протоколом.
Во всех этих актах явственно просматривается стремление придать деятельности судебно-медицинского эксперта самостоятельное, автономное значение, а судебно-медицинской экспертизе — самодовлеющей роли, трактовка заключения судебно-медицинского эксперта как научного приговора, не подлежащего оценке следователя и суда.
В то же время экспертиза по форме своего проведения слилась с осмотром и освидетельствованием, в чем явственно просматривалась старая концепция, в соответствии с которой судебная экспертиза рассматривалась как вид следственного осмотра.
Но и в последующий период, когда уже не утверждалось, что судебно-медицинский эксперт — это судья фактов, процессуальный порядок проведения экспертизы отразил в себе взгляд на судебно-медицинскую экспертизу как на элемент, составную часть осмотра. Так, УПК РСФСР 1922 г. устанавливал, что лицо, вызываемое в качестве эксперта, обязано явиться, участвовать в осмотрах и освидетельствованиях и давать заключение (ст. 68). Отсюда вытекает, что заключения давались в результате осмотра или освидетельствования, производимого экспертом. В другом месте Кодекса говорилось, что протокол вскрытия и медицинского освидетельствования составляются врачом и подписываются следователем (ст. 198). Из этого вытекало, что осмотр и вскрытие, а также медицинское освидетельствование — это уже не следственное, а экспертное действие. По-видимому, заключение судебно-медицинского эксперта должно было следовать после протокола.
По УПК 1922 г. судебно-медицинская экспертиза, не связанная с осмотром или освидетельствованием, проводилась в форме допроса эксперта. В этом отразились имевшие ранее распространение взгляды на заключение эксперта как на своего рода свидетельские показания.
По УПК РСФСР по окончании экспертизы составлялся протокол допроса эксперта. В этой норме тоже отсутствует четкое указание на процедуру получения заключения эксперта. Данные предписания представляют собой остатки взглядов на эксперта как на свидетеля [180], нашедших отражение в Уставе 1864 г., а еще ранее — в Своде законов Российской империи (т. XV).
Во многом сходные положения сохранились в ЦИК РСФСР 1923 г.
Из вышеизложенного можно сделать вывод, что судебно-медицинская экспертиза не была окончательно отделена в этих законодательных актах от следственного осмотра. С другой стороны, наблюдался взгляд на эксперта как на свидетеля особого рода.
В полном соответствии со взглядом на обязательность заключения экспертов первые положения (1919 и 1921 гг.) представляли судебно-медицинским экспертам широкие полномочия по сбору необходимой информации, в частности, право требовать все относящиеся к данному случаю документы, переписки и вещественные доказательства, производить осмотры местностей и принимать другие меры, хотя этих полномочий нет уже в УПК 1922 и 1923 гг. и в последующих положениях и инструкциях о производстве судебно-медицинской экспертизы в СССР.
Важным этапом нормативной регламентации судебно-медицинской экспертизы в СССР стало Положение о производстве судебно-медицинской экспертизы от 16 февраля 1934 г. [181] Оно во многом сохранило идею обязательности заключения эксперта. Согласно пункту 6 этого Положения, органы, не довольные заключением экспертизы, могли запросить заключение вышестоящей судебно-медицинской инстанции, а се заключение могло быть опротестовано перед Главным инспектором судебно-медицинской экспертизы Наркомздрава СССР (третья инстанция). Его решение являлось окончательным.
Рассматриваемое Положение не считало эксперта научным судьей факта. Подчеркивалось, что заключения экспертов «приобретают силу и. значение, определяемые процессуальными нормами» (п. 3). Однако «окончательность» принимаемых ими решений явственно напоминает «научный приговор», ибо указывалось, что судебно-медицинский эксперт является «ближайшим помощником органов расследования и суда в борьбе с социально опасными действиями классово враждебных и дезорганизаторских элементов» (пункт 1). Эксперт должен был активно участвовать во всех стадиях следственного и судебного процессов. Нетрудно заметить, что между положением об обязательности заключения эксперта и его роли как «помощника» органов расследования и суда имеется существенное противоречие.
Важным новшеством здесь являлось указание на то, что судебно-медицинские экспертизы проводятся по требованию органов расследования, суда, учреждений, организаций, а также отдельных граждан (частных лиц) (п. 5). Здесь еще не сформировалось положение о том, что экспертизу вправе назначать только государственный орган, ведущий производство по делу.
В «Положениях» и «Инструкциях» 1921, 1924, 1952 и 1978 гг. сохранилась обязанность судебно-медицинского эксперта заявить суду о неправильном истолковании заключения эксперта (в «Положении» 1921 г. — после судебных прений; в «Положении» 1934 г. — в любой стадии, в «Инструкции» 1952 г. — без указания стадии; в «Инструкции» 1978 г. — в рамках судебного следствия). Нетрудно заметить, что категоричность данного требования убывает по мере отказа от взгляда на эксперта как на «научного судью факта».
Принятая в 1952 г. новая «Инструкция о производстве судебно-медицинской экспертизы в СССР» содержала в п. 2 указание, что судебно-медицинская экспертиза во всех случаях производится только по предложению следственных и судебных органов. Это положение было шагом вперед по сравнению с предыдущими нормативно-правовыми актами, в которых упоминалось лишь об обязанностях эксперта явиться по вызову следователя и суда, участвовать в осмотрах и освидетельствованиях, но ничего не говорилось о таком юридическом основании проведения экспертизы, как акт ее назначения.
Но нечеткость нормативного определения правовых оснований проведения экспертизы в «Инструкции» 1952 г. играла весьма отрицательную роль. Так, указание в «Инструкции», что экспертиза проводится по предложению соответствующих органов, стирало всякую грань между экспертизой как процессуальным институтом и другими исследованиями, проводимыми, судебно-медицинскими экспертами (без вынесения постановления). Здесь, как и во всех предшествующих нормативных актах, еще не говорится о том, что экспертиза проводится исключительно на основе постановления следователя или определения суда.
Письмом Главного судебно-медицинского эксперта МЗ СССР от 7 мая 1953 г. было разрешено проводить экспертизы для военной прокуратуры и трибуналов, но и здесь вновь указано, что они проводятся по письменным предложениям следователя и суда.
Первое упоминание о проведении экспертизы на основании постановления следователя в подзаконных актах МЗ СССР дано в п. 2 «Инструкции о работе судебно-медицинских экспертных комиссий бюро судебно-медицинской экспертизы» 1959 г. [182]
Сложным был путь совершенствования процессуальной формы результатов экспертизы. Отнюдь не всегда они облекались в форму заключения.
В «Положениях» 1919, 1921 и 1934 гг. судебно-медицинский эксперт после проведения исследования составлял акт судебно-медицинской экспертизы. В «Инструкции» 1952 г. эта терминология сохранилась, хотя указаны и разновидности актов экспертизы (акт судебно-медицинского освидетельствования, акт судебно-медицинского исследования трупов, акт судебно-медицинского исследования вещественных доказательств, акт судебно-медицинской экспертизы по материалам уголовных дел).
Термин «Акт экспертизы», прочно утвердившийся в ведомственных нормативных актах, проник и в УПК союзных республик (скажем, ст. 214 УПК Литовской ССР, ст. 173 УПК Казахской ССР, ст. 160 УПК Эстонской ССР).
В принятой в 1978 г. новой «Инструкции о проведении судебно-медицинской экспертизы в СССР» термины «Акт судебно-медицинского освидетельствования» и «Акт судебно-медицинского исследования» сохранены для обозначения исследования судебно-медицинских объектов, проводимого до возбуждения уголовного дела.