Куда угодно, хоть к черту на кулички, только не к тете Агате!
– Дживс, – сразу согласился я, – довольно слов, надо действовать! Скорей укладывайте вещи!
– Есть, сэр.
– Посмотрите, когда идет ближайший поезд на Кембридж.
– Через сорок минут, сэр.
– Вызовите такси.
– Ждет у подъезда.
– Отлично, – сказал я. – Едем!
Дача Принглей находится в двух милях от Кембриджа по Трэмпингтонской дороге. Я приехал как раз к обеду.
Я старался держаться весело и беззаботно, чтобы заглушить внутреннюю тревогу.
Сиппи описывал мне Принглей как самых старомодных людей Англии, и я увидел, что он прав. Сам профессор Прингль был худой, 'лысый и унылый старик с одним бычачьим глазом, а у миссис Прингль был вид женщины, получившей дурные известия в 1900 году, да так и застывшей в своей скорби. Я уже оправился от испуга, когда меня представили двум старухам в чепцах.
– Вы, наверно, помните мою маму, – печально сказал профессор, подводя меня к первой развалине.
– О, да! – пробормотал я, стараясь улыбнуться.
– …и мою тетю, – вздохнул профессор, точно с каждой минутой дела шли все хуже и хуже.
– О, да! – пропел я, подходя ко второй развалине.
– Только сегодня утром они вспоминали вас, – вздохнул профессор, теряя всякую надежду.
Пауза. Глаза обеих развалин устремлены на меня, как глаза призраков у Эдгара По, и я чувствовал, как исчезает моя жизнерадостность.
– Я помню Оливера, – проскрипела первая руина. – Он был милым ребенком. Как жаль! Как жаль!
Это было, по ее мнению, весьма тактичное выступление, чтобы подбодрить молодого гостя.
– И я помню Оливера, – прошамкала вторая руина, смотря на меня так, как судья смотрел на Сиппи. – Очень шаловливый мальчик! Он мучил мою кошку.
– У тети Джен прекрасная память, несмотря на ее 87 лет, – с печальной гордостью шепнул профессор.
– Что ты говоришь там? – подозрительно спросила вторая развалина.
– Я сказал, что у вас прекрасная память, – всхлипнул профессор.
– Ага! – она опять грозно взглянула на меня. – Он гонял мою бедную кошечку по саду и стрелял в нее из лука.
В этот момент из-под кушетки вылезла кошка и приблизилась ко мне. Я нагнулся, чтобы почесать ей за ухом. Старуха испустила душераздирающий вопль:
– Держите! Держите его!
Она бросилась вслед с удивительной для ее лет резвостью, подхватила кошку и яростно посмотрела на меня.
– Я очень люблю кошек, – оправдывался я. Симпатии присутствующих были явно не на моей стороне. В этот момент в комнату вошла девушка.
– Моя дочь Элоиза, – сказал профессор скорбно, точно это сообщение причиняло ему боль.
Вам, вероятно, приходилось видеть лица, перед которыми вдруг столбенеешь. Однажды, играя в гольф в Шотландии, я в отеле столкнулся с дамой, как две капли воды похожей на мою тетю Агату. А в другой раз я опрометью вылетел ночью из ресторана, потому что метрдотель был вылитый дяди Перси.
Ну, так Элоиза Прингль была точной копией Гонории Глоссоп.
Не помню, рассказывал ли я вам о Гонории, дочери доктора Родрика Глоссопа. Меня хотели на ней женить, и ее отцу пришло в голову, что я интересный объект для экспериментов с пчелиным ядом. С тех пор при одном воспоминании о Гонории я просыпаюсь в холодном поту.
– Как поживаете? – растерянно пробормотал я.
– Здравствуйте!
Даже и голос Гонории! Такой же властный, похожий на голос укротительницы львов. Я попятился назад. Пронзительный визг огласил комнату. За ним раздался вопль негодования. Я обернулся и увидел, что тетя Джен с воплями лезет под кушетку, куда скрылась раздавленная мною кошка. Старуха бросила на меня такой взгляд, что я почувствовал, что мои худшие предположения начинают сбываться.
К счастью, в этот момент подали обед.
– Дживс, – говорил я вечером, – я человек не робкий, но чувствую, что ничего хорошего из этого не выйдет.
– Вы недовольны своим визитом, сэр?
– Недоволен, Дживс. Вы видели мисс Прингль?
– Да, сэр, издалека.
– Самое лучшее смотреть на нее издали. Вы хорошо ее рассмотрели?
– Да, сэр.
– Она вам напоминает кого-нибудь?
– У нее удивительное сходство с мисс Глоссоп, ее кузиной, сэр.
– Ее кузиной?! Значит…
– Да, сэр, миссис Прингль – урожденная мисс Блаттервик, младшая из двух сестер. Старшая вышла замуж за сэра Родрика Глоссопа.
– Теперь я понимаю причину сходства…
– Да, сэр.
– Сходство поразительное, Дживс, даже голос похож.