Мальчики подбежали к нему, прижались к полам сюртука и наперебой стали умолять его не отсылать их; из глаз у них катились слезы, маленькие круглые мордашки перекосились от страха. Но он оттолкнул их и заставил свой голос звучать жестко:
-- Ну, хватит, пора. Слушайтесь Тай-Пэна. Он теперь будет вам вместо отца.
-- Не отсылай нас, папа, -- жалобно тянул Фред. -- Я ведь был хорошим мальчиком. Берт и я, мы оба были хорошими мальчиками, папа, не отсылай нас.
Они стояли, раздавленные громадностью своего горя, их маленькие плечи вздрагивали и судорожно вздымались.
Скраггер шумно прочистил горло и сплюнул. После секундного колебания он выдернул нож и ухватил Берта за косичку. Евразиец пискнул от ужаса и забился в его руке, как птенец, пытаясь вырваться. Но Скраггер одним ударом отсек косичку и шлепнул заходящегося в истерике сына по щеке, шлепнул достаточно сильно, чтобы привести его в чувство, но не сильнее.
-- О, папа, -- проговорил Фред своим высоким дрожащим голоском, -- ты же знал, что Берт пообещал своей маме всегда носить волосы, как положено.
-- Лучше это было сделать мне, Фред, чем ждать, когда это сделает кто-то другой, -- ответил Скраггер, и голос его сорвался. -- Бергу она больше не нужна. Он будет денди, как и ты.
-- Я не хочу быть денди, я хочу остаться дома, с тобой. Скраггер в последний раз взъерошил волосы Берта. И Фреда.
-- Прощайте, ребятки мои. -- Он бросился прочь, и ночная тьма поглотила его.
Глава 3
-- Зачем уходить так рано, Тай-Пэн? -- спросила Мэй-мэй, подавив зевок. -- Два часа сна прошлой ночью мало для тебя. Ты растеряешь всю свою силу.
-- Полно, девочка, что за глупости ты болтаешь! И я же предупредил тебя вчера, чтобы ты не ждала меня.
Струан оттолкнул тарелку с завтраком, и Мэй-мэй налила ему еще чаю. Утро было чудесное. Лучи солнца проникали через зарешеченные окна, образуя на полу красивый узор.
Мэй-мэй старалась не слышать стука молотков и визга пил, доносившихся с берега Счастливой Долины, где вовсю шло строительство, но все ее старания были тщетны. Уже четвертые сутки проводили они в новом доме, и этот шум не прекращался ни днем, ни ночью, заглушая все остальные звуки.
-- Дел много, а я хочу быть уверенным, что все готово к балу, -говорил Струан. -- Он должен начаться через час после захода солнца.
Мэй-мэй затрепетала от восторга, вспомнив о своем тайном наряде и о том, как он великолепен.
-- Завтракать с рассветом -- это варваризм.
-- Варварство, -- поправил ее Струан. -- И сейчас уже не рассвет. Девять часов пробило.
-- А мне кажется, что рассвет. -- Она поправила свой бледно-желтый шелковый халат, чувствуя, как напрягшиеся соски трутся о гладкую ткань. Сколько еще будет продолжаться эта ужасающая шумность?
-- Через месяц или около того шум поутихнет. И по воскресеньям, разумеется, все работы прекращаются, -- ответил он, слушая ее вполуха и размышляя о том, какие дела ему предстояло закончить за сегодня.
-- Шумности слишком много. И что-то очень не гак с этим домом.
-- Что? -- рассеянно спросил он, занятый своими мыслями.
-- Что-то от него исходит плохое, ужасно плохое. Ты уверен, что фен шуй правильный, хейа?
-- Фен что? -- Он удивленно поднял глаза, отвлекшись на время от своих забот.
Мэй-мэй испуганно смотрела на него:
-- Ты не приглашал сюда джентльмена по фен шуй?
-- Кто это?
-- Кровь Христова, Тай-Пэн! -- выдохнула она в полном отчаянии. -- Ты строишь дом и не спрашиваешь про фен шуй! Ты просто безумный сумасшедший! Лй-й-ай! Я займусь этим сегодня же.
-- А что делает этот джентльмен по фен шуй, -- едко спросил Струан, -кроме того, что стоит денег?
-- Как?! Удостоверяет, что фен шуй правильный, конечно.
-- А что такое, скажи на милость, фен шуй?
-- Если фен шуй плохой, духи дьявола проникают в дом, и у тебя будет ужасно плохой йосс и ужасная болезнь. Если фен шуй хороший, тогда ни один дух зла не войдет внутрь Все знают про фен шуй.
-- Ты добрая христианка, и гебе не пристало верить в злых духов и всяких гам мумбо-юмбо.
-- Я абсолютно соглашаюсь, Тай-Пэн, но в домах фен шуй фантастически важный. Не забывай, что это Китай, а в Китае есть...
-- Хорошо, Мэй-мэй, -- сказал он, уступая. -- Пригласи своего джентльмена по фен шуй, пусть он поворожит, если это уж так необходимо.
-- Он не ворожит, -- с важностью сказала она. -- Он проверяет, чтобы дом стоял правильно для течений Неба -- Земли -- Воздуха. И чтобы его не строили на шее дракона.
-- А?
-- Господи всеблагой и милосердный, как ты иногда говоришь! Это было бы ужасно, потому что тогда дракон, который спит в земле, больше не сможет спать спокойно. Кровь Господня, я надеюсь, что мы у него не на шее! Или на голове! Ты бы смог спать с домом на шее или на голове? Разумеется, нет! Если потревожить сон дракона, конечно, произойдут фантастически наихудшие вещи. Нам придется переехать незамедленно!
-- Это смешно!
-- Фантастически смешно, но мы все же переедем. Вот я, я оберегаю вас. О да. Очень важно, чтобы каждая женщина оберегала своего мужчину и свою семью. Если мы построились на драконе, мы переезжаем.
-- Тогда тебе стоит сразу сказать этому феншуйному джентльмену, чго для него будет лучше, если он не обнаружит тут никаких драконов, клянусь Богом!
Она вздернула подбородок.
-- Джентльмен по фен шуй не будет обучить тебя, как управлять кораблем, -- почему же ты хочешь обучить его про драконов, хейа? Это очень благословенно трудно -- быть джентльменом по фен шуй.
Струан почувствовал прилив радости от того, что к Мэй-мэй начинает возвращаться ее былая неукротимость. Он заметил, чго со времени возвращения в Кантон из Макао и всю дорогу до Гонконга она казалась раздраженной чем-то и рассеянной. Особенно последние несколько дней. И она была права: шум с берега очень мешал.
-- Ну что же, мне пора.
-- Можно я приглашу сегодня Мэ-ри Син-клер?
-- Да. Только я не знаю, где она сейчас и прибыла ли вообще на остров.
-- Она на флагмане. Приехала вчера со своей амой, А Тат, и бальным платьем. Оно черное и очень красивое. Встанет тебе в двести долларов. Ай-йа, если бы ты позволил мне заняться этим платьем, я бы сэкономила тебе шестьдесят, семьдесят долларов, можешь не беспокоиться. Ее каюта рядом с каюгой ее брата.
-- Откуда ты все это узнала?