- Что? - выпучила глаза Рыся.
- Не понимаю, - напряженно сказал Тигр, - Объяснись, пожалуйста. Ты хочешь вернуть ее в зверинец? В клетку три на три метра?
- Именно, - кинул Медведь.
Рыся зашипела и припала к земле, но Тигр положил ей лапу на спину и маленькая кошка умолкла.
- Я знаю тебя давно, - медленно начал Тигр, - Всю жизнь мы были если не врагами, то соперниками, но при всей твоей злобности, жадности и неопрятности, я всегда считал, что ты честный Медведь. Одно дело - напасть сзади и съесть, другое - выдать зверя людям в клетку. Если бы это сказал кто-то другой, я бы уже напал, но, ты - другое дело. Возможно, мы тебя неправильно поняли. Я снова прошу - поясни, что ты имел в виду.
Медведь вздохнул и сел, положив передние лапы на колени.
- Она выросла в зверинце, - просто сказал Топтыгин.
- И что? - злобно прошипела Рысь.
- А, - Тигр тоже сел, обвив хвостом задние лапы, - Теперь понимаю.
- Что понимаешь? - робко спросил подошедший Волк.
- Она не выживет в тайге, - тяжело ответил Медведь, - Она не умеет охотиться. У нее короткая шерсть и слабые лапы. И она черная.
- Не знала, что ты расист, - фыркнулая Рыся.
- Я не расист, - не совсем уверенно ответил Медведь, - Просто...
- Я понял тебя, - Тигр встал и несколько раз прошел вдоль кромки кустарника, хлеща себя хвостом по бокам, - Ты прав, но я все равно не могу... Не могу заставить себя сделать это. Это я ее нашел. Сперва думал съесть, но потом почему-то удержался. Она шла по лесу, глазела по сторонам, прыгала на каждый шорох, как... Как детеныш. Я не смог ее убить.
- А еще говоришь, что это я старею, - усмехнулся Медведь, - Да, она - детеныш. Кто-то возьмется кормить и обучать ее? Так, чтобы она сама могла жить в лесу? Да она не то что кабана - зайца не задавит!
Звери замолчали.
- Слушайте, - внезапно сказал Волк, - А эта пантера... Вам не кажется, что она на леопарда очень похожа?
- Она и есть леопард, из Индии, - кивнул Тигр, - Просто черный. Так бывает - мутация.
- Не знаю насчет мутаций, - Волк переступил лапами, - Но Лапочкин говорил, что к нам в лес недавно пришел Леопард.
- Откуда? - удивился Медведь.
- Вроде бы с юга, из Китая, - ответил Серый.
- А почему мы об этом ничего не знаем? - спросил Тигр.
- Прячется хорошо, - пояснил Волк, - Их ведь совсем мало осталось.
- Хорошо, мы поняли, - сказала Рыся, - Что дальше?
- Ну-у-у, - Волк посмотрел в землю, - Это ведь самка...
- И?
- А он самец, - теперь Серый скосил глаза в сторону, - Так Лапочкин сказал, Леопард к нему ходил, регистрироваться.
Звери переглянулись.
- То есть ты намекаешь... - протянул Тигр.
- Леопардов осталось мало, - начал объяснять Волк, - Два десятка, что ли. Вообще. Всего. И этот наш - один на сотни километров. А тут - самка! Понимаете?
- Не-а, - помотала головой Рыся, - Он - наш, местный, Дальневосточный Леопард. Она... Откуда она там? Из Индии? И как ты себе это представляешь?
- А что тут такого? - возмутился Серый.
- Ах да, вечно забываю, кто у тебя жена, - насмешливо мяукнула Рысь.
- И что не так с Бертой? - зарычал Волк.
- Ну и кто тут у нас расист? - хмыкнул Медведь, - Так ты, Серый думаешь, его можно с этой Лакшми... Повязать?
- Грубиян ты, - вздохнул Тигр, - Познакомить.
Медведь задумался. В последнее время он все чаще ловил себя на мысли, что ведет себя не как полагается добропорядочному Медведю. Медведь от века - индивидуалист, кулак, которому нет дела ни до чего, кроме собственного сала и шкуры. Жрать, покрывать медведиц, драться с тиграми и другими медведями, зимой спать в берлоге - таков от века медвежий закон. К сожалению, для простой, правильной, ор-то-док-сальной медвежьей жизни нужно очень много места и, по возможности, чтобы вокруг не было людей. Реальность же была совсем иной - места мало, людей много. Чтобы выжить, пришлось измениться - поддерживать мир с Тигром, таскать из берлоги в берлогу карабин, ноутбук и енота, договариваться с лосями и постоянно советоваться с Лапочкиным. Раньше ему было наплевать на то, сколько осталось леопардов и не случится ли беда с детенышами Рыси, но сейчас... Сейчас, по большому счету, наверное, тоже наплевать, но с упрямой ожесточенностью Топтыгин решил не уступать губителям своего Леса ни пяди, а Лес заключал в себя и его обитателей.
- Хорошо, - он встал и встряхнулся, - Ведем ее к Лапочкину. Тигр, ты говорил, что в Сихотэ-Алинском заповеднике есть что-то вроде приюта для тигров, которые не могут жить сами по себе.
- Есть, - кивнул Тигр, - площадка в лесу, их там кормят. В основном те, кого подобрали тигрятами, когда их матери погибли.
- Значит, так тоже можно, - подумал вслух Медведь, - Ладно, пошли к Лапочкину. Рыся, зови пантеру.
Лесничий был дома и встретил их на крыльце, от греха подальше загнав собак в дом. Не то, чтобы зоолог не доверял Тигру, но лишний раз решил его не искушать: собака для гигантской кошки - что шоколад для человека. Скрестив руки на груди, Лапочкин хмуро осмотрел компанию, и, наконец, остановил тяжелый взгляд на Лакшми. Пантера припала к земле и спрятала морду в лапы.
- Вы что, совсем обалдели? - тихо спросил Лесничий.
- А что такое? - нагло спросила Рыся, но встретившись глазами с зоологом немедленно отвернулась и принялась вылизываться.
Медведь вдруг понял, что уже и забыл, когда Лапочкин смотрел кому-нибудь из них в глаза. Лесничий знал и уважал звериные обычаи и не оскорблял друзей прямым вызовом. Похоже, дело и впрямь серьезное.
- Михалыч, ты чего такой нервный? - осторожно спросил Тигр.
Зоолог вздохнул и вдруг сел на ступеньку:
- Азмун, выходи - это свои, - крикнул он назад.
Медведь вдруг понял, что в доме есть кто-то еще. Он знал, что жена и дети лесничего живут в городе, иногда навещая Лапочинка на кордоне, но их запах был старый - недели три, не меньше. Здесь был кто-то другой. Волк с шумом принюхался, затем попятился:
- Вот, черт, - прорычал он, - Как я его не заметил?