Он сказал еще, что если и имеется здесь что-либо пугающее политические течения, то это вопрос о могущей возникнуть необходимости вторжения в нейтральную зону!
Наш разговор носил вполне частный и дружеский характер. Мои слова произвели на Грея весьма приятное впечатление. Сообщаю Вам все это к сведению. Как только Грей возобновит этот разговор, я не замедлю доложить вам об этом
Бенкендорф"
Прочитав документ, мисс Ганна показала мне текст ноты, врученной министром иностранных дел Ирана русскому послу в Тегеране.
- Иранское правительство, - сказала она, - пользуясь разногласиями, возникшими между правительствами Англии и России, отправило последней ноту, затрагивающую общие вопросы, и, в частности, касающиеся северных областей Ирана. Интересует это тебя?
- Интересует, - ответил я. - Мы сидим в Тавризе и ни о чем не имеем понятия, так как все связи с Тегераном прерваны.
- Как раз в этой ноте тегеранское правительство отмечает, почему произошла эта оторванность, - ответила Ганна и прочла мне текст ноты.
"Министерство иностранных дел Ирана русскому послу в Тегеране Коростовцеву
12 июня 1914 года
(перевод с французского)*.
______________ * Сокращено.
Накануне коронования Его Величества шаха Ирана иранское правительство придает огромное значение тому, чтобы торжество это прошло в мирной и спокойной обстановке.
Установившиеся в настоящее время добрососедские отношения между правительствами Ирана и России позволяют правительству Ирана ждать от правительства императора содействия в достижении вышеуказанной цели. Вот почему министр иностранных дел Ирана, рассчитывая на деятельную поддержку министра иностранных дел России, считает своим долгом откровенно заявить Вашему Высокопревосходительству о затруднительном положении, в которое поставлено иранское правительство, и просит его обратить внимание своего правительства на эти вопросы.
Безусловно, господину Коростовцеву небезызвестно о вмешательстве агентов русского консула в финансовые дела Тавризской и других провинций. Неоднократно устно и письменно мы обращали внимание господина министра на это беззаконие, попирающее священные права Ирана. Обращаясь к Вашему Высокопревосходительству, мы просили положить конец творимым беззакониям, противоречащим самостоятельности Ирана. Подобные действия не соответствуют заверениям, данным правительством России правительству Ирана.
Однако, несмотря на обращения иранского правительства, положение не улучшилось, наоборот, ухудшилось еще больше.
Повторение незаконных действий послужило к еще большему возбуждению общественного мнения, тогда как интересы установившихся между обоими государствами добрососедских отношений требуют успокоения общественного мнения. Правительство Ирана надеется, что оно может рассчитывать на поддержку и помощь правительства России в упорядочении финансового положения страны.
В настоящее время Иран постепенно выходит из финансовых затруднений. К сожалению, однако, вмешательство русских консулов в Азербайджане мешает этому.
Вусугуддовле настоятельно просит русского посла положить коней вмешательству русских консулов в финансовые вопросы страны и принять меры к тому, чтобы уполномоченным иранского правительства по финансам не чинили никаких препятствий при исполнении ими своих обязанностей.
Министерство иностранных дел обращает внимание господина посла на последние действия Гаджи-Самед-хана Шуджаудловле. Все его действия являются первопричиной создавшихся затруднений. Шуджауддовле открыто опираясь на русского генерального консула в Тавризе, игнорирует коронование Его Величества шаха и старается препятствовать выборам в парламент. Идя еще дальше в своих самочинных действиях, он производит незаконные поборы.
Правительство Ирана, веря в справедливость правительства России, надеется, что русским консулом будут даны официальные инструкции, и впредь такие личности, как Гаджи-Самед-хан, не смогут, опираясь на защиту консула, нарушать дружбу обеих стран.
Помимо того, министерство иностранных дел хочет напомнить господину послу об обещании, данном правительством России в связи с предстоящей коронацией шаха, вывести из Ирана русские войска..."
Прочитав оба документа, мисс Ганна сложила их и взглянула на меня.
ПОДГОТОВКА К ВОЙНЕ
Сплетенные вокруг нас сложные события были полностью распутаны. Ираида отдыхала в Тасвиче. Рафи-заде, потеряв усы, узнав о смерти Махмуд-хана и Кулусултана и страшась ареста, поспешно покинул Тавриз. Цыганки, связанные с Махмуд-ханом и Кулусултаном, также бежали из Тавриза.
Гаджи-Самед-хан, потеряв двух главнейших своих сторонников и узнав о принятии своей отставки и назначении на свое место Сардар-Рашида, снова слег в постель.
Ввиду вспыхнувших повсеместно в Азербайджане грабежей, разбоев и беспорядков, царскому консулу некогда было заниматься выяснением обстоятельств смерти Махмуд-хана и Кулусултана.
При таком положении дел и брачные проекты в отношении меня и дочери консула Ольги, Нины и Махмуд-хана отпали сами собой. Нина продолжала работать в консульстве и по-прежнему приносила мне интересующие документы.
Гаджи-Самед-хан сидел дома. С помощью собранных им вокруг себя людей он старался углубить начавшиеся в стране смуту, грабежи и самоуправство и, окончательно обессиливая ее, открывал широкую дорогу к оккупации русскими войсками Азербайджана.
Подобными действиями Гаджи-Самед-хан стремился доказать русским, что только он способен водворить мир и тишину в Южном Азербайджане. Однако Гаджи-Самед-хан не понимал весьма простой вещи, а именно, что эти беспорядки и смута на руку России. Он не хотел понять, что царская Россия под предлогом умиротворения страны и ликвидации смут и беспорядков получила санкцию держав на оккупацию Тавриза.
Война приближалась. Расквартированный в Тавризе Апшеронский полк был отослан на турецкую границу. По вопросу о замене его другими войсковыми частями между тегеранским послом, тавризским консулом и наместником на Кавказе Воронцовым-Дашковым шли переговоры.
Подобные же события имели место и в городе Хое. Расквартированные там Ширванский полк и 21 артиллерийская бригада были переброшены в районы Салмаса и Сарая и ждали приказа о вторжении в Анатолию.
В то время как велись подготовительные работы к замене отосланных к турецкой границе русских войсковых частей, Гаджи-Самед-хан подливал масло в пламя вспыхнувших в различных местах восстаний.
Непрерывным потоком шли телеграммы, получаемые консулом из Петербурга и отправляемые им послу в Тегеран, а от посла из Тегерана министру иностранных дел Сазонову в Петербург.
В телеграмме номер 351, адресованной на имя Сазонова, в копии послу в Тегеране, Воронцову-Дашкову и консулам Хоя, Урмии, Савуджбулага и Ардебиля, тавризский консул Орлов писал:
"Увод из Тавриза Апшеронского полка и подготовка к выборам явились причиной брожения умов. Ходят слухи об уходе русских войск из Ирана и о замене их иранской жандармерией.
Одной из причин распространения этих слухов является отставка Гаджи-Самед-хана и предстоящий приезд из Тегерана нового губернатора.
Существует опасность открытого выступления беспокойных элементов. В частности, подобная опасность угрожает со стороны лиц, находящихся под иностранным покровительством, и в особенности лиц, работающих в финансовых ведомствах, руководимых бельгийцами*.
______________ * Царский консул Орлов давно мечтал об отстранении от работы бельгийских финансовых советников и замене их русскими.
Слухи эти могут особенно подействовать в районах Карадага и Савуджбулага. Местные губернаторы не обладают никакими средствами для подавления таких выступлений.
Для пресечения подобных слухов и воздействия на население необходимо устроить в Тавризе военные маневры, войскам продефилировать по улицам и начать производить обучение стрельбе из гаубиц.
Кроме того, следует потребовать от Самед-хана принятия решительных мер к прекращению провокационных слухов".
Царский консул, мечтавший о создании в Тавризе новой интриги, ходатайствуя об устройстве демонстрации военных сил, собирался еще раз отомстить за восстание Амир Хашемета; ему мало было повешенных и казненных. Консул Хоя для еще большего обоснования телеграммы Орлова телеграммой номер 55 в свою очередь сообщает Сазонову:
"Слухи об уводе из Хоя Ширванского полка и 21 артиллерийской бригады и о смещении Гаджи Шуджауддовле Самед-хана взбудоражили население. Слухи эти в большинстве распространяются бельгийскими финансовыми советниками. Турки поднимаются и угрожают со стороны Урмии и Маку".
Вопрос об оккупации Маку русскими войсками давно уже обсуждался в кругу царских дипломатов. Из документов, полученных нами из русского и американского консульств, мы знали, что вопрос этот пока еще не разрешен. Теперь же он принял острую форму, ибо нахождение Маку в случае возникновения войны с Турцией в руках царской армии, имело стратегическое значение. Без захвата Маку вторжение русских войск в районе Битлиса, Алаш-керда, Адильчавара, Башкале и других городов Анатолии было затруднительно. Принимая во внимание все эти условия, царские агенты не жалели усилий для создания в крае смуты и интриг, чтобы иметь основания к вводу в Маку русских войск.
Макинский хан Муртуза-Кули-хан Икбалуссалтане понимал все эти хитросплетения царских дипломатов. Даже если он и захотел договориться с русскими, те не желали вступать с ним в переговоры, ибо им во что бы то ни стало необходимо было оккупировать Макинское ханство и прервать связь курдов с турками. Царский консул Алферов поэтому отказался вести какие-либо переговоры с макинским ханом.
Разрешить макинский вопрос и создать ситуацию, способствующую оккупации ханства, было поручено известному царскому агенту Сеид-беку. Сеид-бек совершенно открыто создавал интриги, притеснял подданных макинского хана и подготовлял почву к оккупации.
Наконец, чтобы окончательно разрешить макинский вопрос, агенты русского консула в Хое в местечке Марух напали на Сеид-бека, когда он отправлялся из Хоя в Маку, и убили его.
Сплетая эту интригу, консул Хоя в телеграмме номер 121, адресованной в министерство иностранных дел и в копиях в Тифлис Воронцову-Дашкову и консулам Тавриза, Маку и Урмии сообщал:
"По просьбе Макинского консула Алферова я предложил Сеид-беку доставить письмо в Маку. Проезжая мимо селения Марух, Сеид-бек подвергся нападению семерых лиц и был убит. Главарями убийц являются макинские курды Бахрам-ага, Мир-Абдулла и Машхур-Али-бек, считающиеся приближенными макинского хана. Все знают, что Сеид-бек направлялся в Маку по настоянию макинского консула. Макинский сардар постоянно проявляет вражду к лицам, находящимся под покровительством России".