- Андреас говорит, что сюда кто-то идет.
- Ну так закройте, дыру, - донесся ответ. - Быстрей, быстрей закройте!
Дыру накрыли плащом, чтобы ни единый проблеск света не предупредил идущего. Но что, если он услышал прыжок Найджела? Впрочем, вскоре стало ясно, что он ничего не подозревает, - Андреас сообщил, что шаги по-прежнему спокойные и ровные. Теперь их слышал и Найджел. Все было бы потеряно, если бы неизвестный шел с фонарем, однако подземный туннель оставался таким же темным, а шаги по-прежнему приближались.
Найджел безмолвно возблагодарил всех трех своих святых покровителей и с обнаженным кинжалом в руке прижался к скользкой стене, затаив дыхание. А шаги все приближались и приближались. Теперь слышалось сопение, затем его задел край одежды, и он прыгнул на идущего, как тигр. Изумленный вскрик, а затем полная тишина: Найджел схватил свою жертву за горло и прижал к стене.
- Саймон! Саймон! - крикнул он громко.
Плащ был тотчас сдернут с дыры.
- Есть у вас веревка? Или свяжите пояса.
У одного из крестьян нашлась веревка, и вскоре ее спускающийся конец задел протянутую руку молодого оруженосца. Он прислушался, но в туннеле царила полная тишина. На мгновение он отпустил горло своего пленника, и на него обрушился поток молений и просьб о пощаде. Бедняга трясся как осиновый лист.
Найджел приставил острие кинжала к его лицу, предупредил, чтобы он не смел открывать рта, а затем пропустил веревку у него под мышками и затянул узел.
- Тащите его наверх, - скомандовал он шепотом, и на мгновение смутное пятно над его головой исчезло.
- Сделано, благородный сэр, - сказал Саймон.
- Сбросьте мне веревку и держите ее крепче.
Мгновение спустя Пайджел присоединился к кольцу людей, окруживших пленника. В темноте он оставался почти невидим, а высечь огонь они не решались.
Саймон грубо ощупал его и ощутил под своими ладонями сначала жирное бритое лицо, а затем суконное одеяние, ниспадавшее почти до щиколоток.
- Ты кто? - шепнул он. - И говори тихо, коли не хочешь замолчать навсегда.
Зубы пленника громко стучали от холода и испуга.
- Я английского не знаю, - пробормотал он.
- Так говори по-французски.
- Я смиренный служитель Божий. За то, что вы наложили на меня руки, вам грозит отлучение от святой нашей церкви. Прошу вас, дайте мне продолжать путь, ибо меня ждут, умирающие, дабы я исповедал их и дал им последнее причастие. Если они умрут во грехе, в гибели их - душ повинны будете вы.
- Как ты зовешься?
- Я отец Пьер де Серволь.
- Де Серволь! Служитель дьявола! Это он раздувал. угли в жаровне, когда мне выжигали глаза! - крикнул старый Андреас. - Среди адских бесов не найти гнуснее. Друзья, друзья, если нынче ночью я помог вам, то прошу об одной лишь награде: отдайте мне этого человека!
Однако Найджел оттолкнул слепца.
- Сейчас не время, - сказал он. - Слушай, поп, если ты и вправду служитель церкви, ни ряса, ни тонзура тебя не спасут, попробуй только нас обмануть! Мы здесь для того, чтобы осуществить задуманное нами, и нас ничто не остановит. Отвечай мне и говори правду, или эта ночь будет твоей последней. В какую часть замка ведет подземный ход?
- В нижний подвал.
- Что у него в конце?
- Дубовая дверь.
- Она на засове?
- Да, на засове.
- А как бы ты вошел?
- Сказал бы пароль.
- И кто ее открыл бы?
- Там внутри часовой.
- А дальше что?
- Дальше темницы и тюремщики.
- И кто еще не спит?
- Только часовой у ворот и еще один на стене.
- А пароль?
Ответом было молчание.
- Пароль, поп!
Холодные острия двух кинжалов царапнули жирное горло, но священник молчал.
- Где слепой? - спросил Найджел. - Эй, Андреас, забирай его и делай с ним, что пожелаешь.
- Нет, нет! - взвизгнул священник. - Не подпускайте его ко мне! Не отдавайте меня слепому Андреасу! Я вам все скажу.
- Ну, так пароль! И не медли.
- Benedecite! {Благослови! (лат.) - Название предобеденной католической молитвы.}
- Саймон, мы знаем пароль, - радостно сказал Найджел. - Так идем же. Крестьяне останутся сторожить попа. Пусть никуда не отходят - вдруг нам понадобится вестник.
- Нет, благородный сэр, сдается мне, можно придумать лучше, - ответил Саймон. - Возьмем попа с собой, страж у двери узнает его голос.
- Хорошо придумано, - ответил Найджел. - А теперь помолимся, ибо ночь эта легко может стать последней и для нас.
Вместе с тремя жандармами он преклонил колени под дождем, и они обратили к Богу простодушные мольбы, однако Саймон продолжал крепко сжимать запястье священника. Тот порылся у себя за пазухой и что-то вытащил.