Мы уже упоминали о том, как розенкрейцеры начали формулировать свои законы в соответствии с принципами восточной эзотерической «философии безымянного», неразрывно связанными с человеческим благополучием. На Востоке существует древняя традиция видеть во всем взаимодействие противоположных сил инь и ян, но на Западе она оставалась неуловимым элементом, проскользнувшим между сферами двух нарождающихся наук — физики и психологии.
Если законы, управляющие этими неуловимыми элементами, трудно осмыслить в абстрактных терминах, то их гораздо проще увидеть в действии. Некоторые великие романисты XIX века писали явно оккультные сочинения. Помимо «Рождественской песни» Диккенса, это «Грозовой перевал» Эмили Бронте, где дух преследует своего любимого человека из могилы. «Покров поднимается» Джорджа Эллиота — плод ее ревностного исследования оккультных наук — так и не был выпущен издателем[6]. И, наконец, как мы вскоре убедимся, романы Достоевского были проникнуты эзотерической философией.
Но наряду с явным оккультизмом в значительно большем количестве литературных произведений проявляется скрытое оккультное влияние. Великие прозрения глубинных законов в жизни отдельных людей — сложных, иррациональных закономерностей, которые не могли бы появиться, если бы наука объясняла все сущее во вселенной, — можно найти в замечательных романах того времени.
Такие романы, как «Джейн Эйр», «Пустой дом», «Моби Дик», «Миддлмарч» и «Война и мир», держат зеркало перед нашей жизнью и указывают на важные проявления смысла и порядка в универсальном опыте, даже когда наука советует не верить тому, что видят наши глаза и чувствуют наши сердца.
В романах мир всегда описывается глазами других людей; таким образом, чтение романа уменьшает наш эгоцентризм. Недостатки героев тоже часто связаны с самовлюбленностью в виде преследования личных интересов и особенно в неспособности к состраданию.
Но, как уже упоминалось, самым большим вкладом романистики в человеческое самосознание является формирование чувства «внутренней истории» — убежденность в том, что внутренняя жизнь человека имеет осмысленную и последовательную форму.
Парадоксальное качество жизни заключается в том, что она не развивается по прямой и предсказуемой линии, что внешность обманчива, а удача переменчива. Здесь представление о смысле жизни встречается с глубинными законами бытия.
Если эти глубинные законы существуют на самом деле, если они так универсальны и могущественны и история действительно подчиняется их действию, разве не удивительно, что мы больше не осознаем их? Разве не странно, что в западном обществе для них даже нет названия?
«Сказка о Матушке-Гусыне» на гравюре XVIII века. Здесь Матушка-Гусыня проявляет свою тайную сущность Исиды, богини Луны и жрицы земных мистерий. Дело не только в имени (в Древнем Египте гусыня была одним из традиционных атрибутов Исиды), но и в ее профиле, который имеет форму полумесяца. Народные сказки насыщены священными и парадоксальными образами древних тайных учений
Разумеется, самый распространенный свод правил для счастливой жизни содержится в бытовой мудрости народных пословиц и повседневных советов, которые традиционно дают детям. Но разница заключается в том, что и пословицы, и советы для детей обращены лишь к основам жизни. Они учат избегать физического вреда и обеспечивать насущные потребности, в то время как глубинные законы неразрывно связаны с понятиями судьбы, добра и зла. Как мы убедимся, они советуют нам удовлетворять наше стремление к высочайшему, невыразимому счастью, взывают к глубочайшей потребности осознать смысл жизни.
Сравните народную мудрость пословицы «семь раз отмерь — один раз отрежь» с рекомендацией, которая содержится в маленькой стихотворной притче предшественника сюрреалистов Гийома Аполлинера:
Вдохновленные учениями тайных обществ, сюрреалисты захотели разрушить глубоко укоренившиеся схемы мышления и сокрушить научный материализм. Одним из способов достижения этой цели были иррациональные поступки. Аполлинер говорил, что «если вы действуете иррационально, то будете вознаграждены иррациональными силами вселенной».
Если Аполлинер прав, это один из глубинных законов вселенной — закон причины и следствия, который находится за пределами законов вероятности.
Сюрреалисты не скрывали, что истоки их иррациональной философии можно найти в тайных обществах. Но такая же философия присутствует и во многих произведениях культурного мейнстрима. Возьмем, к примеру, старый фильм «Эта замечательная жизнь», который на первый взгляд кажется мирным и традиционным, как и его литературный предшественник, «Рождественская песнь» Чарльза Диккенса, проникнутая философией тайного общества, членом которого был сам писатель.
Скрудж сталкивается с призраками, которые показывают, что его поведение привело к большим несчастьям, и предупреждают о том, что он подвергнет близких еще худшей участи, если будет продолжать в том же духе. Джордж Бэйли, которого играет Джеймс Стюарт в фильме «Эта замечательная жизнь», считает себя полным неудачником и собирается совершить самоубийство, но тут ему является ангел, который показывает, какие несчастья могли бы постигнуть его семью, друзей и весь город, если бы не его жертвенная натура.
Джорджу Бэйли и Скруджу предлагают задать себе вопрос о том, как изменился бы окружающий мир, если бы они решили жить по-другому. В конце концов обоим героям предлагают войти в ту же самую дверь, куда они собирались войти в начале истории, но на этот раз сделать все правильно. Джордж Бэйли решает отказаться от самоубийства и встретиться лицом к лицу со своими кредиторами. Скрудж искупает свою вину и приходит на помощь Бобу Крэтчиту и его семье.
В обоих произведениях жизнь изображается как круговой процесс и испытание для живущих. Там показано, как жизнь направляет нас к судьбоносным решениям и как мы можем описать полный круг и вернуться к этим решениям, если сделаем неправильный выбор.
Если мы проведем небольшой анализ, то сможем убедиться, что такие же мистические и иррациональные закономерности содержатся в структуре некоторых величайших литературных произведений разных эпох, таких, как «Царь Эдип», «Гамлет», «Дон Кихот», «Доктор Фауст» и «Война и мир».
Эдип каким-то образом притягивает к себе то, чего он больше всего боится, и в конце концов убивает своего отца и женится на собственной матери.
Как и Парацельс, братья Гримм собирали эзотерические народные предания, когда фольклорная традиция еще не угасла. Семеро гномов могут показаться юмористическими детскими персонажами, но на самом деле их имена представляют собой буквальный перевод имен семи земных демонов из скандинавского эзотерического фольклора: Токи, Скаверр, Вар, Дан, Оррин, Грирр и Радсвид. Даже в уютном мире Диснея эзотерическая философия находится ближе к поверхности, чем можно предполагать
Гамлет неоднократно уклоняется от жизненного вызова — возмездия за убийство отца, — но этот вызов неизменно возвращается к нему в еще более настоятельном виде.
Возвышенная натура Дон Кихота заставляет его считать мир местом, исполненным благородства и рыцарского духа. Это убеждение так сильно, что в конце романа оно мистическим образом преображает материальный мир.
В глубине души Фауст знает, что он должен делать, но поскольку он сознательно решает не делать этого, Провидение сурово карает его.
Пьер Безухов, герой Толстого, мучается любовью к Наташе Ростовой. Лишь после того, как он освобождается от своих чувств к ней, он получает ее.
Представьте, что вы вводите все великие литературные произведения — фактически все литературные произведения — в огромный компьютер и задаете вопрос: «Каковы законы, определяющие, будет ли жизнь человека в конечном счете счастливой и полноценной?» Полагаю, что в результате может появиться следующий свод правил:
— Если вы уклоняетесь от вызова, то он снова встанет перед вами в ином виде.
— Нас всегда тянет к тому, чего мы больше всего боимся.
— Если вы выбираете безнравственный путь, то в конце концов заплатите за это.
— Искренняя вера в конечном счете принесет вам то, во что вы верите.
— Для того чтобы получить любимого человека, нужно отпустить его.
Когда мы читаем «Царя Эдипа», «Короля Лира», «Доктора Фауста» или «Миддлмарч» и чувствуем, что эти произведения правдивы в глубочайшем смысле слова, то это происходит потому, что их принципы и закономерности находят живой отклик в нашем жизненном опыте. Они точно отражают переживания, которые мы испытываем в собственной жизни.
Теперь представьте, что произойдет, если вы введете в другой сверхмощный компьютер все научные данные на свете и зададите ему такой же вопрос. Полагаю, результат будет совершенно иным:
— Если хотите что-то удержать, то нужно стараться изо всех сил и никогда не сдаваться.
— Нельзя преобразовать мир, выдавая желаемое за действительное; вы должны действовать, чтобы получить желаемое.
— Если вы можете избежать наказания от людей, нет никаких причин полагать, что Провидение покарает вас.
И так далее. Пытаясь определить структуру окружающего мира, мы получаем совсем другой ряд правил, чем при попытке определить структуру восприятия.
Об этом отличии Толстой написал в своем эссе «О жизни». Хотя в мире природных феноменов и в нашей внутренней жизни, связанной с поисками смысла жизни и личного счастья, действуют одни и те же законы, они кажутся совершенно разными, когда мы рассматриваем их отдельно. По выражению Авраама Исаака Кука, одного из великих каббалистов XX века и первого раввина Палестины, «Бог раскрывается в глубоких чувствах восприимчивой души».
Глубинные законы можно различить лишь в том случае, если мы рассматриваем события во внешнем мире с субъективной точки зрения, как это делают художники или мистики. Может быть, сам факт субъективности этих законов, действующих в центре нашего сознания, так затрудняет их четкое понимание?
Поэт Райнер Мария Рильке близко подошел к описанию этих законов в письме к начинающему стихотворцу: «Лишь действительно одинокий человек подвержен действию глубинных законов, и когда он выходит из дома ранним утром или смотрит на пламенеющий закат, он чувствует, что должно произойти, и все внешние покровы ниспадают с него, как с мертвеца, хотя он стоит посреди самой жизни». Рильке пользуется возвышенным поэтическим слогом, но подтверждает, что эти глубинные законы можно различить лишь в том случае, если мы отгородимся от всего остального и сосредоточимся на них в течение долгого времени и с максимальным душевным напряжением.
В ходе работы над этой книгой я познакомился с молодой ирландской оккультисткой Лорной Бирн Фицджеральд. Она не читала эзотерическую литературу, лежащую в основе этой книги, и раньше не встречалась ни с кем, кто мог бы передать ей эти идеи. Ее эзотерическое знание духовных миров происходит от прямого личного опыта. Она встречается с Михаилом, архангелом Солнца, и архангелом Гавриилом в образе Луны. Она рассказала о том, как видела в полях возле дома групповой дух растений в виде папоротников с человеческими чертами. Она встречалась с Илией, который некогда был человеком с духом ангела, и видела, как он ходил по воде. Это альтернативный путь восприятия, открывающий путь в параллельное измерение бытия, существующее независимо от нас.
В конце XIX века древние существа зашевелились в глубинах земли и устремились к назначенному месту.
Заключенные там после Первой небесной войны пожиратели осознания снова пришли в движение.
Ранние романтики находили удовольствие в выражении животной радости бытия и в мире природы. Но постепенно удовольствие начало сменяться беспокойством. Гегель, великий немецкий философ-идеалист, пришел к следующему выводу: «Дух обманывает нас, дух интригует, дух лжет и торжествует».
В целом литература о внутренней жизни человечества, созданная во второй половине XIX века, свидетельствует о тяжком духовном кризисе. То, что материалистическая история называет «отчуждением человека», эзотерическая история рассматривает в духовном аспекте. Иными словами, это кризис, порожденный духами — или, вернее, демонами.
Наиболее яркий выразитель этой точки зрения не принадлежал к академической школе философии, как Гегель или даже Шопенгауэр с его гораздо более откровенными оккультными взглядами. Сведенборг видел демонические силы, поднимавшиеся из глубин. Он предсказал, что человечество должно прийти к согласию с демоническими силами в окружающем мире и в самом себе.
В наши дни церковь Сведенборга является единственным эзотерическим движением, признаваемым шведским Национальным советом церквей. Учение Сведенборга сохраняет влияние в некоторых общинах по всему миру, особенно среди американских сектантов, таких как «трясуны». Однако в свое время Сведенборг считался гораздо более опасной фигурой. Выдающиеся ясновидческие способности и точные предсказания будущего прославили его на весь мир. Спиритисты пытались объявить его одним из своих сторонников. Сведенборг отверг их притязания и заявил, что его сверхъестественные дары принадлежат только ему и возвещают о начале новой эпохи.
Прочитав «Небеса и преисподнюю» Сведенборга, Гете проникся мощным чувством вторжения инфернальных сил зла — тех самых сил, которые погубили Фауста. Под влиянием Сведенборга Бодлер разработал свою концепцию «соответствий», а Бальзак получил представления о сверхъестественном, отраженные в романе «Серафита». Но возможно, самое важное и мощное влияние Сведенборг оказал на Достоевского, и это влияние омрачило настроение целой эпохи.
Герои Достоевского балансируют над пропастью. В его произведениях всегда чувствуется, как много значит наш выбор, который приходит к нам в разных обличьях.
У Достоевского мы встречаем парадоксальное представление о том, что люди, противостоящие злу, даже если они воры, проститутки и убийцы, находятся ближе к небу, чем благонамеренные обыватели, которые отгораживаются от зла и отрицают его существование.