Молла крикнул жене:
– Зажги скорее свет, я поймал вора!
Ушибленный вор сказал:
- Зря не торопись, братец! Благодаря твоей молитве и моему разуму, я так упал, что подняться уже не смогу.
Однажды Молла нагрузил осла пшеницей и отправился на мельницу. В дороге ему в голову пришла такая мысль:
– Как было бы хорошо, если бы сейчас пшеница в моих мешках превратилась в золото.
Вдруг он увидел, что один мешок продрался и зерно сыплется на дорогу. Он тут же поднял голову и воззвал к небу:
– Не надо мне твоего золота! Засорило б оно тебе глаза! Зачем же рассыпать мое зерно?
Однажды Молла снова сбрил себе бороду. Один из встречных спросил его:
– Молла, почему ты сбрил бороду и обездолил ангелов?
– Дорогой,- ответил Молла,- до сих пор я ни разу не видел ангелов в своей бороде Там всегда было гнездо сатаны, как и у тебя.
Перед домом Моллы был пустырь. С некоторых пор, выходя по утрам из дому, Молла стал замечать, что кто-то ночью гадит перед его дверью.
Убрал он нечистоты раз, два раза, но, наконец, это ему надоело. И он подумал: «Надо поймать этого наглеца и проучить».
Выйдя однажды под утро из дому, Молла взял палку, притаился за стеной и начал ждать. Через некоторое время он заметил, что к его порогу крадется какой-то человек. Оглянувшись по сторонам, человек присел и стал отправлять свои потребности.
Немного выждав, Молла бросился из-за стены на зтого человека.
А тот, увидев Моллу, не растерялся и, желая его припугнуть,- сказал:
– Я- племянник аллаха! Я прокляну того, кто хоть пальцем тронет меня.
Молла положил палку на землю и ответил:
– Добро пожаловать! Но дядя обманул тебя!- и, указав на мечеть, добавил:- Смотри, вот дом твоего дяди, теперь ходи туда. А это мой дом и к аллаху отношения не имеет.
Однажды в мечети, когда народ совершал намаз, одни из молящихся, стоявший позади Моллы, так толкнул его, что тот еле удержался на ногах.
Молла ударил головой стоявшего впереди человека и свалил его с ног.
Тот повернулся и гневно спросил:
– Что ты делаешь, Молла?
– Об этом опроси у того, кто стоит позади меня.
Некто принес Молле вареную баранью голову. Он подождал, пока Молла съел ее всю, и попросил:
– Молла, помолись теперь за меня.
– Ты принес мне эту баранью голову, так пусть же аллах на том свете одарит тебя головой праведника, жителя рая.
Однажды Молла собрался на прогулку и, чтобы лучше видеть окружающее, сел на верблюда.
– Ай Молла, – сказала ему жена, – этот верблюд очень высок. Он может сбросить тебя, и ты останешься калекой. Сел бы ты лучше на нашего осла.
– Нет, жена, – ответил Молла, – довольно мне ездить на осле, пора возвыситься.
Жена говорит свое. Молла-свое. Она говорит много, Молла слушает мало.
Наконец, он отправился в путь.
Долго ли он ехал, коротко ли – доехал до какого-то ущелья.
Дорога, которая вела к нему, была извилистой и узкой. Сколько Молла ни понукал верблюда, тот по этой дороге двигаться не хотел.
Молла рассердился и начал его лупить. Верблюд тоже рассердился и сбросил Моллу на землю. Молла так сильно ушибся, что лишился чувств.
Прохожие поймали верблюда и помогли Молле очнуться.
– Тысячу раз, – удивился Молла, – я падал с осла, но ничего подобного со мной не случалось. Как плохо падать с верблюда!
– Куда тебе ездить на верблюде! – сказали ему. – Почему ты не сел на своего осла?
– Что ж тут такого, – ответил Молла, – я хотел возвыситься.
– Разве ты не знал, – сказали ему, – что у всякого возвышенья есть свое паденье.
– Слыхал, но не видал.
– Теперь ты на верблюда больше не сядешь?
– Имя мое – Молла Насреддин! Так неужели мне не справиться с каким-то верблюдом. Конечно, сяду и душу из него выну.
– Он тебя опять сбросит.
Нет, больше он меня не сбросит. В этот раз он сбросил меня, так как глаза его видели и он побоялся спуститься в ущелье. Теперь я выколю ему глаза, он больше не будет видеть, не будет пугаться, я погоню его туда, куда захочу, в полное свое удовольствие.
У Моллы был знакомый, который никогда не знал своего места в обществе, никогда не почитал старших, оскорблял людей.
Молла хотел пристыдить его, но никакие упреки не действовали.
– Что мне делать? – говорил наглец. – Так уж замешано тесто, из которого я сделан.
– Дело не в том, как замешано тесто, – заметил Молла. – Дело в том, как его месили. А тесто, из которого ты сделан, месили плохо.