– Хотите, значит, повидаться с паханом? – весело переспросил Ржавый. Байкеры почувствовали какой-то подвох и с помощью вдруг обострившегося чутья как-то сразу поняли, в чем он заключается. – Так что, организовать вам встречу? Чего молчите?
– Не надо, – буркнул Кока. – Мы передумали.
– И правильно, – одобрил такое решение Ржавый. – Рановато вам к Сатане, ребятки. Вы молодые, вам бы пиво пить да пить, пока почки работают.
– Так что, – озвучил общее решение переглянувшихся воров Кудрявый, – топайте по домам, смотрите телевизор.
– А машины? – пискнул Буба. – До этой секунды он и не подозревал, что способен говорить таким тонким голосом. Сказал бы ему кто – не поверил бы.
– Машины изымаются государством в виде штрафа, чтоб впредь неповадно было.
– Неповадно было – чего? – набрался храбрости поинтересоваться Кока.
– А колесить где ни попадя, – пояснил Ржавый. – Чем попусту раскатывать, занялись бы делом. На завод бы, что ли, пошли, или в какую шахту... Электорат жалуется на загазованность. В думу вон уже который по счету сигнал поступил. Мы, как слуги народа, обязаны реагировать.
– Да не просто так, а своевременно, – солидно добавил Деловой. – Нам тот народ доверие оказал.
– Но...
– Никаких «но», – с нажимом сказал Деловой. – Пока, ребята.
Сникнув плечами, байкеры неуверенно поплелись прочь.
– Я на сорок штук влетел, – поделился Фред, когда они отошли на некоторое расстояние от совершающих выезд в народ депутатов городской думы.
– Я без малого на столько же, – прошипел Буба. – Попали, короче, на бабки. А еще точнее – на бабок Откуда только эти старые суки на наши головы взялись...
– Теперь давайте разберемся с вами, девушки, – сказал Ржавый, когда байкеры покинули двор.
– Молод еще разборки-то с нами устраивать, – проворчала Петровна.
– Мы мотоциклеты не отдадим! – сразу предупредила Кузьминична. – Привыкли мы к ним уже.
– Помилуйте, дамы, какие мотоциклеты! – Сутулый не поленился вылезти из машины, подошел к подругам, церемонно склонился, целуя руку Кузьминичне, затем повторил то же с рукой Петровны. – Очень приятно. Очень.
– Уж прям-таки... – буркнула раскрасневшаяся от смущения Кузьминична.
– Если вы по поводу этого вашего черта, – сказала Петровна, – то так сразу и базарьте. Нечего руки лобызать, подлизываться.
– Не черта, а Сатаны, – автоматически поправил ее Ржавый, в то время как воры дружно высыпали из машин и вслед за Сутулым с нескрываемым удовольствием проделали церемонию знакомства с дамами путем прикладывания губ к кистям их рук.
– Неважно. Мы его завалили и оправдываться не собираемся. А если хотите кинуть нам предъяву, то давайте короче, у нас дел по горло.
– Какие предъявы, леди! – искренне возмутился Ржавый. – Мы приехали познакомиться с вами и поздравить.
– С чем это? – подозрительно спросила Петровна.
– С коронацией, – пояснил Ржавый. – Вы будете первыми воровками в законе на территории бывшего СССР.
– Если согласитесь, конечно, – добавил Сутулый. – И еще мы предлагаем вам возглавить нашу организацию.
Кузьминична и Петровна переглянулись.
– А мы если согласимся, то…
– То мы все сейчас же поедем в известное вам место, посвятим вас в законницы, а затем вы в лице паханов... ну, или паханш, что ли, проведете свой первый сходняк.
– Только мы на своих тачках поедем, – предупредила Кузьминична, а Петровна молча кивнула, подтверждая.
– Конечно-конечно, – раскланялся Ржавый. – Как пожелаете, сударыни.
– Ты не очень-то фамильярничай, – осадила его Петровна. – Я смотрю, с дисциплинкой-то у вас не очень. Распустил вас этот ваш чертяка.
– Сатана, – опять поправил ее Ржавый. – Извините, вырвалось.
– Виноваты, исправимся. – Сутулый прижал руку к груди. – Так как, наше предложение принимается?
Без лишних слов Кузьминична с Петровной прошлепали тапками к своим мотоциклам. Под пораженными взглядами приникших к окнам жильцов многомоторная процессия покинула двор. Возглавили кортеж два мотоцикла с сумками по бокам. На бензобаке одного красовался дракон, на втором двуглавый орел широко распростер свои огромные крылья...
Глава 24. Монголы
Какое-то время Бастурхан смотрел на своего визиря грозно, стремясь подавить его взглядом, но тот спокойно выдержал напор излучаемой Повелителем угрозы, затем дипломатично кашлянул, намекая, что пора бы от пустых эмоций перейти к конкретному делу. В какой-то момент он даже хотел было посмотреть на часы, но счел, что этот жест будет уже излишним. Он все же не в кабинете, а в степи, где, хотя и не имеется столбов, есть иные, кроме банального подвешивания за шею, способы лишить порядочного, ни в чем не повинного человека жизни. В итоге он ограничился еще одним негромким покашливанием.
– Что это? – даже не зло, скорее бесконечно устало повторил Бастурхан. Он заранее знал, что его визирь выпутается в очередной раз, и что даже не просто выпутается, но выпутается так ловко, что в итоге получит от него награду, и теперь оставалось только посмотреть и послушать, как тот будет это делать... Бастурхан вдохнул запах станционного мазута и присел на корточки над белой тканью, на которой были разложены образцы вооружения, прибывшего в количестве полновесного пятидесятивагонного состава.
– Это оружие, – не моргнув глазом ответил Подберезовский.
– Я знаю, что это оружие, – еще более устало сказал Бастурхан. – Не делай вид, что не понимаешь смысла моего вопроса, похожий на Фридмана человек. Я спрашиваю – что это за оружие. Я велел добыть для моей великой армии автоматы Калашникова, ты гарантировал, что автоматы Калашникова заказаны на Тульском оружейном заводе, что они оплачены, отгружены, и скоро мои воины будут держать их в своих жадных до боя руках.
– Это оружие намного лучше, чем автоматы Калашникова, – уверенно сказал Подберезовский. Он вздохнул и присел на корточки напротив Повелителя вселенной. Их разделяла ткань плотной материи метра два длиной на метр ширины. Олигарх взял в руки очищенный от заводской смазки механизм, внимательно осмотрел его с разных сторон, еще раз набрал в грудь мазутного воздуха...
– Только коротко, – предупредил Бастурхан. – Я тебя знаю, блудливый речами человек. Твое вступительное слово затянется на добрых полчаса, а я не желаю тратить столько времени на пустяки. Меня ждет свежий кумыс. Итак...
– Итак, – послушно стравив набранный для длинной речи воздух, – приступил к речи короткой Подберезовский, – мы видим, и даже держим в руках – то есть, проще говоря, имеем – прекраснейшую модель новейшего стрелкового оружия, так сказать, венец мысли человеческого гения, творение, которое, не побоюсь этого слова, как не боялся своих слов государственный деятель мирового масштаба, бывший генсек ЦК КПСС, а также первый и единственный президент Союза Советских Социалистических Республик, господин Подгорбачев, который...
– Я, кажется, тебя предупредил, – напомнил Бастурхан.
– Ага, ага, виноват... Значит, мы имеем ружье МП-2010 «Панч» – последнюю разработку французской фирмы «Манурин», – перешел к конкретике Подберезовский. – Это гладкоствольное ружье калибра сорок миллиметров, которое имеет две пистолетные рукоятки, вес два килограмма с небольшим, ударно-спусковой механизм револьверного типа... Вот, видите, это двадцатикамерный магазин, который вмещает в себя, соответственно, двадцать «мячиков» из твердого каучука, которые поражают противника на дистанции до пятидесяти метров. Сила воздействия сравнима с нокаутирующим ударом боксера-тяжеловеса. Кстати, «Панч» в переводе с английского и есть «удар кулаком». – Закончив просветительскую речь, Подберезовский посмотрел на Бастурхана победно.