-- Как пожелаешь, Тайлер. Он будет на распродаже?
-- А как же.
Струан взял в руки список участков.
-- Лучшие прибрежные участки идут под номерами 7 и 8 к западу от долины, 16 и 17 в центре, 22 и 23 к востоку. Какие ты хочешь для себя?
-- Ты предлагаешь мне вот так свободно взять и выбрать, Дирк?
-- Тут хватит нам обоим. Ты выберешь какие захочешь. Мы не станем торговаться против тебя. А ты против нас.
-- Я подумал о том же. Это будет справедливо. 16 и 17 из прибрежных участков и 6 и 7 из городских.
-- Мы возьмем 7 и 8 у берега. И 3 и 4 в городке.
-- Идет. Остается круглый холм. Ты все так же собираешься купить его, а?
-- Да.
Брок приложился к кружке. Он чувствовал беспокойство, снедавшее Кулума.
-- Флот завтра уходит, Дирк. Ты слышал об этом?
-- Heт. Уходит куда?
-- На север. Воевать, -- с сардонической усмешкой ответил Брок.
-- Я и забыл, что у нас война, -- сказал Струан с коротким смешком. -Еще один прорыв к Пекину? Зимой?
-- Да. Наши доблестные вожди приказывают кораблям двигаться на север. У твоего лакея вместо мозгов пушечные ядра. Я слышал, адмирал чуть не визжал от возмущения, но Лонгстафф лишь повторял, как заведенный: "На север, клянусь Господом, я приказываю вам идти на север! Мы покажем этому языческому сброду, как нарушать договоры! Они это надолго запомнят!".
-- Флот не пойдет на север.
-- Теперь, когда ты вернулся, может, и не пойдет. Печальное это дело, когда Тай-Пэном оказывается человек вроде Лонгстаффа. Смех один, а не представитель Короны. И когда люди, вроде тебя, нашептывают ему на ухо. Когда нам всем приходится уповать на тебя, чтобы спасти наш флот. -- Он шумно прочистил горло, потом потянул носом воздух: -- До чего странно пахнет у вас на корабле.
-- О?
-- Запах денег. Да, деньгами пахнет, точно. -- Брок быстро повернулся к Кулуму: -- Стало быть, ты больше не банкрот, а парень?
Кулум промолчал, но кровь бросилась ему в лицо.
Брок удовлетворенно крякнул.
-- Я почуял это, когда ты встал на якорь, Дирк. Господи, даже еще раньше, когда ты только вошел в гавань. Стало быть, ты не потонул и деньги у тебя есть, чтобы расплатиться, а я в очередной раз проиграл.
-- Когда истекает срок моих векселей?
-- Сегодня, как тебе хорошо известно.
-- Хочешь отсрочить платеж?
-- Если бы не лицо этого парнишки, да и всех на борту, я бы спросил себя, уж не блефуешь ли ты. Может, никакого серебра и нет в твоих трюмах. Но меня не провести. Это написано на каждой роже здесь на корабле, исключая твою -- и Робба. Я приму твой банковский чек сегодня, клянусь Богом. Никакого кредита.
-- После распродажи мы все уладим.
-- До нee. Да, до нее. Лучше тебе быть свободным от всех долгов, прежде чем ты начнешь торговаться на аукционе, -- сказал Брок, сверкая глазом, и его злоба прорвалась наружу -- Ты опять побил меня, да проклянут тебя Господь и дьявол, которому ты служишь, на веки вечные! Но круглый холм будет мой. Он будет мой.
-- Он принадлежит "Благородному Дому". А не тому, кто тащится следом.
Брок поднялся, сжав кулаки.
-- Я еще плюну на твою могилу, клянусь Богом.
-- А я буду плевать на твою компанию с моего холма, клянусь Богом. Еще до захода солнца!
-- Может статься, во всей Азии не наберется столько сокровищ, чтобы заплатить такую цену, клянусь Богом! Желаю здравствовать всем вам.
Брок в ярости ринутся из каюты, и его сапоги застучали по трапу.
Кулум вытер потные руки.
-- Этот холм стал твоей ловушкой, Дирк. Он прекратит торговаться и разорит нас, -- сказал Робб.
-- Да, отец. Я знаю, что он так и сделает. Струан распахнул дверь каюты:
-- Стюард!
-- Да, сэр-р.
-- Мистера Кьюдахи ко мне. Быстро!
-- Есть, сэр-р.
-- Послушай, Дирк, -- продолжал Робб. -- У тебя есть шанс. Сделай с ним то же, что он собирается сделать с тобой. Прекрати вдруг торговаться. Пусть он сам разгребает эту кучу Тогда конец ему. Ему! Не нам!
Струан не произнес ни слова. Раздался стук в дверь, и в каюту торопливо вошел Кьюдахи:
-- Слушаю, сэр-р?
-- Катер на воду. Скажите боцману, пусть доставит мистера Робба и мистера Кулума на "Грозовое Облако". Там он дождется мистера Кулума и отвезет его на флагман. Потом пусть возвращается сюда. Собрать всех на палубе у кормы!
Кьюдахи закрыл за собой дверь.
-- Отец, дядя прав. Ради всех святых, неужели ты не видишь, что этот проклятый пират загнал тебя в ловушку?
-- Тогда нам остается только посмотреть, не вытащат ли нас святые, которых ты помянул, из этой ловушки. Это вопрос лица!