-- Сшей им саваны, -- распорядился Брок, показывая на семь тел. -Возьми грот. Цепь к ногам, и с рассветом -- за борт. Я отслужу панихиду, как обычно.
-- Есть, слушаюсь, сэр.
Брок опять повернулся к Горгу:
-- Сколько времени прошло от твоего заступления на вахту до того, как мы сели на мель?
-- Не больше нескольких минут... Нет! Ровно одна склянка. Я отчетливо помню.
Брок на секунду задумался.
-- Нас не могло снести с места нашей стоянки до самого берега за одну склянку. Никак не могло. Значит, в дрейф нас пустили во время предыдущей вахты. -- Брок посмотрел на Нагрека, и тот отшатнулся. -- Твоей вахты. Двадцать плетей на рассвете каждому, кто был на палубе.
-- Есть сэр -- холодея от ужаса, ответил Нагрек.
-- Если бы не ты, я был бы уже на том свете от пули того растреклятого пирата, так что я подумаю о тебе, Нагрек. С этими словами он спустился вниз.
-- Все хорошо, милая, -- сказал он. Лиза, наклонив голову, стояла перед дверью детской каюты, незыблемая, как
скала.
-- Спасибо, Тайлер. -- Она опустила пистолеты. -- Тяжело
было?
-- Очень тяжело. Все из-за серебра. Видано ли это, чтобы пираты нападали на нас в гавани! В гавани! Среди них были англичане. Я прикончил одного, но главарь, черт бы его побрал, ускользнул. С детьми все в порядке?
-- Да. Они внутри. Уже спят. -- Лиза замолчала в нерешительности. -Наверное, мне следует поговорить с тобой.
-- Так вот мы же и разговариваем, не так ли.
Она мрачно прошла по коридору к главной каюте. Он
последовал за ней, она пропустила его в каюту и закрыла за
собой дверь.
В три склянки Брок вновь появился на палубе. Туман поредел но и ветер упал. Он принюхался попробовал воздух и определил, что ветер вскоре опять наберет силу, так что к утру туман рассеется.
-- Горт, пойдем-ка вниз, проверим груз.
-- Но Па, ни один из этих грязных висельников даже не
побывал внизу!
-- Все равно пойдем посмотрим. Ты тоже, Нагрек. Брок взял фонарь, и они спустились в трюм.
-- Вот смотри! Дверь по-прежнему заперта, -- раздраженно сказал Горт, которого мучила его рана.
Брок отпер замок, и они вошли внутрь. Он осторожно поставил фонарь на слитки, вернулся к двери и запер ее снова.
-- Ты лишился разума, Па! -- вскинулся Горт. Брок в упор смотрел на Нагрека.
-- Что случилось, мистер Брок? -- спросил Нагрек, замирая от ужаса.
-- Похоже, что Нагрек щупал твою сестру, Горт. Тесс.
-- Я не... я не делал этого, клянусь Господом! -- вскричал Нагрек. -Не делал ничего подобного.
Брок снят со стены кошку-девятихвостку.
-- Похоже, что он забрался к ней в каюту, когда она спала, разбудил ее и стал играть с ней.
-- Я не трогал ее, ничего ей не сделал, ничего, клянусь Господом! -кричал Нагрек. -- Она сама позвала меня в свою каюту. Она позвала. Сегодня днем она позвала меня. Сама, клянусь Господом!
-- Так, значит, ты все-таки был в ее каюте!
Горт бросился на Нагрека и тут же чертыхнулся от боли -- рана в боку разошлась. Нагрек метнулся к двери, но Брок отшвырнул его назад.
-- Ты покойник, Нагрек!
-- Я ничего не сделал ей, как перед Богом клянусь, как перед...
-- Ты совал свои грязные лапы к ней под рубашку! Плеть жалила Нагрека снова и снова -- Брок загонял его глубже в трюм.
-- Совал ведь, клянусь Богом, разве нет?
-- Как перед Богом клянусь, я не трогал ее. Не надо, мистер Брок. Пожалуйста. Никакого зла не свершилось... простите меня... я только дотронулся до нее... больше ничего... совсем ничего.
Брок остановился, часто дыша.
-- Так это правда. Ты слышал, Горт? -- Оба, отец и сын, прыгнули к Нагреку одновременно, но Брок оказался быстрее, и от удара его кулака Нагрек свалился без сознания. Брок оттолкнул Горта в сторону. -- Погоди!
-- Но, Па, эта свинья...
-- Погоди! Твоя матушка сказала, что бедная девочка поначалу боялась даже рот раскрыть. Тесс думает, что раз он ее потрогал там, у нее теперь будет ребеночек. Но Лиза говорит, что Тесс еще невинна. Он только лапал ее, благодарение Богу!
Когда Брок перевел дыхание, он раздел Нагрека донага и подождал, пока тот придет в себя. Потом он оскопил его. И забил до смерти.
Глава 6
-- Ты хотел меня видеть, отец? -- Лицо Кулума было белым, как мел,
Струан стоял на вершине холма с биноклем на шее и ножом за поясом. У его ног лежал сложенный боевой цеп. Он неотрывно наблюдал за Кулумом с того самого момента, как юноша прибыл на берег, и видел, как тот вошел в долину и поднялся на холм. Ветер к утру разогнал облака, и солнце, встававшее на горизонте, обещало ясный день.
Струан показал рукой вниз: