- У меня нет сейчас возможности заниматься ею, - сказал он. - Не так легко остаться хозяином положения. Я иду на мостик, чтобы убедиться в том, что рулевой не обманывает меня. Через пару часов мы встретимся с крейсером. Военные суда патрулируют этот район постоянно. Мы находимся невдалеке от Гибралтара. Цинтия, ты должна спуститься вниз и сторожить пленных.
Миллс и Джон сидели в одной каюте, скованные парой наручников.
- Очевидно, придется здесь ожидать конца всего нашего приключения, спокойно сказал Джон. - Мне очень жаль, Бобби, что я поставил тебя в такое положение.
- А мне еще в большей степени жаль, что не удалось освободить тебя, ответил Бобби.
- Мы были очень неосторожны с этими людьми.
Джон опустил глаза, рассматривая ковер.
- Хотел бы я знать, что они сделали с мисс Питт...
- Она в своей каюте. Я слышал, как об этом говорили Дорбан с Холлином. Интересно, что они теперь предпримут?
- Постараются войти в ближайший порт и сдать нас властям. Если старик Ксенократ сумеет выпутаться из этой истории, я ему поставлю памятник из чистого серебра!
- Ты сможешь ему в этом случае поставить памятник из чистого золота, печально заметил Бобби. - А где он сейчас?
- В соседней комнате вместе с доктором.
И Джон постучал в стену. Тут же раздался ответный стук.
Бобби в двадцатый раз стал осматривать наручники, тщетно пытаясь освободить руки.
- Все это совершенно бесполезно, - простонал он. - Как ужасно сознавать, что двоим людям удалось одурачить экипаж целого судна!
- С ними заодно Холлин.
- Об этом я не подумал. Наверное, всем руководит Цинтия.
Внезапно Джон умолк. Глаза его загорелись.
- У меня отличная идея, - сказал он тихо и, подойдя к двери каюты, начал колотить в нее.
- Что вам угодно? - тут же раздался голос Цинтии.
- Вы что, хотите уморить нас голодом?
- Если хотите есть, вам придется самим заботиться об этом.
Цинтия открыла дверь и стояла перед Джоном с револьвером в руках.
- Идите на кухню и возьмите провизии на два дня. Потом о вас позаботятся испанские власти.
Бобби не хотел есть. Приключение с захватом яхты отбило у него аппетит, и он был удивлен, что в такую минуту Джон может думать о еде.
- Не вздумайте сыграть со мной какую-нибудь шутку, - пригрозила Цинтия, взводя курок револьвера.
- Не сомневаюсь, что вы воспользовались бы случаем и пристрелили бы нас, - сказал Джон. - Если бы мы имели дело с нежным Слико, то может быть избежали бы такого конца.
Они прошли в соседнюю с кухней каюту, где был склад провизии. Цинтия осталась в коридоре, чтобы проследить за остальными дверьми.
Джон провел Бобби к холодильнику, но вместо того, чтобы открыть его, протянул руку и повернул один из выключателей закрепленного на стене щита. После этого он схватил лежавшую на столе трубку.
- Пой погромче! - приказал он Бобби. - Давай быстро!
В тишине раздался голос Бобби, исполнявшего одну из популярных песен.
- Это вы, Пенелопа? - спросил Джон.
Он воспользовался для связи с девушкой телефонным коммутатором, который размещался в кладовой.
- Да. Где вы?
- Неважно. Вы ведь знаете каюту Бобби? Не могли бы вы раздобыть какое-нибудь оружие и опустить к нашему иллюминатору?
- Я не могу выйти из каюты.
- Все же попробуйте. За вами не так следят.
- Что вы там возитесь! - крикнула Цинтия. - Немедленно выходите!
Джон поспешил повесить трубку и, схватив большой хлеб, вместе с Бобби вышел в коридор.
- Вы с кем-то разговаривали?
- Я разговаривал с любимой женщиной, - холодно ответил Джон. - Между прочим, вы не находите, что у Миллса чудесный голос?
- Что-то слишком долго вы там сидели, - продолжала допытываться Цинтия.
В это время по коридору проходил Артур.
- Ты с ума сошла, выпустив их обоих из каюты, - набросился он на жену. - Немедленно возвращайтесь!
- Еду им мог принести Холлин, - сказал Артур, когда пленники уже были опять заперты. - А Пенелопе можно разрешить выходить на палубу. Не могу же я все время держать ее взаперти...
- Почему бы и нет? Чем она лучше нас?
Артур набил портсигар найденными в каюте капитана папиросами.
- В течение ближайших суток может произойти многое. Прошу тебя, Цинтия, помочь мне, чтобы не произошло ничего такого, о чем я впоследствии мог бы пожалеть.
Несмотря на свое мужество, Цинтия побледнела. Она ощутила в Слико нечто, чего раньше не замечала.
- Я не имею ни малейшего желания огорчать эту девушку, - продолжал Артур. - И не вздумай становиться на моем пути. Ты меня поняла?