Борманом, но Штирлиц прервал его при помощи своего
кастета.
-- Кого же поймал этот Борман ? - вслух сказал Штирлиц,
деловито шаря по карманам вытащенного из ямы майора.
Помимо запасных шнурков и носка с махоркой майор принес с
собой также и ордер на арест Штирлица. Русский разведчик
заметил ордер только после того, как порвал шнурки и
выкурил махорку.
-- Каждая свинья с собой бумажки таскает, прямо как
взрослая, - злобно сказал Штирлиц, выражая тем самым всю
свою ненависть к бюрократии. Развернув ордер на свой
арест, Штирлиц внимательно, как мог, перечитал его и,
сказав "Нахал", врезал только что очнувшемуся майору еще
раз. Майор упал навзничь и страдальчески заохал.
-- Нет, ну кому бы в морду дать ? - думал вслух Штирлиц,
изготавливая из ордера самокрутку. Для таких целей томно
охающий майор уже не годился. Борман бегал где-то побли-
зости, но в зоне недосягаемости. Штирлиц ласково потрепал
майора по щеке и пошел исследовать следующую яму.
-- Ну Штирлиц, - умоляюще пропищал майор, держась за
свернутую челюсть. - поедем же в Москву... Тебя там вождь
ждет...
-- Товарищ Сталин ? - благоговейно переспросил Штирлиц.
-- Да он же, черт бы его... то есть тебя... то есть ме-
ня... Ну, в общем ты понял, кого...
-- Щас в глаз, - злобно сказал Штирлиц, поигрывая касте-
том. Ехать в пыльную Москву не хотелось. Штирлиц не мог
обменять парное молоко, комаров и Бормана на какую-то
Москву, но к товарищу Сталину он питал симпатические
чувства - любимый вождь всех времен, народов и поколений
мог бы гордиться этим, но он про это не знал. Штирлиц
вздохнул, поправил сапоги и сказал:
-- Ну ладно, черт с тобой... Только без Бормана я не по-
еду.
-- Да возьми ты с собой хоть трех Борманов... -
милостливо разрешил майор.
-- Трех не надо... Зачем нам три Бормана ? - быстро
отказался Штирлиц. Ему живо представились сразу три
веревочки, натянутые в каком-то темном коридоре и сразу
три кирпича, падающие с ясного голубого неба с разных
сторон. Штирлиц мотнул головой, чтобы отогнать неприятные
видения, и стал звать Бормана.
ГЛАВА ВТОРАЯ
Партайгеноссе Борман сидел на крыше поезда, который
вез его в Москву, держа в руках по крупному камню, и
ждал, когда внизу кто-нибудь появится. Никто не
появлялся. Партайгеноссе вытер лоб, поправил сползшую